Так бывает...

    Она шла по набережной, не видя никого и ничего вокруг. Слёзы застилали глаза, ноги не слушались. Ей было только 17 лет. Ещё вчера она была ребёнком, и мир казался таким радужным и безоблачным. Сегодня она потеряла всё, всё то, что делало этот мир именно таким.
   Она совершенно потеряла счёт времени. День, ночь, какая разница. Что это может изменить, если у неё нет ничего из того, что прежде было ей так дорого. Слёзы катились по лицу уверенной протоптанной дорожкой, капали на одежду. Она не обращала на них никакого внимания, скорее даже не замечала их. Мысли возникали в её голове и уносились прочь с безумной скоростью. Исчезая и появляясь вновь, они создавали хаос. Хаос, приводящий к немому исступлению. Вопросы без ответов, ответы без вопросов разрывающие логическую цепочку понимания реальности. Бессмысленная безысходность, так внезапно охватившая с головой, толкала её в спину, вела в никуда.
   Так брела она в неизвестном направлении, время от времени, натыкаясь на редких в этот час прохожих. Они оборачивались, высказывая своё возмущение, но она их не слышала. Не услышав слов извинения, прохожие, ворча, растворялись в темноте.
   Было уже около полуночи, когда она оказалась возле Аничкова моста. Она когда-то так любила бывать здесь, но сейчас ей в голову приходили совсем другие мысли. И они не предвещали ничего хорошего. Она поднялась на мост и посмотрела на воду, такую спокойную и молчаливую. Холодные лунные блики неспешно скользили по воде, сонно играя друг с другом, но в тоже время хитро  подмигивая ей. Она посмотрела на воду  и замерла, улыбаясь своим мыслям.  Слёзы высохли, её лицо было печально  и спокойно. 17 лет, нет, пожалуй, никто бы не дал ей столько. Она заметно повзрослела за этот день. Это была уже не она, та вчерашняя, беззаботная девчонка, какими бывают любимые дети в семье. Вчера. Да это было вчера, но пришло сегодня. Сегодня, которое всё изменило раз и навсегда. От этой мысли слёзы опять покатились из глаз. Такие яркие картины из прошлого и такое мрачное реальное настоящее накатились на неё волной. И эта волна сбила  её с ног, бросила на землю. Она сползла, слабо хватаясь за перила моста, и зарыдала.
   Откуда в таком маленьком и хрупком тельце столько слёз. Горе, растворённое слезами, вырывалось наружу сопровождаемое сопеньем и всхлипываниями. Казалось, ему нет конца. Совершенно обессилившая от происходящего, она сидела на земле, держась рукой за резную решётку моста.
Вода по-прежнему спокойно струилась, покачивая лунных зайчиков. Всё вокруг было привычно и спокойно, только она… Она была здесь лишней, ей не было места. Да и зачем оно теперь это место? Зачем? Что и кто её здесь держит? Никто и не зачем… Почему? Потому что этот мир оказался слишком жесток… Но почему? Потому что… И она зарыдала с новой силой.
   Так прошло некоторое время. Прохожие смотрели на неё, но проходили мимо с безучастным лицом. Да, именно так обычно бывает в большом городе. Ты сама по себе, а мы сами по себе. Конечно, каждый в душе что-то испытывает, интерес, жалость, иногда сострадание. Но какой-то барьер сдерживает и мешает просто быть человеком. Она сидела, а они проходили мимо серые и безликие существа, равнодушные к чужому горю. Они настолько обленились, что даже элементарное любопытство не могло заставить их остановиться, чтобы что-то спросить. Конечно, ни на какую либо помощь вообще не стоило рассчитывать. Она  и не стала.
   Неуверенно приподнявшись и став на ноги, она ещё раз посмотрела на воду и, не раздумывая, прыгнула вниз.
   Она очнулась на следующий день. Обычные больничные стены, белый потолок. Необычными были цветы, стоящие на перекосившейся тумбочке возле кровати и отец. Он спал сидя, обхватив руками спинку больничной кровати. «Наверное, это сон», - подумала она и снова закрыла глаза.
   Нет, это действительно был отец. И это была реальность.  Ошибкой была телеграмма: «Приносим соболезнования по поводу гибели вашей семьи в автокатастрофе в 20 км от Сочи».