кролики трахаются

Вообще-то я не пью. Не пьет и Ира, не смотря на третий день запоя, да и Сережа тоже абсолютный трезвенник. Но видно так было угодно богам, чтобы вчера...
...Ира вылезла в аську и наша, не пришей к ****е рукав, беседа вдруг плавно перетекла в качественную такую настоящую женскую истерику. Ире было плохо, поэтому она часто шутила, заполняла целые строчки смайлами, и отчаянно пыталась работать! Надо Иру поддержать, вяло подумала я, и меня вырвало от нестерпимой головной боли. Я умылась, вернулась и написала - Бери  такси и приезжай ко мне. Ира что-то пошутила в ответ, снова и снова заполняя окно icq правыми скобками и ехать ко мне совершенно не собиралась. Ира собиралась совершать безумные поступки, которые, наверное, должны были кому-то что-то доказать, но могли плохо кончится для Иры, и потому того не стоили. Хочешь я сама вызову тебе такси? - написала я и меня снова вырвало. Я мучительно доползла до кухни и выпила вторую уже таблетку. Боль становилась все сильнее и сильнее. Ира  отказалась. Потом согласилась. Потом отказалась еще раз. Потом меня еще раз вырвало таблеткой. Потом я выпила воды и меня вырвало вообще всем, чем только можно. Я подумала, что не доживу до утра и снова пошла уговаривать Иру приехать, потому что, мне казалось, что ей сейчас еще хуже, к тому же не хотелось отпускать ее искать приключения на ее тощую новосибирскую задницу. Хорошо, - наконец написала мне Ира, - я вызываю такси.
И меня еще раз вырвало.
- Они смогут только через 40 минут.
- Ебическая сила... Возьми мое такси!
Я продиктовала телефон.
- Там не отвечают.
- Как не отвечают, это такси!
- Там занято.
- Возьми местное такси...
- О, да, да, точно, давай местное, местное лучше!
Я пошла за рекламкой местного такси, которое на днях подняла с пола в зассаном кошками подъезде.
- Там просят 300 рублей!
- 300 рублей за 10 минут поездки? пидарасы...
- Я не приеду.
- Ты охуела, я тут всю квартиру убрала, - сказала я, оглядывая засранную от и до комнату и еще раз уронила пепел на ковер. - Я даже пропылесосила, - соврала я.
- Ну хорошо... Тогда мое такси через сорок минут.
Я встала и подумала, хочу ли я еще блевать или блевать уже нечем. Блевать было нечем и я стала медленно убираться.
Ира снова вылезла онлайн.
- Какой адрес.
- Адрес?
- Мне же надо знать, куда ехать...
- ****ь, но я не знаю адреса. Я знаю только улицу...
- А дом?
- Не знаю.
- Подъезд, этаж?
- Не знаю... Этаж четвертый, кажется...
- Квартира?
Ни разу не смотрела на номер своей квартиры.
- Подожди, я должна позвонить хозяйке и узнать у нее адрес...
- Давай так, я приеду на эту улицу, а ты будешь меня там ждать, ок?
- С шоссе направо будет красный магазинчик...
- Ок..
Ира выпала.
Позвонил телефон.
- Полина?
- Да.
- Я обещала позвонить в четверг, а сейчас как раз четверг...
- Точно.
- Я по поводу той работы...
Я села на диван. Моя голова взрывалась от боли. Я осторожно положила ее на подушку и закрыла глаза.
- Ну так что?
Я поняла, что проспала большую часть речи.
- Хорошо.
- Что хорошо?
- Я отказываюсь.
Мы договорились созвониться позже и я повесила трубку.
Рука потянулась за сигаретой, вторая потянулась за зажигалкой. Что-то щелкнуло. Что-то загорелось. Что-то затянулось. Легкие наполнились дымом, а голова очередной порцией ноющей боли. Я сделала еще одну затяжку и затушила сигарету. Вся пепельница была полна практически целых сигарет. Их поджигали, ими затягивались и тут же тушили, ломая еще длинный ствол...
