404 Not Found

   Что-то было не так.
   Мысли текли очень медленно, несравненно медленнее, чем серфинг, который, вообще-то, и прервался именно из-за ощущения неправильности где-то внутри. Сергей огляделся вокруг, пытаясь понять, что же происходит...
   На экране застыло «404 Not Found». Это, конечно же, ерунда, а вот откуда взялся проклятый насморк, если Сергей уже около недели не появлялся на улице? Ломило суставы, и все такое…
   «404 Not Found».
   Ответа не было.
   Сергей задвинул доску с клавиатурой в стол и откатился назад. Уныло покрутил скроллер, поправил коврик… «Я болен?» Возникло ощущение присутствия в комнате кого-то еще (это, кстати, часто появлялось при работе в Сети, когда приходило чувство диалога). Оглядываться не стал, но почему-то приковала внимание левая ладонь – она вдруг вспотела, стала горячей, Сергей уставился на нее, словно впервые увидел – а потом взгляд скользнул выше, на предплечье, к локтю… И он похолодел, увидев несколько коричневых точек в области локтевого сгиба. «404 Not Found». Впервые за последние две недели он задумался над происхождением этих точек. Это не было тайной, не было X-Files – он сам решился на это, когда появилось много (чертовски много для студента!!!) денег после одного удачного взлома. По сравнению с гонораром за атаку пять доз героина стоили как бутылка пива – WHY NOT? «404 Not Found». Сначала было никак, даже плохо – тошнило, шумело в ушах, но стоило войти в Сеть – и эти ощущения сменились на восторг, бесконечный восторг от слияния с Интернетом, он стал его частью; даже трафик, казалось, вливался не на винт, а прямо ему в мозг. Справочник по Ассемблеру был заброшен, все всплывало из глубин сознания само; как после ледохода очищается гладь замерзших рек, так и героин ломал привычные хакерские рамки, и Кевин Митник казался мальчиком на побегушках…
   «404 Not Found».
   Потом было еще 4 инъекции – в среднем раз в три дня, желания уколоть героин каждый день не возникало, и это укрепляло его в собственных глазах – умные книги ошибаются, можно употреблять наркотик и не быть наркоманом! Он не вылезал из-за компьютера – благо, Сеть оплачивалась заказчиками, а их было достаточно, квалификация Сергея позволяла ему браться за сложные работы, с криминальным подтекстом, а это уже совсем другой уровень заработка. Парение над Сетью, файлы, вливающиеся в вены - разве это не то, что нужно человеку, связавшему свою жизнь с информационным пиратством? «404 Not Found». Но вчера… «ЧТО-ТО БЫЛО НЕ ТАК ЕЩЕ ВЧЕРА», - понял Сергей. Связь была – не было коннекта. Он придумал сам, около года назад – это означало состояние, при котором, несмотря на возможность дозвона, ты не мог соединиться с Сетью как личность с сообществом себе подобных, состояние пустоты. Он серфил – и не понимал, зачем. Ни один из посещенных адресов не «цеплял» его, не привлекал внимания – Сергей скользил пустым взглядом по прорисовывающимся окнам сайтов, углублялся по ссылкам все дальше и дальше и понимал все бесцельность своего времяпрепровождения. Немного ломило в висках, пробежала волна озноба по спине и бедрам. И в этот момент разорвался dial-up, незнакомые ощущения прошли, пришлось снова воевать с телефоном, и проблемы со здоровьем вновь посетили Сергея уже под утро, когда красными глазами тот пытался разглядеть восходящее солнце (не в окне, нет – отражение в мониторе); заныли челюсти, веки налились тяжестью…
   Сергей с усилием провел руками по лицу, словно хотел стянуть с себя маску, причиняющую эти неприятности. Вдруг вспомнилось, что сегодня – срок оплаты у провайдера, заказчиков давно не было, и счет подсунуть просто некому. Надо идти самому.
   Он открыл верхний ящик стола, достал несколько купюр, что лежали сверху книг, сосчитал – в сумму, пришедшую вчера по почте, он укладывался. Надо было только не заснуть, накинуть куртку на плечи, попасть ключом в замочную скважину (боже, какой это труд, сейчас бы чего-нибудь ТОНИЗИРУЮЩЕГО, бодрящего…) Взгляд снова упал на левое предплечье.
   «404 Not Found».
   «До провайдера 8 остановок на автобусе. До Грэга – 10-15 минут пешком. Схожу, подкреплюсь, сяду в автобус…» Но денег могло хватить только на что-то одно – или на Интернет, или на драг-дилера.
   ОН ЕЩЕ НЕ ПОНЯЛ ДО КОНЦА, ЧТО В ЕГО ЖИЗНИ, КРОМЕ ВИРТУАЛЬНОГО НАРКОТИКА – СЕТИ – ПОЯВИЛСЯ ЕЩЕ ОДИН. ВПОЛНЕ РЕАЛЬНЫЙ. ИМЯ ЕМУ ГЕРОИН.
   Через две недели до Грэга, знакомого дилера, он добегал уже за 4 минуты. Еще через неделю он совершил свою первую серьезную ошибку во время хакинга, заказчик влетел на хорошие бабки, и прошел слух – «Дикий» (как называли Сергея за нелюдимость) перестал выполнять заказы, «Дикий» стал ширяться, «Дикий» - пустышка. Криминал нашел других, здоровых, без вредных привычек. Сергею обрубили сначала логин, потом телефон. Один из наркотиков кончился, на второй не было денег. Пробовал водку (она дешевле) – не то. Подрабатывал печатными работами – но напрочь полетели правила «великого и могучего», который он забыл, подменяя грамотный стиль изложения смайликами, сокращениями, сленгом. Пробовал настраивать железо – хорошо, но редко. Клиенты видели перед собой опустившегося человека со взглядом загнанного в ловушку волка (а он просто боялся прихода ломки), и повторные заказы не поступали
   «404 Not Found».
   Доза еще невелика, но конец уже был близок. Он с готовностью отдавал деньги дилеру, он в безумии затягивал зубами жгут на плече, он еще видел «Waiting for reply…» на экране компьютеров Интернет-кафе в доме напротив, он еще перечитывал «Хакер» полуторагодовалой давности… Но в зеркале он уже не отражался.
   «11 сентября… Всемирный торговый центр? Это где?.. Бен Ладен? Это вирус, да? Кто? Чуваки, вы меня разводите…»
   «404 Not Found».
   Вот-вот что-то должно было случиться. Нить натянулась.
   В это же самое время была готова порваться нить жизни еще одного человека, абсолютно незнакомого с Сергеем. Этот человек жил в Норвегии и был болен приобретенным пороком сердца – у него был митральный стеноз. Он умирал и знал это, последние десять лет были для него одним большим затянувшимся приступом удушья. Врачи предложили Людвигу (так его звали) эксперимент. Ознакомившись с его условиями, он согласился. Во всем происходящем его пугало только одно плохо понятное слово - «трафик»…
************
   - Трафик? Если можно, поподробнее, - озабоченно попросил Амиров, закуривая «Парламент».
