Овцетрэш. Явление первое

Овцы считаются самыми первыми домашними животными.

Первая овца была не такой уж и безмозглой, и свалилась прямо на мой балкон. В понедельник, она матерелизовалась  у подростка, живущего на два этажа выше меня. Тот со своим другом в первый раз попробовал травки. Трава, как ни странно, оказалась сильной. После выкурки первого, неумело скрученного косяка, обои в цветочек растянулись, и вывели на луг. На лугу паслась овца. Подростки долго не могли решить какого она была цвета – толи желтая, толи синяя, поэтому шерсть зверюги постоянно менялась. А косяк пронимал все больше. Тупо ржа на всякую ерунду, подростки совсем забыли про овцу. Между тем, она выбралась с луга в комнату, и пристроилась жевать цветы в горшках.

Когда действие травки закончился, оказалось что обои вернулись в прежнее состояние, а вот овца так и осталась в комнате. До прихода родителей оставались считанные минуты. Не долго думая, малолетние садисты подхватили сопротивляющуюся, жалобно блеющую овцу за ноги и выкинули с балкона. 9 этаж.

Овца разбиваться не хотела. Она в полете уцепилась своей сильной жевательной челюстью за ветку дерева, и повисла. Передние и задние ножки безжизненно висели вдоль тела. Длинные ушки трепал ветерок, а на загривке сине-желтая шерсть стала дыбом. Повисев минут пять и поняв, что никто ее спасать не будет, овца взяла свою жизнь в свои же копыта. Поболтав ножками в одну-другую сторону, овца раскачалась на ветке и разжав челюсти влетела ко мне на балкон. Она стукнулась тельцем о стекло и затихла среди старых вещей.

Я как раз в это время в одиночестве пил шампанское. Вот вернулся я с работы домой, открыл бутылку, подождал, когда большая часть пузырьков улетит к потолку, и парой судорожных глотков выдул почти половину бутылки. И тут в мое окно стукается тело овцы. Живых овец я никогда не видел, поэтому не поленился открыть балкон и втащить бездвижимую тушку на кухню. Овцу я положил на разделочный столик, благо животное было не таким большим, как могло быть и начал пристально ее рассматривать.

Сходив в гостиную, я взял хрустальный бокал, потом подумал, и, захватив еще один, вернулся в кухню. Овца по-прежнему лежала без движения. Ее сине-желтая шкура казалась вытертой,  четыре аккуратных миниатюрных копытца и ушки сиротливо распластались по столу, и лишь хвост судорожно подергивался, подавая признаки хоть какой-нибудь жизни.

Когда я допил очередной бокал, овца по детски беззащитно всхлипнула и очнулась. Вскинув голову, животное перевалилось на спину, потом уселось на попу и выпятила на меня свои блестящие глаза.

-Шампанское будешь? – спросил я, впрочем не надеясь на ответ.

Овца секунду подумала и согласно кивнула головой. Я налил ей шипучести во второй бокал и поставил на стол. Зверюга попыталась взять хрусталь копытами, но это оказалось неудобно. Тогда я перелил шампанское в пиалу, которую овца ловко обхватила и, звонко чокнувшись, мы выпили. Без тоста.

-Ндамс, предпочитаю с пузыриками, - пробормотала овца, и подставила мне пиалу для новой порции алкоголя.
Мы еще раз выпили, теперь уже не чокаясь.
-Ну как там обстановка в мире? Сенокос уже начался – поинтересовался я у овцы.
-Не знаю. У нас не косют.

И мы еще помолчав выпили по последней порции шампанского.
-А ты, собственно откуда? – я решил что «выкать» овце глупо и перешел на подходящее «ты»
-Я с 9 этажа.
-Давно там живешь?

-Да я не там живу. Подростки травкой навозной с моего луга накурились вот им поляна и открылась. А меня в дырку затянуло. Это бывает, но не всегда. Ничего, вот еще больше поотойдут, и меня обратно засосет.
-Понятно, - с умным видом кивнул я, хотя самому было почти ничего не ясно.

Шампанское закончилось, а другого спиртного больше не было.
-Может чайкУ? – предложил я на правах гостеприимного хозяина.
-Нет, спасибо, мне уже почти пора, - и овца прислушалась к каким-то своим внутренним ощущениям, - Угу, буквально минута осталась.

Овца вся подобралась, как перед прыжком, взглянула на меня, подмигнула правым блестящим глазом и исчезла. Но исчезла не вся. В паре сантиметров от разделочного стола завис синий хвостик. Он вздернулся вверх, распушился и на стол с дробным стуком выкатились черные горошины. Хвост исчез. Дерьмо осталось.

С каменно-индейским лицом, я на деревянных ногах поднялся со стула и прошел в туалет за мусорным ведром. Совком стряхнул еще дымящиеся горошины в ведро, и только тогда выдохнул.

На ужин заказал пиццу. Просил с салями и грибами, а привезли с салями и маслинами. Порезанные половинки маслин матово поблескивали среди томатного болота, вызывая неприятные ассоциации. Пришлось телевизором заглушать мысли. 

Перед сном, я все-таки заглянул в мусорное ведро. Так, на всякий случай. Для проверки. Грозит мне Кащенко, или еще рано туда торопится. Горошины были на месте. Уже лежа в кровати, я начал рассуждать, но быстро уснул. Хотя идея была не плохая: раз кроме чеширских котов есть и чеширские овцы, может на свете существуют и чеширские люди. Что у этих людей исчезает в последнюю очередь, вместо улыбки?