Глава 5. Деревня повышенной мобильности

1.


Опытным путем и кучей теорий доказано: если ваше путешествие начинается тихо, мирно и гладко в обстоятельствах, отнюдь к этому не располагающих – это не к добру. Делайте что угодно: дайте кому-нибудь в морду в трактире, сломайте что-нибудь, слегка заблудитесь, наконец – только нарушьте это благолепие! В иных случаях лучше самим создать себе неприятности, чем ждать, когда за вас это сделает судьба.
Ламюэль на удивление легко согласился потерпеть присутствие говорливого адепта Хаоса по дороге до замка гильдии. Фарно, из предосторожности закутанный в плащ на манер капусты,  добрался до конюшни без каких-либо приключений, и господин Майло не предъявлял ему счета за последствия вчерашней гульбы (отчасти потому, что окончательный список не был еще составлен, отчасти потому, что составлялся он для инквизиторов, буде таковые снова нагрянут). За ворота их выпустили беспрепятственно.
Радости начались на второй час пути. На всей дороге, насколько хватало обзора, не было видно ни единой живой души (и неживой, впрочем, тоже), и Фарно, порядком уставший от длительного молчания, попытался завести разговор на свои излюбленные философские темы. Эльф, хоть и ехал последним, явственно напрягся. Нелюди пришлось немало постараться, переводя его к более нейтральному предмету – книгам.
– Знаете, со мной недавно произошел странный случай, – проговорил задумчиво этот пшиздик. – Мы играли с каким-то типом в карты – и, представляете, я выигрывал постоянно! И он поставил на кон какую-то старую книгу. И проиграл! Я никогда раньше не видел, что бы на переплете не было даже названия – только рубиновая пентаграмма…
– И эта книга все еще у вас? – как бы невзначай поинтересовалась Элен. – Могу я взглянуть?
– Ну да… – олух замялся. – Только вы поосторожнее с ней. Когда я попытался ее открыть, там что-то полыхнуло и как будто дымом оттуда шарахнуло…
Охотница, кажется, начала понимать, почему эту шутку природы столь многие мечтали придушить. Потом в голову пришла более практическая мысль:
– А вы помните того типа, который проиграл вам книгу?
– Да, конечно…
Элен резко остановила лошадь, подождала, пока их догонят Джулиус и Ламюэль.
– Скачем со всей возможной скоростью. Дабы избежать непредвиденных неприятностей. – И, увидев вопросительный взгляд некроманта, пояснила: – Похоже, события опять развиваются более чем стремительно.


2.

Смиренный брат Афрус прибывал в глубоких раздумьях – состоянии, совершенно ему не привычном. Но обстановка, в общем-то, располагала: время еще оставалось, а тем для осмысления накопилось превеликое множество.
Конечно, во-первых и в главных – этот богомерзкий адепт Хаоса. За его поимку смиренный брат вполне может отхватить немалое продвижение в чине. И это правильно – в его возрасте пора бы уже оставить многонервную стезю главного палача десятки и заняться чем-нибудь более почетным – допросами еретиков, например… Но «во-вторых», отсюда вытекающее – гораздо менее приятно. К ним относятся как возможные спутники незатыкаемого Фарно (Охотница и некромант – те еще подарки), так и тип, в их поимке помогающий…
При мысли о типе смиренного брата передернуло. Он нашел их вчера вечером, после столь бесславно завершившийся битвы в «Приюте Миротворца» - и предложил свою помощь. Правда, с некоторым условием – хаосника и некроманта они вправе забрать и делать с ними все, что заблагорассудится, а вот девчонка нужна ему самому, и непременно  целая. Афрус понемногу убеждался, что неприятные ощущения, связанные с некромантом – сущая мелочь рядом с тем ужасом, что внушает ему этот. Судите сами – высокий, широкоплечий, в почти закрывающей лицо широкополой шляпе, постоянно кутающийся в плащ серого… нет, даже неопределимого какого-то цвета… А уж голос его способен был вогнать в предсмертные судороги даже последнего атеиста – своим сходством со скрипом натужно отодвигаемой могильной плиты. Он не представился – но все инквизиторы, включая и самого брата Афруса, называли его «господин». Вдобавок ко всему, он курил – и не терпевший дыма смиренный брат был вынужден в разговоре с ним дышать куда-нибудь в сторону.
Он и сейчас дымил трубкой, напряженно глядя на дорогу. Два с небольшим десятка экзекуторов невысокого ранга, подчиняющихся брату Афрусу, смирненько жались поодаль. Вообще-то, изначально их было полных четыре десятка, но после недавней битвы некоторые из них стали несколько нетранспортабельны…
Время ползло невероятно медленно, точно осужденный, которому по чьему-то странному капризу позволили добираться до плахи самостоятельно.  Главе инквизиторов все чаще казалось, что их проводник проявляет некоторое нетерпение. На лесную тропу опускался вечер. Примораживало.
Когда почти совсем стемнело, господин в сером оторвался, наконец, от созерцания дороги и произнес:
– Он проехали другим путем. Надо искать их иначе.
– Но вы же говорили, господин, что другой дороги здесь нет! – опрометчиво вякнул брат Афрус.  Тип резко повернулся к нему.
– Вы намекаете на мою некомпетентность? – вкрадчиво (настолько, насколько может быть вкрадчивым такой замогильный голос) поинтересовался он, и еретиколову поплохело окончательно.
– Нет, я… – промямлил он, пятясь.
– Молчать! – голос типа грохнул, как смертный приговор. Он повелительно махнул рукой в сторону главы инквизиторской кучки. –  Взять!
Последней мыслью неудачливого еретиколова была мысль о том, что его вроде бы подчиненные двигаются как-то странно, непохоже на живых людей…