   Rebel устало опустил глаза. Уже около сорока минут они с профессором разбирали техническую сторону проблемы, и всегда находилось что-то, что вызывало очередную серию вопросов.
   О веб-камерах уже поговорили; они, конечно же, вызывали некоторые опасения у профессора, привыкшего наблюдать за всем от начала до конца и управлять процессом единолично, но Амиров согласился с тем, что периодически он будет видеть не непрерывное видео, а статичные картинки - зато они будут высокой четкости. Но вот то, что рядом с ним в момент сеанса будет находиться человек для защиты от перехвата трафика - этого он не понимал и не хотел понимать.
   - Я хотел бы видеть рядом с собой в этот момент моих коллег, а не вас, уважаемый господин Rebel, - произнес Амиров в ответ на заявление о необходимом сотрудничестве. – У меня какое-то плохое предчувствие…
   - Цена потери связи высока, - ответил Rebel. – Еще больше цена искажения информации, идущей из Норвегии к вам и обратно. Если прервется соединение – люди в Осло будут знать, что вся надежда только на них. Если кто-нибудь исказит ваши комментарии или видео из клиники – врачи будут продолжать работать с вами, хотя это будете уже не вы. Исход такого варианта развития событий ясен заранее.
   Немного помолчав, Rebel провел рукой над клавиатурой, поднял глаза на Амирова и с сожалением добавил:
   - Конечно, же основной поток пойдет через спутниковое телевидение, что намного надежнее, качественнее, быстрее… Да и вы – не единственный консультант, который будет на связи во время операции. Но, черт возьми, неужели вам не хотелось доказать хоть кому-нибудь в этом мире…
   - Хотелось. Стоя за операционным столом, - сухо и быстро сказал Амиров. – Они будут доказывать там, в Осло. Они, не кто-то еще. Даже если все хирурги мира сядут у экранов телевизоров, мониторов и чего еще только можно – это все будет иллюзия. Из-за которой, кстати, может пострадать тот самый Людвиг Ларсен – если хирурги хоть на толику понадеются на помощь из Интернета.
   Rebel слушал молча, положив ладонь на «мышку» и следя глазами за стрелкой на экране. Впервые его просили оказать содействие в таком сложном деле – сопровождение операции на сердце с Интернет-консультантами.
   - Вы боитесь, что не справитесь? – неожиданно спросил Амиров. – Или вы думаете, что не справлюсь я?
   Усмешка на лице Rebel’а, «Esc», мр3-шка заткнулась на полуслове.
   - Я справлюсь со всеми известными мне проблемами. Вы одолеете все, известные вам. Остаются только непредсказуемые случайности. Кстати, вам не кажется, что вся эта акция по спасению Ларсена чересчур разрекламирована в Сети?
   Амиров в недоумении взглянул на Rebel’a:
   - Что вы имеете в виду?
   - Воспаленное воображение, - загадочно ответил Rebel. – Нам может мешать погода, и тогда сигнал будет перенаправлен с одного спутника на другой; нам может мешать болезнь, и тогда одного из нас заменят на того, кто покрепче здоровьем; у нас могут запасть буквы на клавиатуре – новый девайс установят в течение тридцати секунд. Но если у нас на пути встанет человек… Я боюсь даже предположить исход борьбы.
   - Кому это может понадобиться?
   - Я не знаю, да и не могу знать, сколько зла собрано на просторах Интернета, - почти прошептал Rebel. – Но мы будем стараться…
************
   Это окно всплыло неожиданно, несмотря на то, что pop-ups были отключены раз и навсегда. От неожиданности он даже вздрогнул и машинально потер правой ладонью локтевой сгиб на противоположной руке, там, где уже отвердевшие «дороги» указывали пути в рай… «Помогите Ларсену!!!» - кричал заголовок окна. «Кто бы мне помог», - сплюнул себе под ноги Сергей (это для него в квартире стало вполне естественным, он опустился уже достаточно низко).
   «ВСЕМ, КТО ХОЧЕТ СПАСТИ ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА!!! – прочитал Сергей далее. – 14 НОЯБРЯ ПРОВОДИТСЯ БЕСПРЕЦЕДЕНТНАЯ АКЦИЯ ПО ВЫПОЛНЕНИЮ ОПЕРАЦИИ НА СЕРДЦЕ С КОНСУЛЬТАЦИЯМИ ЧЕРЕЗ ИНТЕРНЕТ! Убедительная просьба - в этот день ограничьте свой download, необходимы максимально свободные линии провайдеров в Западной Европе и Северной Америке. Ваш трафик может понадобиться Людвигу Ларсену – и благодаря Вам его жизнь будет спасена!»
   И только сейчас Сергей понял смысл объявления на двери Интернет-кафе, которое он прочитал, прежде чем войти, но не обратил на него внимания: «14 ноября доступ в Интернет в нашем кафе будет ограничен, в связи с чем заранее приносим свои извинения».
   Конечно же, никакого ограничения не будет, да и не должно быть – никакому Ларсену не станет легче от того, что в колхозе «20 лет без урожая» Вася с водокачки перестанет качать порнуху, все это за версту отдавало рекламной разработкой, но…
   «Грэг уже на точке», - подумалось Сергею, но глаза его вновь вернулись к всплывшему окошку с призывом спасти жизнь какого-то неизвестного никому норвежца (судя по имени). «А кто спасет меня?..»
   Надо было идти. Сергей встал из-за компьютера, отдал «десятку» администратору зала и вышел на улицу. Было довольно тепло для начала ноября, но Дикий зябко передернул плечами – он опоздал с дозой на несколько часов, началось то, что в самом начале своего падения Сергей принял за простуду – абстиненция. Героин вошел в обмен веществ прочно и необратимо, организм каждой своей клеточкой кричал «ПОРА!», надо было торопиться – если не хочешь заработать ломку.
   Через пару кварталов стало очень людно – Сергей обратил внимание на это, задев локтями человек двадцать, в недоумении остановился, осмотрелся. Сложилось впечатление, что все собравшиеся перед ним люди куда-то опаздывают, но никак не могут преодолеть какую-то преграду, а потому толкаются, кричат, ругаются и безрезультатно пробуют выяснить, что же там впереди. Он тоже опаздывал; Грэг мог уйти, распродав сегодняшний запас, и что могло случиться в этом случае, Сергей знал не понаслышке – боль, затмевающая солнечный свет, страх смерти, выкручивающий суставы… «Дикий» попробовал протолкаться сквозь толпу – не получилось.
   Впереди слышался вой милицейских сирен – судя по всему, людей не пропускали сквозь оцепление. «Черт возьми, неужели облава? Или очередная заказуха? – испугался Сергей. – Вдруг Грэга нет на месте – его взяли или спугнули с насиженного места? Что же мне тогда делать?»
