Летающий труп

Иду домой. Поздно. Темно. Пробираюсь под балконами. Знаю, что небезопасно, но надеюсь, что пронесет. Судя по характерному звуку – не пронесло. Успеваю отскочить, сравнительно с небольшими потерями: что-то вскользь ударило по плечу, и с носа слетели очки. Первое пережить можно, а вот второе…очки придется все-таки поискать. Опускаюсь на колени и шарю руками по траве. Очки не нащупываются, зато нащупывается что-то большое и тряпичное. Пытаюсь присмотреться (зрение у меня минус шесть, так что в темноте и без очков остается только пытаться). Почти уткнувшись носом в нечто, делаю вывод, что передо мной женщина, довольно неприятно пахнущая и, похоже, не совсем живая. Как порядочной девушке, надо бы закричать, но понимаю, что делать это в данный момент довольно глупо: женщине это уже не поможет, а жильцы испугаются. Поэтому решаю, с присущей мне логикой, сначала найти все-таки очки, а потом вызвать милицию. Неосторожно поднимаюсь на ноги и по соответствующему хрусту определяю, что очки искать уже не надо. Что ж, в таком случае, план меняется: иду домой за очками, а потом иду на улицу и все-таки вызываю милицию. На ощупь нахожу свой подъезд, таким же образом поднимаюсь по лестнице (у нас в общежитии на лестнице, по-моему, свет не был предусмотрен изначально), входная дверь нашей квартиры почему-то открыта. На пороге сидит сосед - алкоголик, обхватив голову, раскачивается из стороны в сторону. Он слегка нетрезв, судя по запаху и немного не в себе, судя по поведению..
- Витек, ты чего? – наивно, спрашиваю я.
- У-у-у-у.
- Вить, что случилось? – я пытаюсь заглянуть ему в лицо. Попытка, впрочем, неудачная, поскольку я по-прежнему без очков, и перед собой вижу только расплывчатое светлое пятно, так что прочесть что-либо на его физиономии мне не удается.
Аккуратно обхожу Витька и добираюсь до двери своей комнаты. Она почему-то тоже открыта и в комнате никого не наблюдается, хотя по моим предположениям на кровати должен лежать мой брат и громко храпеть или тихо смотреть телевизор. Ладно, нахожу запасные очки(они у меня с затемненными стеклами и очень напоминают солнцезащитные), надеваю… Все равно ничего не вижу. Включаю свет. Постель брата разобрана и везде наблюдаются явные следы его присутствия. Следы-то наблюдаются, а вот брата нет. Ладно, надо спуститься на улицу, найти автомат и все-таки вызвать милицию, а то утром дети пойдут в школу, найдут трупик, испугаются… или не испугаются, но все равно неприятно.
Как водится, все автоматы (а их аж два) в округе не работают, поэтому придется тащиться в отделение.
В отделении опять же, как водится, бужу дежурного, он закономерно не доволен. Пытаюсь внятно растолковать, что у меня под окнами валяется труп ничейный. Дежурный не очень верит, от него разит перегаром. На сакраментальный вопрос: «Ты сегодня пила?», честно отвечаю:
- Да, но только чай.
Он не очень верит и я его понимаю: джинсы на мне несколько грязноваты, в результате ползанья по траве, на носу темные очки (это в два часа ночи) – в общем, и сама я, и речи мои доверия не внушают.
Дежурный, видимо, по собственному опыту советует:
- Пойди, проспись!
- С удовольствием, но неспокойно мне как-то – труп под домом.
Дежурный смотрит на меня как на душевнобольную, но тем не менее, зовет каких-то мужиков. Мужики не в восторге, но все-таки соглашаются меня сопроводить, даже хотят машину взять, на что я разумно возражаю, мол, до нашего дома дворами – две минуты, а по дороге на машине – полчаса.
Подходим к дому – трупа нет. Мужики недовольны, но я их горячо убеждаю в необходимости осмотреть местность еще раз. Уговариваю. Идем, опять же под балконами, опять же небезопасно, опять же характерный звук… На сей раз не повезло одному из милиционеров – что-то большое проехалось по его спине. Он упал, матерится и пытается определить, что это было. Судя по очертаниям и запаху – опять женщина, плохо пахнущая. Второй милиционер как-то напряженно спрашивает:
- Это она?
В ответ пожимаю плечами:
- Судя по запаху, да.
- А поточнее… - милиционер начинает нервничать.
- Я же без очков была, но запах похож.
- Блин, откуда же ее сбросили-то,  - мент задумчиво почесывает голову.
- Скорее всего, из окна, - логично изрекаю я.
Мужик смотрит на меня, как будто только заметил.
- А куда выходят твои окна? – с надеждой вопрошает он.
- На другую сторону, - радостно отвечаю я.
Милиционера ответ явно разочаровал. Однако он не теряет надежды:
 - А ты ее не знаешь?
Я отвечаю честно:
- Не-а…
- Да это ж Люська Боряковская, - вдруг подает голос второй сопровождающий, который наконец-то поднялся после удара на ноги и перестал материться.
- Люська?! – не верит первый.
- Ну, да! Шлюха местная, за бутылку даст любому прямо здесь и прямо счас, - радуется второй.
