Кризис

''Когда ты вернешься – все будет иначе, и нам бы узнать друг друга. Когда ты вернешься – а я не жена и даже не подруга. '' – пела Тоня, наверное, уже в третий, а может, и в четвертый раз подряд одну и ту же песню, сидя на подоконнике и аккомпанируя себе на гитаре – ''Когда ты вернешься, вернешься в наш город обетованный…''. Однако ни меня, ни моих друзей, укрывшихся от всего мира под широкой лестницей, ведущей на второй этаж факультета, не смущали эти повторы – наш разговор весьма свободно вписывался в негромкие аккорды гитары. А сплошная стена снегопада скользила и скользила за окном куда-то вниз, притягивая взгляд и увлекая мысли за границы теплого помещенья, словно бы остров, окруженного океаном ледяного безмолвия.
– Что за жизнь такая пошла – с горечью в голосе говорил Сяля, студент с третьего курса, уже успевший, однако же, отучиться на факультете лет на пять больше положенного благодаря длинной цепочке повторов и академок, – В Мавзолее – и то пива не стало!
– А почему столовую от Универа, ту самую, что рядом с НИИФом, Мавзолеем назвали? – этот вопрос задал уже Сергей, только недавно поступивший на Физфак.
– А тебя там еще ни разу не бальзамировали в зюзю? ''Петровское''… ''Мартовское''… ''Крепкое Медовое''… – Сяля блаженно закатил глаза, вспоминая названия любимых напитков.
– Было дело… – признался Сергей – в конце прошлого месяца, когда матан косили…
– Так это ты все пиво выдул… – укоризненно протянул Сяля, едва сдерживая улыбку – Именно тогда-то оно и исчезло…
– Слышали, кстати, новость? – включился в разговор Антон, до этого момента, так же, как и я, внимательно вслушивавшийся в пение Тони. – Из Мавзолея Ленина опять собираются выносить…
– Из нашего?!
– Не-е, из ихнего, из Московского. Говорят, пятьдесят один процент населения – поддерживает. А главное – Инквизиторы митинг вчера на Красной Площади устроили с требованием захоронить по канону. Сорок тысяч человек собрали!
– Козлы… – выдавил Сергей сквозь зубы.
– Да нет. Просто – фанатики. Для них сейчас – золотая пора! Экономика рушится. Зарплату не платят. Стипендию вот – уже шесть месяцев задерживают. Кризис… – Антон удрученно замолчал.
– Кризис… – повторил Сяля вслед за ним едва слышно. – Как же это просто, оказывается, внушить в подобную злосчастную пору среднестатистическому обывателю, что все его нынешние проблемы – наказание за былые грешки! Его собственные, а также – родственников, знакомых, предков. Всего рода людского в целом… И вот – он уже на все согласен во имя избавления от оных. Вынос Ленина, значит… А ведь знаете – это же символика. Самый простой способ воздействия на подсознание! Дураки же как будут рассуждать – закопаем ''по правилам'', следовательно, покажем всей Вселенной, какими стали хорошими, соответственно, искупим целую вереницу давних ''преступлений'',  и, как итог, получим возможность избавиться от всех остальных ''геморроев'' – здесь и ''на том свете''… За это стоит и побороться!
– Ну ты и загнул последовательность! – восхитился Антон. – Подожди, я запишу…
– А что, разве не так? Ты лучше подумай, что будет следующим символом…
– Ну… Будут статуи громить! – Антон заулыбался.
– Ничего подобного! Статуи они уже громили. – Сяля произнес ''статуи'' с ударением на ''у'', как бы шутя, но голос его оставался грустным – Ты подумай, кто является их настоящим, живым, сегодняшним врагом.
– Не знаю! – ответил Антон простодушно, поразмышляв пару мгновений. – Кто?
– Фарисеи… Сомневающиеся. Мы с тобой, Тоша!
– Да ладно тебе! – продолжая улыбаться, но как-то неискренне, пробормотал Антон.
– Уже сейчас их всецело поддерживают около четверти жителей страны нашей…
– Но четверть – это еще далеко не все!
