Тварь

- Тварь! ТЫ меня достала, тварь. Я убью тебя, тварь! Ненависть слишком бледна перед тобой. Я убью тебя.

Ты стоишь , подперев плечом холодильник и прикладываешь горячий висок к белой дверце. Весь последний час ты выслушиваешь весь этот бред. Этот, или другой - не имеет значения. Бред.
- Я придумаю для тебя самую болезненную смерть, сука! Ты будешь дохнуть сутками, ты будешь помнить о боли постоянно! Я убью тебя, и перестану мучиться.

Жара на улице доканывает. Она словно создана для того, чтобы расхотелось жить. Ты открываешь дверцу морозильника и суешь туда голову.

Она тебя ненавидит. Ну конечно, ты же приходишь всегда под утро, и пьяна постоянно, и со смаком рассказываешь ей, как подцепила, развела и трахнула какую-то очередную малолеточку из клуба... Сегодня грехов немного больше : ты взяла ее деньги (ужасно трещала голова, и прохладная бутылка пива казалась равной садам Эдема).С полтинником и жизнь казалась легче, и Жека позвонила вовремя, и пиво в соседнем комке давали на разлив... И в парке как специально не болтались тинейджеры, не гуляли бабушки с внуками и только редкие бомжи неопределенного вида с грустью поглядывая на пластиковые баллоны, шибались по кустам в поисках "чебурашек". Все кончается.Вот и пиво кончилось. Оставив Жеку у подъезда, ты поднялась домой, дабы добыть еще, а тут...

- НЕНАВИЖУ!

Сила ненависти, материализованная в ее кулаке, швыряет тебя на пол. Ты вскакиваешь и судорожно оглядываешься : чем бы закрыться? Но не успеваешь, в тебя летят уже полотенца, ложки, разделочная доска -о!- и что-то возникает прямо перед переносицей и тут же исчезает в полной черноте. Встряхиваешь головой - чернота медленно расходится в стороны, густая темно-красная дрянь ползет по лицу и заливает глаза. Ты прикладываешь ладонь ко лбу и тупо смотришь на измазанные красным пальцы. Удар.Удар.Удар. Комната переворачивается и падает на бок, в лицо влетает тяжелый ботинок...

...прошло, наверно, много времени, потому что глаза удалось открыть с трудом - слиплись от крови.Ну почему она всегда бьет по голове? Приподнимаешься и садишься на корточки - резко лучше не вставать. Слышишь: где-то очень далеко - наверно, в другом конце квартиры - кто-то скулит. Встаешь - стены по пути шатаются, их приходится придерживать руками. Духота наводит на мысль об унитазе - от жары тошнит. Ты идешь.

Она сидит у входной двери , поджав колени к подбородку, и тихонько скулит - глаза красные, их еле видно - опухли веки. Слез уже нет...
Она сжала голову кулаками :
- Я... я... тебя... у... у... уби-и-ила... у - би - ла...
Ты осторожно садишься рядом. Она оборачивается и слезы - почти детские, огромные, как хрустальные горошины - катятся из уголков глаз вновь:
-У-у... Не...на...ви...жу...
А ты прижимаешь ее висок к разбитым губам и шепчешь, с трудом справляясь с алфавитом:
- Все нормально. Все хорошо. Я люблю тебя...эй...

Она торопливо кивает и бросается целовать твои губы, глаза, нос, не замечая, что мажется в твоей крови. Вы бы так просидели безумно долго, если б не заявилась Жека, вконец упарившаяся ждать. Она быстро отправила тебя в травмпункт, а ее уложила спать, в который раз повторив, что вам с такими нравами - две минуты до того света.

В травмпункте спросили, не сбивала ли тебя машина и предложили лечь в больницу. Жутко мутило и в больницу не хотелось. С перевязанной башкой, далеко за полночь ты вернулась домой. Ее не было. Просто не было. Как не бывает трамвая, когда его очень ждешь. Или дождя, когда две недели стояла засуха. Или... "Вот сука"- вяло и... безнадежно промелькнуло в голове. - "Вот же..."
Думать не хотелось...