Яна Штиль. Крымский альянс

Солнце - безграничная, обжигающая, поглощающая стихия света - отражаясь от воды,
осепляло. Алена шла прямо в соленые объятия моря. Вода, ласково омывающая ее
ноги, поднималась все выше. Шум волн становился сильнее, сильнее и внезапно она
поняла, что никаких больше звуков, присущих летнему крымскому пляжу, уже не
слышит   лишь только густой, тревожный шум моря, словно очутилась внутри
огромной океанской раковины. Алена даже представила ее себе: белая, ребристая, с
розоватыми точками-пятнами вдоль острых отростков, закручивающихся в винт. Такую
продавали на днях на набережной.
Она бросила взгляд на оставшийся за спиной берег: все люди как по мановению
волшебной палочки исчезли, пляж был совершенно пустынен. Тревога, чувство
опасности наполнили грудь. Алена хотела бежать из воды прочь, но ноги
предательски не слушались, а попрежнему вели ее дальше в море, в объятия высоких
темных волн, становящихся все выше, выше. И вдруг одна из них, огромная как
стена, медленно накатила на хрупкую фигурку, подхватив, закружив густым
водоворотом словно пушинку. Смертельный крик захлебнулся в черной воде...
Девушка резко села на кровати и потрясла головой, стараясь сбросить жуткие
воспоминания сна. Лицо было мокрым от слез, словно от морских брызг. Алена
вытерла рукавом ночной сорочки лоб и лицо и, глубоко вздохнув, упала на подушку.
Этот сон снится уже не первый раз, снова и снова вторгая ее существо в леденящую
глыбу прошлого, не знающего сочуствия и сострадания.
Был такой же жаркий солнечный день, как во сне. Июльский полдень обещал быстрый
загар и купание в волнах температуры парного молока. На песчанном пляже,
укутанном густым слоем загорелой человеческой плоти в пестрых заплатках
купальных костюмов, нельзя было найти свободного места. Алена с мужем в
нерешительности топтались на крошечном пятячке свободного песка, едва не
наступая на разбросанные там и сям босые тощие и толстые ноги, засыпанные
песчанной пудрой сандалии и шлепки, полотенца, шляпы.
Наконец, в метрах пяти от них освободился небольшой кусочек пляжа, с которого с
трудом поднялась объемная женщина с красной обгоревшей кожей. Не успела дама
собрать свои немногочисленные вещи с песка и уйти, как к вожделенному месту
отдыха устремилось со всех сторон несколько любителей понежиться в лучах солнца
на раскаленном песке. Но Аленин муж, к счастью, оказался проворнее других:
высоко поднимая длинные журавлиные ноги, перескакивая через коптящиеся тела, он
добежал до освободившегося места и со всего своего немалого роста плюхнулся на
песок словно ребенок-переросток в песочницу.
  Алена!   махнул он ей призывно рукой.
И она уже шла к застолбленному супругом месту горделиво-важной походкой
королевы, свободной от суеты.
Места, завоеванного супругом в тяжелой борьбе, было откровенно маловато. Они
еле-еле смогли устроиться, тесно прижавшись друг к другу и подтянув ноги к
туловищу. Алена огляделась по сторонам. Справа молодая мамаша играла с годовалым
на вид ребенком. Малыш складывал в ведерко кубики, разноцветную гальку, ракушки
и что-то приговаривал на своем детском языке. Слева вольготно развалившиеся
девушки лет двадцати загорали топ-лес и тихонько щебетали о чем-то. Наши ноги
почти упирались в дряблое тело худосочной бабули, лицо которой почти полностью
скрывала необъятная панама-аэродром. Длинная ступня сорок пятого размера,
принадлежащая супругу Алены, коснулась закопченого бедра старушки. Та подняла
шляпу и одарила молодых людей осуждающим взглядом.
  Извините, пожалуйста! Я случайно...   принялся бурно извиняться парень, отчего
все окружающие на время оставили свои занятия и обратили свои взоры в их
сторону.
Алена достала из сумки женский роман и углубилась в любовные хитросплетения
нелегкой судьбы прекрасных представительниц английского общества прошлого века.
Слова мужа вернули ее в реальный мир:
  Алена, ты идешь купаться?
Девушка покачала головой:
  Нет, дорогой, чуть попозже. Я подожду, пока ты вернешься и расскажешь, теплая
ли сегодня вода.