– А остальным, в подавляющем своем большинстве, просто по барабану. Большая часть не очнется даже тогда, когда каждому будет выделено по клетке, к каждой клетке – по миске, а к миске – по ложке и по стандартной порции коллективной баланды. Мало того – некоторые даже будут рады подобному повороту дел. После нынешнего-то положения… Нет, конечно же, кто-то потом возмутится, будет бороться! Но – поздно, поздно… Разве не так было после семнадцатого года прошлого века? А после восьмидесятых? Нет! Главная опасность для них сейчас – это мы, Фомы Неверующие, те, кого они сейчас с особым презрением в голосе называют интеллигенцией, потому, что мы для них – потенциальный источник смуты и идеологической конкуренции. Разве ты не знаешь, как сейчас везде затыкают рты сторонникам самой продвинутой в нынешнее время, самой научно обоснованной идеологической концепции – социальной синергетики? Препода вот одного по философии, читавшего лекции о ней студентам, взорвали в собственном подъезде. Целую лестничную клетку потом пришлось расселять.
– Нашел, чем удивить... К одному вот моему, теперь уже бывшему, знакомому на улице прицепилась парочка пацанов, стали в веру обращать. А он – возьми да и скажи: ''У меня свои взгляды…'' Из-за угла еще человек десять вывалило, да и забили насмерть. Камнями… Инквизиторы!
– Да я и сам вот, на днях, в метро рекламку одну на дверях, агитлисток, в смысле, вслух прокомментировал. В том ракурсе, что язычество совершенно равноправно с единобожием и не имеет перед ним никаких преимуществ… – снова подал голос Сергей – Едва смылся! Откуда в людях столько злобы?
– Двадцать пять процентов активных фанатиков. Я же говорил! Помнишь старый фильм про Франкенштейна, когда милые, простые, мирные люди – фермеры – с кольями, вилами и факелами идут гасить бедное, ни в чем неповинное чудище? Радуйся, что Физфак – в Петергофе, на отшибе, а не как большинство факультетов – в Питере… Там уже и занятия прекратили. Боятся терактов. – говоря это, Сяля мрачно глядел в окно.
Снегопад за окном становился все сильнее и сильнее. Серое здание НИИФа за окном напротив, все более размывалось в шевелящейся, утекающей под окно белой массе. А я продолжал молча смотреть на тонкий Тонин силуэт, контрастно выделенный на фоне снежного квадрата окна, и слушать ее звонкое пение: ''…Я не ждала тебя в октябре, видела сны, я листала сонник. Красные лошади на заре били копытами о подоконник. Когда ты вернешься… ''
– Они и здесь пытаются нас запугать! – с возмущением продолжил Сяля – На прошлой неделе, в субботу, в подвале Шайбы обнаружили баллон с ацетиленом, лежащий на зажженном примусе… В самый разгар ночной дискотеки! Едва успели обезвредить. Официальный вердикт был бы очевиден: взрыв газа из-за неосторожного обращения. Куда смотрела охрана, спросите вы? Охранник же все и устроил! Из них, из Инквизиторов оказался. И теперь дискотеки решено больше не проводить… А в общагах на всех этажах теперь студенты сами сменные патрули устраивают. Действительно – что может сделать внизу одна, бедная консьержка? В конце концов, к тому же, а если вдруг и она тоже…
– Да куда же смотрит наше правительство? Это же экстремизм чистейшей воды! У нас же есть законы, в конце концов! – не выдержал Сергей – Почему они ничего не делают, почему не разгонят эту банду?
– Правительство… – Сяля ехидно улыбнулся. – Ты знаешь, сколько нынче стоит нефть на мировом рынке та, самая, что является основной статьей экспорта и источником доходов нашей страны?
– Семь долларов за барель?
