Дребезги
Небо над школьным стадионом разверзлось, и к сидевшим на траве школьникам спустился на облаке Бог.
- Дети мои! – сказал он. – Злоупотребление алкоголем пагубно отразится на вашем здоровье!
- Да брось ты… - зевнул Вова Тупых. – У тебя спичек нету?
- Я должен немедленно поговорить с вашим директором! – воскликнул Бог. – С каких это пор в школах вместо «Богословия» преподают «Половое воспитание»?
Стоящий на остановке Вова Тупых замечает на дальнем конце улицы
Быка. Бык идет вразвалочку, прожекторами вращает. И старые, и малые пропускают его, потому что Бык не станет спрашивать: «А где тут, собственно, в кружок кройки и шитья записываются? А то каратэ не по мне…»
Нет, Бык – он парень серьезный и эмоционально нестабильный. И если кто по какой-то причине хочет в дом инвалидов попасть – обращайтесь к Быку. Но сегодня у него хорошее настроение, и он подруливает к Вове.
- Баклан ты, Вован, - говорит он ему. – На фиг у Маросейкина деньги занимал? Он тебя завтра распинывать собирается.
Вована берет тут унылость. Ей богу, уж лучше с дьяволом сделку заключить, чем с Маросейкиным.
… К часу начинает накрапывать дождик. К храму науки и культуры тянутся ученики и ученицы. Впереди всех – отличник Заучкин. Бежит, чуть ли не вприпрыжку, скачет, как Штирлиц на минном поле. В сумке его учебники всякие брякают, да «Начала» Евклида.
Позади всех – Саня Маросейкин. Прется, как на гильотину. Бухал он вчера, оттого и видок лучшего заставляет желать. Шлепает по лужам… Так - то он парень не плохой. Пьет только по праздникам. А праздники у него каждый день.
Звенит звонок, учителя по туалетам шныряют, детей в классы загоняют.
Карп Карпыч Бонд – учитель «Мировой культуры». Старикашка скользкая и пронырливая. Такой в унитаз спрячется курильщиков караулить – и не найдешь.
Вызывает он Маросейкина к доске.
- Кто, - говорит, - является автором картины «Витязь во время распутья»?
У Сани Маросейкина ужасно болит башка. Ощущение такое, будто там у него двадцать конвейеров гудят.
- Так кто автор? – Карпыч повторяет.
- Художник, - отвечает Саня.
Вова с Быком школу не прогуливают только по выходным. Стоят оба на остановке под крышей киоска, объявления читают. А дождик накрапывает, да накрапывает.
- Я от таких как ты, Вован, фигею, - заводит Вована Бык. – Ну зачем такие живут? Ни то, ни се… Ни вперед, ни назад.
- Что же ты от меня хочешь? – бурчит Вован – сын подворотни.
- Поехали до клуба, - наставляет его на путь истины Бык.
Невдалеке тусуется компания нариков. Бык им всем жмет руки и с Вованом топает дальше. Навстречу им идет апостол Петр.
- Дети мои, - говорит он. – Я из городского социологического центра. Хочу спросить у вас, если не возражаете: как вы относитесь к решению Министра образования возобновить в школах предмет «Богословие»?
- Решение Министра? – удивляется тупой Вован. – Слыхал, Бык, Министра какого-то порешили.
- Ну, ты и упырь, слушай, - презрительно отвечает тот. – Нет, нам по фиг, будь там хоть «Богословие», хоть «Хренословие». – Мы все равно в школу только на дискотеки ходим. – И Бык ржет над своей шуткой.
Вован, обернувшись, разглядывает удаляющегося Апостола и толкает Быка локтем:
- Гля, Бык, у него башка светится. И причесон какой-то полукруглый…
Бык оборачивается и, посмотрев, говорит:
- Нагнал он нам. Никакой он ни «центр». Это панк. Оттого и причесон у него стремный. – Бык – ублюдочно-недоношенное пресмыкающееся с минимумом интеллекта. Его любимая книга – «Кама сутра».
Маросейкин спит на задней парте и ему снится, будто он греческий царь. Сидит на троне и повелевает. Ему приносят дань со всей страны. Строятся в ряд рабыни. Тут к нему пробивается Вова Тупых с кейсом:
- О, Повелитель сортиров, я – Гашеная задолженность – принес долг.
