Печаль

Печальное хмурое утро. Рассвет только-только начал покорять серое небо, и багрово-алые реки  кровавыми ручейками медленно, но упорно проникали в темный монолит небес. Дождь и холодный порыв северного ветра ворвались в мое открытое старенькое окно внезапно, без приглашения. Старинный комод даже малость рассердился, а тяжелый сварливый письменный стол из уже потускневшего красного дерева начал что-то тихонько по-старчески бурчать. Я сидел в древнем потрепанном, но все еще живом кресле-качалке. Добрый шотландский плед заботливо укрывал изнеможенное тело от неожиданных волнений стихии. Почти угасшая вересковая трубка, столь родная и близкая мне за все эти годы мытарств и воин, ожила, и маленький огонек трепетно заморгал в ее недрах, словно приветствуя ветер. Бокал доброго черного рома задрожал в моей руке и, словно ощутив себя крылатою гарпией, взмыл, но так же стремительно упал. Не выдержав столкновения с добротным дубовым паркетом, хрусталь распался на сотни мелких бокальчиков. Воздух в коморке насытился ароматом рома и вскоре приятный запах щекотал мой нос.Ветер ворвавшись без приглашения резко остановился и невнятно принялся извиняться. Затем он начал ласково убаюкивать встрепанные длинные седые локоны моих волос, напевая какую-то ласковую мелодию. Но мне было все равно. Я тоcковал. Жизнь потеряла смысл. Она умерла. Она, мое единственное и драгоценнейшее из всех сокровищ миров. Эладона. Так звали ее в этом мире, так звал ее я. О боги, вы еще ответите за то, что так бессердечно отняли у меня мою любовь.
Но гнев почти что сразу переходит в печаль.Еще один добрый глоток - но уже из бутыли. Я вспоминаю нашу первую встречу: это было двадцать лет назад. Нас привели в ученье к одному Мастеру Некромантии. Мне, двенадцатилетнему юнцу, было непонятно, какого беса сюда привели девчонку. Ведь некромантия – ремесло избранных и самых одаренных колдунов во всех мирах. Но тогда я еще не слышал о женщинах-некромантах.  Девчонка  была гордая и сначала попросту игнорировала меня, что очень задевало мальчишеское самолюбие. Но прошел месяц, другой, год, - и мы стали самыми близкими существами во вселенной. Пройдя сквозь то, что никому из смертных даже не представить, не раз выручая и спасая друг друга из когтей смерти – мы познали любовь. Она сама пришла к нам. И с каждым годом она не только не угасала, напротив – страсть становилась все более дикой и неуправляемой. Жизнь без второй половинки не виделась – ни мне – ни ей. Мы прошли сквозь ад войны Закрытых миров – пять лет, после поражения сил Тьмы  нас преследовали маги Света. И мы выстояли. Вдвоем против всех. Мы победили – ибо вдвоем представляли единый сплоченный механизм, способный заставить звезды потухнуть.
И вот, пройдя все это, решив прекратить  бесконечные марши и битвы, мы решили осесть в отдаленном мирке на окраине  Миров Света.
Но судьба коварная стерва – не дала нам насладиться покоем и тишиной. Как-то, в середине осени, я отправился в соседний город, так как давний брат по оружию мысленно воззвал ко мне. Эладона осталась в нашем поместье, скоро у нас должен был бы появиться сын.
Возбужденный скорой встречей, я стрелой полетел в город – там же меня ждал сюрприз. Пять сотен магов второго порядка дожидались меня, притаившись в домах, тавернах и лавках. С ними на встречу приехали два верховных мага объединенных Сил Света. Я понял, что это западня, лишь ступив за городские стены. Первая мысль была о любимой. Нас специально разъединили, решив убить поодиночке.
О бесы! Если бы я успел решить это недоразумение хотя бы двумя минутами раньше – я бы успел спасти Эладону. Но пока я превращал в прах этих трусливых псов, свора из этой стаи окружила наш дом. Эладона была слабее чем я, она была почти что на сносях.
Через десять минут после начала схватки, я уже телепортировался домой, но ответом на мое волнение – были лишь горящие угли нашего дома и оплавленный медальон  моей  Эладоны.
Уже третья бутыль рома за утро – что ж хватит. Одно заклинание, не требующее даже пасса  - и я трезв. Но что-то во мне надломилось. Я устал вот уже третью неделю так сидеть и томить душу, заливая ее брагой и ромом. Хватит! Я не могу жить более без нее.
Я иду к тебе, любимая. Но прежде Свет заплатит нам за ВСЕ.
Все шестнадцать миров словно взорвались изнутри. Будто бы Ад поднялся из глубин и сожрал земли. И все, все обреченные видели одинокую фигуру в черном балахоне, парящую в небе. Вдруг фигура вздрогнула и полетела в самую гущу АДА.

Душелов.