– Да ты, я погляжу, отстал от жизни! Семь она стоила в прошлом году. Два доллара и пятнадцать центов! С конца прошлого века она подешевела более, чем в десять раз. Новое тысячелетие – новые энергоносители! Экономика летит ко всем чертям. Правительству нечем платить бюджетникам, парламент бурлит, одни партии наезжают на других, используя назревающую смуту в своих целях, а эсэсовцы, ''Святые Спасители'', Инквизиторы, то бишь, с каждым днем наращивают число своих сторонников. На их стороне уже и радио, и телевидение. Мало того – идут разговоры о запрете Инета в России! Вспомните, кстати – хоть кто-нибудь – когда по телевизору была показана последняя научная программа?
– Вчера вечером, вроде бы. По РТР. – с сомнением проговорил Антон.
– Это о ''святой воде'', что ли? Когда какая-то сомнительная личность, абсолютно неизвестная в научных кругах, вещала о ''памяти воды'' и о том, как в их новоиспеченном институте ''положительно заряженную'' воду подливали к дохлым бактериям, и они оживали, а ''отрицательно заряженную'' к живым, и они дохли?!! И это ты называешь наукой? Байки для идиотов! Пиар для обывателей! Банальный идеологический заказ. Заметь, как красочно, как убедительно они все расписали для олухов, забивших на учебу еще в средней школе. Даже ты, похоже, клюнул! Сразу видно – очень и очень неплохие специалисты по промыванию мозгов поработали…
– Забавно… А ведь это именно здесь, получается, заварилась эта каша. Ведь именно у нас, на Физфаке, несколько лет назад были разработаны основы нынешней мировой энергетики… Лучше бы все оставалось по-старому! – вздохнул Антон
– Как сказать. Воздух становится чище. И, хотя углекислоты в атмосфере еще хватает, и льды полярные все еще тают, но, глядишь, через пару десятилетий все нормализуется. Инквизиторы – они ведь только тут, в России. Там, за ее пределами – колоссальный расцвет и культуры, и науки. Связано это, правда, не только с тем, что электроэнергия теперь стоит копейки.
– Есть что-то еще? – спросил Сергей, с интересом посмотрев на Сялю.
– Есть. Опять же именно здесь, на факультете, в свое время кто-то заметил…
– Владислав Неверов? С кафедры общей физики? – высказал догадку Антон.
– Именно он. Так вот, он обратил внимание на то, что наша цивилизация, получив огромное ускорение в своем развитии в первой половине двадцатого века, вдруг увязла в фундаментальнейших противоречиях между различными областями естествознания, экономики, творчества, этики в конце концов. Причем в такой степени, что некие ''мыслители'', темнила науки, заговорили даже о ''конце истории'', неизбежном крахе ''западного'' образа жизни. Влад же это связал с довольно-таки фантастичной на первый взгляд, но, как оказалось, не лишенной основания идеей о том, что человеческая цивилизация в своем бешеном развитии на полной скорости проскочила мимо некоторых, на первый взгляд, очень простых, я бы даже сказал, тривиальных, но очень существенных моментов. По аналогии с биологически активными областями на теле человека, эти, упущенные из рассмотрения вещи он назвал точками акупунктуры. И предположил, что, если оказать на них воздействие, то ситуацию еще можно изменить к лучшему. Влад выявил три такие ''точки'': энергетика, образование и биология. С образованием разобраться оказалось проще всего. Как результат, в науку пришел новый класс людей, раньше не имевший возможности ей заниматься, а теперь нашедший в ней свое истинное призвание. Энергетика… Ну, о результатах его экспериментов в этой области вы знаете не хуже меня… Что же касается биологии, то – вот скажи мне, Серега, ты можешь точно сформулировать, что такое жизнь, что такое разум, что такое человеческие чувства, информация, материя, в конце концов?
– Конечно, могу! – Сергей недоуменно пожал плечами.
– Вот!!! А еще несколько лет назад ты бы мямлил сейчас что-нибудь невразумительное об ''извечных философских вопросах''. Именно за это Инквизиторы его и ненавидят! И раздувают ненависть и против него, и против всех, кто связан с естествознанием, пользуясь нынешней ситуацией.
– Да, но как он оказал воздействие на общество подобных масштабов? Одному человеку такое вряд ли по силам!