- Алло, Полина?
- Ты приехала?
- Я очень надеюсь, что этот белый магазин слева от шоссе и есть тот самый красный магазин справа от шоссе, про который ты мне рассказывала...
- Выхожу.
Я вышла на улицу и побежала к красному магазину. черт бы меня побрал, но он действительно оказался белым.
Ира обняла меня, мы потерлсиь щеками, как пингвины.
- Я уже все купила?
- Что все?
- Все все.
- Вообще все?
- Вообще.
- Ну может хоть чего-нибудь еще?
- Не надо...
Ира развернула меня и мы пошли домой.
- Скажи, как ты живешь с таким...
- С каким?
- С таким пониманием право  и лево?
Я остановилась и попробовала сориентироваться.
- Ты все перепутала, - успокоила меня Ира. - Пошли уже пить.
Мы пришли домой.
- Извини, у меня тут срач, - сразу предупредила я Иру.
- Я тут уже все убрала - передразнила она меня...
Но у меня так болела голова, что я решила пропустить это мимо ушей.
Я нарезала лимоны, насыпала в блюдечко соли, порубила мясо.
- Как ты работаешь на этом компьютере?
- Я на нем не работаю.
- Он ужасный.
- Я знаю...
- Я думала, что мой ужасный, но твой совсем ужасный. Хочешь, я отдам тебе свой, он все таки не настолько ужасный...
- Тут все ужасно, - сказала я и принесла в комнату продукты.
Ира разлила текилу по рюмкам.
Хоть убейте, не помню за что был первый тост, но второй тост был за Буковски.
- Он мой папа, - сказала я. - Он наш родитель.
- За Буковски...
Мы выпили.
- А что, он умер?
- В 94 году... - сказала я и тут же задумалась, в 94 или в 2004?
2004 еще не наступил, успокоила себя я. а Буковски уже умер.
- Ты знаешь. когда я стала читать Буковски, я подумала, что я бы с ним переспала, - я проглотила лимонную дольку, - а потом перевернула книжку и на обложке прочитала, что он умер, но я бы переспала с ним даже с мертвым.
Дальше мы говорили про религию, магию и алкоголизм. И я  и Ира уже много много лет не употребляли спиртное, и тем не менее, сейчас мы сидели на моем диване, пили и вели душещипательные беседы.
После каждой рюмки я говорила - Меня сейчас вырвет...Но меня не рвало, я только жевала лимоны и проклинала головную боль.
У Иры зазвонил телефон.
Она стала разговаривать, я медитировала...
- А приезжай к нам!
... услышала я.
Ира протянула мне трубку.
- Скажи ему адрес!
- Но я же не знаю адреса!
Я вернула трубку Ире.
- Скажи, скажи... Ты хозяйка!
Она снова вернула мне трубку.
- Ты ко мне ехала, ты и говори!
Трубка вернулась к Ире.
Она что-то объясняла, а я сдерживала рвоту.
- Поговори с ним...
От неожиданности я взяла трубку, там кто-то неразборчиво крякал.
- Там кролики ебутся, - сказала я. - Я ничего не слышу.
- Это Сережа, а не кролики, - сказала Ира. - И он не ****ся, он так разговаривает.
Я взяла еще одну дольку лимона.
Ира отключила телефон.
- Сейчас он приедет.
Я кивнула.
Ира снова кого-то набирала.
- Алло, Дима?
Я закурила.
- Напился? Тоска? А приезжай к нам?
А почему бы и нет, - подумала я. Лимоны кончались, а головная боль не проходила.
Какой-то незнакомый Дима отказывался приезжать. Ира протянула мне трубку.
- Поговори с ним.
- Я не буду говорить по твоему телефону, там кролики трахаются - повторила я несвежую шутку, так как от головной боли я не могла уже выдумывать что-то оригинальное.