 
3.
 Причина же того, что засада инквизиторов столь бездарно провалилась, была до смешного банальна: Элен, ехавшая первой, свернула по ошибке не на ту тропинку, а остальные, ехавшие следом, этого не заметили. Собственно, и заметить-то мог бы разве что Джулиус, но он как раз в этот момент был занят тем, чтобы держаться между эльфом и хаосником… Короче о том, что что-то не так, они сообразили, лишь когда лес внезапно расступился и перед ними открылась деревня, которой в этих краях быть вроде бы не следовало.
Собственно, ошибку обнаружила Молния. Где-то через полчаса после неверного поворота ей наконец надоело притворяться бессловесной скотиной – и кобылка замерла на месте, точно памятник самой себе, всем своим видом демонстрируя нежелание идти дальше. Элен, от этой ее выходки едва не слетевшая с седла, сначала чертыхнулась, потом огляделась – и чертыхнулась снова, гораздо энергичнее.
– Что-то не так? – Джулиус рискнул покинуть свой пост.
– Да не то что бы не так… Просто мы не туда свернули и немного заблудились. Я совершенно не знаю этих мест.
– Подожди, а разве здесь где-нибудь нужно поворачивать?
– Вот и я про то же. И деревни здесь быть не должно.
– Что-то не так? – поинтересовался эльф.
Нелюдь на секунду задумалась.
– Ладно, едем прямо, в деревне уточним дорогу. Видите ли, господа, что-то тут с дорогой не то…
 