– Ты забываешь об основном принципе акупунктуры. Небольшой, практически незаметный в иных случаях, укол, сделанный в правильном месте, вызывает несравнимые с ним по интенсивности проявления последствия. Он организовал поэтическое общество ''Сакура'' на факультете (ведь это же известный факт: практически все физики пишут стихи!), на собраниях коего частенько обсуждались несколько более общие, нежели просто литературные, вопросы. После чего разместил сайт этого общества – ''САКЭ_физфак'' – в Инете на сервере университета и загрузил в него результаты своих расчетов. Вот и все!
– В каком смысле – все? 
– Остальное сделали люди. Те, что посетили сайт. Те, что воспользовались размещенной на нем информацией. Вот смотри – можешь ли ты мне сказать, чем объясняется практически феноменальный успех научной фантастики в мировой литературе, а также в кинематографе? Вспомни сериал ''X-FILES'' хотя бы, раз за разом приковывавший к экранам телевизоров весь мир! Ну так вот – причина этого в том, что людям от природы свойственно любопытство, тяга к неведомому, к ''скрытым знаниям''. Прикосновение к тайне – одно из самых заветных, самых сокровенных наших желаний! Неверов просто воспользовался этой неотъемлемой чертой человеческой натуры, полностью восполнив любопытство читателей. И мир изменился…
Он снова замолк. Мы тоже молчали. И только Тоня пела все громче: ''Тонкие пальцы срывают аккорд, нам не простят безрассудного дара, бьются в решетку стальных ворот пять океанов земного шара… ''
– Несколько новых ''Точек акупунктуры'' было найдено совсем недавно. – продолжил Сяля. – Помнишь Анну Климову? Ты не смотри, что она – незрячая. Приборчик для чтения ''От Неверова'' позволяет ей вникать в научную литературу не хуже, чем нам. Ей всего-то четырнадцать, а она уже пишет кандидатскую диссертацию! Именно она доказала, что наша Вселенная на самом деле плоская. Ну, в смысле, не плоская, а не искривленная – немного запутался Сяля в терминологии. – Даже вблизи Черных Дыр нет никакой кривизны! Только – анизотропия эфира. Да-да! В каком-то смысле Анечка вернула науку в девятнадцатый век. Но только эфир в ее понимании – это не какое-то вещество, сквозь которое несется наша планета. Все мы, все материальные тела, все элементарные частицы, все взаимодействия между ними – это он сам и есть... В том понимании, что все вышеперечисленное является динамическими состояниями этой странной среды – колебаниями, солитонами… Как хочешь, так и называй. Аналогично скорости звука, в этой среде тоже есть свой предел волновых скоростей – скорость света. И, если применить к физическим объектам, сконструированным по такому принципу, банальную математику на уровне средней школы, то окажется, что при перемещении в эфире продолжительность всех их внутренних процессов увеличивается точно так же, как и в старой доброй Теории Относительности. Ясно ведь – для того, чтобы пересечь, скажем, быстро движущуюся широкую ленту в направлении, поперечном ее движению, всяко придется проделать по ней больший путь. Ну, нежели длина прямой, соединяющей начальную и конечную точки маршрута. Соответственно, на это уйдет и больше времени. Но это и является аналогом его замедления! Аналогичным образом, чисто автоматически, будут изменяться и длины объектов в направлении их перемещения. Однако же вся дикость создавшейся ситуации заключена не в этом. Все дело в том, что ''изнутри'' подобного аквариума, равномерно заполненного эфиром, которым и является наша Вселенная, пользуясь кривыми линейками и отстающими часами, мы никогда не сможем определить, с какой скоростью движемся относительно него. Только – извне! Опять же, почти все, как у Энштейна. Разве что понятие ''извне'' в его картине мира отсутствует…
- Ну и на кой нам такая новая теория, раз все и так, как у него, а то, что – не так, как у него, за пределом Вселенной? – ехидно поинтересовался Артем.
