Хозяин деревьев

(прошу прощения за некоторые места на украинском языке - если кто его не знает)


Эту работу Антон ненавидел. Вот уже полгода как он, дипломированный учитель географии, филателист и фотолюбитель, почти что интеллигент, каждое утро ровно в 8.00 взваливал на ноющее плечо тяжелый топор на длинной рукоятке и уныло брел на эту распроклятую работу. Географ, обрубывающий сучья на свежеспиленных деревьях. Интеллигент с топором. Да еще эта вахтовая система, с проживанием в вагончике, без горячей ванны и телевизора. Без уютного кресла и интересных книг, оставшихся дома, вместе с женой и детьми. Как хорошо было бы сейчас одеть костюм, войти в пропахший свежей краской класс, и повесить на доску карту Африки. И рассказывать юным оболтусам о саванне и бушменах. Пусть бы даже они и не слушали, пусть бы играли в своих Микки Маусов или рисовали монстров. Но его дети тоже хотели играть с Микки, а жена постоянно твердила, что еще слишком молода, чтобы ходить по улицам в мамином пальто и без грима. А еще все вместе хотели кушать нормальную человеческую пищу, три раза в день, и пить крепкий чай с печеньем по вечерам. Но учитель средней школы и мог рассчитывать лишь на мешок муки в счет прошлогодней зарплаты, и радоваться, что вместо муки ему не выдали гроб или набор тазиков. Поэтому бушменов и кенгуру с пингвинами пришлось оставить в покое до обещанных лучших времен, поменяв костюм и указку на робу и топор. И еще поставить соседу магарыч за то, что помог устроиться чернорабочим в лесозаготовительную фирму.

Теперь вот их привезли сюда, к черту на рога, где в единственном на всю округу селе даже телефона нет. Странно, что еще сохранились такие глухие места.

- Эй, Антон! - окликнул его обрубщик Вася - еще один несостоявшийся интеллигент, - Брось топор! Гляди, какая делегация пришла!

Антон всадил топор в ствол лежащего дерева, вытер смятым платком лоб и шею, и посмотрел в сторону, куда кивком указал Вася. К вырубке приближалась группа людей, человек десять в пестрых нарядах. Все они были стариками, кроме одного - священника в длинной черной рясе с распятием в руке. Идущая за попом бабушка обеими руками держала икону в массивной деревянной раме, прижимая ее к груди. Ноша была для нее тяжеловата, и старушка пошатывалась, переступая через сучья. Антон уже видел этих людей, это были жители села, протестующие против вырубки леса. Он подошел к трактору, где собралась вся бригада лесорубов и с усмешками смотрел на визитеров.

- Не можна рушити цей лiс! - начал один из стариков, обращаясь к лесорубам. - Не робiть це, бо лихо буде!

- Забирайтеся звiдси! -  выкрикнул еще один дедушка, потрясая кулачками. Священник жестом успокоил активиста, и держа распятие как микрофон, очень вежливо обратился к бригадиру:

- Не чiпайте лiсу, пане! Це є старий, заповiтний лiс, тут не можна рубати дерева. Прошу, зупиніться, можливо, це помилка і незабаром усе з'ясується. Почекайте кілька днів, наша людина має зв'язатися з районом.

Седой бригадир молча выслушал попа, потом бросил под ноги окурок и медленно затоптал его в землю.

- Ну вот шо, отче, - сердито сказал он, засунув руки в карманы брюк, - забирай свою паству и вали отсюда!

- Яке неподобство! - возмутился старик-активист.

Священник опять успокоил его, и умоляюще взглянул на бригадира. - Прошу, пане...

- Я уже говорил, - перебил его бригадир, - обращайтесь в офис. А я буду рубить лес, пока мне не велят прекратить. Может он и был заповедным, но сейчас числится как бурелом, и у меня есть лицензия. Вопрос исчерпан!

- Пане, може статися лихо! - доверительным тоном сказал священник, смотря бригадиру в глаза.

- Ты шо, угрожаешь!? - зарычал бригадир.

