Машу ху ем не испортишь

посвящается М.К…

- Родители-то хоть ничего не скажут?

- Нет, всё  нормально.  Если  что, у меня для таких дел труба  есть.

- А  всё-таки  хорошо, Машка, что мы наконец-то смогли  у меня собраться.  Я  этого  ужасно давно  хотел.

- Ты же  знаешь, я тоже.

- Боже, какое ты всё-таки чудо, и чудо,  что ты есть у меня. Не представляю, как бы я смог  без  тебя…
Может,  пойдём на  кухню?  выпьем по  стаканчику  «Кровавой  Мери»?  Ты  как  на это смотришь?

- ПИТЬ  СЕБЕ ПОДОБНЫХ?!?  Хотя базара нет,  давай…

Мы  быстро перебрались  на  кухню, я достал  томатный  сок из  холодильника и водку из морозилки. Обыкновенная  классическая «Кровавая  Мери».   Свой  стакан  я выпил  по  привычке  залпом.  Машке  это удалось с  трудом. Но  я всё твердил, что «с этим  нужно  только  залпом,  чтобы  жгучий  вкус водки  резко  сменился  ужасным   томатным,  и в  симбиозе это  дало  сногсшибательный  эффект  по  мозгу».   Машку  немного  передёрнуло от Кровавой тёзки,  но всё  равно  понравилась. Я  тогда  взял  машину руку и повёл за собой в спальню… 

В  спальне темно, уютно и спокойно. Сегодня всё только пошловато мне подыгрывало: и родители,  отпустившие Машу ко мне на ночь, и «Кровавая Мери», и ночное небо, чьи охмелевшие  звёзды недвусмысленно подмигивали мне, мол, «Смелей!».  Но я и без них знал , что мне делать. Всё это время я не сводил взгляда с Машиных глаз. Они  прекрасны.  Впрочем, как и  всё  остальное. «Смелей!» «Да,  знаю – знаю… сейчас!» И наши губы уже сходятся, образуя маленький тоннель для любовных  игр наших языков. Сумасшедшие, абсолютно дикие поцелуи. Бешенство и страсть, желание и красота, любовь и звёзды – всё перемешалось в самый градусный  коктейль.  «Кровавая Мэри» и  рядом  не лизала. По  мере увеличения скорости  килогерц  наших сердец,  усиливался и  наш  собственный  темп.   Мои руки уже не замечали  никаких преград на  любимом  теле.  Это  всё я хочу, это  всё  сегодня будет  моим сегодня и сейчас, ибо так хочу Я.  «Трах тиби  дох,   тох – тох! Ваше желание выполнено, мессир!» И вот  Маша стоит в одних трусах.   Красота,  ради  которой я  выбрался  изо  рта и припал к шее, затем  всё ниже и ниже,  пока,  наконец,  не  добрался до сосков. Сладкий  стон  и частое дыхание, лишь  подгоняло эндорфинов в  мой мозг и  плавки. Вскоре из  положения «стоя» мы  приняли упор лёжа на  диване.  Охмелевшие и обнаглевшие  звёзды с  уже совершенно никакой луной просто надрывали свои связки: «Ну, давай уже!».  Вот уроды! Как на бесплатный  сеанс порнухи припёрлись. Ну, так  получайте. На  диване  мы  повторили  всё  снова:   сначала тоннель, затем  коктейль,   соскИ  и, наконец,  неугомонный  язык добрался до  заветной   цели/щели… Тут даже кислорода  всей  планеты не хватило бы, чтобы  Машино дыхание  смогло прийти  в  норму.  Сладкий и совершенно неподдельный  стон всё  больше и  больше  возбуждал меня.  Каждая маломальская клеточка тела Маши любила моего Брата с такой тёплой  лаской,   что после трёх минут небывалого счастья я просто хамски  рухнул на диван…

Луна, видимо, натешившись да надрочившись на нас,  куда-то  заплыла.  А я в обнимку с любимым человеком встречаю на  диване люминесцентный рассвет. Как в старых чёрно-белых  фильмах в период  Великой Депрессии в США, я с цинично/надменно-довольным видом потягиваю  дешёвые  сигареты,  выпуская из тоннеля дым  олимпийскими кольцами.

- Машка,  а  тебя  за что так  прозвали?

- Да… Долгая и  глупая история… так  когда-то в компании пьяных хабалок,  один  приколист надо мной  выпендрился. Мол,  «Мишка,  давай  мы тебя  Машкой будем называть» А  потом  добавил как-то:  «Друзья, НАШУ Машу ***м не испортишь».  Вот с тех времён и придурков потом и пошло: по паспорту Миша, а по жизни в компашках -  Маша.

«ХМ, действительно придурки», - заплетающимся языком пробормотало только что вернувшееся с ночной гулянки солнце… «Но  мне-то покер, я всё равно его буду любить, какие бы придурки и как бы над ним ни издевались», -  возразил я. Больше солнце со мной не разговаривало…