Человеку, которого жду

"прощальных белых поцелуев след во мне - ты не вернешься..."

А еще можно ждать тебя. Поджав коленки к подбородку, сидеть на чужом подоконнике и бросать вниз самолетики из рекламных листовок, найденных утром в почтовом ящике.
А еще можно гладить ленивое солнце и целовать собак в их шершавые умные морды, угощать их конфетами.
А еще можно возвращаться домой на последнем автобусе, когда все оставляет за собой длинные тени от солнца.
А еще можно пить кофе с твоим другом, где-нибудь подальше от центра города, подальше от любопытных глаз.
А еще можно молчать, когда ты говоришь мне "ты, ты только пойми правильно, прошу тебя, пойми меня правильно..."
А еще можно ждать солнца и залезать на крышу с подругой Ленкой, сидеть на самом козырьке, ловить губами ветер и повторять твои слова по слогам, как эхо.
А еще можно, когда непонятная дрожь, в пальцах, и крадется по спине, и в голосе. Когда каждое. слово. через. точку. И слышать твой голос и задыхаться от безысходности. И ни о чем, слышишь, не жалеть. ни_о_чем_не_жалеть.
А еще можно слушать, как тикают часы на запястье. Где-то 20 с половиной тысяч минут. Полтора миллиона секунд. Тик-так. Тик-так. Вот так. Медленно-медленно. Кап. Кап. Кап. Чтобы две ночи, всего две ночи пролетели. Как выдох. Как вдох. Чтобы читать по твоим рукам, мечтать, чтобы завтра не наступило. Чтобы обнимать во сне. Чтобы потом забыть. Тебя.
А еще можно ждать тебя тысячу лет. А потом все-таки узнать тебя. И любить совершенно искренне, всей душой. Прямо здесь и сейчас.
А еще можно запоминать тебя пальцами.
А еще можно знать наизусть все твои обещания.
А еще можно знать, что я не смогу, никогда, начертить новые черточки на твоих руках, сплести из них хитрые и только нам одним понятные узелки, завязать крепко-крепко, чтобы навсегда. рядом. с тобой.
А еще можно слушать, как ты молчишь где-то на другом конце общего мира. Ты только скажи, что все - и я больше не буду ждать, не буду писать тебе писем и вспоминать тоже не буду. Скажи, что мне не нужно звонить тебе, чтобы услышать ледяные слова. И тогда можно снова учиться мечтать. И жить. Без привязки к тебе.
А еще можно вновь и вновь, натыкаясь на безразличие твоих глаз,  понимать, что настала осень...