Храм Ледяной Розы

Солнце склонялось к горизонту на западе. Алеющий закат окрашивал местность в причудливые тона. Облака медленно собирались в тучи, пока еще не успевшие почернеть, а имевшие серо-розовый оттенок благодаря косым лучам заходящего солнца. Под этими облаками протянулась равнина, бывшая совсем недавно прекрасной саванной, а ныне превратившаяся в выжженную солнцем прерию. Дождь здесь воспринимался как подарок небес...

Равнину пересекала неровной линией старая дорога, обычно пустая в это время года. Но сегодня она вела вперед всадника.


Всадник был необычен. Он отличался от следопытов, бороздящих просторы прерий, главным образом тем, что имел вид хотя и бедный, но благородный. Под ним была прекрасная лошадь. Вернее, это был боевой конь, из тех, что никогда не отступают в самой жаркой битве. Но сейчас это благородное животное устало. Битва с силами природы оказалась тяжкой даже для него.

Вид всадника до странного совпадал с видом его лошади. Опустив голову на плечи так, что из-за спавших длинных волос не было видно лица, ехал он в утомительном раздумье о том, что предстоит ему еще сделать. И результаты его раздумий не утешали, а, наоборот, огорчали его. Выходило, что он уже сделал все, что хотел сделать, все, что должен был сделать. Он отомстил за смерть любимой жены, уничтожил банду, терроризировавшую его любимый город. Он побратался с коренными племенами и помог военным заключить с ними мир на пять лет. И он не знал, что делать теперь, когда его бросили все, кому он когда-либо помогал.

Крик одинокой птицы отвлек его от мрачных раздумий. Он поднял вверх голову и увидел прямо над собой парящего грифона. Падальщик кружил над ним уже давно, только он не замечал этого раньше. Очевидно, усталый вид его лошади навел птицу на мысль о возможно скорой добыче, а, возможно, и его вид тоже показался грифону заманчивым. В любом случае, всадник не желал становиться пищей для падальщика. Он окинул взглядом окрестности и далеко впереди, немного к востоку от того места, где он сейчас находился, виднелось какое-то сооружение. Что этот было, он сказать не мог. Он повернул коня вправо на ближайшем повороте и направился к этому сооружению. Здесь мы остановимся и предоставим рассказывать продолжение самому всаднику.



Я ехал шагом, щадя своего коня. Ветер был дорог мне, мы вместе с ним многое испытали, через многое прошли, и он ни разу меня не подводил. И я не мог подвести его сейчас, когда моя помощь и мое понимание были ему так нужны.

Ехали мы долго. Когда, наконец, приблизились настолько, что можно было понять, к чему мы вообще ехали, оказалось, что целью нашего маленького путешествия был храм. Он находился слева от дороги, на повороте к нему на земле валялся указатель, когда-то висевший на столбе. Я спешился и поднял его. Стряхнув вековую пыль, я смог прочесть: "Се есть дорога к Храму. Всяк проезжающий и проходящий, зайди и помолись, дабы путь твой стал легче и безопаснее". Бросив указатель обратно, я снова сел в седло и поехал к храму.

Храм был заброшен уже давно. Возможно, столетия прошли с того дня, когда здесь в последний раз проходила служба. И никто уже не скажет, какому богу здесь молились. Впрочем, для меня это уже не имело никакого значения...

Двери храма, когда-то богато украшенные, являли собой удручающее зрелище. Сделанные из красного дерева, они уже давно потеряли свой истинный цвет. Резьба большей частью обломалась и осыпалась. Ручек уже не было. Каким-то чудом эти двери еще не рассыпались в труху, несмотря на прошествие стольких лет.

Я попытался открыть их, но безуспешно. Очевидно, кто-то запер их изнутри. А это заставляло насторожиться.

Я спешился, оставил Ветра у входа и обошел храм. С задней его стороны имелась еще одна дверь. Если, конечно, ее еще можно было назвать дверью, ибо тот кусок доски, что остался от этой двери, дверью быть уже не мог.