   В принципе, к Грэгу уже можно было не торопиться – наверняка тот, едва заслышав сирены, ушел заранее подготовленным, ему одному известным путем; дилеров в этом районе Сергей больше не знал, где купить героин – не представлял. Ноги стали ватными, похолодело внутри – казалось, что сердце вот-вот остановится, но оно вдруг забилось с удвоенной силой; СТРАХ, да-да, именно Страх с большой буквы сковал все его члены и остановил все мысли – все, кроме одной: «ГДЕ?» Деньги уж не имели значения, он и не думал о них; надо было выйти на дилера, а что будет потом, лучше не загадывать – скорее всего, состояние Сергея к тому времени просто не позволит ему торговаться, и, уйдя от дилера, он только спустя некоторое время сообразит, что остался без денег, часов или чего-нибудь еще (некоторые драг-дилеры не гнушались и вещами).
   «Дикий» побрел в обход оцепленной зоны, даже не поинтересовавшись причиной оцепления. Позади остались несколько переулков, Сергей машинально искал на стенах граффити «Я люблю тебя» - так обычно метили свои точки продавцы криминального товара. Неожиданно из подъезда дома, мимо которого проходил сейчас Сергей, выскочил человек в спортивной неброского цвета куртке и кепке, надвинутой на глаза. Он, не оглядываясь, прицельно швырнул в мусорный бак целлофановый пакет с чем-то объемным и, судя по звуку падения, мягким, и быстро зашагал прочь, втянув голову в плечи. «Дикий» тупо проводил его взглядом и собрался было идти дальше, но что-то подтолкнуло его к тому, чтобы взглянуть на тот сверток поближе. Воровато озираясь, он приблизился к мусорному баку, оглядел смотрящие на него с немым укором окна окруживших его домов и запустил руку внутрь помойки. С шумом и мяуканьем из бака выскочила грязная, лохматая кошка с проплешинами. Сергей отскочил в сторону от неожиданности, но рука его уже цепко держала большой и довольно тяжелый черный пакет.
   «Дикий» зашел с другой стороны помойки, откуда его не было видно из дома напротив, с трудом развязал туго затянутый узел и заглянул внутрь. Там было короткое серое пальто в ржавых пятнах, голубые «вареные» джинсы и белые кроссовки. Сергей подержал все это в руках и медленно опустил на землю. На мгновенье он вспомнил, куда направляется, но его внимание привлекло что-то тяжелое в кармане пальто; на свет появился вороненый пистолет с прикрученным к нему глушителем. «Дикий» тут же накрыл его полой пальто и быстро осмотрелся по сторонам – не заметил ли кто…
   Сразу же стало ясно, по какому поводу выли «сирены», что за «ржавчина» покрывала одежду, выброшенную в мусорный контейнер – из пистолета стреляли в упор, брызги крови попали на пальто, брюки и обувь киллера. Преступник переоделся (судя по всему, он не исключал и такую возможность, храня в нужном месте сменную куртку), сбросил пистолет и ушел…
   Сергей открутил глушитель с пистолета, аккуратно вытер его джинсами, швырнул обратно в контейнер содержимое пакета, а оружие сунул в карман – его вновь посетили мысли о героине, а цена у пистолета могла оказаться очень высокой. «Надо глянуть в справочнике по оружию – что за модель, потом узнать цену, - решил Сергей. – Можно будет продержаться довольно долго».
   В квартале от «Дикого» вновь завыла сирена, ударив по барабанным перепонкам. Сергей поморщился, ощутил холод вдоль позвоночника, захотелось увидеть Грэга и взять у него дозу. Сунув руки в карманы, парень зашагал в обход оцепленных улиц, в надежде встретиться с дилером.
   Холодный осенний ветер подгонял в спину. Идти было легко, зрачки шарили по сторонам, ноги разгребали листья на тротуаре… «I Love You» - бросилось в глаза неожиданно, буквы были намалеваны криво, крупно, очень яркой голубой краской. «Где-то рядом…» - понял Сергей, остановился прямо под надписью, встал спиной к дому, огляделся. К нему должны были подойти. За ним сейчас, конечно, наблюдали – из окон напротив или из подъезда справа от него – просто так никто никогда не сделает первый шаг. «Дикий» машинально потер левое предплечье в ожидании укола. И этот жест словно подогнал дилера – из подъезда дома напротив к нему направилась молодая особа, вся в джинсе, с маленьким дамским саквояжем (из тех, что запираются на замочек или код).
   - Я не знаю тебя, - сразу же сказала она, подойдя вплотную. – Чего ты хочешь?
   Сергей посмотрел на нее, потом на саквояж.
   - Я свой, - тихо произнес он. – Мне плохо, пора уже… Что-нибудь…
   - Свой? – недоверчиво скривилась девица. – Так чего надо-то?
   - Героин.
   Девушка воровато оглянулась.
   - Ты чего орешь? – спросила она, хотя «Дикий» сказал этот «криминал» полушепотом. – Я таких слов-то не знаю. Ты мент?
   Судя по разговору, девица знала все тонкости закона, в выражениях не стеснялась, была уверена в безнаказанности. Сергей вздохнул, осмотрелся и закатал рукав пальто вместе с рубашкой. Дилерша только краем глаза взглянула на «дороги» на левом предплечье и продолжала смотреть в глаза «Дикому». Тот снова непроизвольно скосил глаза на саквояж, словно видя сквозь крышку аккуратно уложенные шприцы с набранным раствором.
   Взгляд девушке был знаком, подделать его практически невозможно. Она ухмыльнулась:
   - Да, ты точно… «Свой»… Давно?
   - Четыре месяца, - Сергей облизнул пересохшие губы. Начала пропадать ясность мысли, в любую секунду могла начаться ломка. – Я что, на исповеди, твою мать?
   - Не поняла, - голос сразу стал металлическим. – Ты меня с кем-то путаешь, мальчик. Хочешь хамить – пожалуйста, но я вижу, тебе уже недолго осталось, скоро штаны с себя последние снимешь за дозу, лишь бы суставы все на место вернуть и мозги склеить. Деньги есть?
   - Да, - ответил Сергей и тут же вспомнил, что денег нет.
   - Я жду, - властно поставила все на свои места дилерша, оперлась спиной на стену под голубыми буквами, открыла саквояж и, достав губную помаду, принялась наводить глянец на свое и так симпатичное лицо. «Дикий» сунул руку в карман и нащупал забытый от приступа абстиненции пистолет.
   «Ах, ты, сука, - зажглось в мозгу у Сергея. – Губки она красит…»
   Он покрепче сжал рукоять пистолета в кармане и вытащил его, направив девице в живот. Она же, увидев оружие, отскочила в сторону, мазнув «губнушкой» по щеке и хлопнув крышкой саквояжа.
   - Ты что, сдурел? – крикнула девушка. – Убери нахрен!
   И добавила потише:
   - Ты что, думаешь, я одна здесь?
