Заклятие попа-рогоносца

Рождение первенца было не очень радостно моему прапрапрадеду. Точнее он было ему не радостно совершенно.  Крепкий здоровый младенец появился на свет через пять с половиной месяцев после свадьбы. В силу обстоятельств прапрапрадеду пришлось жениться на немолодой поповне, чтобы получит хороший приход  от престарелого тестя. А к старому  батюшке, для игры в шахматы захаживал управляющий тамошним имением князя N*, некий Шкотт,  свойственник любимого моего писателя Н.С. Лескова. Неизвестно, как проглотил тогда пилюлю мой прапрапрадед, истинные его чувства открылись лишь через много лет.  Собственно настоящий мой прапрапрадед отец Шкотта  и муж сестры писателя Н.С. Лескова (Так вот откуда у меня литературный дар, подумал, было, я. Но, как станет ясно скоро, к этому замечательному человеку я никакого родственного отношения не имею).

Итак, прапрадед мой родился англичанином и к продолжению линии потомственных священнослужителей   никой склонности не имел.  Но, имея, как все поповские дети за плечами семинарию, а не гимназию, поступить мог лишь в Варшавский университет, как  известный писатель М.С. Булгаков, с которым и учился на одном курсе.   Во время первой мировой войны прапрадед встретил мою прапрабабушку, ассистирующую ему хирургическую медсестру.  Уже после Революции они повенчались. В 1920 году они оказались в Крыму. Когда его занял Врангель, коллега прапрадеда, брат В.И. Ленина, Дмитрий Ильич, как известно, не смог вовремя выехать из Крыма и был вынужден скрываться в катакомбах. Прапрадед мой был, прежде всего, врач и гуманист далёкий от политики. Поэтому он не выдал Дмитрия Ильича врангелевцам, но как же тот ему за это отплатил. Ведь еду и питьё (до которого Дмитрий Ильич был большой охотник) в подземелья носила моя прапрабабушка.

Когда мой прадед подрос, и можно было явственно понять, на кого он более похож, всё открылось. Рыжий и картавый он совсем  не походил ни на прапрабабкину,  ни на прапрадедову породу, но зато сильно смахивал на знаменитого  брата  прапрадедова коллеги.   Прапрадед, пользуясь новыми законами, скоро развёлся с прапрабабушкой, и  создал новую семью, где к несчастью все дети становились поэтами.  А старый уже священник, узнав о происхождении внука, не по христиански позлорадствовал, и произнёс пророческую фразу: «Быть тому девять колен!».  Таким образом, прервалась английская линия в моей родословной и началась еврейская.

Прадед мой не пошёл по стопам официального родителя, а, записавшись в ВКП (б), стал партработником. (Надо заметить, что действительное его происхождение, по известным причинам, долго тщательно скрывалось даже от него самого). Во время Великой Отечественной войны был призван в действующую армию и в звании комиссара второго ранга вдохновлял дивизию на разгром немцев под Москвой.  Будучи легко ранен случайным осколком, попал в дивизионный медсанбат,  где познакомился со своей будущей супругой, а моей бабкой. Желая обезопасить её от превратностей военной судьбы, поспешил её обрюхатить и отправить в далёкий тыл, в Ташкент. Однако у бабки случился выкидыш, и в Ташкент она прибыла без плода.  Долгий год скучала молодая супруга, пока в отпуск, на два дня неожиданно приехал молодой комиссар.  Приехать бы ему неделей раньше.…  Но по пророчеству старого попа  в госпиталь, где  служила прабабушка, ранее его прибыл на лечение красивый разбитной сапёр. (В скобках заметим, сапёр этот приходился двоюродным племянником создателю атомной бомбы в СССР, знаменитые люди не покидают пока мою родословную). Зато, наконец, началась, не прерываемая больше, чисто  русская линия моей родословной.

Отгремели пушки, началась мирная жизнь. Когда моя бабушка училась в пятом классе, в школе произошло ЧП.  На выставке рукоделия школьников взорвался пластилиновый конь. От взрыва никто не пострадал, кроме самого коня, которому оторвало хвост.   Следствие выяснило, что в зад ему была вставлена гильза от мелкокалиберной   винтовки начинённая серными головками от спичек и хвост подожжён.  Дальнейшее расследование привело к моей бабке и её верному  другу из шестого класса «В». Нечаянно вырвавшаяся у прабабушки фраза «Вся в отца!!!» очень удивила партработника республиканского масштаба. Новый взрыв, теперь бачков в школьном туалете от заложенного в них карбида опять привёл следствие к бабке и её другу.  Шестиклассник был дома нещадно выдран, и поделом, но вот  прабабушка не смогла больше хранить тайны происхождения дочери.  Занимаемая должность не позволяла развестись высокому партработнику, но бабушка, лишь только окончила школу была отправлена из Ташкента далеко в Москву, где и получила красный диплом на химическом факультете МГУ.