Парень поднялся. На книгу упала тень, потом девушка почувствовала легкий поцелуй
на своей щеке и шорох песчинок у ног. Бросив ему вслед ленивый взгляд, она
вольготно прилегла на освободившееся место и вновь погрузилась мыслями в книгу.
Увлекшись сюжетом, Алена потеряла счет времени. Внезапно ее обдало россыпью
брызг, смешанных с песком. Не успела девушка еще ничего осознать, как все
повторилось с небольшим дополнением: в этот раз по пальцам левой ноги пронеслось
какое-то существо.  Ее глаза нашли источник беспокойства. Через весь пляж,
прыгая почти по головам загорающих, с воплями восторга бежали друг за другом
двое мальчишек лет тринадцати. Девушка пожала плечами и поискала глазами мужа.
Нигде не видно. Беспокойный взгляд упал на часы. С тех пор как он ушел прошло не
меньше, чем сорок минут. Алена вскочила на ноги и оглядела пляж. Осторожно
перешагивая через ноги и руки, подошла к воде. Нигде не видно. Сердце тревожно
забилось, из горла вырвался крик:
  Саша! Саша-а-а!
Она плохо помнила в точности, что происходило дальше. Как полоумная бегала вдоль
по берегу, заходила в море, звала, кричала, плакала. Его нигде не было. Сквозь
слезы отчаяния видела, что вокруг собралась большая толпа любопытствующих.
Девушка билась в истерике, и ей было наплевать на то, как она выглядит и что о
ней думают. Алену о чем-то спрашивали. Как сомнамбула та отвечала:
  Да, плавает хорошо... Пошел купаться минут сорок-сорок пять назад... Нет, без
меня уйти не мог...
Вода мгновенно опустела. Несколько добровольцев ныряли в волнах, пытаясь найти
парня, вернее, теперь уже лишь его тело. Но все безрезультатно. На пляже
появились спасатели,  скорая . После уколов голова у Алены сделалась совсем
ватной, она плохо помнила происходящее. Но помнила, как рассказывала о
происшедшем приехавшим милиционерам. Давали свидетельские показания и их соседи
по пляжу: бабулька и женщина с малышом. Тот день стал одним из самых страшных в
недлинной жизни девятнадцатилетней девушки.
На следующий день Алена сидела в кабинете следователя Баденко и отвечала на
вопросы. Седой майор с одутловатым лицом и усталыми глазами цепким взглядом
окидывал ссутулившуюся фигурку, словно пытаясь обозреть невидимое. Он был
неприятен девушке, но она утешала себя, что он выполняет свою, пусть не очень
приятную, работу.
  Какие отношения у вас были с мужем?
Алена вздохнула: глупый вопрос, но следователь внимательно ждет ответ.
  Хорошие были отношения.
  Вы любили друг друга?
  Любили.
  Сколько времени длился ваш брак?
Холодные казеные слова резали слух.
  Наш брак длился один год и два месяца.
  Случались ли у вас ссоры?
Она снова вздохнула:
  Если я скажу, что ссор не было вообще, вы поверите?
  Нет, - он улыбнулся, - Хотите чаю?
Алена пила относительно сносный чай из фаянсовой кружки с потускневшей
золотистой каймой, розовым цветком и заметной трещиной на боку и думала о своей
жизни, так похожей теперь на эту треснувшую кружку.
Они познакомились с Сашкой в ресторане, куда недавнюю  деревенщину , затащила
подруга по техникуму. Девушка не знала, как себя вести, куда деть. Подруга сразу
встретила старых знакомых, куда-то умчалась, а Алена сидела одна за столиком и
ругала себя последними словами, что согласилась сюда прийти. Это место и ее
существо были абсолютно антагонистичны. Алена уже собралась взять ноги в руки и
тихонечко смыться, когда появился Он   красивый, высокий, умный, который
моментально увлек ее в водоворот своей жизни.
Беседа со следователем длилась почти час. Майор рассказал, что соседи по пляжу
хорошо запомнили двух молодых людей, отметив их нежные отношения и хорошее
воспитание Александра. Девушка спросила, когда сможет вернуться в Орел, ведь все
поиски тела ни к чему не привели.