   - Патронов еще больше, - хмыкнул Сергей, понимая, что идет ва-банк – выстрелить он вряд ли бы сумел, несмотря на страшное желание уколоться, хотя в морду дать этой смазливой гадине он бы не отказался.
   - Не стреляй, слышишь, придурок, - шипя, как кобра, тихо говорила девица. – На, возьми, - она швырнула в него шприц с дозой, тот упал в опавшие листья. – А теперь проваливай, кретин. И не появляйся здесь никогда, я тебя запомнила, а кому надо, так те еще и сфотографировали.
   Сергей, не сводя глаз с дилерши, наклонился за шприцем, поднял его, обтер от сырости о брюки, как недавно глушитель от пистолета, и сунул в карман пальто.
   - Спасибо, - медленно ответил он на жест далеко не доброй воли. – Не появлюсь.
   Он попятился за угол и, когда испуганные злые глаза скрылись от него за домом, побежал. Помчался так, будто не было этих четырех месяцев на героине, будто он всю жизнь занимался бегом на спринтерские дистанции. Но он мог не стараться так бежать – погони за ним не было…
************
   Амиров, нацепив вязаную шапочку, совершал ежевечернюю неторопливую пробежку вдоль ажурного забора парка в наступающих сумерках и в который раз прокручивал в голове все тонкости предстоящей виртуальной работы. Она не давала ему покоя ни на минуту. На его столе рядом с капитальными трудами по кардиохирургии лежали такие книги, как «Самоучитель работе в сети Интернет», осмеянный Rebel’ом за его полной бестолковостью, учебник по Windows, несколько маленьких технических брошюр по настройке сетей, веб-камер и модемов.
   Его кабинет был превращен в рабочую станцию. Количество компьютеров несколько угнетало – все вокруг напоминало магазин оргтехники. Три монитора; кабели, проложенные вдоль стен; кресло для Rebel’а, задвинутое в угол; да и много еще всяких вещей, которых в обыденной жизни просто не могло оказаться в квартире кардиохирурга. Все это достаточно сильно выбило Амирова из привычной жизненной колеи, он с большим волнением ожидал Интернет-сеанс с коллегами, которые будут оперировать Ларсена и, возможно, попросят его консультации.
   В вопросе имплантации искусственных клапанов Амиров в настоящее время был одним из самых подготовленных хирургов в мире, вероятность его задействования в процессе была крайне велика, поэтому профессор проштудировал множество своих и чужих трудов, готовил себя как морально, так и физически, за два месяца до сеанса вновь начал делать по утрам зарядку. Пробежки по парку вблизи дома стали привычкой.
   Вот и сейчас на бегу он шептал про себя этапы операции, видел перед собой раскрытую грудную клетку и бьющееся в ней беззащитное больное сердце. Пробежка заканчивалась, Амиров свернул к подъезду, остановился у двери, напоследок сделал несколько наклонов и приседаний и стал подниматься по лестнице к себе на седьмой этаж – лифтом с некоторых пор он не пользовался принципиально.
   Внизу громко хлопнула входная дверь, послышались торопливые шаги и шумное дыхание – кто-то догонял его, причем очень быстро. Пару раз этот «кто-то» споткнулся, ядрено выругался матом, потом что-то железное и, судя по звуку, тяжелое, упало на ступени. Шаги на секунду стихли, слышалось только невнятное бормотание. Амиров, уже достав связку ключей, в ожидании задержался на лестнице у своей двери и посмотрел вниз. Шаги возобновились, и площадкой ниже доктор увидел своего соседа, молодого парня, занимающегося, кажется, компьютерами. Юноша устало поднимался по лестнице, левой рукой нашаривая что-то в карманах, а в правой сжимая большой черный пистолет.
   Увидев оружие, Амиров вздрогнул от неожиданности и машинально повернул ключ в замке. Язычок щелкнул, дверь в прихожую отворилась. Парень, услышав громкий металлический щелчок, резко оглянулся, задрав голову кверху и встретился с профессором взглядом. Амиров как можно быстрее шагнул в квартиру и захлопнул за собой дверь. «Мы видели друг друга», - поняли оба.
   Профессор затворил и вторую дверь, которую оставил открытой, выходя на вечернюю пробежку, присел у вешалки. «Вот это соседи…» - подумал он, рассуждая, не позвонить ли в милицию. Потом аккуратно, стараясь не шуметь, взглянул в глазок, но ничего не увидел, только дверь напротив. Через несколько секунд этажом выше хлопнула дверь – парень зашел домой.
   Звонить в милицию Амиров не стал.
   …А в это время пятью метрами ниже надписи «I Love You…», в подвале дома, двое подростков избивали резиновыми шлангами Эльзу, ту самую несчастную дилершу, которая по чистой случайности вместо героина швырнула Сергею шприц с «Голубым Дьяволом» - новым наркотиком, завезенным в Москву из Афганистана две недели назад и стоившим безумно дорого из-за сильного продолжительного эффекта. Через десять минут Эльза умерла от перелома основания черепа. Парни бросили ее на старое одеяло, отобранное у подвальных бомжей, кинули сверху пару сотен рублей и потребовали закопать девчонку где-нибудь подальше. Двое немытых бородачей, подобрав деньги, исправно их отработали…
************
   «Дикий», захлопнув дверь, опустился сразу за ней на пол и сел на коврик. «Он меня видел», - пришлось сознаться Сергею. Кто этот человек этажом ниже? «Дикий» неоднократно сталкивался с седоватым пожилым соседом на лестнице – тот был неизменно вежлив и производил впечатление гуманитария. Инженер, учитель, юрист…
   Штопор вкрутился в коленные суставы. Сергей от внезапности закричал в голос и повалился набок, под вешалку. Сверху на голову упал зонтик.
   Мысли сразу же вернулись в необходимое организму русло – руки автоматически вытащили из кармана пальто шприц, ноги швырнули тело вверх (волна боли вновь скрутила суставы, но Сергей не дал себе упасть).
   Ближе всего была ванная комната. «Дикий» вбежал туда, сорвал со стены полотенце, повалив пластмассовые тазики для белья, рухнул на кафель спиной к стиральной машине и затянул зубами махровый жгут на плече. Чуть живые вены были видно плохо, но наметанный глаз наркомана не требовал даже хорошей освещенности. Колпачок с иглы был сброшен в одно мгновение, иглу срезом вверх, большой палец на поршень… В этот момент - еще одна судорога и волна боли в бедрах. «Дикий» заорал не своим голосом, но успел отодвинуть иглу от руки, чтобы не дай бог не промахнуться. Вдох, еще один, шприц медленно придвинулся к локтевому сгибу, игла проткнула кожу и погрузилась в вену.
   Сергей, борясь с накатывающей ломкой, не обратил особого внимания на то, что цвет жидкости, которая вливалась сейчас ему в кровь, был опалесцирующе-голубым. Как обычно, вводя последние капли, он закрыл глаза, разжал зубы и позволил полотенцу упасть на пол.
