Взгляд

ВЗГЛЯД

Мы движемся по жизни, сопровождаемые взглядами, морем взглядов! Где бы ни находился человек, если он не в совершенном уединении - его сопровождают, отслеживая его путь и его действия, наблюдают за ним чьи-то глаза, будь то глаза птиц, животных либо других людей. Взгляды людей бывают очень разными: от злобных и враждебных (что встречается, к счастью, не столь уж часто) до чрезвычайно добрых и открытых (что тоже, в общем-то, редкость). Подавляющее большинство взглядов, по которым мы плывем на волнах этой жизни, спокойны, нейтральны, а то и просто равнодушны (нас много, нас миллионы, и интереса на ВСЕХ элементарно не хватает – устаем от интереса). Наш собственный взгляд пребывает в вечном поиске: мы постоянно ищем, кто – свою половину, кто – друзей, а кто, возможно, просто надеется встретить неординарные лица, стать свидетелем необычных, запоминающихся событий. Тысячи и тысячи посторонних взглядов оставляют в нашей памяти короткие следы, чтобы затем одни – навсегда забыться, другие – наметить линию нашей Судьбы. И мы их накапливаем, «коллекционируем», либо отвергаем, выбрасываем из памяти, чтобы освободить место для других встречных взглядов. И этот процесс – в рамках нашей жизни – бесконечен: пока мы живы, мы с утра до вечера «перерабатываем» в себе чужие взгляды на нас, подчас даже против своего желания. Эта нескончаемая вереница «перемолотых» в нас сторонних взглядов, возможно, формирует наше «Я», потому что по чужим глазам мы учимся читать, чт; именно представляем собой мы сами в этой жизни. Я как и Вы, мой читатель, давно уже научился просеивать сквозь свое сознание реакцию моих соплеменников на меня – всё по тем же их взглядам. До 90% из них забываются навсегда, из оставшихся 10% долго помнятся и тревожат взгляды сердитые и неприязненные – всегда срочно пытаюсь понять: ПОЧЕМУ моя персона вызвала чье-то отрицание? Остальные из тех же 10% - это взгляды моих друзей, родных и вообще тех, кого люблю, причем взаимно.

Но среди всего этого пестрого разнообразия взглядов есть один, который я встречал, пожалуй, лишь несколько раз за свою жизнь. Не пытайтесь угадать, о чем речь. Лучше я сам скажу, напрямую, без игры в прятки, но – чуть позже. Носитель этого взгляда может быть человеком любого возраста и пола – не играет роли; в любом случае его взгляд действует на меня одинаково: хочется всё бросить и бежать на помощь (если, разумеется, взгляд попросит об этом).  Взгляд этот чаще бывает у детей, чуть реже – у женщин, и очень редко – у мужчин либо у стариков. Дети, взрослея, быстро теряют признаки такого взгляда, мужчины обычно уверены, что подобный взгляд – признак слабости, а значит «мужику не к лицу». Старикам же редко удается пронести этот взгляд через всю нелегкую жизнь, сквозь ее невзгоды.

Не стану играть на нервах читателя. Речь – о взгляде ранимого человека.

Будучи когда-то студентом первого курса МАДИ, я попал на пару недель на работу в одну Подмосковную деревеньку. Мы вместе со старшекурсниками помогали совхозу убирать урожай картофеля. Нас расселили по разным избам, и трое из «старших» ребят попали на постой к местной бабусе. Спустя несколько дней я буквально не узнал тех троих наших старшекурсников – они были слегка… смущены, что ли. В глазах и поведении их появилась какая-то мягкость, обычно не свойственная студентам. Выяснилось: их хозяйка оказалась настолько доброй и сердечной женщиной, что ребята растерялись. Не спрашивая ни о чем, молча и просто бабулька доставала ребятам к столу из кладовой всякие варенья да соленья, грибочки-огурчики, и также молча и улыбчиво наблюдала, как они с удовольствием уписывали свою немудреную провизию. Когда парни уходили на работу, она прибирала их горницу, и к возвращению ребят на столе всегда дымилась вкусная похлебка да свежая картошечка, стояла кринка молока, всякие вкусности-разносолы. В комнате было чисто, прибрано и уютно. В один из дней, при общем застолье, я увидел их хозяйку и, мне кажется, именно тогда впервые в жизни встретил тот самый «взгляд ранимого человека», о котором написал выше. Это было совершенно уникальное явление и, думается, именно этот бабулькин взгляд сделал наших троих хлопцев такими необычно мягкими и слегка растерянными… Чувствовалось, что ради своей бабульки ребята были готовы на всё.

Прошли годы со дней моего студенчества. С ними пришло и ушло много всяких событий. Я встречал злость и доброту, равнодушие и ненависть, не раз приходилось кому-то помогать, а кому-то – противостоять… Всякое бывало, на то и жизнь. Мое юношеское расположение ко всем без разбору сменилось зрелой разборчивостью и местами даже отчужденностью по отношению к людям. Опять-таки – c'est la vie! И на фоне своей проходящей жизни я нередко вспоминал ту бабульку, ее удивительные глаза, и пытался понять: КАК удается иным (редким!) людям пронести через всю жизнь свою вселенскую доброту, сохранить свой редкий и крайне трудный талант любви  к  ближнему?

А совсем недавно, мне показалось, я снова увидел ТАКОЙ взгляд. На остановке троллейбуса мимо меня прошла женщина средних лет, лицо отнюдь не красивое, скорее изможденное. Но глаза! Глаза чуть скользнули по моему лицу, и я почувствовал: вот он, тот самый взгляд ранимого человека! Чуть растерянный, нерешительный, ожидающий  и – беззащитный.

Но то было секундное видЕние – женщина проплыла мимо и «ушла в прошлое». И тогда я решил написать миниатюру, чтобы, возможно, кто-то другой, встретив тот взгляд, успел хотя бы спросить: а не надо ли человеку чем-то помочь? Им ведь много труднее, носителям такого взгляда. Труднее, чем нам, обычным, приземленным, приспособившимся к грубостям текущей жизни. А они – они, возможно, призваны  не  позволить дьявольщине одолеть Бога  в наших душах.

Не потому ли нам так тепло рядом с ними?

14-18.08.2003
Таллин