Деревня встретила их баррикадами. Или как там еще можно назвать телеги и кучи всякого хлама, намертво перегородившие дорогу и ощетинившиеся заточенными бревнами?.. На баррикадах маячило несколько силуэтов, принадлежавших, вероятно, местным жителям.
Нелюдь, существо непосредственное, подъехала к самым кучам непойми чего и громко поинтересовалась:
– А что здесь, собственно, происходит?
Этот вроде бы несложный вопрос вызвал среди набаррикадных стояльцев нешуточное оживление. Наконец количество шевелений перешло в качество, и с импровизированных защитных сооружений последовал ответный вопрос:
– А вы – не сборщики налогов?
– Нет! – с завидной уверенностью и солидарностью ответили эльф и хаосник.
– А чем докажете? – резонно поинтересовался кто-то сверху. На него зашикали.
– Да это ж девка! – дошло вдруг до кого-то. – Глянь-ко, Охотница! Пропустить!
И баррикады живенько разошлись в разные стороны (вот неоспоримое достоинство использования телег как подставки!), пропуская путников. На них смотрели настороженно, но без враждебности. У заграждения толпились исключительно крепкие мужики, женщины, старики и детишки прятались по домам. Чуть поодаль от всех обретался староста, а возле него степенно стоял старичок, чем-то Нелюди смутно знакомый…
– Добрый день, – вежливо произнес старичок. – Какими вы судьбами на этот раз?
– Подождите-ка… – Элен вроде бы вспомнила. – Деревня Мученки, так? В начале осени?
– Совершенно верно, леди, – старичок поклонился. – А не будете ли вы столь любезны сказать нам, где мы все, собственно, находимся?
Нелюдь, чувствуя себя дура дурой, ответила, тем не менее, чистую правду:
– Не знаю, мы сами заблудились.
– Но ведь вы заблудились в окрестностях чего-то? – продолжал настаивать старичок.
– Ну да, в окрестностях Мареля…
– Слава Создателю!!!
Далее последовал разговор, поначалу не отличавшийся понятностью и логикой, но после многое объяснивший. Деревенька эта раньше располагалась не столь уж далеко от Ирика , что приводило ко многим неприятным фактам, в том числе и к тому, что императорским сборщикам подати не приходилось далеко ходить, во-первых, за этой самой податью, и, во-вторых, за войсками в случае необходимости. А поскольку аппетиты столичных властей в плане налогов скромностью не отличались, периодически возникали разнообразные неприятные инценденты.
Вот такой инцендент и привел к появлению близ Мареля совершенно незапланированных достопримечательностей. Началось все с того, что в деревушку приехал очередной сборщик налогов, и размер подати, который он назвал., превышал обычный втрое. Конечно, ни для кого не секрет, что иные представители этого паскудно знаменитого племени частенько путают свой карман с государственной казной и повышают налоги, не дожидаясь приказов свыше – но не до такой же степени! Между наглецом и жителями деревни завязалась весьма оживленная дискуссия, в результате которой хама слегка пришибли до смерти – не по злобе даже, а просто приложили поленом в запале.
Когда выяснилось, что дяденька внезапно и совершенно невежливо упокоился, ситуация обозначилась во всей своей пакостности: не возникало ни малейших сомнений в том, что в скором времени деревеньку ждет визит карательного отряда, имеющего привычку сначала резать все, что движется, а уж потом разбираться. И тут в полной безнадеге забрезжила слабенькая надежда. Дело в том, что недавно в деревеньку забрел старичок-знахарь – да так и прижился здесь. Разобравшись в ситуации, он предложил избавить всех от проблем самым надежным способом – просто перенести кусок земли в комплекте со всей деревней в безопасное место. Правда, существовал определенный риск: состав был новый, неопробованный, но дело, как ни странно, выгорело. Однако крестьяне – народ осторожный, а потому вокруг деревни на всякий случай были установлены тележные баррикады – буде сборщики налогов и сюда забредут.
Уверив гостеприимных хозяев в том, что сборщики налогов в этих краях – явление почти столь же редкое, как крылатая свинья , Нелюдь вежливо поинтересовалась, не пустят ли их переночевать. Староста согласился легко и даже как-то радостно.
 
4.

Жирненькая полная луна выползла на небо и воззрилась на мир своим единственным круглым глазом. В воздухе маячили холод и сырость январской псевдооттепели. Элен, привыкшая ложиться очень поздно (то есть очень рано – утром), вышла на крыльцо – то ли посмотреть на звезды, то ли просто подумать в одиночестве…
Это их и спасло – да еще умение Нелюди видеть в темноте. Сначала ей просто показалось, что мирный пейзаж чем-то нарушен, потом – сообразила: через баррикады, преодолевая их с невероятной ловкостью, лезли шкафообразные ребятки в рясах, и было их много. На раздумья времени не оставалось, поэтому Охотница быстренько выхватила меч, а для острастки запустила в сторону незваных гостей первым, что под руку подвернулось. А подвернулось ведро. «Снаряд», влетев в нападающих, грохнул не хуже набата. Те на миг замерли – но тут же поперли вперед с прежней наглостью. Но даже короткой задержки хватило для того, что бы начали просыпаться деревенские, а Джулиус и Ламюэль выскочили во двор при оружии.
 Господа в рясах, не издавая ни звука, шли на приступ. Шли, правда, недолго – до тех пор, пока Элен, некромант и эльф не занялись ими вплотную. Дальнейшее по сумбурности своей смахивало на побоище в «Приюте миротворца» - и результат был тот же. А уж когда на помощь подоспели деревенские с топорами да вилами – итог был предрешен.
Джулиус неприязненно оглядел то, что осталось от еретиколовов.
– Падаль, – буркнул он. – Но качественная.
Где-то завопили, и пред ясны очи всей деревни вылетел Фарно, преследуемый двумя явно нерадушными экзекуторами. Хотя какие, спрашивается, ясны очи могут быть у людей, зверски разбуженных после полуночи? Элен мельком порадовалась, что хаосник развил такую скорость – никто и не заметил эффекта от Слез призраков, который (эффект то есть) проходить пока что не собирался. Двое рясистых с маху налетели на подставленные вилы и тем упокоились, а где-то неподалеку раздался звучный треск, сопровождаемый смачным шлепком – это Фарно влетел в чей-то забор.
А наутро вся компания, распрощавшись с гостеприимными жителями деревеньки, выехала за баррикады – и Ламюэль заметил неподалеку какие-то странные следы. В принципе, они могли бы принадлежать лошади – но тогда лошадь должна была ходить на двух ногах…