Двадцать четыре иезуитских анекдота про зиновия герца

               

                Ты что на скамейке сидишь, как чужая?
                А Катя ответила: «Жду урожая.»

                Агония Барто*
               

                Посвящается OLWEN


Было так: Зиновий Герц полез с отвёрткой под кухонный стол посмотреть, отчего постреливает розетка. Зиновий Герц любил вечерами пить чай и смотреть телевизор. Но сейчас, когда розетка постреливала, включать телевизор не хотелось. Бдыщ! Бдыщ-т-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р!!! – такие звуки издавала розетка. Зиновий Герц пугливо тыкал отвёрткой в пластмассовый корпус розетки и верил, что всё изменится.

Раз на Лубянке Зиновий Герц обронил несессер и ходил с ищущими глазами. Превратно истолковав его взгляд, к Зиновию Герцу подошёл барыга и стал спрашивать: «Что-нибудь ищем?» Зиновий Герц с удивлением посмотрел на барыгу. – Ну, там, салют? Нет? Герыч? Винт? – наседал барыга. – А, натурал… Химией брезгуем… По гашу прибиваемся? А? Грибки? Как? Зиновий Герц отрицательно помотал головой и пояснил, что ищет несессер. Барыга задумался. А потом сказал: «Не. Сегодня не было. А это что, потипу новая кислота?» Зиновий Герц попятился, споткнулся об валявшегося на тротуаре бомжа и упал, больно стукнувшись теменем о тротуар. – Псих какой-то, - вздохнул барыга. – Сто пудов кислотник… И побрёл на Никольскую.

Как-то Зиновий Герц хватил лишку и вывалялся в весеннем сугробе. На улице его нашёл рыжий Сева и потащил в подворотню. Что было дальше неизвестно. Но после этого Зиновий Герц пить зарёкся.

Ещё Зиновию Герцу пионеры подарили глупую балонку Жужу**. А надо сказать, что Зиновий Герц терпеть не мог животных, потому что в детстве его покусал мадагаскарский таракан. После того как пионеры ушли, Зиновий Герц дождался темноты, одел плащ с капюшоном, в одну руку взял кривой костыль, в другую недоумевающую Жужу и, тяжело вздыхая, подался к подвалу. Кинув Жужу в подвал, Зиновий Герц пошёл домой. Он знал, что подвальные крысы неприхотливы в балонках.

Зиновий Герц имел обыкновение рассказывать анекдоты с бородой, и за это его все любили и считали добрым чудаком. У некоторых анекдотов борода была неопрятная, лохматая и местами заплёванная. Но это никого не смущало, потому что у чудаков всё немножко всклокочено.

Зиновий Герц зарёкся пить, потому что рыжий Сева накормил его в подворотне феназепамом. То, что за этим последовало, Зиновий Герц по ошибке списал на действие алкоголя. Про таблетки он не помнил: он был пьян.

Да вы, батенька, жизни-то и не видали! – ревела толпа горцев. – Это неправда… Видал… Видал я её… - испуганно шептал бледный Зиновий Герц, закрывая голову руками от сыпавшихся ударов.

Случилось, что ущербные питерские панки избивали Зиновия Герца по поддыху. На робкие вопросы «За что?» Зиновий Герц получал сапогом довесок под жопу и приблизительно такие академические ответы: «А было бы за что, убили!» или «Не спорь! Всегда отвечай “да!”»

Или раз Зиновий Герц по политической своей близорукости вместо деепричастного оборота употребил причастный и получился конфуз.

В грязных маросейских подворотнях, где обычно обретался Зиновий Герц, его называли Кляузная Бородка. Может, по аналогии с персонажем Пантелеева. А может, по какой другой причине. И вот Зиновию Герцу это надоело, и он сбрил бороду. Тогда его стали называть Кляузный Подбородок.

А раз вышел Зиновий Герц из дому и увидел у подъезда на стене надпись красным фломастером: «Зиновий Герц – лох пазорный!» Ну, погодите вы у меня! – рассвирепел Герц и погрозил кулаком кому-то неизвестному. На следующий день все жильцы дома и его прохожие увидели, что перед нехорошей надписью синим фломастером было дописано: «Тот, кто написал, что», а после: «сам такой и есть». Зиновий Герц любил хорошие каламбуры и был потомственным интеллигентом.

