Кусочек воздуха любимой женщины...

Илья Мазуркевич сидел на диване и подбирал на гитаре песню Юрия Антонова "Не мечтал о встрече я такой, я о ней не знал..." Смутная тоска бродила по здоровому двадцатилетнему организму. Холодный ветер выл и пытался проникнуть в квартиру, фонари дрожали в сгустившихся сумерках, Илья был охвачен сожалением. Он сожалел, что заканчивает юридический факультет, а не экономический; что так и не удается отрастить ногти на правой руке и в этом, наверное, причина всех неудач игры на гитаре; он сожалел, что даже первокурсницы почему-то отказываются с ним встречаться. Ведь не урод? Илья отложил гитару и вышел в коридор глянуть на себя в зеркало.
Худое смуглое лицо с печальным длинным носом ответило, что, в общем-то, конечно, не урод. Может, и не принц, но не урод. Это точно. Урод- это когда безобразные шрамы, отсутствие глаз, выбитые зубы, здесь же ничего этого нет! Здесь намечаются усы, есть намек и на волевой подбородок...
От дальнейшего созерцания потенциальных достоинств Илью отвлекла какая-то возня за входной дверью. Он нахмурился и замер. Сквозь пыхтение, достойное Голливуда, вдруг прорезался тонкий девичий крик "Помогите!" Крик был негромкий, по-видимому, насильник душил жертву. Сердце Ильи обеспокоенно застучало. "Черт знает что", билось в голове, "в каждой квартире по собаке, с утра до ночи скулят и гадят, а тут молчат! Хозяева им пасти подзажимали, что ли?!" Раздался глухой удар и в дверь Ильи позвонили. "Я - мужчина", - сказал сам себе Илья, и, схватив лыжную палку, рванул дверь.
С порога прямо в его объятия упало пушистое белое облако песцовой шубки. В шубке было очаровательное изящное создание с запахом Франции, из прикушенной пухленькой губы стекала кровь. Лыжная палка брякнула об пол, черная тень метнулась прочь с лестничной площадки.
- Спасибо, - прошептало создание, - вы меня спасли.
Слезы хлынули из ее глаз, она обессилено повисла на руках Ильи. Илья захлопнул дверь и подтащил девушку к вешалке.
- Присядьте, - произнес Илья и ногой пододвинул ящик для обуви.
Девушка присела и закатила глаза.
- Шуба замаралась, - зачем-то сказал он.
- Пустяки, - выдохнула она.- Это когда мы в подъезде боролись. На улице слякоть, в подъезде грязь. Ерунда, главное, я жива.
При этих словах она распахнула свои глаза и Илья обмер. Огромные голубые глаза светились восхищением и женской привлекательностью. Она улыбнулась и тонким розовым язычком слизнула запекшуюся капельку крови.
- Вам надо прийти в себя, - решительно сказал Илья и помог ей снять шубу. - Чай или что покрепче?
- У меня кружится голова, - смущенно пробормотала девушка и покачнулась. Илья подхватил ее и поддерживая повел в комнату.
- Обувь, - остановилась она, - мы не сняли обувь.
- Ничего, - Илья бережно усадил ее на диван, убрал гитару и стал расшнуровывать высокие сапожки.
Стройные, длинные женские ноги... Перламутровый лак на пальчиках волнующе блестит сквозь черный нейлон колготок... Тонкие щиколотки, узкая ступня...
- Мне так неловко, - тихо пропела девушка.
- Глупости, - вздрогнул он. - Кстати меня зовут Илья.
- Илья? - у нее еще оказались и ямочки на щечках. - Какое красивое имя. А меня - Лиля. Натуральным блондинкам очень идет это имя, правда?
- Правда! - Илья вскочил с колен и бросился на кухню, радостно крича. - Лиля - это просто обалдеть!
И торжество вечной женственности отразилось на лице натуральной блондинки.
Потом они пили чай с вишневой наливкой, затем чай с римским бальзамом, настал черед бальзама с наливкой без чая и, наконец, в ход пошла тщательно оберегаемая родителями Ильи бутылочка "Мартини". Лиля рассказывала о проблемах красивых девушек, что к ним потребительское отношение и нет места чувствам. А если к этому прибавить маньяков всех мастей? Будущий юрист ужасался. Под музыку Антонова они стали танцевать в гостиной, все теснее прижималась друг к другу, полностью соглашаясь с певцом о роли любви в нашей жизни.