   Ощущения не заставили себя ждать. Первым пришло освобождение от боли, расслабились мышцы, помягчело тело, словно воздушный шарик накачали гелием. С Сергея словно упали цепи, приковывавшие его к земле, он медленно поднялся, опираясь на стены, вышел в комнату и, не разуваясь, прилег на диван. Дыхание стало ровным, шумным, глубоким, веки прикрылись… «Дикий» знал, что фазу «кайфа» он уже миновал, наркотик приносил не удовольствие, а свободу от ломки; но эти первые минуты после укола напоминали ему о тех ощущениях, что он получал несколько месяцев назад – неземное блаженство, открытость всем и каждому, радость, умиротворенность, полное отсутствие проблем и, в обязательном порядке – решение «завязать» уже со следующего дня.
   Но сегодня было что-то не так - «404 Not Found». «Голубой Дьявол», встретившись с организмом, не избалованным качественным товаром, начал парадоксальную реакцию, которая могла продолжаться несколько часов. Молекулы наркотика бомбардировали мозг, истосковавшийся по «гормонам счастья», и раздражали совсем не те центры, для которых были предназначены. Но Сергей этого не осознавал.
   Вместо радости и блаженства его посетил непонятный приступ агрессивности, не свойственный героину. «Дикий» открыл глаза, закусил губу. Конечно, ломка отошла, не начавшись, но могло быть и получше после укола. «Что-то с халявным драгом не в порядке», - промелькнула мысль у Сергея.
   Неожиданно появилось желание встать с дивана и разбить старую вазу, стоящую на столе. Совладать с собой парень не смог, ноги подвели его к столу, ваза взлетела в воздух и разлетелась в хрустальную пыль о ближайшую стену. Немного полегчало…
   Сергей в изумлении глядел на мелкие осколки, усеявшие всю комнату, потом прислушался к себе. Сердце бешено колотилось, в яремной вырезке пульсировала аорта, вызывая рефлекторную тошноту.
   - Какого хрена я вколол? – испуганно спросил «Дикий», взглянув на шприц, валявшийся возле дивана. Он поднял его, вытащил поршень, даже понюхал, но ничего необычного не обнаружил. – У меня тут ваз на все не хватит…
   Руки, словно чужие, автоматически подняли с дивана справочник «Модернизация и ремонт ПК», весом килограмма в полтора, и швырнули его в сервант. И только после того, как разбитое стекло зазвенело по шкафу и полу, Сергей осознал содеянное. Он рванулся в ванную, схватил с пола полотенце, привязал себя им за левую руку к водопроводной трубе и прижался спиной и затылком к стене. Через мгновение наступило спасительное забытье…
************
   Амиров плохо спал эту ночь, постоянно вздрагивал и подносил к глазам будильник, поставленный у кровати. Кусочки сна по пятнадцать-двадцать минут в конечном итоге не устроили профессора, и он решил встать, сделать гимнастику и принять душ. Часы показывали чуть больше четырех утра, Rebel должен был подойти в половину шестого для настройки подключения к серверу клиники в Осло.
   Несколько упражнений взбодрили профессора, прохладные струи воды доставили несколько приятных минут напряженному телу. В махровом халате Амиров вышел в комнату, присел у стола с главным монитором, закинул ногу на ногу и раскрыл довольно потрепанный томик «Пороки сердца. Реконструктивные операции». Несколько глав в этом сборнике, касающихся искусственных клапанов, были написаны лично им; профессор подозревал, что именно поэтому он был выбран из большого количества консультантов по всему миру – специалистов его уровня было очень мало, совсем недавно похоронили одного старенького доктора наук из Сиднея (кажется, Моргана Перкинсона – с ним Амиров знаком не был и книг его не читал, но рюмку коньяка за упокой души выпил). Эти главы сейчас и читал в очередной раз хирург, вспоминая все свои самые удачные операции за последние десять лет – они сегодня тоже моги пригодиться.
   …В дверь позвонили. Профессор от неожиданности вздрогнул, отложил книгу и посмотрел на настенные часы – было 5-10. До назначенного Rebel’ом времени оставалось еще двадцать минут, но он мог прийти и раньше – вполне возможно, что в запасе необходимо было иметь побольше времени. Амиров без всяких сомнений пошел к двери, повернул в замке ключ. И через секунду пожалел о том, что предварительно не взглянул в глазок.
   Перед ними стоял его сосед с верхнего этажа, тот самый, которого он видел поздним вечером с пистолетом в руках. Парень по-прежнему сжимал в правой руке оружие; в этот раз на нем не было пальто, но на левой руке было намотано махровое полотенце с потрепанно-обугленным концом, явственно пахнувшим порохом. Горящие глаза хищно впились в Амирова.
   - Доброе утро! – коротко произнес парень и со всей силы пнул ногой в дверь профессора, благо, она открывалась внутрь. Получив приличный удар в плечо, Амиров отлетел по коридору на пару метров и упал на спину. Сосед вошел внутрь, захлопнул дверь и, подойдя к лежащему доктору, представился:
   - Сергей. Будем знакомы…
   Амиров, изрядно испугавшись, молча пытался отползти по коридору в комнату, но это у него плохо получалось – он все время видел перед глазами пистолет в руке Сергея, и силы таяли просто на глазах; нестерпимо болело плечо.
   Сосед перешагнул через Амирова и прошел внутрь гостиной, временно превращенной в узел компьютерной связи. От увиденного у Сергея потемнело в глазах от зависти – ни хрена себе, у одного чувака дома столько машин!
   - Все это твое? – машинально спросил он у Амирова.
   - Кто вы такой и что вам надо? – сумел-таки выдавить из себя профессор. - Я знаю, что вы мой сосед с восьмого этажа – какого черта вы столь наглым образом вламываетесь…
   Сергей ударил его ногой в лицо, брызнула кровь. Амиров, пытавшийся в этот момент подняться, вновь упал на пол. Наступила тишина. «Дикий» наклонился к лежащему доктору, прислушался к дыханию. Из носа и из угла рта вытекали тоненькие струйки крови; Амиров застонал, но не пошевелился.
   - Живой, - сухо констатировал Сергей. – Ну и ладно.
   Он прошел в комнату и присел за один из компьютеров, положив пистолет рядом с собой. Правая рука сама легла на «мышку», левая выкатила клавиатуру из стола. «Хорошо живут буржуи», - подумал Сергей, недобро усмехнувшись. И тут он словно впервые увидел у себя на левом предплечье оборванное полотенце и вспомнил, как очнулся в ванной…
   Сил тогда почти не было, страшно затекла левая рука, на которой он практически висел (сколько прошло времени с момента укола, «Дикий» не представлял). Попробовал подняться – не смог. Увидел на полу рядом с собой пистолет, взял в руку, приложил холодный металл ко лбу. Немного полегчало. Попытался развязаться, не получилось – полотенце было влажное, под весом тела Сергея узел затянулся так сильно, что можно было лишиться руки. И тогда он двумя выстрелами отстрелил часть полотенца, обмотанную вокруг трубы.