Саня Маросейкин открывает кейс, а там Карпыч с Шахерезадой веселятся. Саня с удовольствием кидает «дипломат» в огонь. В огне черти тычут вилами в бока Карпыча.
Вот такие сны Маросейкина посещают пророческие. Он вспоминает про должок и решает найти Тупых.
Вован не хочет идти в компьютерный клуб. Денег нет. Что поделаешь…
- Ты Саню не бойся, - говорит Бык. – У меня соседка – Ведьма. Если хошь, она его околдует.
И они идут к колдунье.
Старая морщинистая карга лепит из дерьма человеческую фигурку, мажет ее майонезом и отрывает у фигурки голову.
Уроки заканчиваются, школа пустеет, а Карпыч стирает с доски накопившиеся за день в его адрес «добрые пожелания», и ищет свой «дипломат», который уже давно стоит в углу женского туалета.
… А дождик снова начинает накрапывать.
Бык с повеселевшим Вованом мирно идут из компьютерного клуба, а навстречу им - Саня Маросейкин.
Он не при пионерском галстуке и не скачет с ромашкой в руке. Рядом с ним - Таня Колготкина. Кандидатка в «Мисс Собор Парижской Богоматери».
Вован, вовсе не стеснительный по природе, и не хочет нарушать их идиллию. Но Бык незамедлительно подзывает парочку.
- Где бабки? – накидывается на Вована Саня.
- Завтра принесу! Че, я знал что ли, что тебя встречу? – защищается перепуганный Вован – помесь кролика с шакалом.
Но когда Таня рядом с Саней – он отходчив. Он верит на слово Вовану и приглашает всех к себе – благо родичи на даче.
Благовоспитанный отличник Заучкин, похавав, садится за уроки. Пишет сочинение и выжимает из себя всякого бреда страниц на десять, решает алгебру, объясняет теорему Ферма и решает уравнение Диофанта. Находит периметр и гипотенузу окружности, ставит опыты с ураном и снова хавает.
После, лежа на диване, глотает страницу за страницей «Начал» Евклидовых.
Если бы Быка спросили: «Кем бы ты, Бык, хотел быть?», он бы ответил: «Новым русским». Если Заучкина бы спросили: «Кем ты хочешь стать, Заучкин?», он бы сказал: «Инженером».
Вот и думай теперь, кто умнее?
У Маросейкина хата просторная. В его комнате гантели, тренажер. На стене висит гитара. Раньше Саня любил петь под нее. А соседи думали во время его ночных концертов, что это сам дьявол горло прочищает.
Ребята врубили музыку, видик, завалились с пивом на диван и врубили какой-то ужастик.
- А прикиньте, если вампир спидоносца укусит, - высказывает интригующую мысль Бык. В его голове потихоньку созревает план, как очистить мир от вампиров…
Саня, оставив друзей, уходит в свою комнату и возвращается в модном пиджаке и галстуке батином.
- Саня, типа, ты в «мафию» играть собираешься? – хохочет Бык.
У Сани свои методы воздействия на Татьяну.
Татьяна пялится на него, и в глазах ее щелкают два фонаря.
В ужастике высокий дядька с топором в голове, скалясь, отрывает башку какому-то чуваку в рясе.
- Тебе, Вован, также оторвут когда-нибудь, - пророчит Бык.
Когда Быку было шесть лет, он вместе с братом Ивашкой, гулял в центре города. Подойдя к перекрестку, Бык остановился, чтобы завязать шнурок, а Ивашку повлекло- повлекло по лихой дороге и «КАМАЗом» сволокло. Прямиком до морга.
С тех пор Бык и стал не в меру раздражительный и эмоциональный.
- Да и всем нам оторвут что-нибудь, когда-нибудь. – Продолжает Бык. – Ведь не может же так вечно длиться.
- Гуляем, чуваки! – орет Вован и переворачивает стол. Саня с Таней в углу вытворяют какой-то дебильный танец. Бык сидит на диване и внимательно смотрит, как в фильме у мужика изо рта слизняки лезут. Мужик глаза выкатил. Бык тоже.
Саня на радостях прощает Вовану долги и пьет пиво из одной бутылки с Татьяной.