Окончательно сломав некогда крепкую дверь, я вошел внутрь. И сразу же скатился вниз по лестнице...

- Черт! - сказал я. - Ну надо же быть таким ослом! А огонь тебе дан на что?..

Продолжая чертыхаться, я встал на ноги и полез в карман за кремнем и огарком свечи. Кое-как высек искру - там было сыро - и поджег фитиль. Глаза уже успели привыкнуть к темноте, и свет свечи показался мне ярким костром. Когда зрительное восприятие вернулось, и я смог оглядеться, я обнаружил, что нахожусь в подвале. Но это был самый необычный подвал, который я когда-либо видел. Все его стены были сплошь усеяны письменами на неизвестном мне языке. Скорее всего, этот язык уже давно вымер, как и сам храм.

Собственно, место, в котором я оказался, было не совсем подвалом. Это был, скорее, коридор, ведущий куда-то во тьму. Я обнажил меч и, держа в левой руке свечу, медленно пошел вперед. Коридор по мере продвижения вперед все более и более расширялся, и, наконец, перешел в довольно просторную комнату, обставленную старинной мебелью. Очевидно, здесь когда-то кто-то работал, ибо комната походила более на рабочий кабинет или лабораторию алхимика, чем на спальные покои. Это казалось тем более вероятным, поскольку комната эта была проходной, а спальни, как известно, проходными не делают.

Я пересек комнату и вышел из ее противоположной стороны. Там снова оказался коридор, который привел меня к каменной лестнице. Поднявшись по ней, я оказался во внутреннем помещении храма. И если внизу было хотя и сыро, но прибрано, словно кто-то в последний раз сделал уборку, то здесь, наверху, царил полнейший беспорядок, и даже, я бы сказал, бардак. Там и сям валялись свечи, разбитые канделябры, иконы, статуи и тому подобная церковная утварь. Все свидетельствовало не о спешке даже, а о сражении, которое разыгралось здесь много веков тому назад. Я поднял целые канделябры, водрузил на них еще годные свечи, и зажег их. Храм озарился мягким светом восковых свечей. И тут я увидел, что не ошибся. Сражение действительно имело место быть. Груды, которые я принял за утварь, на самом деле были скелетами в проржавевших доспехах. Некоторые их них еще сжимали в руках оружие. Трупы усеяли весь пол, алтарь и поднимались вверх по лестнице. Я пошел следом, стараясь не нарушать их покой. Они погибли смертью храбрых, не отступив перед многочисленным врагом, охраняя свое сокровище. Только что это было за сокровище, я не знал. Пока...

Лестница была такой же старой, как и весь храм. Ее истертые ступени привели меня наверх, под купол. Идя следом за трупами, я пришел в башню. Там, посреди единственной комнаты, находился еще один алтарь. Покрытый голубой тканью, он возвышался огромным ледяным прямоугольником посреди маленького помещения. Собственно, ледяным он казался в тусклом свете трех свечей, взятых мною внизу вместе с канделябром. Но то, что находилось посредине алтаря, заслуживает более подробного описания.

Довольно большой, возможно, в два-три локтя высотой, куб из чистейшего льда находился в центре алтаря. Лед был настолько прозрачен, что возможно было увидеть в центре этого куба прекраснейший цветок из прекраснейших - белую розу. Но, разумеется, в тот момент она казалась мне нежно-голубой - то ли от нехватки света, то ли оттого, что алтарь был покрыт голубой тканью. Мой взгляд замер на цветке, я задержал дыхание и не мог пошевелиться - так притягательна была его красота. И в тот момент я понял: сокровище, которое так охраняли защитники храма - вот эта роза. Я не знал, в чем ее сила, но понял, что теперь и до конца дней моих моей основной и единственной миссией будет охрана этого цветка. И я решил остаться в Храме Ледяной Розы навсегда, и стать его и ее Хранителем...

10 - 28.12.2002