Женщина в 40...

               Свой  40-й  день  рождения  Сона  встретила  спокойно.  Муж,  дети,  квартира - всё  у неё  было.  Конечно, 15 лет  замужества  не  были  безоблачными  -  была  и нужда, когда  она  ходила  по  соседям  и  пыталась  что-то  продать,  болезни, смерть  родителей. Но  есть  такие  женщины, которые  всё  умеют, за всем  успевают,  которые никогда не говорят - "больше  не могу".
          Её большие глаза, за сходство которых  с  глазами  Одри  Хёпборн, её  называли  «наша  Одри»,  не  потеряли  ни  своего  блеска, ни мягкости.  Может  быть,  приобрели  чуть  грустную  глубину.  Она  тщательно  следила  за  своим  весом  и  была  по-девичьи  стройна.  Правда, как-то  так  получилось, карьеры  она  не  сделала.  Заботы  о  двух  детях,  семейный  быт, не  терпящий  конкуренции,  полностью  лежали  на  её  хрупких  плечах.  Формально  Сона  работала  на  кафедре   в  университете на  пол-ставки,  но, конечно, это  было совсем не то, чего она хотела и  могла  бы  добиться. 
           Зато  сложилась  карьера  у  мужа  Азата. Был  момент, когда  он  сломался, хотел  всё  бросить, пойти  шоферить  и  кормить  семью. Тогда  она  распродала  все  свои  драгоценности,  и  какое-то  время  шила  и  вязала  на  заказ.  Но  сейчас  всё  было  позади. 
          Женская  интуиция,  однако,  не  давала  ей  полностью  радоваться  жизни. Было  что-то  в  Азате, внушающее  тревогу, то, что  на  первый  взгляд  выглядело, как  обычно. Что поздно  приходит  домой -  он  всегда  поздно  приходил  домой; молчит  часами  и  приходит  в  ярость, когда  начинаешь разговаривать с ним   сама - он  всегда  был  грубым, ничего  не  поделаешь - особенность  кавказского  воспитания  мальчиков.  Со  всем этим  она  если  и  не  мирилась, то молча  терпела, потому что  была  уверена - Азат  её  любит  и  верен  ей.  У  неё  не  было  никаких  сомнений  в этом,  когда  он  приходил  к  ней  ночью, разбитый  от  усталости, и  нежно, совсем  как  мальчик  целовал  ей  руки и   говорил - « Я  тебя  очень-очень  люблю,  Сона»,  -  и  засыпал рядом.
       Теперь  он  всё  чаще  и чаще  спал  в  гостиной  перед  телевизором.  Начал  вообще  не  приходить  домой  ночевать. Сначала  из-за  проблем  на  работе, потом, когда  проблем  не  стало  - по причине загородных  пикников  в  мужской  компании, участились  командировки. Она  очень  хотела  верить, что за   этим  не  стоит  что-то  разрушительное, но он перестал  говорить, что любит.
     Она  молчала  и  ждала - месяц, другой, третий. От постоянной  грызущей  её  изнутри  тревоги, с  которой  она  не  могла  ни  с кем  поделиться, она  сбросила  ещё  пару  кг.  Надо  было  что-то  делать.
        Она  как  раз  думала  над  этим, ожидая  детей  в холле  курсов  английского  языка, когда  заметила  направленный  на  неё пристальный и полный  запредельной  тоски  взгляд  одной  из  родительниц. Между  этой  женщиной  и  Соной  образовалось  нечто, похожее на  соревнование.  Сона  заметила, что стоит  ей  надеть  что-то  новое, как  та  появлялась  в  аналогичной  вещи  плюс  что-либо  из  акссессуаров  и  драгоценностей. По материальной  части  Сона  проигрывала - женщина  одевалась  очень  дорого, но никакая  одежда не  могла  скрыть дефекты  фигуры, тем  более  при  патологической - как  казалось  недоумевающей  Соне - любви  той  к  брюкам. Сегодня  Сона  была  в  короткой  юбке и  сидела, закинув  нога на  ногу, давно  привыкшая  к  восхищённым  и  завистливым  взглядам, но этот взгляд  её  удивил  -  женщина  признавала  своё  поражение в  этом  молчаливом  споре. И  бросив  на  неё  внимательный  взгляд, Сона  поняла - почему. Сегодня  эта  женщина  одела  длинную  юбку, край  которой  немного  задрался  от  неосторожного  движения, и  Сона  увидела  изуродованные  страшнейшим  варикозом   ноги.