Дальнейшая её жизнь пошла под грифом секретности. Ещё в университете она вышла замуж за однокурсника, и их направили работать в один и тот же институт на северо-западе столицы.  Тогда они и решили, что им пора обзаводиться детьми.  И надо же такому случиться,  отслужив действительную, не захотел возвращаться домой верный друг моей бабушки, а устроился в охрану в тот самый институт на северо-западе Москвы.   Дальнейшее, можно и не рассказывать, достаточно вспомнить о прапрапрадедовом заклятии.

Их сын с детства мечтал стать милиционером.  Никакие старания родителей, особенно отца, не повернули его к науке. После школы он пытался поступить в юридический институт, но сразу не удалось и его призвали в армию. Чудом выжив после ранения в Афганистане, он неожиданно для всех стал набожен и даже захотел стать священником.   По соседству с дачей дедушки и бабушки жил хороший человек, батюшка Дмитрий, к которому неверующие бабка и дед обращались по имени-отчеству, а за глаза порой называли «поп Митька».  Этим прозвищем они страшно обижали сына, который после Афгана, стал подолгу задерживаться у соседского батюшки. Кроме бесед о горнем, влекли его туда карие глаза красавицы поповны. Короче, изучал он богословие и собирался быть рукоположенным, женившись перед этим,  на дочери отца Дмитрия. Жениться то он женился, но с попами порвал навсегда. На дачу, соседнюю с другой стороны от нашей, приехал к родственникам будущий землемер,  студент МИИГАиК-а.  Весельчак, гитарист, он заслонил на время от моей мамы сосредоточенного будущего батюшку. Поповна, желая  замаскировать грех,  после студента поспешила переспать с будущим мужем, и  слишком скорое после свадьбы рождение сына, т.е. меня, не показалось законному отцу странным.  Насторожило, зато это мою прабабушку, мать свекрови. Единственная, она  в тот момент знала про «заклятие попа-рогоносца». О котором поведала ей ещё её бабка, согрешившая в своё время с англичанином. Бабка прилетела из Ташкента на крестины правнука, но более для того, чтобы посмотреть в глаза внучатой невестке.

  Поповна не посмела солгать старой женщине. А она, прожившая более сорока лет с «комиссаром» никак не могла примириться, что в их семье появится поп.  И, нарочно, рассказала всё  внуку. Он долго не верил, но  жестокая старуха заставила признаться ему и мою мать.  Несчастный муж неделю беспробудно пил, а протрезвев, вдруг словно  очнулся и снова захотел пойти работать в милицию, но туда его по состоянию здоровья не взяли. С матерью моей  он разошёлся сразу, ушёл из бабушкиного дома и живёт у какой-то тётки, с которой торгует  старыми компьютерами и комплектующими  на Митинском  радиорынке.

А мы живём с «секретными»  бабушкой и дедушкой. Дедушка, тоже узнал о действительном отце того, кого он двадцать лет считал своим сыном, но с бабушкой даже не рассорился и они очень любят нас.

В день моего совершеннолетия отец Дмитрий, настоящий мой дед, рассказал мне всю мою странную родословную и о «заклятии попа рогоносца». Когда же увидел, что я на пальцах высчитываю колена, сказал «Погоди, не всё!» и поведал другие не менее удивительные вещи о родословной своей. Оказывается он никто иной, как  внук незаконного сына одного из князей Гагариных. Дед же его известный библиофил и еретик, создававший своё учение какого-то «общего дела», Фёдоров.  Придвинувшись и понизив голос, он добавил, что Фёдорова этого все считают девственником, но на самом деле в более чем шестидесятилетнем возрасте его соблазнила молоденькая горничная писателя Бердяева, по наущению этого известного Петербургского развратника.  Отец дедушки пошёл характером и привычками в мать   и тоже соблазнил молоденькую дочь одного известного государственного деятеля. Фамилию его отец Дмитрий произнёс так тихо, что я не расслышал, а  переспросить не решился. Вскоре после рождения ребёнка началась война, его и мать успели вывезти, а отец  погиб в  осаждённом Ленинграде. Служа действительную, отец Дмитрий, тогда лихой сержант, сам обрюхатил медсестру из санчасти. Но демобилизовавшись, не вернулся домой, а сам для себя неожиданно поступил в семинарию. В нарушение всех поповских законов ему позволили взять в жены обиженную им медсестрёнку и рукоположили в священники. 

Выслушав всё о своём происхождении, я был подавлен. В будущем мне светило соблазнять  доверчивых девчонок, но зато самому качать чужих детей. Всё видя и всё понимая, отец Дмитрий загадочно улыбнулся, кашлянул и произнёс: «Клин клином вышибают!». Потом повернулся к иконам,  перекрестился, и мне послышалось: «Прости меня, Господи, на что юношу подвигаю!»   
 
Итак, чтобы снять заклятье, мне надо наставить рога, и не кому ни будь, а англичанину и именно накануне его свадьбы. Грешно сказать, но,  «Господи, помоги!»