- Ні, ні, що ви! - замотал головой поп, - ви не зрозуміли, небезпека загрожує вам не від нас. Цей ліс здавна був під охороною потойбічних істот, людям заборонялося навіть гілку зламати.

Услышав о потусторонних существах, рабочие подошли поближе, ожидая услышать от стариков страшную сказку о мертвецах или оборотнях. Когда отсутствует телевизор, любая байка, пусть даже рассказчик не блещет риторикой, становится интересной.

- Расскажи нам, отче! - крикнул Вася. - Кто тут у вас по ночам ходит, не русалки?

Рабочие захихикали и отпустили несколько пошлых шуток. Но священник совершено серьезно ответил:

- Цей ліс належить Вію.

Бригада взорвалась оглушительным хохотом. Сразу вспомнили Гоголя и Хому Брута, кто-то покрутил пальцем у виска, кто-то закатил глаза и пробасил "поднимите мне веки". Бригадир сначала тоже усмехнулся, а потом вдруг рассердился.

- Вы шо, больше ничего придумать не могли? Вий! А почему не Кащей? Ну вот что, идите-ка отсюда и не мешайте людям работать. Если вспомните что-то интересное, приходите вечером, потешите нас.

- И горилку захватите! И дивчат! - смеясь кричали лесорубы. - И Вия захватите, с него магарыч!

Селяне пытались было что-то им доказать, но их не слушали. Бригадир выпроводил стариков с вырубки и набросился на лесорубов:

- Хватит ржать! Работать кто будет? Вы шо, на пикник приехали, - а когда рабочие побрели к пилам и топором, обернулся и посмотрел вслед уходящим селянам. - Гринпис хренов!

Несмотря на внеплановый перерыв в работе, бригада загрузила в самосвалы не меньше леса, чем вчера. Если дела так пойдут и дальше, то Андрей рассчитывал получить за вахту не меньше сотни. Правда, его беспокоило, что селяне все же доберутся до нужного чиновника и рубку леса запретят. Его опасения разделяли товарищи по работе, но бригадир успокоил их, сказав, что лицензию купили на самом высоком уровне, вручив хорошую взятку. А лес, хоть и заповедный, в этой стране и в это время просто обречен на порубку. Не они, так другие.

Вечером, когда бригада закончила работу, к ним прибежал запыхавшийся мальчишка из села, и, узнав, кто тут бригадир, выпалил ему: "Дід наказав передати, що він більше не може прохати за вас, то ж краще тікайте!" И тут же убежал, опасливо озираясь по сторонам.

- Сыграем? - спросил Антона Вася погрюкивая нардами.

- Нет, устал, - отказался Антон, - руки трясутся. Вон, Петрович скучает, сыграй с ним.

Вася пожал плечами, и подошел к Петровичу, который выкладывал на столике фигуры из спичек. А Антон допил пиво и, потянувшись, пошел к деревьям.

Сделав свое дело, Антон решил немного прогуляться по лесу, не очень далеко, потому что уже садилось солнце, но и так, чтобы перед сном размять ноги. Он углубился в чащу на сотню метров, медленно шагая и делая гимнастику для плеч и рук. И тут увидел старое дерево, -  огромный, почти сказочный дуб с узловатыми ветвями и мощными, выпирающими из-под земли корнями. Не присесть возле этого лесного великана, оперевшись спиной на морщинистый ствол, было невозможно. Такие деревья просто предназначались, чтобы под ними отдыхали от мирской суеты, размышляя о вечном и медленно погружаясь в дремоту.

Что-то мягкое и теплое коснулось его лица и Антон проснулся, почесав нос и щеку. Солнце уже давно село. Лес погрузился во тьму, только вверху, среди ветвей сверкали звездами кусочки неба. "Сколько же времени?" - подумал Антон и поднес к глазам часы, но ничего разглядеть не смог. Ночная прохлада уже забралась под его легкую одежду, он быстро поднялся и попрыгал на месте, размахивая руками, чтобы разогреться. Потом вспомнил, с какой стороны находится вырубка и вагончики, и пошел, натыкаясь на ветки и спотыкаясь об корни.