   В тишине квартиры, в маленьком помещении ванной комнаты выстрелы прозвучали оглушительно громко, но «Дикий» даже не вздрогнул, словно занимался обычным делом. Пороховая вонь вынудила Сергея побыстрее выползти из ванной, и он забыл на время, что на левой руке у него удавка.
   Хруст осколков серванта под ногами напомнил ему о том беспричинном буйстве, которое случилось с ним некоторое время назад (по настенным часам выходило, что без памяти он был в ванной около трех часов). Постепенно возвращалась память о прогулке по городу, об ограбленной девчонке, о дьявольской смеси, введенной в вену (он даже не догадывался, насколько близок по своим ощущениям к названию этого наркотика). И последним его воспоминанием было лицо соседа с седьмого этажа, который видел его с пистолетом в руках. После чего агрессивность вновь вспыхнула в мозгу Сергея…
   К Амирову «Дикий» попал не сразу – была еще одна «отключка» на пару часов, он упал прямо на стол в комнате, неловко соскользнул с него на пол и ударился коленом о кресло, но даже не почувствовал этого – падал он уже без сознания. Придя в себя и увидев простреленный телевизор, Сергей не удивился – теперешнее состояние уже не пугало, а наоборот – радовало его, комфортнее он себя никогда не чувствовал. Вот только квартиру свою от погрома он решил уберечь и отправился «убирать свидетелей». Страх из Сергея улетучился напрочь с последней введенной каплей «Голубого Дьявола»…
   Увидев на левой руке полотенце, затянутое в узел, Сергей с помощью зубов сумел освободить руку от петли. Кисть уже была холодной, синей с белыми пятнами - словно мрамор. Спустя несколько секунд внезапная волна боли ударила в пальцы левой руки, кисть свело судорогой; парень застонал, прижал предплечье к груди и принялся его баюкать. Боль не стихала, она заставила Сергея подняться со стула, он принялся ходить по комнате; еще через минуту к горлу подступила тошнота. Кисть отекла, изнутри ее кололи тысячи игл; вскоре боль стала нестерпимой.
   Амиров видел все происходящее с парнем сквозь пелену слез и крови на лице. Он пришел в себя несколько минут назад, но решил ничем это не выдать и попытаться понять, чего хочет отморозок-сосед. Он понимал – то, что случилось у парня с рукой, называется «синдром длительного раздавливания»; спустя некоторое время (несколько минут, может быть, час) тот не сможет сопротивляться токсинам, выброшенным из кисти в кровь, и потеряет сознание – надо только подождать…
   Длинный звонок в дверь – это пришел Rebel. Амиров в ужасе закрыл глаза. «Как его предупредить?» - промелькнула мысль в голове профессора, но сделать он ничего не успел – Сергей, озлобленный сильной болью, кинулся к нему, поднял за волосы с пола и прямо в лицо спросил сквозь сжатые зубы:
   - Мы кого-то ждем?
   Амиров застонал и попытался что-то ответить, но Сергей швырнул его на пол, заставив сдавленно крикнуть от боли, потом подскочил к столу, схватил пистолет и, не раздумывая, дважды выстрелил сквозь дверь на уровне груди. За дверью кто-то упал.
   Сергей широкими шагами проскочил коридор и распахнул дверь. Вниз по ступенькам медленно уползал человек с прижатой к сердцу рукой. Сквозь пальцы ручьем лилась алая кровь, заливая лестницу.
   - У нас гости! – ухмыльнулся Сергей, сунул оружие за пояс и, спустившись на несколько ступеней, схватил раненого за воротник кожаной куртки и потащил в квартиру.
   Амиров нашел в себе силы подняться и едва ли не на четвереньках добраться до выхода. Сергей втащил в квартиру умирающего и прикрыл дверь. В истекающем кровью человеке Амиров узнал Rebel’а. Тот уже еле дышал, кровотечение стало менее интенсивным, жизнь уходила из него.
   - Какого черта ты стрелял, щенок?! – взорвался Амиров и накинулся на Сергея, но тот быстро справился с ним, несмотря на боль в руке, повалил на пол и надавил правой рукой на шею. Амиров прохрипел сквозь сдавленное горло:
   - Ему … нужна … помощь…
   - Уже нет, - отрезал Сергей и не глядя выстрелил в лежащего на полу Rebel’а. Того отбросило на несколько сантиметров, с губ сорвался хрип. Голова безжизненно наклонилась набок, по виску стекла струйка крови. Rebel умер, так и не поняв, что же произошло.
   Сергей поднялся, отряхнул брюки, дунул в ствол пистолета. На мгновенье исчезнувшая, вернулась боль, рука ныла, ее дергало изнутри. Кожа стала покрываться какими-то пятнами неопределенного цвета.
   Амиров продолжал лежать, как в страшном сне. Только что в его доме убили человека; через 20 минут автоматически включатся компьютеры, поступит вызов, и на экранах веб-камер в Осло появится застреленный Rebel и безумный отморозок с пистолетом.
   «Наверное, он наркоман, - решил Амиров. – Что ему нужно, деньги? Он знает, что я врач и думает найти здесь наркотики? Или он знает, что у меня дома куча оргтехники?»
   Додумать он не успел – вызов поступил раньше. Сергей в изумлении уставился на самостоятельно включающиеся компьютеры и на активизацию веб-камер; на экране среднего монитора после загрузки системы появилось лицо Авербаха, руководителя проекта с норвежской стороны.
   - Мистер Амиров, доброе утро, и давайте сразу к делу, - произнес он по-русски (ничего удивительного, бывший русский, доктор наук, «утечка мозгов»). – Ларсена пришлось взять на операционный стол еще три часа назад; наступило непредвиденное ухудшение состояния. Я надеюсь, что у вас все готово для консультации, так как хирурги приняли решение устанавливать биопротез.
   В быстрой речи Авербаха возникла заминка – он не видел на своем экране Амирова и замолчал. Потом осторожно спросил:
   - Господин Амиров… Вы на связи?
   Профессор поднял глаза на Сергея. Тот прижал левую руку к груди, стиснул зубы и медленно опускался на пол. Пистолет выскользнул на ковер. Авербах поправил наушник, придвинул микрофон к самым губам и вновь позвал Амирова.
   Профессор осторожно приподнялся и постарался выйти из поля зрения Сергея. Но тот уже не реагировал на Амирова – ему было очень плохо, он лег на спину и тихо стонал. Доктор, стараясь не шуметь, подобрался к парню, аккуратно вытащил из-под руки у того пистолет и положил рядом с компьютером. Потом подошел к камере и по изумленным глазам Авербаха понял, что связь работает в обе стороны.
   - У меня здесь форс-мажор, коллега, - с трудом разбитыми губами в микрофон сказал профессор. – Но я постараюсь помочь… Через пару минут.
