Поиск оптимального решения фаза третья

- Предложение интересное. Если со всеми конечностями.
- Я принимаю ваш упрек, Геннадий Геннадьевич! – сказал Ширяю Г.Г. Захарыч Пикассо. - Знаете, тогда - Новый год, таких интеллигентных порядочных людей встретил, уверяю вас, на сей раз - сухо, исключительно академически!
- Пожалуй, пожалуй… - продолжил малопонятную для непосвященных интонацию двух тонких знатоков живописи. – Академически, пожалуй… И с конечностями.
- А можно и  я ему что-нибудь нарисую? – спросил Коля Козлов.
 Ширяй Г.Г. приоткрыл уже было рот, чтобы сухо академически произнести «Пожалуй, пожалуй, только тоже с конечностями», как до него доехало, что предложение поступило от Коли Козлова, а Коля Козлов даже домик без людей нарисовать не может, не то, что женщину с конечностями и, чтобы не обидеть Колю Козлова нейтрально, но строго сказал:
- Каждый, Коля, должен заниматься тем, что у него хорошо получается.
- Тогда я ему выжгу! – Сказал Коля Козлов.
- Что? – Спросил у Коли Козлова Ширяй Г.Г., ничего не имея в виду конкретно, просто: «Что?»
   А Коля Козлов понял вопрос как конкретный, с просьбой уточнить,  и уточнил:
- Тоже женщину! Другую, конечно. Могу с конечностями.
- Спасибо, Коля. Молодец! - сказал Коле Козлову Ширяй Г.Г.,  и, обратившись к столу,  сказал:
- Еще предложения? Амвросий!
  До спрятанного тимофеевского кусочка на тарелке Амвросия оставалось сантиметров пятнадцать, от силы – двадцать (если соединить прямой линией зрачок Тимофея и точку на столе, куда значок в каждый данный момент направлен). «А ну как Тимофей сообразит посмотреть у всех под хлебом и до меня дойдет!» Потом еще подумал: «Скушать незаметно или пронесет?» Поднял правый глаз на Тимофей (моряка) и еще подумал: « А что если поверх хлеба положить еще кошелек? Тимофей за кошелек, а я ему: а зачем тебе мой кошелек? Тимофей испугается и не полезет смотреть, что под хлебом». У Амвросия на принятие решения и его реализацию, да еще  прямо на глазах у Тимофея, то есть, на все про все, оставалось, если зрачок сохранит прежнюю скорость перемещения, минуты три, максимум три  с половиной.
- У нашего дорогого Амвросия, вижу, предложений нет. -  удовлетворенно сказал Ширяй Г.Г.
 В принципе, Амвросий Френч откровенной сволочью никогда не был, но тут сказал:
- У Тимофея есть!
- У Тимофея? Что ж. Послушаем Тимофея! – ( И чуть было не прибавил «эпилептика», в последний момент опомнился!) и громко сказал: Тимофей! Мы тебя внимательно слушаем.
         Тимофей (моряк) подумал: «Судьба, блин!» У него уже давно лежал на губе кусочек оставшейся закуски (№2) и он только не мог найти повод «провести следственный эксперимент». Тимофей (моряк) еще раз уточнил направление головы и громко сказал:
-  А на обезьяне – тпр-ррр!
- Понятно. – Громко сказал Ширяй Г.Г. , а сидящим за столом одними глазами: «Тимофею не наливать! Категорически!»
         Тимофей (моряк) ничего этого, конечно же, не заметил, ибо весь целиком ушел в проверку идею: повторить все от самой обезьяны, с того самого места, где резко затормозила эволюция. И только Амвросий Френч один за столом знал скрытый смысл притормозившей обезьяны и так же, как и Тимофей (моряк) искал на столе соскочившую с губы Тимофея (моряка) экспериментальную закуску (№2), чтобы придти, наконец, к окончательному решению: ложить поверх хлеба кошелек или пока не ложить. События могут развиваться в двух направлениях. Направление первое. Тимофей плюется хреново и больше никогда в жизни не попадет в его тарелку. Тогда закуска по закону достается ему. Амвросий Френч представил себе в голове ту закуску и дополнительно подумал «Тем более, что она со шкуркой». Направление второе. Тимофей плюется хреново и опять попадет к нему в тарелку. Тогда, главное,  успеть накрыть и другую закуску кусочком хлеба и сверху кошельком» Амвросий Френч, взял в правую руку кусочек хлеба, в левую кошелек, и затаился, выглядывая глазами.
Сидящие нервно повели плечами и еще разлили по красивым пластиковым стаканчикам. Молча выпили. Не закусывали. Какая там к черту закуска, когда такое творится.
- Господа! Господа! – окликнул притихших за столом Ширяй Г.Г. – Вы, прямо, как маленькие. Ничего. Устаканится. Тимофей!
- Я Тимофей! – отозвался Тимофей (моряк).
- Как там у тебя?
- Да пока никак!
- Ну, ничего, ничего… - успокоил Тимофея (моряка) Ширяй Г.Г. и показал остальным глазами: «Все под контролем!»
  Остальные нервно повели плечами, разлили, выпили и подумали: «Что за жизнь? Еще не выпили - уже протрезвели!»
Ширяй Г.Г. оглядел сидящих. Бывает в жизни, когда все сразу: если удачи, так гуськом, если неприятности: открывай ворота.  Ну, Тимофей!  Что же его так крутит, заразу! Или это шок от известия? Шок – мысль хорошая. Хотя, не исключено, что начался алкоголизм? Шок или алкоголизм? Проверить бы! И Ширяй Г.Г. стал думать: как отделить в организме Тимофея (моряка) шок от алкоголизма? Но долго Ширяй Г.Г. думать не любил, он как Наполеон: чуть что – в драку! А там уже по ходу драки спокойно себе, как ни в чем не бывало, думает.
- Тимофей! – позвал Тимофея (моряка) Ширяй Г.Г.
- М-м  … - осторожно ответил Тимофей, боясь не вовремя стряхнуть экспериментальный материал (закуску №3) с губы и откликнулся как смог.