- Она говорит, что у меня педерастический телефон! - сказала Ира.
И я подумала, что она очень милая и она моя подруга и я ее люблю, даже не смотря на то, что она в данный момент зазывает ко мне на квартиру какого-то незнакомого бухого Диму, а у меня болит голова, меня тошнит и уже два часа ночи...
- Зря ты с ним не поговорила,- сказала Ира после того, как повесила трубку, - он охуительный.
- Я с ним обязательно познакомлюсь, - пообещала я.
Мы еще выпили.
Зазвонил телефон.
Ира передала мне трубку.
- Ты где?
- Я у какой-то стоматологической клиники.
- Стой там, мы тебя подберем!
Мы оделись и пошли за Сережей.
- Трахаться с друзьями нельзя, ты сама мне говорила...
- Говорила...
- Ну вот.
- ****ь.
- ****ь, - согласилась я...
Мы прошли вдоль забора и вышли на улицу.
От стены отделилась какая-то странная фигура и двинулась на нас.
- Это он? - удивленно прошептала Ира.
- Он.
- А почему он так странно идет?
- Как странно?
- Он шатается.
- Ты сама сказала, что он пьяный.
Сережа распострер объятия и уже через секунду мы, ударяясь головами, были прижаты к его голой и доброй груди. Сережу мы очень любили. Мы были друзьями. Тремя товарищами. мы очень любили Сережу. А Сережа очень любил нас.
- Я хочу пить - сказала я.
- Я хочу писать, - сказала Ира.
И мы пошли в магазин.
- Две колы и морс.
Я расплатилась и мы вышли на улицу.
- Не хочу домой.
- И я не хочу.
Мы шли по улице, пили колу и смеялись. Я даже на какое-то время забыла о голове.
- Тогда я буду петь!
- Ты еще не пела?
- Нееет, но сейчас я буду петь!
- Может не надо - в моем голосе слышалась мольба...
- Нет, нет, нет!
И Ира запела.
Потом она спела еще одну песню.
Валяющийся в траве бомж начал ворочаться и подпевать. Было хорошо.
- А еще я умею говорить, как Дональд Дак!
Ира отдала бутылку Сереже, как-то странно сложила руки, приложила к губам и закрякала. Она крякала лучше Дональда Дака. Она охуительно крякала!
- Теперь, когда меня будут о тебе спрашивать, я буду говорить... Ира? сценарист-говно, но как крякает!
Мы смеялись, пили колу и нежно подъебывали друг друга. Над нами ярко светила луна. Меня переполняла нежность.
- Давай покачаемся, - предложила я и подошла к качелям.
- Они сухие?
- Сухие, - я смахнула воду с сиденья. - и теплые.
Мы сели на мокрые и холодные деревяшки и начали тихонько раскачиваться.
- А еще я очень люблю врать...
И Ира рассказала еще одну, а может и не одну, замечательную историю.
Где-то через час я сказала.
- Ну все, яичников у нас больше нет, можем идти домой.
И мы пошли домой.
Там мы снова выпили за какого-то мертвого писателя, Ира уверяла, что он лучше Буковски, я могла бы ее за это убить, но не убила. Я заела лимоном и без всякого удовольствия констатировала, что головная боль вернулась.
- Я пропущу, сказала я. И больше не пила.
Мы еще какое-то время болтали. Хотелось спать, но было так уютно. Меня снова нестерпимо тошнило. И тем не менее...
Ира рассказывала про голого грека, красивого, как Апполон.
Сережа молчал и тихо дремал, положив голову на спинку стула.
Я думала о чем-то своем, потом предложила выпить кофе. Потому что настало утро.
Мы выпили кофе-чай. Говорить уже не хотелось. Я предложила им остаться у себя, но они как-то быстро собрали вещи и ушли домой.
Я разложила кровать. Отключила телефон. Легла и подумала, что теперь, наверное, не усну. И это было последнее, о чем я успела подумать...