   Авербах не ответил ничего – судя по всему, он, как профессионал, уже прорабатывал в голове варианты обращения к американцам и израильтянам, которые были заявлены как запасные.
   Амиров обошел Сергея и быстрым шагом приблизился к Rebel’у. Без лишних слов было ясно – смертельными были первые две пули, он умер бы и без третьего выстрела. В помощи этот человек уже не нуждался (в скорбном изумлении Амиров вдруг осознал, что не имеет ни малейшего представления о его имени – только псевдоним, которым тот подписывал свои электронные письма и факсы). Тогда профессор занялся Сергеем.
   Сергей что-то мычал, но сопротивления не оказывал. Амиров осмотрел его руки, нашел следы многочисленных инъекций, подтверждающие его правоту, а также убедился, что полотенце пробыло в качестве жгута на руке у парня около пяти-шести часов, что еще оставляло какие-то шансы на спасение. Авербах с завидным терпением ждал Амирова. Когда тот опустился в кресло напротив монитора, коллега из Норвегии коротко вздохнул и произнес:
   - Я вынужден спросить вас, Константин Петрович – вы в состоянии давать консультации? Может быть, вам или вашему здоровью угрожает опасность?
   - Уже нет, - упокоил Авербаха Амиров. – Давайте работать. Насколько я понимаю, человек на операционном столе уже около трех часов…
   - Да, – тут же начал Авербах. - Доступ стандартный – срединная стернотомия. Разрез на левом предсердии по интрапредсердной перегородке, продолжен под входы верхней и нижней полых вен…
   На мониторе Амиров видел кадры операции – камера была установлена точно над грудной клеткой, периодически хирурги убирали руки из раны на несколько секунд, чтобы консультанты могли получить качественный стоп-кадр. Профессор полностью погрузился в процесс эндопротезирования; оказалось, что эффект присутствия получается очень и очень ощутимый, Амиров несколько раз ловил себя на том, что водит пальцами по экрану, пытаясь коснуться пальцами створок митрального клапана.
   Биопротез норвежцы выбрали самый практичный – того самого, пусть земля ему будет пухом, Перкинсона; результаты операций, выполненных по всему миру с применением его искусственного клапана, превзошли все ожидания. Амиров был уверен в успехе сегодняшнего вмешательства…
   Внезапно что-то пошло не так. Нет, не на операционном столе – здесь, в Москве, на экране монитора Амирова. Сначала пропал звук – Авербах, который в этом сеансе связи служил еще и переводчиком, смешно шевелил губами, но в наушниках у Амирова была мертвая тишина. Потом остановился кадр, перед глазами доктора мелькнули лица хирургов, ну а затем…
   Амиров не поверил своим глазам – на экране вместо информации из операционной шла мерзкая порнуха! Профессор несколько раз нажал на «ESC» (он видел, как в некоторых случаях так делал Rebel), но ничего не произошло. На экране пара отвратительных женщин в вызывающем белье пытались оседлать какого-то студента на вечеринке в лесу. Через секунду вернулся звук, и в уши профессору ворвались ахи, вздохи, стоны, скрипы и прочие атрибуты порно. Амиров сорвал наушники, словно они были сделаны из дерьма, и швырнул их на стол.
   - Черт побери, что это?! – крикнул доктор, вскакивая со стула. А единственный человек, который мог бы ему это объяснить, лежал сейчас в луже крови в коридоре с двумя пулями в сердце и одной в голове…
   Операция остановилась на стадии сборки биопротеза под руководством Амирова. Кроме русского доктора, никто не мог сейчас подсказать хирургам, что делать дальше. Они замерли, держа в руках частично собранный имплантат и глядя друг другу в глаза. ПЕРЕД НИМИ НА СТОЛЕ ЛЕЖАЛ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ДОЛЖЕН БЫЛ УМЕРЕТЬ, ЕСЛИ СВЯЗЬ НЕ ВОССТАНОВИТСЯ.
   А на экране продолжалась оргия…
   Профессор заметался по комнате, потом попробовал что-нибудь сделать на соседних компьютерах, но тщетно – на экранах их мониторов бежала какая-то служебная информация по текущему соединению, и никакие нажатия на клавиатуру не могли ее остановить. Амиров остановился посреди комнаты, в шаге от лежащего на полу Сергея (тот часто и поверхностно дышал, изредка постанывая) и обхватил руками голову. Чертов эксперимент! Проклятый наркоман!! Откуда все это взялось на его голову?!
   В ушах звучали слова мертвого Rebel’а: «…ЕСЛИ У НАС НА ПУТИ ВСТАНЕТ ЧЕЛОВЕК… Я БОЮСЬ ДАЖЕ ПРЕДПОЛОЖИТЬ ИСХОД БОРЬБЫ». Как он был прав, этот несчастный парень!..
   - Что же делать, что делать? – лихорадочно рассуждал Амиров.
   Ему наконец-то пришло в голову вызвать милицию. Дежурный выслушал его сбивчивый рассказ об убийстве, буйном соседе и голых женщинах на экране монитора с огромным сомнением, но заявления о трупе у них проверялись в любом случае, даже если сообщались веселым голосом ребенка трех-четырех лет от роду. Опергруппа, естественно выехала, но никто не мог помочь Амирову восстановить связь. Единственный телефон «Скорой компьютерной помощи» в их районе был постоянно занят, остальные службы не хотели ехать за пределы своей территории обслуживания – работы хватало и под боком. Время шло…
   Профессор поймал себя на том, что вновь, как в юности, грызет ногти. Чертовски вредная привычка, которую удалось с огромным трудом побороть в пятнадцать лет, вернулась в этот критический момент. Зубы просто разрывали пальцы в кровь от злобы и бессилия.
   Ларсен, конечно же, был еще жив. И, конечно же, кто-то другой пытался сейчас спасти его жизнь; кто-то другой сейчас диктовал в микрофон последовательность сборки биопротеза Перкинсона. Но Амиров был единственным хирургом в мире, кто выполнил более семидесяти операций по его имплантации, своими руками он за операционным столом собрал и установил на место семьдесят четыре искусственных клапана (и еще около тысячи – на генеральных репетициях этих операций на прозекторском столе).
   ЛУЧШЕ НЕ МОГ НИКТО.
   …За спиной что-то зашуршало, зацарапало пол. Амиров от неожиданности отпрыгнул в сторону, оглянулся. Сергей открыл глаза и в изумлении осматривался по сторонам, ощупывая руками паркет вокруг себя. Внезапно его согнуло пополам, вырвало чем-то пенистым; он упал на бок и закричал от боли, обхватив руками живот.
   - Сделайте что-нибудь! – орал он, как безумный. Режущая боль пронзила желудок, сжала все внутренности на несколько секунд и с неохотой отпустила. Парень замолчал, но лишь на мгновенье. Потом еще один удар боли пронизал голову.
   Амиров смотрел на мучения Сергея и взглядом врача понимал, что видит какой-то редкий вариант «ломки», внезапно начавшейся и очень сильно встряхнувшей организм.
