ЗаDOOMчивость

Я помню, что где-то оставлял записку. Записку самому себе. Памятку, что и как делать. И зачем. Но где? В этом жутком лабиринте, в котором я уже запутался, был не единожды ранен, который надоел мне, нет, просто я его боюсь, почти невозможно найти маленький белый конверт. И путеводная нить моя закончилась. Просто помню, что на входе я привязал нитку… Она закончилась, и я решил идти обратно. Шел я гораздо дольше, а дойдя, увидел, что моя нить привязана к одному из этих чертовых факелов, которые освещают мрачные стены этих катакомб. Я выругался так, что если б здесь были иконы, они попадали бы на пол. Но здесь одни демоны – или как их там назвать. Привидения из плоти и крови, весьма мерзкого вида. Сначала я пугался, потом привык. Привык к запаху, исходящему от их крови, которую я выпускал из их жил. Да, мне пришлось подраться. И не один раз, и не два. Они, сволочи, владеют магией и кидаются огненными шарами. Я же – только длинным кинжалом, вся магия которого заключается в исключительной твердости стали. И вот я, весь в ожогах и рваных ранах, ползу по этому лабиринту в поисках выхода. Я потерял счет времени. Я не знаю, который день, месяц или год я здесь нахожусь. Я потерял счет убитым мною демонам. Я ел их трупы. А чем мне еще питаться? Шокирует? Поначалу – конечно. Но я неделю голодал, потом только решил попробовать свежеубитого монстра, благо кровь его была красной и пахла не так отвратительно. Конечно, это была не самая приятная трапеза в моей жизни, меня даже вывернуло сперва, но я знал, что надо есть и пить, чтобы выжить. И вот я питаюсь мясом (если это можно так назвать), пью кровь, так как воды здесь нет… и у меня уже, наверное, поехала крыша. Я начинаю воспринимать этот лабиринт, как обыденную жизнь. Я дерусь с монстрами, убиваю их и ем. И пытаюсь найти отсюда выход. Дверей много, но все они ведут либо в тупики, либо в какие-то неосвещенные коридоры, по стенам которых ползают светящиеся твари, похожие на помесь паука со слизнем. Они питаются тем, что растет на этих стенах – желтоватой липкой субстанцией, подобной мху. Она также живая – я сделал такой вывод, когда наблюдал обед паука-слизня. «Мох» сокращался, выбрасывал ложноножки, спасая свою жизнь. Насмотревшись на это зрелище, я решил больше в эти коридоры не ходить, сознавая при этом, что, возможно, один из них ведет к выходу наружу.
«Если я выйду отсюда, - думал я, - я, наверное, буду полным чокнутым дураком. И что со мной будет? Скорее всего, запрут в психушку». Но такие мысли не мешали мне надеяться, что когда-нибудь я выберусь отсюда и снова заживу как человек.
С такими думами я иду по коридору, в который попал, ткнувшись в ветхую дверь, развалившуюся с полпинка. Коридор был освещен гораздо лучше, чем все предыдущие. Здесь горели не факелы, а что-то вроде плафонов, расположенных на уровне моего плеча. Я не знаю, что в них горело – электричество, люминисцент или это была какая-то магия. И знать вообще-то не хотелось. Но этот коридор меня напрягал. Он был чистый (в сравнении с остальными), кирпич не крошился и с потолка ничто не сыпалось на голову. Паутины, сырости, гадостных мокриц тоже не было. Может быть, это был долгожданный путь наружу. Я остановился, рассматривая диковинный рисунок на стене. Здесь все стены исписаны – наверно, монстры рисуют граффити. Те коридоры, которые я уже прошел, были полны всяческих пентаграмм, многоуольников, заключенных в круг с непонятными знаками. А рисунок, перед которым я сейчас стою, совсем другой – гораздо более сложный. Он напоминает старинный город с высоты птичьего полета – готические здания, какие-то шпили, башни… Нарисовано четко. Это уже не граффити, а фреска. Я протянул руку и дотронулся. Свет погас и вновь зажегся, только красный. Я в испуге осмотрелся, но никаких изменений видно не было. «Переключатель света», - подумал я. В красном освещении рисунок выглядел зловеще. Он тоже сменил цвет – в готическом городе наступила ночь, вот как это выглядело. Я решил, что вдоволь насмотрелся и повернулся идти обратно, то есть дальше. Вдруг с потолка стала капать какая-то золотистая густая жижа. Она светилась