В вагончиках было темно, все уже спали. Тихо, чтобы не разбудить товарищей, Антон вошел в свой вагончик. Первым делом он взял со столика зажигалку и присветил свои часы. Было без десяти два. "Ничего себе, вот это я задремал!" - удивился он. Затем снял робу и рубашку, кинул их на спинку кровати, задвинул под нее ботинки, и осторожно, чтобы не скрипеть сеткой, забрался под одеяло. "Жалко, если тот дуб тоже спилят", - подумал он, и очень скоро заснул.

Второй раз его разбудил отдаленный лай собаки. Антон зевнул, потянулся и посмотрел в окно. Первые лучи солнца уже пробивались сквозь лес, значит было где-то часов пять утра. Обычно они вставали в семь, еще было время поспать часок-другой. "Чертова собака, откуда ты взялась!" - мысленно рассердился он. Лая он не терпел, еще несколько минут этого гавканья, и он уже не заснет. Антон закрылся одеялом, надеясь, что кто-нибудь проснется и выйдет прогнать собаку. "Наверное, это буду я", - уныло решил он, и, с неохотой поднявшись, сунул ноги в ботинки.

- У-ух, - поежился Антон, выйдя из вагончика.

Раннее утро было очень прохладным. Он протер глаза и посмотрел вокруг, ища собаку. Она бегала метрах в ста, вертя хвостом и постоянно оборачиваясь к лесу. "Кто-то идет", - понял Антон и подождал, пока ее хозяин - или хозяева - выйдут из леса.

- Эге! - воскликнул он, когда из-за деревьев к вагончикам вышла процессия вчерашних стариков во главе со священником. Теперь их было гораздо больше, и все они были одеты не как обычно в вышитые сельские наряды, а в темные, кто в черные, кто в синие или коричневые куртки и накидки. Да еще поп нес не распятие, а дымящееся кадило. Когда они медленно подошли поближе, Антон заметил среди них и молодых крепких мужчин с длинными черными усами. Его они, похоже, не видели, так как Антона скрывала открытая дверь вагончика.

- Мужики! - крикнул в вагончик Антон, - Вставай! К нам полдеревни идет. Наверное, бить будут.

Антон быстро подошел к своей кровати и начал поспешно одеваться, заодно вспоминая, где положил вчера свой топор. Мало ли что, вдруг пригодится.

- Подымайтесь, байбаки! - Антон рассердился и похлопал Васю по лбу. - Рота, подъем!

Но Вася даже не поморщился. Тогда Антон взял со стола пластиковую бутылку с водой и плеснул ему прямо в лицо.

- Э, ты чего, - затряс его Антон, - эй, проснись!

Когда Вася не проснулся и после оглушительной пощечины, до Антона дошло, что теперь Васю разбудит только труба Страшного Суда.

- Мужики! Вася умер! - закричал он, испуганно оглядываясь на кровати. Но лежащие на них были столь же безразличны к его крикам, как и сам Вася. Антон стал трясти их всех по очереди, шлепая по лицам. Все было бесполезно. Шестеро лесорубов мертвыми лежали в своих кроватях. И только тут Антон заметил, что у всех них лица имели слегка синеватый оттенок, а у двоих веки были чуть-чуть приоткрыты.

"Господи, они задушены! Я спал среди мертвецов!" - резанула его страшная мысль. Он с криком бросился на улицу поднимать людей в других вагончиках.

- Эй! - замахал он руками приближающимся селянам. - Сюда! Помогите!

Идущие, увидев Антона, остановились, и стали переговариваться между собой, указывая на него руками. Несколько человек отступили священника, вероятно, спрашивая совета. Антон еще раз махнул им рукой и побежал в вагончик, где жил бригадир.

