Зеленая

Грустная зеленая галлюцинация, с меланхолией, запутавшейся в сигаретном дыме, изучала жидкость на дне пятидесятиграммовой рюмки. Не сказать, что жидкость была цвета галлюцинации, но пить уже не хотелось. Галлюцинация оторвала пустой взгляд от рюмки и уставилась мне в глаза. Я неуютно поежился на табурете и робко улыбнулся, но видя, что моя улыбка не произвела на мою галлюцинацию никакого впечатления я быстро спрятал все свои тридцать неровных зубов за ниточкой губ. «Тебя как звать?» - услышал я свой голос.
«Меня зовут Структурная схема разомкнутого управления экономической системой с учетом внешних воздействий» - услышала галлюцинация свой голос. Я сидел и старательно забывал это имя: «может как-нибудь покороче можно?»
«Да запросто! ССРУЭСсУВВ – во!» - выговорила галлюцинация – «или просто Схема!»
«Ты пить будешь?» - спросил я.
«Буду» - залпом осушив рюмку, подмигнула Схема. Схема закусила, закурила и над чем-то серьезно задумалась.
«Проблема?» -  выгнул я дугой брови.
«Вообще-то да» - буркнула схема, наполняя рюмки. «Видишь ли: во мне по сравнению со структурной схемой примитивного разомкнутого управления ЭС дополнительно введен блок F, выполняющий некоторое функциональное преобразование вектора Z и вектора исходного управления U0 и формирующий в результате вектор управления U.
«Ага» - многозначительно кивнул я и вылил жгучую жидкость в горло. Схема запнулась, и было видно как покачивается ее задумавшаяся голова. По зеленой щеке потекла слеза. Не знаю почему. Но мне стало жалко эту схему с дополнительным блоком F. Так мы постепенно напивались, и схема сыпала шквалом страшных формул и уравнений, звучали названия других схем и даже кое-где всплыли Лагранж с Понтрягиным, и Кобба-Дуглас с Солоу, и Лаплас. А я уже не слушал или не слышал. Мне было хорошо. Так хорошо, что уже рука тянется к пистолету. Потом бах! Перепил. Прошло чувство экстаза и уже не убить себя. Бросил пистолет на желтую скатерть (курили на кухне не в первый раз). Посмотрел в окно. Могущественной тьме приходилось мириться с уродливыми огоньками окон. Вышел на балкон. В лицо дунул молодой еще по весне ветерок. Он пока еще как котенок. Ему хочется играть и вот он тыкается носиком в меня и просит: «Поиграй со мной». Затянулся. Выдохнул. Вышел с балкона.
Схема сидела на прежнем месте, но в особенно нелепой позе. В правой лапе она держала пистолет. Смотрела на стоящую на столе рюмку уже остекленевшими зрачками. Из виска накапала уже целая лужа какой-то зеленой жидкости. Я какое-то время стоял не двигаясь. Наверное завидовал. Потом вздохнул и подумал, что в принципе Лаплас страдал прогрессивной формой маниакальной депрессии, которая и побудила его освоить методы преобразования. Ведь с помощью прямого преобразования Лапласа можно перейти от дифференциальных уравнений к алгебраическим, решить их в алгебраической форме, а затем с помощью обратного преобразования получить искомый результат.
Потом зевнул и пошел спать. Завтра предстояло сдавать этот предмет с неблагозвучным для моего уха названием: «Математические методы в экономике».