в красном полумраке, и это показалось мне красивым. Но когда я обернулся назад, повинуясь некоему энному чувству, я увидел, что жидкость делает в кирпичах большие дыры. Они дымились. «Ну и ну», - с этой полумыслью я сорвался с места, как олимпийский спринтер, пролетел метров семьсот и выдохся окончательно. Остановился отдышаться и заметил, что это дерьмо капать перестало. Какие Боги сохранили меня от этой кислоты или что там это было. Сердце колотилось отбойным молотком, глаза застилала пелена, легкие кололо. Короче, все радости жизни в одном забеге. Я сел на пол, вернее, сполз. Отдышался немного, пелена спала, я оглянулся… и резво вскочил, хватаясь за клинок. Вот таких тварей я еще не видел. Я вообще не видел здесь летающих гадов. Теперь увидел. Больше всего это походило на бабочку с собачьей головой, размером с хорошего кондора. «Что делать, куда бежать?» Чудовища были с двух сторон, летели бесшумно. Я был окружен. Дверей поблизости не предвиделось. Оставалось только драться. Гады разинули пасти, мигая раскосыми глазками. Зубы их не походили на собачьи – это было хуже. Просто хорошо заточенные металлические острия. «Собачьи бабочки» закружились вокруг меня, задевая крыльями мое лицо. Крылья были мягкие, как у совы. Я поднял кинжал, хватая одну «собаку» за крыло. Тварь вывернулась, пытаясь ухватить меня за голову. Но у меня превосходная реакция (подерись-ка с монстрами!), я успел засадить свой штык ей в глаз. Тварь захрипела и свалилась. Остальные развернулись, как-то разумно посмотрели на меня, на своего мертвого сотоварища… и улетели. «Да они трусливы!» - я был удивлен, глядя вслед. Вдруг один развернулся и полетел ко мне. «Это месть», - другой мысли у меня не было. Но монстр снова глянул на меня грустным взглядом, схватил с пола зубами убитого мною, да так аккуратно, как кошка – своего котенка, и полетел догонять стаю. У меня зародилась дикая мысль, что существа эти, возможно, разумны. Я с воплем «эй!» побежал вслед за ними. Они прибавили ходу и скрылись за каким-то поворотом. Я плюнул от обиды – добычу увели! – и пошел своей дорогой.
Шел я долго. Коридор был прямой – ни поворотов, ни каких-нибудь дверей. Эта ситуация стала мне надоедать. В голову стукнуло, что здесь, возможно, есть потайной ход, и я стал пинать все кирпичи, которые чем-то отличались от остальных – цветом или положением в стене. Результат – ноль. Я понял, что ничего не добьюсь, и пошел дальше. Голод сводил мне желудок, из чего я сделал вывод, что прошло около суток с того момента, когда я пнул проклятую дверь и попал сюда. Никаких монстров! Я уже стал мечтать о парочке хороших тварей, вроде тех, которых я обычно ел. Они страшные с виду, бронированные, но я нашел их уязвимое место. Их надо было со всей силы бить ножом под коленку. Тогда они сразу умирали, и их можно было есть. Поначалу, когда я только встретил их на своем пути, они обеспечили меня хорошими рваными ранами на руках и лице. Позже я привык к их приемам и научился их убивать. Вот о чем я думал, идя по чертовому коридору, где никого не было. «Бабочки-собаки» больше не попадались мне на пути. Я загрустил и заскучал. Потом разозлился. В конце концов решил поспать. Странно, в этом месте не чувствуешь усталости. За все время пребывания здесь я спал всего раза три-четыре. Вот, я улегся. Прямо на пол (а куда ж еще?). хорошо, что здесь не холодно.
Проснувшись, я увидел над головой голубое небо, плывущие по нему облака и яркое солнце. Одно из двух – я полностью сошел с ума или перенесся в другое место. Я тряхнул головой, ущипнул себя за руку, но эти проверенные средства не помогли мне на сей раз. Небо по-прежнему было на месте. Я вздохнул, поднялся на ноги и пошел дальше. Стены как-то неуловимо изменились – возможно, из-за изменения освещения. Каждый кирпич стал слабо отсвечивать своим цветом. Сколько я не присматривался, я не смог найти двух одинаковых кирпичей. «Да», - подумал я, даже произнес это вслух, сопроводив ругательствами в адрес той неизвестной силы, которая занесла меня в эти катакомбы. «Где моя записка?». Там все было расписано – и зачем, и как я сюда попал, и как отсюда выбраться.