  Я не могу вас задерживать. Ваш адрес нам известен. Я думаю, вам теперь даже
вспоминать о наших местах будет тяжело, - Алена с удивлением разглядела в его
взгляде сочувствие.
Не успела она попрощаться и уйти, как на столе следователя зазвонил телефон.
  Следователь Баденко слушает. Да. Очень хорошо. Да. Записываю. Большое спасибо!
Память вновь откинула несчастную вдову назад, в светлые дни их любви. Сашка был
первой настоящей любовью, ее идеалом и идолом. Все знакомые мальчики по
сравнению с ним казались червяками. Алена ловила каждое его слово и благодарила
судьбу за чудесный подарок. Она, выросшая в деревне среди придурковатых, вечно
полупьяных парней, и мечтать не могла о такой удачной, как говорили все
родственники и знакомые, партии. У нее был в деревне парень   Виталька, старше
на два года. Одно время девчонка даже была в него влюблена. Но все это осталось
далеко в прошлом.
Сашка был по деревенским меркам богачом: он ездил на новенькой  десятке , строил
двухэтажный дом в престижном районе. Работал водителем-дальнобойщиком в частной
строительной фирме. Деньги получал хорошие.
Мама Алены была за дочь очень рада. Больше всего на свете она мечтала, чтобы та
смогла каким-нибудь образом  зацепиться  в городе, так как большинство молодежи,
пожив в Орле год-другой, возвращались в родную деревню, словно отторгаемое
чужеродное тело, так и не сумев прижиться в шумной, суетливой, непонятной и
жесткой городской жизни.
  Посмотри на меня, Аленушка, - говорила она, - я всю жизнь в этой грязи, в
навозе вожусь   коровы, свиньи, куры, гуси - встаю чуть свет, целый день кружусь
как проклятая, к полночи падаю без сил. Света белого не вижу! Неужели ты хочешь
повторить мою судьбу?!
Алена и не хотела. После девятого класса она покинула деревню с четко
отработанной мыслью, что это   навсегда. Учеба в кулинарном техникуме давалась
легко. Кроме занятий ее ничего не интересовало. Два года пролетели незаметно как
легкий дым.
Пышную свадьбу играли в деревне три дня...
Следователь бросил трубку на аппарат, на некоторое время задумался и спросил:
  Вы меня, конечно, извините. А не могло случиться так, что ваш супруг решил
таким образом от вас сбежать?
  Как сбежать?   опешила девушка.
  Допустим, - он явно прятал глаза, - к другой женщине?
  Нет, нет! Это исключено!   она вскочила.
Следователь еще раз извинился и попрощался. Знойный воздух обдал назойливой
волной. Алена пошла на остановку и в ожидании автобуса уселась на сомнительного
вида скамейку. По большому счету ей было все равно, где и как сидеть. Теперь,
когда Сашка умер, жизнь ее потеряла всякий смысл. Автобуса долго не было, а
терзающие сердце воспоминания вернулись.
Ей казалось, несмотря на молодой возраст   восемнадцать лет - она была неплохой
хозяйкой. Все свободное от техникума время стирала, убирала,  готовила. Готовила
особенно хорошо. Пироги, расстегаи у молодой жены получались воздушными, супы
ароматными и сытными, мясные блюда таяли во рту. Алена всегда стремилась к
Сашкиному приходу приготовить что-нибудь вкусненькое. Но из-за своей дурацкой
работы он постоянно опаздывал, задерживался, пропадал. Та грустила, плакала от
обиды, сердилась, но ничего не могла поделать: работа есть работа.
У Сашки не было свободного времени. Он уезжал в любое время дня и ночи по вызову
босса. Свободное время, к сожалению, было у нее. Алена ненавидела его и
безжалостно убивала, как могла: походами по магазинам, пустой болтовней с
подружками, созерцанием мексиканских телесериалов, чтением романов.
Следователь Баденко попрощался с молодой вдовой и закурил. Несколько минут назад
ему по телефону сообщили странную вещь. Чтобы все проверить, нужно лететь в
Россию, в незнакомый провинциальный городок с гордым названием Орел.
