Сладкие n

- Так, перво-наперво нужно наряд продумать, - веско говорит  Наташка. - Лично я побреюсь наголо, надену алюминиевый лифчик, кожаные шорты и ботфорты. Выше колена. Или лучше чего-нибудь на каблуках? Шпильку сантиметров семь?

Я крепко задумываюсь. Прикидываю Наташкину длину - метр восемьдесят - куда там каблуки-то? Эдак даже ее лифчик алюминиевый   выше уровня глаз народа останется.  Хер, впрочем, с ним, с народом, но  ведь и инспектор не заметит. А нам-то что сейчас главное? Его, родимого, и  ублажить. Да и вообще, какие нах  каблуки? Дурной тон. К тому же вся целостность образа к чертям.

- Лучше ботфорты. И плетку не забудь.
- Не забуду, - радуется Наташка. - Я ее за голенище заткну. На той ноге, которая ближе к инспектору. Правая, да ведь? А ты? Опять в красных   чулках попрешься?

Ну, да. Других вариантов у меня нет. Не наработала.  Еще пояс, тоже красный. И красный же кружевной лифчик. И шлепанцы  на каблуках, с помпонами, или как там они называются? Помпоны же на шапках бывают? А на шлепанцах  что? Неважно,  главное - пусть они розовые, воздушные будут. Как на бабах в порножурналах. Я так себе больше нравлюсь.  Вдруг и инспектор проникнется? А на башку - букли. Мелированные. Мне. Не инспектору. У него погоны есть и синие номера на машине. И право решить, можно ли нас на дорогу выпустить.

Мы сидим с Наташкой рядышком на клиентских стульчиках в моем офисе.  Разговариваем вполголоса,  очень серьезно. Глядим друг на друга многозначительно. Леша, мой офис-менеджер, мечется от компа к компу, как испуганный носорог, делает страшно сосредоточенное лицо и изо всех сил изображает безразличие. Леша, хватит прикидываться. Я-то знаю, что ты все прекрасно слышишь,  и что мозги у тебя взорвались еще десять минут назад,  когда Наташка решительно шагнула через порог, тщательно проговорила в твою сторону "Здравствуйте, Алексей", шарахнула сумку на стол, выразительно  посмотрела на меня и вместо приветствия сказала: "Ну че, типа того. Надо же завтра экзамен сдать. Чтоб эта ***ня, наконец, кончилась". Я б на Лешкином месте запросто  с мозгами рассталась.  Причем добровольно. Не каждый же день кандидат  филологических наук, собирающийся в докторантуру, произносит слово "хуйня", делая Лешу тому   свидетелем. К тому же, Леша тоже закончил универовский филфак и до сих пор благоговеет перед преподавателями  собственного вуза.  Не говоря   о кандидатах   наук. Он, кстати сказать,  в жизни  не видел ни одну из нас   в юбках. Воображаю, как ему мнятся на мне красные сетчатые чулки.  Молчу уже о Наташкином алюминиевом лифчике.

Это игра у нас такая. Ритуал. Фрезер, "Золотая ветвь", издание три тысячи шестьсот восемнадцатое, местное, адаптированное. Такой разговор мы ведем с Наташкой каждый раз, когда нам светит не слишком приятное мероприятие.  Первый раз соображение  о соответствующем наряде ударило нам в голову года два назад, когда наша общая подруга Вита выходила замуж. Мысль о ее свадьбе приводила нас в ужас. Мне четыре ночи подряд перед свадьбой снились кошмары. Наташка упорно называла  ее жениха "человек-блин". И я, в общем,  была с ней согласна. Виткины родители, богатые  северные олени,  организовали торжество  в каком-то полулегальном заведении. И мы не могли туда не пойти. Кафе-подвал, человек-блин, Вита-невеста вызвали у меня жуткий приступ клаустрофобии и человеконенавистничества.  Хотя я всячески желала молодым счастья. Жаль, что мы с Наташкой не обрядились так, как планировали. Защитили, понимаешь, собственным телом мозги человека-блина и Виткиных родителей. Может, и еще какой из органов им спасли, только я не в курсе.

