Холодильник

Когда и где было такое? Словно перед первым свиданием, влюбленный трепет переполнял  меня. Глаза округлились как две пивные пробки  и на них выступали слезы. Слезы счастья. Я стоял в нерешительности и ощущал как потеют ладони. Пристыженный этим обстоятельством, я не решался делать первые шаги. Если б не писк холодильника, я бы стоял и дальше подверженный гипнозу. Писк возымел свое действие.  Кинув последний взгляд в нутро холодильника я закрыл дверцу.
- Ну, а где же пойло?
Пойло им подавай! Для кого это и пойло, а для меня – минуты счастья.
- Охлаждается.
- Охлаждается?!  Так ведь оно уже полдня охлаждается!
Изуверы! Знали б они… Хотя что, собственно, они должны знать. В чужую шкуру не залезть, а отношение к портвейну прививается годами. Это у меня вид набитого портвейном холодильника вызывает эрекцию, а порой и поллюцию.  Им все одно – главное чтоб градус был.
- В морозилке ваша водка. И портвешку пару бутылок захвати.
Подрумяненные лица, сигаретный дым, руки, крутящие рюмки… Хорошая социальная щель. Думал ли я сидя во дворике и потягивая пиво, что через два часа обрету сию компанию. Побег из урбанизации я обдумывал, а не компанию подбирал. Побег от горячей воды, телефонов и мерцающего монитора. Побег туда, единственным намеком на мегаполис был холодильник охотно принявший в себя ящик портвейна. Побег на дачу.
Девушка, сидящая  в профиль, изъявила желание составить мне компанию в распитии «Анапы» я даже не удосужился спросить ее имя. Какая мне разница, ведь пьет то она не по идейным соображениям, а из-за того, что не хочет пить водку.
- вась, постругай колбаску.
Не было у меня желания обращаться к этим отщепенцам по именам, а вася – вполне универсально. Хотя даже этот стеб им не под силу оценить.
- Рюмки у тебя есть?
- Были, еще не все побил. Правда потребуется время на поиск.
- А музыка?
Гитары им, подонкам, мало! Им подавай радио.
- Сейчас принесу.
Поднявшись, я бегло взглянул на девушку: лишь профиль, да и тот не выразительный. Водрузив магнитофон на подоконник, я сталь возиться с дисками.
- не-ее, -  проблеяли за спиной, - давая радио щас настрою.
Меня мягко, но не требующем возражения жестом, отстранили от видавшего и лучшие дни стерео.
- Найдешь ты, наконец, рюмки?!
Поиски оказались удачными и уже через пять минут я, обтирая полотенцем запылившиеся сапожки, выставлял их на стол.
- Вы точно будите портвейн?! - Даже так она была в профиль! – или все же водку.
- Тебе что, жалко? Пусть Саша портвешок потянет.
Саша! Ну конечно! Я не удивился бы, если б ее Васей звали.
Под портвейн я достал граненые стаканы
Кровопускание по части еды мой холодильник вряд ли перенесет. Ладно, пусть закусят. Для них это впервой, обычно сырой водой запивают. Вот и сейчас рядом со столом ведро поставили и кружки достали.
- Где говоришь у тебя нож
-  на кой черт он тебе сдался?
- Бутылки открыть – но он уже извинялся взглядом, поняв допущенную ошибку.
С сатанинской улыбкой я потянул к нему руки, желая придушить. Пальцы сжались на горле зеленого стекла.
- ты что не знаешь, что портвейн открывают исключительно зубами и исключительно я.
Нет, им невдомек, что сканы- это и так отступление от правил. Благо хоть граненые (Обычно пью из горлышка).
Профиль передернуло от первого глотка, но потом она пила спокойно даже высказывалась относительно неповторимости вкуса. Васьки пили водку, по привычке запивая водой. Закуску просто ели.

Просыпаться, как всегда, было мучительно больно. Дрожа и матерясь я добрел до холодильника. Пьянка удалась – тянуло в Москву. Стол был усеян бычками из расплескавшейся пепельницы. Профиль и васьки исчезли, прихватив пустую тару. Радио захлебывалось шансоном. В надежде на законный опохмел, я потянул дверцу холодильника. Опохмелюсь и поеду.
Холодильник оказался пуст.