Глядя на небо, я заметил, что солнце изменило свое положение. Выход? А черт его знает! Я попытался влезть на стену – бесполезно. Кусочек кирпича обломился под моей ногой. От нечего делать я поднял его и рассмотрел. Надкусил. Пожевал. Оказалось – есть можно. На вкус это походило на гренок. Съев кусок, я вытащил нож и принялся кромсать стену. Наломав кусочков, я сел на пол и съел их все. «Если уж тут нет монстров, поем кирпичи», - я был доволен своим сытым желудком. Смею надеяться, что сытый желудок, в свою очередь, был доволен мной.
Некоторое время я ощущал дикий кайф от столь неожиданной удачи, как вдруг мысль о том, что неизвестно, что же это я ел (вдруг яд?), испортила мне всю малину. Помучавшись некоторое время сознанием неизбежной смерти в страшных мучениях, я начхал на это дело. Когда я впервые ел монстра, ощущения были такими же. Паника прошла также быстро, как началась.
Набрав полные карманы кирпичей, я побрел дальше. Коридор стал сужаться. Я заметил это только тогда, когда мои плечи стали касаться обеих стен. Я испугался, но сворачивать не стал. В конце концов мне пришлось пробираться боком. Трудно, но терпимо. В голове одна мысль – где записка? Вдруг я обо что-то споткнулся и упал на мягкое. Поднялся, огляделся… и мой вопль радости был слышен, наверное, в самых глухих закоулках этого ада. Я стоял на лугу, по колено в зеленой траве. Где-то вдалеке виднелся лес, стрекотали кузнечики. Мое состояние нельзя было описать словами. Я просто не мог прийти в себя от счастья. Я выбрался на  волю! Я, как ребенок, смеялся, катался по траве, рвал ее, нюхал и даже жевал. Остановился отдышаться, глянул на небо. И понял: что-то не так. С виду ничего не изменилось. Ноги мои дрожали. Я приписал это действию усталости. Дрожь не прекращалась. Усиливалась. До меня дошло: дрожала земля. С воплем ужаса я рванулся обратно к щели, из которой вылез… но ее не было. Исчезла. Я побежал в другую сторону, но не пробежав и ста метров, наткнулся на невидимую преграду. Я налетел на нее всем телом и упал, не выдержав столкновения. Почва подо мной уже не дрожала, а раскачивалась, и я чувствовал себя как на больших качелях. Добром это не кончится. Я сел у «стеклянной стены» и стал ждать.
Ждать пришлось недолго. Земля стала опускаться, и чем ниже, тем быстрее. Наконец это перешло в свободное падение. Я отметил, что стена, на которую я опирался, вибрирует. «Расколется – я упаду и ушибусь», - думал я, не отдавая себе отчета в том, куда именно могу я упасть.
Луг, огороженный невидимой стеной, наконец-то куда-то упал. От удара я потерял сознание.
Не знаю, сколько времени я провел в этом состоянии. Когда я очнулся, первое, что я увидел, было окно моей комнаты. С трудом приподняв голову с кровати, я огляделся. Я был дома. Да, это моя квартира. Вот стол, шкаф, книжные полки, пианино. Взгляд упал на маленький белый конвертик. «Записка! Теперь я, наконец, узнаю, где я был и как вернулся». Я ринулся к столу, сорвал записку с монитора, к которому она была прилеплена скотчем, развернул ее и прочел. Моей рукой было написано следующее: «Знай, что ты просто-напросто обглючился той самопальной наркотой, которую принес тебе вчера Макс. Ты нигде не был, никуда не ходил. Все это были глюки».
Бумажка выпала у меня из рук. Я вспомнил. Это были какие-то таблетки. Макс притащил их мне – я глянул на число – да, действительно вчера, и предупредил, что глючить будет на «бродилки». «Мне в кайф пошло, - сказал он, - теперь это мой drug.»
Я попытался собрать мысли в кучу. И решил: этой наркотой я больше глючить не буду!