Питерская студентка и матрос Северного флота...

Эта история приключилась со мной во время прохождения действительной военной службы на Краснознамённом Северном флоте. Территориально – служил на одной из военно-морских баз Кольского полуострова, на атомном ракетном подводном крейсере, аналогичном печально известному «Курску».
После очередного «Дальнего» похода, так называемой, «Автономки», когда лодка около трёх месяцев, не всплывая, болтается в океане на боевом дежурстве, наш экипаж был командирован в Эстонию. Там, на берегу Балтики, находилась учебная база подводников Северного Флота, где плановый отдых совмещался с большой учебной программой.
Ехали на поезде из Мурманска в г. Палдиски через, С.-Петербург, тогда ещё, Ленинград.
Нам крупно повезло, так как, в Питере была пересадка. Приехали рано утром, а поезд в Эстонию отходил часов в одиннадцать вечера.
Слава Богу, командование не решилось держать полторы сотни моряков на вокзале, и нас отпустили в увольнение в город, правда, не всех, а только старшин, мичманов и офицеров.
Я, прослужив, к тому времени, больше двух лет, был старшиной второй статьи и чувствовал себя матёрым подводником, за плечами которого, было две автономки и полтора десятка учебно-боевых выходов в море.
Было самая середина лета. Стояла изумительная питерская погода. Не жарко, но очень солнечно. Запах гражданской жизни кружил, приятно пьяня, голову, грудь распирало от желания петь и говорить комплименты встречающимся девушкам, которые, почему-то были абсолютно все необыкновенно красивыми, а сердце подсказывало: «Тебя ждёт волшебная встреча».
Всё располагало к любовному приключению и оно, безусловно, произошло.
Так получилось, что в одном из залов Эрмитажа (куда же, ещё, было пойти образцовым мореманам?! Хи…), я познакомился с прекрасной девушкой Аней… И, как говорится, мы влюбились друг в друга с первого взгляда.
Не буду описывать, как мы провели целый день, замечу только, что пешком обошли, наверное, весь город и проговорили столько, что совсем охрипли, так как, на улицах было достаточно шумно и часто приходилось напрягать голос.
Представьте себе картинку – времени в обрез, весь экипаж давно собрался на перроне у поезда и курил, от нечего делать, ожидая отправки, и тут появляюсь я, да, ещё, в обнимку с очаровательной девушкой, нахально целуя её, у каждого столба. Конечно, мы целовались и до этого в городе, но чтобы на вокзале (дабы, подразнить моих командиров) – об этом мы с ней специально договорились заранее...
Короче, такого восторженного рёва из сотни матросских глоток, Финский вокзал, пожалуй, не слышал со времён Революции семнадцатого года, даже, милиционеры откуда-то прибежали. Мне, правда, за тот концерт, потом, дали два наряда вне очереди, но суть, безусловно, не в нарядах, а в том, что мы, простившись с Анечкой на перроне, так больше никогда и не виделись. Где-то с полгода переписывались, а после она куда-то уехала из Ленинграда и больше никогда не писала. Она была студенткой и то ли завалила сессию, то ли ещё что-либо случилось, но наша связь оборвалась.
От этого романа у меня остались самые нежные воспоминания, несколько фотографий Ани и маленький сыночек. Сынок – стишок, который я сочинил в то время:

Два имени, два слова – Миша, Аня...
А сложишь вместе, получается – Мишаня.
Судьбе угодно было их соединить,
Два имени, два сердца – чтоб любить!