      Её охватил  ужас - они  были  наверняка  ровесницами, и  вот  потихоньку  та  сходит  с  дистанции, как  сходили  с  дистанции  другие  знакомые ровесницы    Соны - у  одной  подруги вырезали  грудь, у  другой  камни  в  почках, у  третьей  - миома, а  её  соседка  Эмма умерла  от рака  в  38, оставив  сиротами  3  дочерей. А  сколько  ей, Соне - отведено? Пусть  это  от неё  не  зависит, но  от  неё  зависит использовать  свои  уже дни и  минуты   пока  ещё  молодости  для  любви. Это - преступление  перед  собой,  лишать  себя  последних  лучей,  последнего  жара  Звезды  по  имени  Любовь.
     Глубокой  ночью, когда Азат, наконец,  заявился  домой  и  расслаблялся, смотря  телевизор, она встала  с  постели, надела  новый  атласный  коротенький халатик  и  вышла  к нему.
- Сона, - даже  не  взглянув  на  неё, раздражённо  сказал  он, - почему  ты  не  спишь?
- Я  требую выполнения  супружеского  долга,- тихо, твёрдо, без тени  кокетства  сказала  Сона.
- Что?!
- Что  слышал.
Азат  опустил  глаза и  тяжело  вздохнул.
- Нам  нужно  поговорить.
У  Соны  засосало  под  ложечкой.
- Сона, я  больше  не  могу  с  тобой  спать, - выдавил, наконец, из  себя  Азат.
- Ты - болен, любимый, - спросила Сона со всей  беспредельной  нежностью и состраданием,  на  которое  способно  человеческое  сердце, - я тебе  помогу, я  всё сделаю...
- Какое  великодушие, жертвенность... Ты  ведь  всегда  шла  на  жертвы  ради  меня.
Сону  поразила  злость, с  которой  он  говорил.
- А  ты  любила  меня?
- Конечно, как  ты  можешь  так  говорить,- Соне  перестало  хватать  воздуха.
- Ты  -  прекрасная  жена. Красивая, верная, чистая, здоровая, прекрасная  хозяйка, прекрасная мать - безупречна, одним  словом. - Он  прокричал  последние  слова  и  грязно  выругался. - Совершенство, ну  что  тут  добавить!  Но  только  ты  меня, меня,  ты  не  любила!  Ты  любила  своего  мужа,  и кто  бы  не  оказался на  моём  месте - ты  была  бы  точно  такая  же! Ты  бы  выполняла  бы  свой  долг  жены,  матери  точно  так  же!
Сона  поняла  только  одно - она  вызывает  отвращение.
- Сона, я  не  хочу  развода. И не  потому, что  ты - мать  моих  детей. Ты  мне ... не совсем безразлична. Я  хочу  приходить с  работы  в  этот  дом  и  видеть  тебя  и  детей, и знать,  что  всё -  в  порядке. 
      Только  услышав  слово  «развод», Сона  поняла, как  далеко  всё  зашло.  Это  был  не результат  стресса, сброс  отрицательной  энергии, а  значит явление  хоть  и  неприятное, но  временное - как  она  по-началу  подумала. Её убрали  с дистанции, её больше  не  хотели. Нашлась, видимо, та, которая  любит  его как  уникума, одного-единственного и  неповторимого,  и которой  наплевать - муж он ей  или  другой. Интересно  только, почему  никакой бескорыстной не  нашлось 10  лет  назад, когда  он  был  намного  моложе, красивее и  беднее - штопать его носки?
     Сона  подавила  в  себе  желание  ответить  ему.  Бесполезно  было опровергать его абсурдные  и  глупые  слова. Единственное, что ей  оставалось - это  собрав остатки  воли  и  достоинства, уйти. 
    Сона  прошла  на  кухню, выпила  успокаивающее - без этого заснуть  не  удавалось  уже  пару  лет и приказала  себе  не  плакать, -   она  пока  ещё молода  и  красива  для  этого. И у  неё  есть  шанс начать  всё  с  начала.
    Внешне  всё  оставалось  по-прежнему.  Там,  на Западе  или  в  Америке  женщина, конечно, подала  бы  на  развод  на  её  месте.  А  может  быть  и не  подала. Слишком  сурова  жизнь  для  одинокой  женщины,  слишком  большая  ответственность  за  детей, находящихся  в  самом  сложном  переходном  возрасте. Как это не  неприятно, но  любящей  матери  приходится  жертвовать  и самолюбием, и  женским  счастьем  ради  детей.