- Это моя любимая песня, - прохрипел Илья, и несколько фальшиво от волнения стал подпевать. - Не мечтал о встрече я такой, я о ней не знал...
- Ты хорошо поешь, - нежно сказала Лиля.
Илья заволновался еще больше.
- Романтик... сладострастно протянула Лиля и в глазах ее вспыхнул непонятный огонек.
И когда Илья уткнулся носом в ее губы, не рассчитав траекторию поцелуя, в дверь опять позвонили.
- Не бойся. - приободрил ее Илья, - это родители. Они тебе понравятся.
Лиля присела на краешек дивана. Илья торжественно ввел родителей и громким фальцетом заговорил, только отчасти торопливо ( видно, сказывался бальзам с наливкой) :
- Это Лиля! Она натуральная блондинка! Я ее спас! Маньяки охотятся за Лилями и там места чувствам нет! Я поднял лыжную палку, а у нее кружилась голова! Я очень рад!
- Рехнулся парень, - сказала мама и пошла на кухню.
- Есть от чего, - подмигнул папа, нырнул по взмахами рук Ильи и уселся рядом с Лилей. - У вас шикарная шуба из песцовых хвостов.
- Чего это из хвостов? - возмутилась Лиля. -Из спинок, цельных.
Потом вдруг резко замолчала и через минуту заговорила голосом сирены:
- Впрочем, спинки, хвосты... Ваш сын меня спас и это главное.
- Муся! - крикнул отец. - Иди сюда, брось ты эту щуку. Иди, послушай эту удивительную историю.
- Щуке пора в духовку! - отрезала Муся. - А удивительная история может подождать пять минут.
- Начинайте! - кивнул отец. - Сейчас примчится, сплетни определяют уровень гемоглобина в крови.
- Да как вы можете?! - с обиженной слезой в голосе сказала Лиля.
Разгоряченные несправедливой несерьезностью, перебивая друг друга, Илья и Лиля еще раз изложили историю своего знакомства. Родители смотрели на сына, папа улыбался, мама задумчиво проверила содержимое какой-то шкатулки и заперла ее в сервант.
- Что ж, - сдержанно поджала губы Лиля, - я просто хотела поблагодарить вас за сына. Спасибо.
- Пожалуйста, - откликнулся отец.
- Такие спектакли обычно разыгрывают грабители, - проворчала мама. - Лучше б ты дверь не открывал.
- Я ухожу, - рванулась к двери Лиля и как-то случайно налетела на Илью, прильнула к его плечам, чтоб не потерять равновесие.
- Ты никуда не пойдешь! - вдруг грубо сказал Илья.
- Илья... - смутилась Лиля.
Отец перестал улыбаться и странно взглянул на Илью.
-Правда, - спокойно сказал отец, - не торопитесь. Сейчас будет щука. А если я вас обидел, извините. Устал на работе. Да и чудес, мне казалось, не бывает.
- Если кто-то хочет к щуке кефир, - подала с кухни голос мама, - вот тот пусть встает, одевается и топает сам за кефиром в магазин. А у меня деньги кончились!
- Никто кефир не хочет! - ответил отец и повел Илью и Лилю на кухню.
- Как у вас уютно! - примирительно сказала Лиля, усаживаясь в уголок.
- Это сейчас Муся уже все выгодно распродала, - хмыкнул отец, накладывая себе в тарелку щуку и маринованную свеклу. - Раньше вот было поуютней.
- Щука отменная, - отщипнула кусочек Лиля.
Илья сиял и давился. Щуку прикончили довольно быстро. Кофе было решено интеллигентно испить в гостиной. Илья взял под руку Лилю, отец надумал перекурить, мама скидывала тарелки в раковину.
- Наш сын втрескался, - затянулся отец.
- Щука лучше, - отозвалась мама.
- Кого щука лучше? - изумился отец.
- Я треску ненавижу, - энергично плескалась мама.
- А... Я говорю, сын, похоже, влюбился.
- Чушь все это...
- Надо уважать чувства сына! - поддразнивал ее отец.
- Пусть диплом получит, тогда все уважать будут.
- Муся!.. Я за парня рад. Мужиком становится. Мне нагрубил. Получит, конечно, за это... Но ты смотри, как он свою самку защищает!
