27 07 2003

Я сижу на самом пике твоей горы, обдуваемый всеми ветрами, которые нежно кутаясь в моих волосах оставляют на память о себе лепестки роз. Кожа моя навечно пропитанная сандалом томно распространяет вокруг себя на многие неосязаемые расстояние терпкий аромат благовония. Руки мои пахнущие ванилью покорно лежат на коленях, изредка прищелкивая пальцами для внесения дисгармонии в окружающую обстановку.
Снова легкий ветер взъерошил волосы, всколыхнул волной радости мои одежды просторные как небо, оставив мне еще пару лепестков и новые сплетни кабацких кварталов.
Я сижу молча, я слился с камнем в монотонном молчании, так приятно молчать в унисон с многовековым гранитом, я его часть, негодный ли отросток.
Острые локти мои из эбонита, тщательно отполированные мягким песком второй реки, на север смотрят и на юг, в какой-то стороне их дом, тоскуя они тихо постанывают суставным криком изрыгая песню ностальгии, до боли, до слез моих янтарных.
Глаза мои фиалковые отражая в себе бегущие непрерывной рекой облака смотрят на восток, туда где по преданиям рождается ежедневное солнце, затылком чувствую запад, от туда веет легкой тлетворной тоской, там умирает солнце.
Слезы медленно стекают по лицу, подгоняемые ветром, не задерживаясь на подбородке, как это обычно бывает, срываются вниз в подставленные тобой ладони.
Пей мои чудный сок, пускай по крови твоей будет литься моя песня без слов, пусть сердце твое радостно забьется как у птенца, впервые почувствовавшего сладкое счастье первого полета. Выгнись на встречу ветру, взметнись в узкие ворота облаков, пробей густую пробку озона и поглотись черным вакуумом космоса, так надо если тебе так написано желтой хной на спине твоей молочнокожей.
Но где крылья мои, так ли приятно щекотавшие мне спину ворохом перьев своих, я не птица ли больше и не был ли ей разве, как ты просила меня. Небо лишь зовет в себя, а я буду смотреть на него и улыбка ли не тронет мои застывшие навечно мышцы лица. Одинокое перышко, легкое как чувство любви плавно опустится откуда-то с бесконечного верха, мягко еле касаясь почти погладит щеку мою, вызывая новую вспышку моих ли воспоминаний. Ноздри чуть расширятся словно ли гнев нашел себе выход, перышко нежно подхватится ветром и умчится от меня в дальние страны, не обхоженные мной с приветом тебе моим, что бы разбудив тебя моей ли лаской передать, что «Я сижу на самом пике твоей горы, обдуваемый всеми ветрами…