- Ты что, еще не врубился? Я же ясно сказал – все это в НЕВОЗМУЩЕННОМ эфире! Но материальные объекты, являясь его порождением, сами могут воздействовать на эфир, менять его свойства! Самое простое – гравитация! Представь себе – в квартире включили пылесос, и он начал затягивать в себя воздух. А вместе с воздухом – и все волновые движения в нем. Подобную ''анизотропию'' уже в эфире можно еще описать, как кривизну пространства-времени. Хотя и дураку ясно, что в квартирах пространство сложновато назвать искривленным! Энштейн, к сожалению, имел иное мнение…
- Ну ты поаккуратнее с Энштейном. Я все еще не понял преимущества пылесоса перед гравитацией… Да и к тому же: какая ж это ''точка акупунктуры'', в конце концов, раз она интересна лишь для узкой группы теоретиков, весьма далеких от реального мира?
– И это мне говорит физик?! Ты только подумай! Ведь теперь открывается возможность преодоления скорости света! Он ведь движется в эфире, а мы будем перемещать сам эфир! Менять его свойства, воздействуя на него электрическими, магнитными, иными полями, а также их сочетаниями! Это же – путь к звездам! Вот о чем нынешняя диссертация Ани… И  ведь вот что забавно: более половины нынешнего набора студентов в высшие учебные заведения – это люди, подобные ей, обреченные с детства на слепоту, но, благодаря прибору Неверова, нашедшие свое призвание в науке. И так – по всему миру. То ли еще будет!
– А обычные люди как же? Для них что – наука отныне будет закрыта?
– Н-да… Должен сказать, что именно такие умозаключения и являются очередной причиной ненависти обывателей как непосредственно к Неверову, так и к нынешним студентам. Разумеется, наука была и остается открытой для всех! Только теперь необходимый уровень самоотдачи и в процессе обучения, и в процессе научной работы значительно возрос по сравнению с былыми временами. А потому тем, кому не удалось преодолеть ''высокий мотивационный барьер'', как красиво определил лень один психолог, остается только завидовать перешагнувшим его черной завистью. Есть, к сожалению, у человеческой натуры и такая черта. Вот и объединяются подобные неудачники в волчьи стаи… Наука – она для всех. – еще раз повторил Сяля. Потом задумался, будто вспоминая что-то, и добавил – Ильюху Морозова с Атомной Физики знаешь? Обычный, во всех отношениях нормальный человек. Однако ведь открыл же прогрессивнейшую методику аккумуляции ядерной энергии! Помнишь, лет семь-восемь назад в России с какого-то склада забугорные супостаты более четырехсот килограмм европия, изотоп 153, сперли? Нас еще долго всех по телеку успокаивали, что он никакой опасности в себе не несет? Так-то оно, конечно, так, но если его положить у самого обычного ядерного реактора, то очень скоро, под воздействием быстрых нейтронов, 152-й изотоп возникнет. А вот его уже можно использовать и как высокоинтенсивный источник вторичных нейтронов, катализатор ядерных реакций, позволяющий уменьшить ядерную бомбу до размеров колпачка от авторучки, и как мощнейший генератор радиоактивного (правда, легко изолируемого) излучения. Благодаря Илье-то эту тему и просекли, и загребли террористов со всеми потрохами… А технология, им открытая, в ракетостроении пригодилась. Теперь до любой планеты – рукой подать! Кстати… Зачем за примерами-то далеко ходить? На Тонечку на нашу посмотри! Нескольких профессоров до инфаркта довела… Надо же, и всего-то – заказала вольфрамовую трубу, запаяла ее с торцов прозрачными, жаропрочными окошками, поместила в мощное магнитное поле, направленное вдоль оси трубы, и сильно нагрела. А потом – демонстрировала, как в цирковом шоу, всем желающим макроскопические вихри разреженного газа, заполняющего ее объем… Шарлатанка!!! Мистификаторша!!! – восклицали сторонники Старой Термодинамики. А газ кружился и кружился в термодинамически замкнутой системе, ускоряемый отклоняющимися в магнитном поле электронами, вылетающими в результате термоэмиссии из вольфрамовых стенок… Вот была потеха! Эх, жаль, Серега, тебя тогда еще на факультете не было. Вечный Двигатель Второго Рода! Это тебе не хухры-мухры…
– Надо же! И как же все так… Именно сейчас, именно в наше время – не в какие-нибудь там Средние Века. Такое… – последнее слово Сергей почти прошептал, прижавшись носом к оконному стеклу и устремив свой взгляд куда-то вдаль, сквозь кипящее снегом пространство. 