   - Что это было? – плакал, всхлипывая Сергей, не в силах терпеть сверлящее мозг шило. – ЧТО Я ВВЕЛ СЕБЕ, МАТЬ ТВОЮ?!
   Он катался по полу, вымазавшись в собственной блевотине и порой изгибаясь в дугу, как в приступе эпилепсии. Это продолжалось около пяти минут, потом внезапно прекратилось. Перед Амировым на полу лежал измученный человек, прижавший левую руку к животу; взгляд стал осмысленным, даже, скорее, удивленным. Парень явно не понимал, где находится.
   Он попытался вытереть лицо от пота и вздрогнул, увидев кисть левой руки – она была покрыта волдырями и багрово-синюшными пятнами. Потом он заметил Амирова.
   Взгляд профессора не предвещал ничего хорошего. Пытаясь все время держать Амирова в поле зрения, Сергей медленно огляделся. Вид мертвого тела у двери не добавил оптимизма – его как током ударило, он отполз по полу к стене и в ужасе прислонился к ней спиной. Не удержался, громко всхлипнул - Амиров вздрогнул и сделал шаг назад, к столу, нащупывая рукой стул.
   Очень громко на фоне наступившего молчания звучали с экрана непрекращающиеся стоны звезд «Пентхауза» и «Плейбоя» - вечеринка там была в самом разгаре, и сексуальные утехи не прекращались ни на минуту. Сергей взглянул за спину профессору, и тому показалось, что парня сейчас посетит еще один эпилептический припадок – взгляд его был прикован к монитору намертво, будто тот никогда в жизни не видел порно.
   Потом безумно-испуганные глаза наркомана посмотрели на Амирова, и губы, слипшиеся от блевотины, медленно прошептали:
   - Людвиг … Ларсен?..
   Имя больного норвежца, произнесенное этим парнем, изумило доктора.
   - Ты… Откуда… знаешь? – так же медленно вопросом на вопрос ответил Амиров. Но Сергей словно не слышал вопроса, он медленно, на четвереньках полз к столу, щадя левую руку; перед собой он видел только разгоряченные тела порно-актеров на мониторе…
   Амиров попытался преградить дорогу, но Сергей поднял на него глаза, и профессор отступил в сторону. «Я знаю… - шептал Сергей себе под нос, - я смогу, я умею…» Он с трудом поднялся на стул (Амиров едва не кинулся ему помогать – так страдальчески все это выглядело; парню на самом деле было очень плохо, «ломка» на время утихла, но «краш-синдром» продолжал отравлять организм).
   Руки Сергея легли на «мышку» и клавиатуру, начались какие-то манипуляции. Парень словно вернулся в привычную ему среду, пальцы летали над клавиатурой; через тридцать-сорок секунд порно исчезло с экрана.
   Амиров, как заколдованный, смотрел на священнодействие Сергея. Даже Rebel не мог так – это был симбиоз, человек-компьютер. Глаза ни на секунду не опускались вниз, смотрели только в экран. Профессор искренне позавидовал такому умению – парня было просто не узнать; словно и не болела у него рука, словно не было расстрелянного Rebel’а у двери. «Окна» сменяли друг с поразительной быстротой, набивались какие-то команды; временами казалось, что Сергей не дышит.
   … Они не сразу услышали стук в дверь – так их поглотил процесс налаживания связи. Стук был громким, настойчивым. Амиров первым обернулся на звуки, доносящиеся из-за двери. Сергей продолжал работать.
   - Откройте, милиция, - властно и одновременно устало произнес кто-то за дверью. – От вас поступил звонок об убийстве.
   Амиров, не отрывая взгляда от монитора, стал пятиться к двери. И в эту секунду на экране появилось лицо Авербаха.
   Доктор, забыв о ломящейся в дверь милиции, ринулся к компьютеру
   - …Попытайтесь еще раз, профессор, положение критическое!!! – услышал он, нацепив наушники. – Кто это? – воскликнул он, увидев Сергея на своем экране. – Мне срочно нужен Амиров! Константин Петрович, где вы?!
   - Я здесь, здесь! – закричал Амиров, повернув камеру на себя. – Черт побери, информацию мне, быстро! Что с Ларсеном?
   - Он еще жив, - последовал быстрый ответ. – Вот картинка…
   Профессор вернулся к беседе с Авербахом так, словно и не было этого ночного кошмара, не было убитого Rebel’а, сумасшедшего парня с пистолетом, порно-атаки – словно не было всего этого безумия. Он будто сам сейчас стоял за операционным столом в далеком Осло, держа в стерильных руках стерильное искусственное сердце. Амиров даже не заметил, как Сергей устало выбрался из-за компьютера и пошел открывать дверь, машинально прихватив с собой пистолет…
   Щелкнул замок, потом за спиной Амирова раздался сдавленный вскрик, кто-то коротко выматерился и грохнул выстрел. Профессор резко обернулся.
   В дверях стоял опер, держа в вытянутых руках табельный ПМ и переводя его с неподвижно лежащего рядом с Rebel’ом Сергея на Амирова и обратно.
   - Руки … Подними… - чуть ли не шепнул милиционер доктору. А на экране были видны руки хирургов – они уже готовились зашивать операционную рану. И в ее глубине можно было разглядеть сердце.
************
   На следующий день сотрудники милиции пришли в квартиру Сергея Панкратова, в миру хакеров «Дикого», для совершения обыска. Дверь была выломана при помощи воровской «фомки» в присутствии понятых. Всех поразили звуки, которые доносились из пустой по всем соображениям квартиры – словно где-то забыли выключить телевизор. Лейтенант и двое понятых прошли по осколкам стекла, рассыпанным по полу, в маленькую комнату. Там стоял включенный компьютер, на экране которого две белокурые бестии пытались совратить дедушку пенсионного возраста, сопровождая все это сексуальными стонами. Порно-фильм был зациклен на бесконечное воспроизведение. Рядом валялся огромный счет в несколько сот строк - всего за двое суток до трагедии Сергей все-таки расплатился с провайдером – уж очень он тосковал по Интернету.
   Конечно же, эта атака не была продумана во всех деталях. Она возникла спонтанно, под влиянием наркотика. Панкратов буквально за час, находясь на высоте эйфории, сумел придумать и привести в исполнение лучший «хак» в своей жизни. И он стоил ему этой жизни…
   Придя в себя в квартире Амирова, он, конечно же, узнал кадры на мониторе. Попытался помочь. Сумел. Но выбирать ему не приходилось – его убил бы или «Голубой Дьявол», или «краш-синдром», или опер Климов из районного отдела. Просто Климов оказался быстрее…
   Лейтенант с видом знатока нажал на клавиатуре клавишу «ESC». Внезапно фильм исчез, появилось белое окно броузера и надпись: «404 NOT FOUND».
   …А Людвигу Ларсену предстояло прожить еще много, много лет.