Александра быстро шла по городскому рынку. Это была простая деревенская женщина
бальзаковского возраста, с пышными формами, кругленьким упругим животиком,
напоминающим надутый мячик. Она гордо несла его перед собой, напоминая
стремительную и мощную каравеллу, несущуюся по волнам и не боящуюся никаких
рифов и подводных течений. Обе руки дамы почти до самой земли были оттянуты
тяжелыми сумками со снедью, затаренной на рынке. Длинный локон падал Александре
на глаза, противно прилипая к вспотевшему лбу. Женщина сдувала его, но он упрямо
возвращался на свое место. Александра скосила оба глаза к носу, пытаясь взглядом
испепелить непослушные волосы и в этот момент случилось столкновение с каким-то
объектом. Объект явно был меньшего веса и, ударившись об упругий живот, отлетел
назад, как перчатка от боксерской груши. Александра чуть прищурила глаза и
недовольно скривила губы, отчего яблочки-щечки приподнялись вверх: кто это
несется во весь опор, врезаясь в добрых людей.
  Шурочка!   раздался радостный возглас отброшенного назад объекта, -
Здравствуй!
Лицо Александры сменило гнев на милость, расплывшись в улыбке:
  Наталья Владиленовна! Вы уже вернулись с моря, солнце мое? Как провели время?
  Да, вернулась. Правда на неделю раньше времени.
  А что так, миленькая вы моя? Не понравилось что ли? Или здоровье подвело?
  Да нет, там такое произошло, я тебе, Шурочка, сейчас все расскажу.
Они стояли на проходе между торговыми палатками, основательно стопоря движение
толкающегося и возникающего по поводу такого безобразия народа, пока,
наконец-то, не сообразили, что для всех будет лучше, если они побеседуют в более
тихом месте.
Устроившись на скамейке в скверике, женщины продолжили беседу. Давняя знакомая
рассказала Шуре, что была свидетелем смерти в волнах молодого красивого и
культурного парня, который перед тем, как пойти плавать сидел буквально в пяти
сантиметрах  от нее, даже задел слегка ногой и долго извинялся.
  Надо же, - Александра посочувствовала, - бедный парень! Может судорогой ногу
свело?
  А жена его молодая как убивалась!
  Конечно! Такое горе! Не дай Бог никому такого, солнце мое.
 Старушка выждала театральную паузу и продолжила, всем голосом выдавая, что
собирается сообщить нечто невероятное:
  Но ты, Шурочка, не поверишь, что я сегодня утром видела!
  И что же вы, моя радость, видели?
  Я видела его!.. Утопленника!
Александра, перекрестившись, впилась блестящими глазками в лицо собеседницы,
словно пытаясь понять в своем ли старушка уме, или перегрелась под крымским
солнцем.
  И не думай, Шурочка, я не сошла с ума. Я его видела. Он был очень даже живой.
Я шла за ним незаметно до самого дома, - она достала из сумочки исписанный
троллейбусный билет, - Вот и адрес записала на всякий случай. Только как теперь
поступить, не знаю. Может ты поможешь? Он ведь, негодяй, наверное, обманул
бедняжку-жену. И имя ее я запомнила: Борзенкова Елена Владимировна. Адреса вот
только не знаю. Но ты ее найдешь. А следователю я уже позвонила...
Она все говорила и говорила, а Шура, крепко зажав в пухлом кулачке троллейбусный
билет с адресом, уже строила планы. Она обожала всевозможные тайны и умела их
разгадывать. Наталья Владиленовна на всякий случай дала Александре телефон
крымского следователя, который занимался этим делом.
Шура быстренько отвезла сумки к дочери, живущей в городе и отправилась выяснять
личность  утопленника . Как всегда, она начала действовать с присущими ей
энергией и напором, оставив на время дом и семью. Вскоре Александре уже было
известно, что парень, которого Наталья Владиленовна знала как мужа Елены
Борзенковой, вовсе ей не муж, а старый знакомый. Шура и в родной деревне
псевдосупругов побывала, разузнала все осторожненько. Узнала и то, что муж
Елены, Александр, действительно исчез, на работе его обыскались.
Большая комната, обшитая деревянными панелями и уставленная хорошей мебелью
совсем не напоминала милицейский кабинет. Александра, гостеприимно приглашенная
хозяином этих роскошных аппартаментов, начальником уголовного розыска района
Владимиром  Владимировичем Шуваловым, немного волновалась. Вскоре появились и
другие персонажи запланированного действа   следователь Баденко с вызванной в
отделение Еленой Борзенковой и старой знакомой Александры Натальей
Владиленовной. Алена, похоже, старушку с крымского пляжа не узнала.