         Но  Сона  сделала  выводы из  полученного урока.  Теперь  она  работала  на  полной  ставке, потихоньку взялась  за  преподавательскую  деятельность. С  удовольствием  сама  начала  выезжать  с  коллективом  на  пикники, даже  не  ставя  Азата  в  известность.  Она  тщательно  старалась не  выдать  перемену  в  их  супружеских  отношениях  неосторожным  словом, намёком, даже  вздохом.  Ну  а  насчёт  последних  мгновений  любви - были  ведь  женщины, хранящие  верность  своим  умершим  возлюбленным. А, возможно, она  встретит  ещё и свою  настоящую  любовь, кто  знает - только  не  надо  спешить  и  людей  смешить.
       С  Азатом  она  практически  не  разговаривала.  Для  неё он перестал  существовать  как  мужчина, не  было  ни  явного,  ни тайного  желания  вернуть  его.  И  она  была  готова  оформить  официально  развод  по  первому  его  требованию.  Но  он молчал,  стал  больше  проводить  времени  дома  и  был  очень  внимателен  к  детям.   По  просьбе  старшего  сына  он  отправил  их  в  конный  лагерь  в  живописнейшем  уголке страны.  Точнее   это  был  дорогой  пятизвёздочный  отель  со  всеми  его  атрибутами   и  уроками  верховой  езды  на  великолепных породистых  лошадях. С  ними  поехала  и  мать  Азата. Сона  очень  хорошо  относилась  к  свекрови, - интеллегентной, тактичной  и мудрой  женщине и  старалась  избегать   всё  более тревожного  вопроса  в  её  всё  ещё  прекрасных  чёрных  глазах.
      Однажды  в размеренный  и  комфортный  ритм  отеля  ворвался  дерзкий  молодёжный дух. Стройные, улыбающиеся, свободные и не битые жизнью студенты  и  аспиранты  как  будто  повернули  к  Соне  ту  грань  жизни, за  которой есть праздник  и  свет. Она  не раздумывая присоединилась  к  организованному  ими  походу  к  дальней  горной церквушке 7 века. Сын Соны  слегка  подвернул  ногу  и  немного прихрамывал, а  дочку она просто не захотела  взять, сославшись  на  трудный  маршрут. Ей   захотелось несколько  часов  подышать  свободой.
    Когда  группа, возвращаясь,  сделала  небольшой  привал, Сона специально отошла  в  тень большого  дерева  далеко  от  всех, чтобы  не  слышать  ничьих  голосов, смеха. Чтобы  была  только  земля, воздух  и  она.  Вдруг  она  почувствовала, что  рядом  с  ней  кто-то есть. Она  открыла  глаза  и  увидела  Артура. Ему было  не  больше  24 -25 и  он  был  очень хорош  собой. Артур молча  смотрел  на  неё,  в его  взгляде был маленький  огонёк и  от  неё, от  Соны,  зависело превратить ли  этот  огонёк  в  пламя. Она  без  колебаний  обвила  его  шею  руками  и обожгла  поцелуем, каким целует  только женщина, знающая, что  осталось очень  мало и не  тратящая драгоценного  времени  на  кокетство и  пустой флирт.
- Не здесь, - прошептала  она.
- Конечно. Только скажи где  и  когда.
- Сегодня. Встретимся  вечером  в  баре.
- Если раздумаешь и не  придёшь - я  пойму.
«Я  приду, милый  мальчик», - подумала  про  себя  Сона, но вслух ничего не сказала.
          Вернувшись, уже в  коридоре номера  она  вдруг  уловила  напряжённое молчание, исходившее из комнаты. Она вошла и  с её лица сразу же сошла улыбка, когда  она  увидела  Азата.
- Азат приехал буквально через  пять  минут после  твоего  ухода  и  с  утра  ждёт  тебя,- очень  мило  проговорила  свекровь.
-Зачем? - с холодным удивлением спросила Сона.
У  свекрови  остановился  взгляд. Но  она  быстро овладела  собой и молча  вышла  из  комнаты, позвав  за  собой детей:
- Дети, пойдёмте со мной, купим  мороженное.
Азат  всё это время внимательно  смотрел на  Сону.
- Ты действительно не  можешь сдержать своё  отвращение, когда  видишь меня или  просто хочешь это  показать моей  матери и  детям?
- Что  тебе  нужно  от  меня? - довольно  грубо  перебила его Сона.