На следующее утро после того, как рыжий Сева накормил Зиновия Герца феназепамом в подворотне, а Зиновий Герц списал то, что после этого произошло на действие алкоголя, поскольку был пьян и ничего не помнил, Зиновий Герц стоял в магазине за кефиром с опухшей рожей. Пожилые люди в очереди смотрели на него неодобрительно, прижимали варежки к носам, и качали своими седыми мудрыми головами. Зиновий Герц замечал это и нервничал. Он спрашивал себя, почему, если один раз в жизни позволить себе некоторые вольности с алкоголем, на тебя уже смотрят как на конченого забулдыгу. Всю свою жизнь каждое утро, стоя в очереди за кефиром с опухшей рожей, вонючий Зиновий Герц задавал себе этот вопрос. Но ответа на него не находилось.

Как-то раз Зиновий Герц пошёл в районную поликлинику делать флюорографию. Но в администрации карту с его именем не нашли и сказали: «Сначала дома поищите, а потом уже приходите сюда». Зиновий Герц объяснял, что карты у него дома быть не может, поскольку он точно знает, что в прошлый четверг оставил её в поликлинике. На это в администрации отвечали: «А у нас такие отговорки не действуют.» Зиновий Герц растерянно хлопал глазами и искал ими поддержки у очереди. Но если сначала очередь смотрела просто надменно, то теперь она не выдержала и закричала ефрейторским фальцетом: «Ну мужчина, блин! Ну имейте совесть, нах! У меня дочь с семи часов больная с ангиной к терапевту!» Сутулясь, Зиновий Герц вышел из поликлиники и направился домой.

У Зиновия Герца была своя тайная жизнь. Эта была такая жизнь, о которой даже страшно подозревать. А если догадаться, то сразу жди Кондрата в гости.

Был случай: у Зиновия Герца из крантеля полилось что-то зелёное. Пришёл водопроводчик и, нагло усмехаясь, сказал, что это не по его части и, что, скорее всего, надо брать секрет простаты в районной поликлинике. У него, водопроводчика, когда-то была такая же проблема. Зиновий Герц разнервничался, заорал, что своих секретов он никому не отдаст: на то они, дескать, и секреты - и прогнал водопроводчика с руганью.

Купил себе Зиновий Герц мороженое эскимо в ларьке, развернул, откусил, а оно как-то так неловко подломилось и упало на землю. Тут же набежали псы из подворотни и стали поедать эскимо прямо с тротуара. Шук! – крикнул на них Зиновий Герц. – Шук! Шук-шук! И затопал ногами. Но собаки не обращали на него никакого внимания. Тогда Зиновий Герц стал ругаться с продавщицей мороженного и требовать назад свои деньги, потому что ему продали бракованное эскимо.

Однажды Зиновий Герц проснулся злой как чёрт. Что так разозлило его, он вспомнить не мог, а потому взбесился совершенно и пошёл войной на соседей. А к соседям как раз в тот день приехал их взрослый сын, Александр Карелин. Когда распоясавшийся Зиновий Герц увидел тучного Карелина, он струхнул. Но виду, конечно, не подал. Понадеялся, что в этом доме старость чтут. Но у Александра Карелина с уважением ко взрослым, что говорится, не сложилось. Он был спортсмен и вдобавок политик... Побитый как собака, Зиновий Герц убрался восвояси и лёг спать. А проснулся злой как чёрт. Что так разозлило его, он вспомнить не мог, а потому взбесился совершенно и пошёл…

Когда Зиновий Герц был юным студентом, с ним произошла прескверная история. Он напился водкой и стал мочиться в подъезде какой-то сокольнической пятиэтажки. Прибежали жильцы и стали надвигаться на Зиновия Герца. Положение было отчаянное, ведь  на карту была поставлена университетская карьера и партийная репутация. Зиновий Герц занервничал и стал рвать пуговицы на потасканном пальто с обоссанными полами, а потом подумал, что надо что-то делать, достал складной нож из сапога и стал угрожающе блеять. Самое главное, считал Зиновий Герц, было вырваться. Таким его и скрутили и привезли на суд. На суде отец Зиновия Герца заявил, что этот дебил по определению не может быть его сыном и отрёкся от Зиновия Герца.