А сейчас нам надо сдать экзамен по вождению. В присутствии инспектора  ГИБДД, промежду прочим. После двухмесячных мучений. И нас страшно развлекает мысль о том, как  мы  там нарисуемся.   А все остальное, честно сказать,  повергает  в  глубочайшее уныние. Потому что в теоретических билетах мы  в упор не замечаем нарисованного светофора, на автодроме, заезжая в гараж задним ходом,  по-прежнему  крутим руль в неправильную сторону (это при сорока-то наезженных часах), а при езде в городе руководствуемся мыслью о том, что тормоза придумали трусы. И нам с Наташкой  ничего не остается, кроме как забить на все и надеть на себя кожаные шорты и красные подвязки.

Мы болтаемся  с Наташкой в Свердловске. Вернее, в Екатеринбурге. Еще вернее - в Ёбурге, как это сейчас называется. И, ладно бы,  сидели себе тихонечко, не рыпаясь, директорствуя и преподавательствуя - так ведь  нет, в конце июля, когда Наташка, страшно окрыленная, вернулась из Нижнего,  приперло ее  идти учиться на права. Насмотрелась, понимаешь, на свою нижегородскую подружку полоумную. Рулить ей тоже захотелось, прости Господи. А я повелась, дура.  Подкузьмила ты мне, Наташка, ай, подкузьмила. Завтра экзамен в ГИБДД, а мы с тобой даже внутренний автошкольный  на прошлой неделе   пересдавали. Дважды.

****ец, короче. И ничто, кроме наряда, нас не спасет. Будем мы с тобой сидеть в арендованном автошколой автобусе, надеюсь,  лицом ко всей группе  - двадцать пять рыл, ни больше, ни меньше, нарочито лениво закидывая ногу на ногу - ты в кожаных шортах и с плеткой за  голенищем, а я в красных сетчатых чулках и с помпонами на шлепанцах. Чур, твоя голова лысая. А моя, так и быть, с локонами.  И когда очередь дойдет до нас, выйдем друг за другом и гордо прошествуем к учебной   "копейке", которую мы  с самого начала ехидно  прозвали "апельсинкой" - за круглые фары и нарядный цвет. Ты-то, Наташка, в ботфортах своих нормально пошагаешь, а я на болтающихся каблуках спотыкаться буду на каждом шагу, поэтому, наверное, у меня не получится так гордо, как изначально планировалось. Усядемся. Поерзаем. Обустроимся. Только тебе, Наташка, нужно сиденье отодвинуть, иначе ты со своими метр-восемьдесят никак не впишешься, и инспектору всю недолгую экзаменационную дорогу придется разглядывать твои коленки под твоим же подбородком.  Может, оно и к лучшему,  вдруг не заметит, что ты левый поворотник не включила, намереваясь начать движение. И не вкатит тебе за это  штрафной балл. Потому что коленки, Наташка, у тебя знатные, скажу тебе прямо, как  курсант курсанту.  Любители, блин, самодельных трудностей. Скажи мне, Наташка, какого хера мы с тобой не завели в свое время роман?  Почему мы теперь, дуры больные, автономно, что твои республики бывшего СССР, страдаем по подружкам, которые   от нас в паре тысяч километров -  твоя в Нижнем, а моя в Питере? А мы сидим, как две идиотки, за Уральским хребтом и думаем, как бы нам завтра сдать экзамен в ГИБДД. Чтобы что? Чтобы потом возить   по Нижнему и Питеру наших сладких N, поминая добрым словом инспектора, который, к  нашему будущему автомобильному счастью,   повелся на   алюминиевые лифчики и красные подвязки.  Хотя…  фига с два мы так оденемся, притащимся, как обычно, в джинсах,  куртках и  башмаках.  Будем преодолевать очередную, своими же руками сляпанную трудность. Пусть  они, подружки наши неуральские, поматерят нас, как следует. Есть за что.