На некоторое время разговор опять затих. И снова эта тишина дополнялась только пением Тони. ''…Белая гвардия, белый снег, белая музыка революций. Белая женщина, нервный смех, белого платья слегка коснуться. Белой рукой распахнуть окно, белого света в нем не видя. Белое выпить до дна вино, на белую улицу в красном выйти…'' – пела Тоня, и я только сейчас осознал, что иногда она меняет слова в песне, меняет цвета… Я хотел спросить у нее, зачем она это делает, но, взглянув ей в глаза, не решился. В глазах у Тони были слезы. 
– Да… – наконец, вымолвил Сергей едва слышно, – А почему все-таки именно Сакэ, а не Сакура? 
– Ты о чем? – встрепенулся Сяля, выходя из глубокой задумчивости.
– О сайте в Инете. Почему он его так назвал?
– Да как тебе сказать… Каждый человек имеет в своей жизни право на долю мистики. Главное, чтобы он не навязывал другим своих воззрений насильственным путем! В последнем, впрочем, Неверова, уличить нельзя. У него просто была своя теория – о том, что в одном и том же пространстве, не в каком-то там ''параллельном'', а в том же самом, в одно и то же время может существовать множество миров, отличающихся друг от друга мировыми постоянными – скоростью света, гравитационной и другими. Ну так вот – элементарные частицы, слагающие материю в этих мирах, практически никоим образом не взаимодействуют друг с другом. За исключением, быть может, областей анизотропии эфира – вблизи больших масс, и то – крайне слабо… Только на эффект ''скрытой массы'', или ''темной материи'' в галактических масштабах и хватает. Иначе говоря, эти миры практически полностью прозрачны друг для друга! Сквозь нас могут проноситься астероиды, Солнца и планеты чужих миров, а мы этого даже не будем замечать. И только очень тонкая настройка – та, которая может быть обеспечена между двумя очень похожими мирами, между сознаниями очень похожих друг на друга живых организмов, способна пробить между ними брешь. Неверов – полушутя – заявлял, что здесь, рядом с нами, существует, по крайней мере, один такой мир. И проблемы этого мира очень похожи на наши. И именно там – на их Физфаке – также существует аналогичное литературное общество. Правда, название у него – немного иное. Отсюда – имя сайта… 
– Кстати, я тоже стихи пишу! – заявил Сергей. Хотите, прочитаю?
– Что же, извольте, сударь…
Сергей прокашлялся, и начал декламировать:

Давнее, Дальнее, Дивное Долго –
Странная повесть о сказочном Где-то,
Что навсегда оказалось за створкой
Двери причинно- и следственной клетки…

Может быть, он – не такой и жестокий,
Мир, поделенный на био- и техно-,
Раз за фатальным сплетеньем итогов
И дуракам есть причина для смеха?

Здесь можно думать серьезно – о многом.
Можно считать, что и это – нелепо.
Можно поверить в фальшивого бога,
И восхвалять его рьяно и слепо.

Только – опять обнажила дорогу
Талая сталь отступившего снега.
Солнечным парусом облачный локон
Ищет маршрут в море синего меха.

Что-то опять оживило тревогу
Здесь, где в достатке и зрелищ, и хлеба.
Я ведь тебя еще помню
                немного,
Давняя, Дальняя, Дивная Небыль…

– Неплохо… – Сказал Сяля, посмотрев на первокурсника с некоторым не то удивлением, не то уважением, – Не все – складно, но – впечатляет. Ты только, смотри, главное, опять это в метро где-нибудь не прочитай… А то, знаешь ли, нынче, за фальшивого-то бога, и не только по шее могут настучать!