Первого апреля в газете Московский Комсомолец Зиновий Герц прочитал остроумную заметку о том, что когда президент Ельцин подшофе дирижировал Берлинским оркестром, несколько миллионов человек в России, глядя на это, околели от смеха. А президента Ельцина потом хотели обвинить в геноциде русского народа. Зиновий Герц верил в святость президента Ельцина и подал на газету Московский Комсомолец в суд. Суд был тем самым, где Зиновия Герца судили в молодости за пьяную выходку в подъезде и, конечно же, судья был тот же самый и, естественно, он быстро узнал Зиновия Герца и, разумеется, он ненавидел президента Ельцина. Судья благосклонно выслушал Зиновия Герца. С ласковой улыбкой принял от него заявление. Затем извинился и вышел в коридор. Пока Зиновий Герц скучал в приёмной, судья зашёл в туалет, хорошо покакал и вытер попу заявлением Зиновия Герца. Затем вернулся и сказал, что заявление принято в оборот, но рассматриваться будет долго, потому что таких заявлений в суде пруд пруди. Зиновий Герц обрадовался и пошёл домой.

А вот ещё купил себе Зиновий Герц губную гармонику. Пришёл домой и стал на ней разучивать, как всегда, «Ах, мой милый Августин». Разучил. Вышел на балкон и стал играть. А на следующий день пришла к нему домой делегация скинхедов с цветами и подарила военный барабан времён Третьего рейха. Зиновий Герц ничего не понял, но растрогался и  долго хлопал по плечу самого старшего и прыщавого скинхеда.

В високосные годы Зиновий Герц был человеком о двух личностях. Утром он прогуливался по Лубянке в элегантном старомодном пальто, фетровой шляпе, с тиснёным золотом томиком Александра Набатова подмышкой и постукивал изящной тросточкой по булыжной мостовой. А вечером его видели уже в жопарину пьяным в облёванных матросских штанах и пуховике на голое тело раздающим грильяж жадным китайским детям на Варварке.

Первая личность Зиновия Герца уважала порядок, сама его соблюдала и того же требовала от других. Если в парикмахерской после стрижки один бакенбард получался длиннее другого, или же, ни дай бог, короче другого, Зиновий Герц делал злое лицо, молча поднимался с кресла, снимал с вешалки старомодное пальто, фетровую шляпу, одевался, плевал в растерянное лицо парикмахерше и уходил не расплачиваясь.

Вторая личность Зиновия Герца не уважала первую и того же требовала от других. Но ****аков получала за обе. Завалится, скажем, к мужу той заплёванной парикмахерши домой поздно вечером уже в полной кондиции, разумеется, попросит этого мужа подкараулить первую личность в парикмахерской, когда та в следующий раз опять придёт выступать со своими бакенбардами, и набить ей хорошенько морду. А муж улыбнётся и скажет: «Зачем же до следующего раза откладывать?» И наваляет ему прямо здесь же.

В другой раз Зиновий Герц купил резиновый мяч в Доме Игрушек на Кутузовском и подарил слепой старухе. Но потом оказалось, что это никакая ни старуха, а трансформаторная будка. Произошло это после того, как рыжий Сева, известный в уголовном мире под кличкой Саша Лойе, накормил Зиновия Герца феназепамом в подворотне. А Зиновий Герц списал это на действие алкоголя.

_______________________________________________
*Автор не ручается за правильность цитат, поскольку находится на значительном удалении от книг на русском языке. Но автор испытывает постоянную потребность что-либо цитировать к месту и не к месту. Автор будет признателен, если его будут поправлять в цитатах. (Прим. АН)
** «Жужу» произносится с ударением на первом слоге. (Прим. АН)