Компания нариков тусуется возле дома Карпыча. Заучкин скучает. Он ведь такой. Учится целыми днями. В инженеры метит. Читает Евклида, слушает Моцарта. Тащится от Бетховена.
Так и прожигает жизнь гнойную…
А у ребят – праздник полным ходом. Отрываются по полной. Отдыхают после трудного дня. Устроили выходной среди недели.
- А я вот наркоманов не понимаю! – кажет свой интеллект Татьяна. Грудь ее при этом патриотично вздымается. – Не понимаю их!
- Скоро поймешь, - опять пророчит Бык.
- Ха-ха-ха! – ржет Саня идиотским смехом. – Хрен ряженый! Надеется еще на что-то…
Вован присасывается к горлышку бутылки и выливает в себя последние капли пива.
- Все, чуваки, - говорит, - Кончилась халява. Бабки у кого есть?
Бабок ни у кого нет. Это ж не заседание банкиров, в конце концов!
- А вдруг у этого Конца Евклидовского есть! – вспоминает Бык. – Погнали к Заучкину.
Заучкин, таким, как Бык и Вован двери не открывает. Но поскольку Бык живет в соседнем доме, то для него он делает исключение. Ибо, если он это не сделает, то Бык из него всю дурь Евклидовскую выбьет.
- Пацаны, - говорит Заучкин. – Откуда у меня деньги? Зачем они мне?
- Вот именно, зачем? – рассуждает Бык. – Не жмись, мы тебе пива купим.
Заучкин не ради пива, а по доброте душевной наскребает деньжат и отдает пацанам, которые уходят, вежливо хлопнув дверью.
Святой Петр видит, что у дома, где живет Маросейкин, тусуются черти.
- Что случилось, господа хорошие? – спрашивает он их. – Зачем пришли?
- За Маросейкиным, - отвечают черти.
Маросейкин при виде пива и спирта усидеть не может, чуть копытом в пол не бьет.
Он, пока пацаны за бабками ходили, с Таней на диване предстоящие выборы обсуждал. Не более. Шакал в пиджаке…
И тут начинается гуляние. Вован пиво на стол выставляет, Бык брейк-данс на ковре крутит, Татьяна визжит, а Саня под шумок гитару берет и начинает петь:
- «Рождество. Ночная пьеса. Декорации из леса…», - поет, будто проклинает кого. Соседи со страху молиться начинают.
- Живут нарики, проставляются! – орет Бык свою излюбленную тему. – Все коньки отбросим!
- Ты псих, Бык, - говорит ему Вова. – Шизнутый.
Говорит и сам же нарывается.
Бык берет палку и начинает колошматить Вована.
- «…За кулисой ждут войска с деревянными мечами! – орет Саня. – Вождь с прибитыми лучами чешет дулом у виска!»
- Эх! – пыхтит Бык, - опуская палку на Вовкин череп. Татьяна лежит в беспамятстве на ковре.
- Да, я шизнутый! – Бык откладывает палку в сторону. – Ты теперь не лучше будешь. Я тебе обещаю.
- «…Все дары Волхвов украли. Ясли оружейной стали…» – воет Саня. – «Утащил голодный сторож… Как сыграть нам пьесу, Боже?!»
Вова поднимается и, шатаясь идет в ванную. Это ничего. Не в первой ему. Переживет.
- «… Ослепительных приборов нужно больше, господа! Чтобы ярче засияла Вифлиемская Звезда!
Карпыча у подъезда окружают нарики.
- Ребятушки, - плачет Карпыч. – Откуда у меня деньги-то?
Тут его начинают бить. Избили, а денег и в самом деле нет.
Ну, Карпыч полежал немного на холодных ступеньках, а потом к себе поднялся. Заходит в комнату, ложится на кровать и кегли откидывает.
Тинэйнджеры тусуются. Пьют, пьют и еще пьют.
Саня с гитарой скачет по квартире и в открытое окно вываливается. Его внизу черти подхватывают.
Вован спит в кресле, Татьяна в углу сидит. Бык баллотируется в депутаты и тоже засыпает. И спят все, спят…
И спали, пока не проснулся Заучкин. Встал этот юный Евклид, поел чего-то, да в школу отправился.
А дождик снова моросить начал.
16.08.01
Чугуй Петя, 14 лет.
Д.т. 42-79-56
Свидетельство о публикации №203072000080