- Какую самку, идиот?! Что ты мелешь? Это у тебя все самки, как врежу тебе сейчас... Лучше достань мне на завтра машину, отвезу книжные полки Тамаре. Она пока мылится, я привезу на дом - ей стыдно отказаться будет. Тащи, давай, кофе в комнату. Тоже мне, придумали...
Кофейный разговор приятно клубился избитыми темами о политике, эстраде, коммерции и ценностях жизни. Лиля рассказывала об успехах в бизнесе своей семьи, чем чрезвычайно, наконец, расположила Мусю к себе; отец вообще давно облизывался, поглядывая на коленки милой гостьи; Илья беспричинно всхохатывал; одним словом, часы тикали в прелестной семейной атмосфере.
- Перстенек у вас забавный, - потянулась к Лиле мама. - Похоже. Золотой? И цепочка с кулончиком? А браслетик?
-Да, все золотое, - довольно небрежно ответила Лиля. - Брат привез из Эмиратов. Только однажды понимаешь, что все это имеет мало значения, когда...
- Из Эмиратов? - перебила ее Муся, - То-то я смотрю, проба какая-то странная. Любит вас братец, видно.
- Любит... - согласилась Лиля, а лицо сложилось в гримаску "а как такую не любить?" - Ему в Эмиратах работу предлагают. Он понимает выгоду, но тоска по дому! Вот, говорит, если б хоть женат был, кусочек родины, родной воздух бы в доме на чужбине был. Наверное, женится на какой-нибудь местной девчонке и увезет ее туда.
- Это не лишено смысла, - глубокомысленно отметил отец.
- Кусочек Родины, запечатленный в любимой жене, полное, воспитанное в одном менталитете, взаимопонимание, - как-то заученно выпалила Лиля, - да, все это не лишено смысла.
- По поводу родного воздуха в кусочке жены! - радостно встрял Илья. - Тут у нас в группе прикол один вышел. Батя Игорехи Музыки уезжает на три года в Америку по какому-то контракту. Собрался он сначала один там три года отрываться, но Игореха заныл о перспективах будущего и намекнул, что вдвоем они еще круче оттянуться могут. Папаня сломался. Но тут мамаша встала на дыбы. Мужики пытались все свалить на контракт, но мамашу Игоря не проведешь. А так как оба родителя работают у нас на кафедре политэкономии, короче, весь институт стоял на ушах от их скандалов. Мамаша своего добилась, уезжают всей семьей; но теперь она зачем-то пристает ко всем, от студентов до уборщицы, убеждая, что это муж умолял ее поехать. А ей, дескать, это не надо. Но раз мужу нужен кусочек родного в воздухе жены... Нет, то есть...
Расширенные зрачки Лили напоминали взгляд свихнувшейся дикой кошки.
Она прыгнула к телефону, остервенело набрала чей-то номер и, не замечая ничего вокруг, заорала в трубку:
- Лена! Как фамилия парня из твоей группы, что в Америку сваливает? Музыка?! Ты же говорила, музыкальная фамилия? Поостри мне, куда еще музыкальнее... А что ты мне голову Мазуркевичем морочила? Лучшие конспекты? Да кому нужны эти ваши чертовы конспекты! Ты же говорила, он рядом со мной живет? Лучшие конспекты живут гораздо ближе, дубина... Дубина! Дубина! Дубина! Потом объясню...
Лиля сорвала шубу с вешалки и зло крикнула:
- Еще и фамилию какую себе выбрали!
- А Израиль, вас, Лилечка, не интересует? - с сожалением спросил папа.
- Да пошел ты! - сказала Лиля и хлопнула дверью.
- Обидно, - пожал плечами папа и включил телевизор, - обидно, что эмиграция в Израиль сегодня уже никого не прельщает.
Илья сидел в кресле, сжимая голову побелевшими руками.
- Сынок, - погладила его мама, - ты встретишь настоящую любовь на родине предков.
"Не говорите мне "прощай", не говорите" устало попросил Антонов с голубого экрана. Илья схватил тапок и бросил его в Антонова.
- Когда ты, наконец, продашь этот долбанный телевизор! - прорыдал он. - И зачем я ляпнул о воздухе Гохиной мамаши?!
Аромат Франции, поблуждав по дому, сгустился в маленький кусочек у дивана, затем внезапно исчез, как непойманная тень любимой женщины...