Владимир Владимирович начал задавать вопросы вдове об утонувшем муже. Алена
спокойно отвечала. Внезапно открылась дверь, и в помещение вошел молодой
человек:
  Мне сказали сюда идти.
  Ефимов Виталий Степанович?   спросил Шувалов, - Проходите, пожалуйста!
Алена, увидев вошедшего, побледнела. Наталья Владиленовна удовлетворенно
улыбнулась.
  Елена Владимировна, вы знакомы с этим человеком?
  Да.
Наталья Владиленовна всплеснула тонкими ручками:
  Да как же им быть незнакомыми! Это ведь муж с женой!
  Это...   до перепуганной Алены начало доходить, где она видела эту старушку, -
это вы?..
  Подождите, Наталья Влади...леновна, - перебил ее милиционер, - Елена
Владимировна, мы хотели бы знать, где ваш муж.
Бледное как полотно лицо девушки вспыхнуло:
  Умер...
  Да как же умер? Вот же он!   вновь не удержалась старушка, но под строгим
взглядом милиционера замолкла.
Выражение лица Александры было удовлетворенным. Все происходящее подтверждало ее
предположения и объяснения, которые она уже сообщила следователям.
Алена, тяжело вздыхая, ломая тонкие руки, начала издалека рассказывать о смерти
мужа.
В тот день Сашка отправился за блоками в Серпухов. Днем она проводила его,
посетовав, что он опять бросает ее одну, пожелала счастливого пути и отправилась
в библиотеку. В читальном зале сидела до семи часов вечера, пока не закончила
реферат. Душная маршрутка довезла ее почти до самого дома. Вдруг девушке пришло
в голову, что в доме нет хлеба. Магазин был прямо на остановке. До закрытия
осталось полчаса   повезло.
Она уже шла к кассе, когда услышала громкий возглас:
  Аленка!
Навстречу шел высокий плечистый парень с лицом Витальки.
  Ты?   удивилась я, - Привет.
  Здравствуй! Как я рад тебя видеть, ты не представляешь!
  Мы не виделись с ним больше двух лет. Армия сделала его более мужественным. Он
уже мало был похож на того прикольного мальчишку, которым я его помнила. Мне
было известно, что Виталька служил в Чечне, - Алена впервые осмелилась
посмотреть на парня и продолжила, -Нам было о чем поговорить. Парень рассказывал
о службе. Его воспоминания были свежи   вернулся с Кавказа всего десять дней
назад.
  Молодые люди, - внезапно раздался недовольный голос продавщицы, - вы не могли
бы продолжить беседу в другом месте? Мы закрываемся.
Так они оказались на улице.
  Я была бы рада уже отправиться домой, но Виталий не спешил прощаться.
  Куда бы нам с тобой пойти?   протянул он, - Ты где-то здесь, по-моему живешь?
  Ну, - вынуждена была предложить я, - можем зайти ко мне.
  А муж у тебя ревнивый?   засмеялся он.
  Дома я быстро вскипятила чай, накрыла на стол. Мы сидели в зале и вспоминали
наше детство, деревню, друзей. Было уже десять часов вечера, но мой гость
уходить явно не торопился, чувствуя себя как дома, а мне было неловко выставить
его за дверь.
Внезапно в прихожей послышалось позвякивание ключей. Алена выскочила в коридор
вернулся Сашка. Жена бросилась к нему:
  Саша, ты вернулся? Но ты же говорил, что приедешь только завтра вечером!
  А ты что, не рада?
Вдруг его взгляд упал на Виталькины кроссовки:
  У нас гости?   обогнув жену, он без разговоров направился в зал.
Она молча последовала за ним, предчувствуя, что ничего хорошего из Виталькиного
посещения не выйдет.
  Кто это?   не поздоровавшись с гостем, строго спросил муж.
Алена попыталась исправить ситуацию:
  Саша, познакомься, это мой старый знакомый, Виталий... Он из нашей деревни...
  Но Сашка сам на себя был не похож в тот момент. Я его таким никогда раньше не
видела... Он повернул ко мне перекошенное лицо:
  Вот, значит, как ты время без меня проводишь! Мужиков водишь!