- Сергеич! Беда! - завопил он, врываясь в вагончик. И застыл, увидев, что беда давно вошла и в этот вагончик. Достаточно было взглянуть на электрика Жору, неподвижно застывшего с широко раскрытыми глазами. Сергеич же и мертвый лежал со спокойным лицом, будто прилег на минутку, закрыл глаза и задумался. Антон, тяжело дыша, уже не поднимая шум, а просто проверить страшную догадку, побежал в третий вагончик, потом в четвертый. И там его равнодушно встретили лежащие мертвецы. Двадцать три мертвеца. Антон сел на ступеньке последнего вагончика, обхватил голову и тихо застонал.

- Чоловіче! - вывел его из транса мягкий голос священника. - Що трапилося? Вони - мертві?

Антон поднял лицо. Перед ним, озабоченно хмурясь, стоял священник. Селяене, сбившись в толпу, находились поодаль, будто боялись подойти. Овчарка тоже испуганно жалась к ногам селян, поджав хвост и поскуливая. Поп, не дождавшись ответа, осторожно заглянул в вагончик, и, нахмурясь еще сильнее, махнул селянам. Те боязливо стали подходить.

- Ми усе зробимо самі, - сказал священник, положа руку на плечо Антона, - чим ми можемо допомогти тобі?

Антон посмотрел на него, потом вдруг резко отбил его руку и закричал: - Это все вы! Вы угрожали нам! Это ваших рук дело, бендеры проклятые, я знаю, вы ненавидите нас. Убью!

Он вскочил и схватил попавшуюся под руку палку. Двое селян тут же бросились на него и скрутили руки.

- Облиште! Йому й так лихо, - сказал поп, и Антона тот час отпустили. - Чоловіче, заспокойся. Ми не вбивали нікого і ніколи. Більш того, ми вас застерігали. Мені дуже шкода.

- А кто по-вашему их убил, я? - сказал Антон и хватился за голову, - Господи, теперь подумают на меня!

- Не хвилюйся. Сідай, будь ласка, - священник мягким жестом показал ему на бревно, а потом сел рядом. - Ще з давніх часів ми живемо біля цього лісу. Наше село мабуть старійше за Київа. І з давніх часів люди уклали угоду з мешканцями лісу - не рубати і не шкодити дерев, не вбивати істот. Це, мабуть, є останній заповітний ліс, не лише у Країні, але й у всій Европі. Сторіччями ми поважали заповіт. Але не лише тому, що так наказали нам батьки, а й тому, що у ліса є свій володарь і боронитель - Вій. Я не знаю, хто він і на кого схожий, але знаю, що він суворо карає порушників. Це він вночі прийшов до вас, нечутний і невидимий. Вибач, чоловіче, але я хочу запитати - як ти вцілів, чому він обминув тебе?

- Как, как, - пробурчал Антон, - я полночи в лесу проспал, под дубом. А когда пришел, то все уже, наверное, были мертвы.

- Святий дуб! Ти заночував біля святого дуба! - воскликнул священник. - Тобі пощастило, чоловіче. Тих, хто знаходиться під святим дубом, ніколи не торкнеться важка рука Вія.

- Почему?

- Дуб є хатою мавки, а вона не робить шкоди нікому. Дивно, що ти заснув біля нього. Мабуть сподобався їй.

- Мавки, Вии, - нахмурился Антон, - у вас тут одни сказочные герои! Причем, из детских сказок. А вам не грех верить во всю эту чертовщину? Взяли бы кадило, да и выгнали нечисть.

- Якщо Бог створив цих істот, то, мабуть, вони йому потрібні, - кротко ответил священник, - а що до казок, то ми у них віримо і дуже добре, що про Вія і мавку колись написали казки. Бо не можна слухати лише чужі казки, треба мати свої.

- Хорошая сказка, - заметил Антон, глядя как из вагончиков выносят трупы. - А теперь еще я и без работы остался.

- А хто ти є?

- Учитель географии.

- О! Слухай, нам потрібен вчитель. Село наше не багате, але хату і зарплатню тобі зробимо. Без затримок! Поміркуй, а я піду до померлих, вони потребують моєї допомоги.

- Ага, - сказал Антон и почесал затылок. А почему бы и нет? Дом, зарплата, чудесное место. Да и дети этих людей будут с удовольствием слушать про джунгли и пустыни. Они-то знают, что такое природа.