– Да не о боге это! Не о религии! И так – задолбало все это… Вы что, Властелина Колец не читали? Помните сцену, где самые, самые последние эльфы уплывают на запад? Уплывают на корабле, уже навсегда, навечно покидающем этот мир? – Сергей с недоумением, почти с обидой смотрел на нас, широко раскрыв свои серые глаза – Неужели не читали?
– Читали, читали! Конечно же, читали! – несколько насмешливым тоном успокоил его Сяля. – Так ты толкиенист, оказывается… А я думал – язычник!
Сергей быстро успокоился, задышал ровнее. А потом вдруг внезапно встрепенулся, и сказал: ''А  хотите, я вам… Еще одно стихотворение прочту!''. И уже раскрыл рот, дабы выполнить свою угрозу, как вдруг откуда-то сверху послышался чей-то топот. Кто-то, перепрыгивая через несколько ступенек, бежал по лестнице вниз. У ее основания, еще незримый для нас, человек совершил быстрый разворот, и через мгновение показался в поле зрения. Это был Юрик, студент с кафедры статфизики, еще один наш общий знакомый. Он был бледен, как снег за окном, и спешил в нашем направлении.
– Ребята! Переворот! Правительство – пало… Инквизиторы захватили Белый Дом, Резиденцию президента, а еще – впрочем, не важно… Все, кто вырвался – на вихрелетах драпают за пределы России. А по радио, по телевизору – по всем каналам – хор ''Аллилуйю'' поет… – прохрипел он вместо приветствия, и тяжело плюхнулся рядом с Тоней на подоконник, пытаясь отдышаться.
  – Ну вот… Дождались… – прокомментировал Антон его слова. – Завтра – ждем фермеров с вилами да топорами…
– А как же армия? Почему армия не защитила правительство? – воскликнул Сергей, опять широко раскрывая глаза. – Она же должна…
– В армии все деды – Инквизиторы. – спокойным тоном прервал его Сяля. – Теперь – надо решать, что дальше делать. В общагах оставаться опасно. В Петербург – тоже идти нельзя. Сие равнозначно прогулке нагишом в растревоженный улей с пчелами-убийцами. Есть такой вид, знаете ли… Ну а Физфак – это же сам бог велел, одна из первых мишеней. Есть у меня тут одна задумка… Погода последний месяц стояла на редкость мерзкая – под минус тридцать, тридцать пять… Даже Финский залив весь замерз. Только сейчас вот – теплый циклон пришел с обильными снегопадами. Ну так это ведь нам только на руку! Короче, надо двигать сперва в студотдел, за всеми нашими документами, затем – в общаги, собирать все необходимое. Жратву, деньги, ну и так далее… А потом – по льду в Финляндию. В качестве эмигрантов. Не звери же там, в конце концов – приютят ''Надежду Мировой Науки''. Нас, то бишь… Да – еще этих, инаковидящих наших, кстати, тоже придется вести. Сами-то они ведь никак. А здесь – забьют… Жалко!
– А как же пограничники? – засомневался Антон.
– Наша граница сейчас – это фикция. А их пограничники, в общем-то, нам и нужны. На месте разберемся… Ребята! Все равно ведь – НЕТ у нас другого выхода!!! Там – смерть! – Сяля указал рукой за окно, в направлении города.
Лампочки, ранее круглосуточно горевшие в сумрачном коридоре позади нас, вдруг погасли. Все до одной. Отключили электричество. Но никого уже это не удивило. ''…Все будет иначе, и нам бы узнать друг друга. Когда ты вернешься, а я не жена, и даже не подруга'' – продолжала петь Тоня свою песню наверное, в шестой, а может, и в седьмой раз – ''Когда ты вернешься, вернешься в наш город обетованный, когда ты вернешься… Такой невозможный… И такой желанный…''. А мы все смотрели и смотрели на мягкие хлопья, падавшие из небесной стужи на земную поверхность. И было ощущение, что где-то там, за непроницаемой, серой стеной снегопада, ворочается огромный и страшный зверь…

///////////////////////В тексте отображены фрагменты песни
//////////////Зои Ященко и Олега Заливако ''Белая гвардия''