  Саша... - попыталась возразить я, но меня никто не слышал. Виталий поднялся,
пытаясь что-то объяснить, но потом махнул рукой и пошел к выходу, вероятно
решив, что мы в своей семье сами разберемся. Мне было жутко неприятно, стыдно.
Завтра же вся деревня будет знать, как мы с мужем живем. Если до мамы дойдет...
Крик мужа вернул меня в действительность:
  Знала, что ночевать дома не буду, так любовника в мой дом привела!
  Это такой же мой дом, как и твой, - твердо сказала она и почувствовала, как
щеку больно обожгла пощечина, несправедливая обида захлестнула девушку, и она
бросилась в спальню. Сашка, вероятно, опомнившись, кинулся за мной следом,
умоляя о прощении:
  Алена, извини, я не хотел, - он попытался меня обнять. Но мне неприятны были
его прикосновения. Развернувшись, я оттолкнула его от себя. Сашка потерял
равновесие и качнулся назад, но натолкнулся на стул, который завалился набок,
перелетел через него, стукнулся головой об угол тумбочки и мягко сполз на пол. Я
бросилась к нему, - девушка заплакала, -
Он не шевелился. Из виска сочилась кровь, тонкой змейкой сбегая по шее на
светло-голубую майку. Я боялась даже дотронуться до него.
  Ты убила его?   фигура Виталия закрывала дверной проем.
От неожиданности Алена едва не упала рядом с Сашкой.
Виталий объяснил, что услышал шум и вернулся. Он присел перед полулежащим Сашкой
и начал искать пульс.
  Он живой?   голос Алены дрожал от страха и робкой надежды одновременно.
  Я сказал, - вставил Ефимов, - что уже поздно, ну... что Сашка умер. Но она не
хотела верить, кричала:
  Они что-нибудь сделают! Электрошок... массаж сердца...
  Я возненавидела тогда старого приятеля: он явился причиной семейного скандала,
из-за него умер Сашка, а потом и скорую не дает вызвать. Я упала на тело мужа,
обливаясь слезами. За что мне такое?! Я не хочу жить без него!   Алена
заплакала.
Наталья Владиленовна тоже вытирала платком покрасневшие глаза. Александра
сочувствующе качала головой. Следователь Баденко строго спросил:
  Тогда к чему был этот спектакль на море?
  Вы были уверены, что ваш крымский альянс не будет раскрыт?   Шувалов посмотрел
на Алену и Виталия. Ведь если бы не случайная встреча в Орле гражданина Ефимова
и Натальи Владиленовны и не активная помощь Александры Ивановны, никто ничего не
узнал бы, - добавил он.
Алена сквозь слезы продолжила:
  Виталий доходчиво объяснил мне, что при расследовании смерти Александра, всю
вину возложат на меня. Хорошо представляя себе методы наших правоохранительных
органов, извините, я в этом даже не сомневалась. Да я и без того чувствовала
свою вину: если бы я не толкнула Сашу, он был бы жив. За все нужно платить. Его
бы искали   на работе, друзья, родные.
  Но я ей сразу сказал, - Виталий не пытался никого обмануть, - что она не
выдержит тюрьмы! Тело предложил спрятать. Мне в Чечне столько товарищей хоронить
пришлось! Да и никто ничего бы не узнал, если бы не случай. Разве я думал, что
меня запомнит и встретит потом в нашем же Орле какая-то бабка.
Наталья Владиленовна возмущенно поцокала языком.
  А куда вы дели тело покойного?   поинтересовалась Александра, предполагающая,
что оно где-то во дворе или подвале.
Девушка рассказала, что на следующий день Виталий привез гроб. Похоронили Сашу в
саду, под розами. Заборы двухметровые, никто ничего не увидел. Потом купили
билеты  и отправились в Ялту, сняли номер в гостинице как супруги. Ни у кого и
подозрения не возникло, что по Сашкиному паспорту отдыхает совсем другой
человек. Потом инсценировали, как Александр утонул.
  Мне не пришлось сильно напрягаться, оплакивая мужа, - Алена теребила мокрый
платок, - его потеря была для меня страшным ударом. Но самое тяжелое   в том,
что я виновна в его смерти.
Алена мысленно была уже далеко, где стонало и билось о прибрежные камни море,
солеными брызгами оплакивая так нелепо прерванную жизнь.