- Ну, слава Богу, по крайней мере, личность установили, - подводит итог неушибленный, - ладно зови следователя и труповозку.
Я наконец-то благополучно оставляю милиционеров в обществе шлюхи Люськи  и, откупившись своим адресом, иду домой.
Картина в квартире несколько изменилась: впечатление такое, что по коридору прогулялся гиппопотам, поскольку общественные тазики для стирки до сих пор мирно висевшие на гвоздиках валяются на полу, веревки для белья оборваны. С опаской заглядываю на кухню – предчувствия меня не обманули: на полу валяются мятые кастрюли, а пара разбитых в щепки табуреток в компании с перевернутыми тумбочкой и столом дополняют картину.
Странно,  у нас, несмотря на наличие  соседей-алкоголиков всегда довольно мирно. Прислушиваюсь. Из комнаты Витька доносится нечленораздельное бормотание. Дверь у него приоткрыта и в проеме виднеется до тошноты знакомая фигура. Так и есть – мой брат. Захожу. Вижу следующее: на полу, спеленатый бельевыми веревками, лежит хозяин. Рот его предусмотрительно заткнут чем-то, предположительно, его же носками. Вокруг Виктора с видом заботливой медсестры хлопочет мой братец. В углу сидит какой-то тип, явно алкоголической наружности.
Осторожно интересуюсь:
- Ребят, вы чего?
Брат, неопределенно машет рукой, и я как послушная младшая сестра, удаляюсь. Сижу одна в комнате – непривычно. Опять же женское любопытство. Возвращаюсь к соседу. Брат с опустошенным видом сидит рядом с Витьком, который мирно похрапывает, не удосужась выплюнуть изо рта носок. Тип алкоголической наружности исчез. Брат поднимает на меня уставшие глаза:
- Ты чего не спишь?
Хороший вопрос, не спится: впечатлений много, поэтому вместо ответа шепчу:
- А я труп нашла…
Реакция брата несколько озадачивает:
- Уже?
- То есть как уже? Он мне, практически на голову упал, - я даже почти возмущена таким равнодушием.
- В первый или во второй раз? – уточняет добрый мой братец.
- В первый. Во второй он упал на голову милиционеру.
- А милиция откуда? – в голосе слышится легкая заинтересованность.
- Я привела, - честно признаюсь я.
- Молодец, - хвалит брат и опять погружается в безмолвие.
Я не выдерживаю паузы:
- Ген, это ты ее?
- С ума сошла? – совершенно спокойно интересуется брат.
- Тогда откуда о трупе знаешь? – в свою очередь интересуюсь я.
- Так, это я ее нашел.
- Ты?! Где?! – изумлению моему нет предела: вот так на пустом месте пытаются отобрать славу первооткрывателя.
- У Витьки в постели, - спокойно объясняет Гена.
- А он где был? – информация как-то слабо укладывается у меня в голове.
- Рядом лежал.
- Не поняла…
Брата явно раздражает мое временное слабоумие, поэтому он терпеливо разъясняет:
- Сплю. Стук в дверь. Открываю – на пороге Вован – собутыльник Витька. Говорит, пойди, посмотри, там, кажется, Люське плохо. Захожу к Витьку: на его кровати сам хозяин и эта самая Люська, которой не то чтобы плохо, а в общем уже всё равно. Она лежит рядом с Витьком уже слегка подостывшая, наверняка водкой траванулась или еще чем. Вована, насторожило, что когда он на нее полез, она как-то слабо на него отреагировала, а точнее вообще никак не отреагировала. Будим Витька, говорим так, мол, и так: скорую и ментов надо вызывать. Витек спросонья и перепою соображает плохо, а когда до него доходит, то он вскакивает и начинает орать, что мертвецов боится. Потом хватает бедную женщину, и выбрасывает ее в окошко.
- Хорошо, а каким образом она второй раз падала? – вопрошаю я.
- Ну, мы с Вованом пошли ее искать, все-таки ментам надо будет каким-то образом объяснить, что делает труп у Витька под окном. Находим, значит, ее. Вован зачем-то тащит ее наверх и аккуратненько так снова укладывает женщину к Виктору в постель, еще и заботливо одеялком укрывает. У Виктора к тому времени крыша и так слетела. Он возле порога сидит и тихонько воет, как он Вована не заметил – загадка. Ну, не важно. Главное, что когда он немного приходит в себя, возвращается в комнату и укладывается в кроватку, то опять обнаруживает не совсем живую Люську, что его раздражает до невозможности. Поэтому он, наверное, следуя условному рефлексу, опять выбрасывает девушку в окошко. А потом выбегает в кухню, начинает все крушить и орать что вокруг него вампиры и мертвецы по общаге шляются и к честным гражданам в постель лезут…
- А вы? – задаю я уже совершенно глупый вопрос.
- А что мы? – спокойно отвечает брат, рассматривая свои сбитые костяшки кулаков. – Попытались поговорить – не воспринимает, пришлось его немножечко успокоить, связать, опять же, чтобы мебель не портил, ну и рот заткнуть, чтобы жильцов не беспокоил…
- Понятно. – я тихо опускаюсь рядом с братом на пол.
Мы сидим долго. Он – отдыхая от трудов праведных 9 успокоения соседей), а я – в мыслях рассказывая историю о летающем трупике своим подругам….