- Я хотел спросить, достаточно ли я даю тебе  денег, и не  нужно ли  тебе  ещё.
- Во-первых, половина того, что ты  зарабатываешь, - это мои, понял, мои деньги. И я  трачу  мои  собственные...
- Сона, мы - не дома. Не  кричи, прошу  тебя. Я  совсем  не то имел в  виду, что ты  подумала. Я  ждал  тебя, чтобы мы  вместе  поехали  домой. Умерла  Ано, завтра  похороны.
         Ано была  близкой  подругой  Соны.
- Не может быть. Почему? - от шока у Соны  исчез голос.
- Расскажу  всё  по  дороге. У  нас  мало  времени. До  города  около 3 часов  езды.
Разбитая  от  усталости, Сона  вошла  в квартиру и сразу же  подошла  к  телефону. Азат выхватил трубку из её  рук.
- Не надо никуда  звонить. Застрянешь у  телефона на  2 часа. Лучше  отдохни.
Соне показалась странной подобная забота, но день был слишком  богат на  события и она молча  прошла  в  душ.  Она  расчёсывала волосы  в  спальне, когда туда  вошёл Азат.
- Ты  прекрасно  выглядишь. А  в этом  халатике, и без косметики ты - как  девочка. И ещё лучше. 
Он протянул руку, но Сона резко дёрнулась.
- Уходи, Азат.
- Сона, я очень глупо  поступил, когда  сказал, что  Ано умерла. Но, иначе я не смог бы тебя  привезти домой.
Сона  в  изумлении уставилась на  него  и бросилась  к  телефону. Набрав телефон Ано и поговорив с  нею, она в ярости  набросилась  на  Азата:
- Грязный  циник, это в  последний  раз  ты  мной  манипулируешь! Ненавижу! Год  назад ты бросил  меня  как  старую ненужную вещь. Сейчас вдруг на тебя нашло и  ты  обманом  приволок  меня  домой! Зачем?! Хочешь изнасиловать? Живую меня не получишь!
   Азат  стоял  бледный  и  неуверенный, совершенно непохожий на  себя. Он  молча глотал обрушенный  на  него  поток  слов  и  проклятий и, когда Сона, устав, разразилась  слезами, подошёл к  ней  и опустился  рядом  с ней  на  колени.
- Сона, я виноват  перед  тобой. Я готов  сделать  всё, что  угодно, только чтоб ты  меня простила  и  вернулась ко  мне.
- Нет. Пока  мне  сорок, мне  надо  научиться  жить  без  тебя. А если я тебе  опять  надоем  года  через  два,  или  через  два  месяца?  Я проявила  малодушие, надо  было нам  развестись. Это  сегодня  я  ещё  как  девушка, а  завтра я буду  просто  старуха. И ты уйдёшь, даже  не  обернувшись. Но ведь и после 50 лет надо  жить, лучше этому  научиться  сейчас.
- Сона, я  тебя  любил 15 лет  и  люблю  сейчас, и  буду  любить такую, какой  станешь и через  пять лет, и  через  10. Ты у  меня  в  крови, ты - моя  половина, без тебя  всё  теряет  свой  смысл. Мне это  казалось  зависимостью, поэтому я  так  жестоко  тебя  обидел  и  ещё  более жестоко  наказал  себя  сам.  Прости  меня.
  Сона  молчала.
-Ты должна  меня  простить! Я не какой-нибудь хахаль с  улицы, которому  за  малейшую провинность  дают  под зад. Я - отец твоих детей, в конце  концов, я - твой  первый  мужчина.
     Как  ни  странно, но именно последние слова тёплой капелькой упав на  обледеневшее  сердце  Соны, начали его оттоплять.
- Сона, я  сейчас  уйду. Будет  так, как  ты  решишь.
Азат убрал голову  с  её  колен и, отойдя, оставил  её вдруг без тепла. Соне сразу  же стало  холодно,  у неё  закружилась голова  и показалось, что потолок  падает на  неё.
- Азат! - закричала  она  инстинктивно.
    Он кинулся  к  ней  из   коридора  и крепко  обнял.  Соприкосновение было таким  жгучим и таким неузнаваемо  новым, что Соне показалось, что её  обнимает  совершенно незнакомый  мужчина. Она как-то  сразу поверила, что нашла фундамент, на  котором  построит свою новую жизнь. Строили же  наши  предки  христианские церкви на  фундаменте  старых языческих  храмов.