Одной любви мало

               
Дорогое кафе на берегу море было полно уютом и ненавязчивой роскошью. Плетеные столы и кресла манили отдыхающих так же, как  задумчивый чарующий аромат моря и благовоний, которыми так славится Средиземноморье. Посетители чинно наслаждались живой музыкой, не было ни пьяных криков, ни просто шумных компаний.
Пара у дальнего столика молчала. Когда-то они были вместе. И это не было ни случайностью, ни мимолетным увлечением. Это было довольно долго и слишком серьезно. Расстались они тяжело, так расстаются те, кто действительно любили друг друга. Было больно и горько. Были слезы и сомнения, упреки и много злых слов друг о друге.
Много с тех пор воды утекло. Были случайные неприятные встречи в гостях у общих знакомых. И только сегодня, через много-много лет они посчитали себя достаточно взрослыми, чтобы спокойно поговорить, может, даже вновь стать друзьями. Он не смог удержаться и привел ее в самое дорогой ресторан на всем побережье. Он был изыскано вежлив и невыносимо учтив. Она не смогла себе отказать в том, чтобы одеться как можно красивее, и не просто для привлекательности, а для уверенности, которую всегда дает дорогая идущая тебе одежда. И оба понимали, что это все слишком по-детски, отдает пижонством и мещанством, но пойти против этого инстинктивного мысленного приказа  не смогли.
И вот это тихое кафе. Пахнущий морем бриз ласкает кожу и волосы. Свет свечей выгодно оттеняет лица. Но что дальше делать? Что сказать друг другу? Да, они рассказали про все важное, что с ними произошло, старательно следя за тем, чтобы повествование не стало похожим на хвалебную песнь себе любимым. И что дальше? Для чего была нужна это встреча? Чтобы утвердиться, что когда-то был сделан правильный выбор? Чтобы в чем-то упрекнуть? Чтобы доказать и себе, и друг другу, что все смогли, всего добились и по одиночке? Глупо. Детство какое-то.
Когда пауза затянулась и стала слишком тягостной для обоих, она засобиралась, что-то бормоча о позднем времени, он не стал ее удерживать, довел до гостиницы, попрощался и ушел. А она осталась…
А в душе ничего не осталось. Ни боли, ни злобы, ни нежности, ни тайной надежды. Только одна глухая к голосу разума, едкая горечь. И никуда от этой горечи было не деться. Разбередило сердце так, что мочи нет. Все вспомнилось: и слезы дневные, и ласки ночные, и смех среди общих друзей, и походы в горы да леса, и молодость, полная радости и работы, успехов и бесконечной, казалось, борьбы за место под солнцем…


- Милый, ну что мы тут делаем? Я устала, - ныла она, а он усмехаясь все тащил и тащил ее дальше. – Всю ночь танцевали, сил нет никаких. Спать хочу. Ну куда мы идем в этакую рань?
- Уже пришли, милая. Иди сюда, - он усадил ее себе на колени. Она устроилась поудобнее, приласкалась, согрелась в его тепле и снова заныла:
- Ой, как же хорошо! Но все равно не могу понять - что мы тут делаем?
- Скоро поймешь, - прошептал он, трясь щекой о шелк ее волос. Перед ними неторопливо несла воды великая река, спокойная и гордая, словно символ вечной жизни, природы, живой даже в сердце бетонно-асфальтного города.
- Что именно? – не унималась она, вертясь на его коленях, как на стуле.
- Смотри, мое солнышко…
- О боги! – она словно задохнулась от восхищения. Прямо перед ними из воды, что на горизонте, подымалось солнце. Огромное, алое, оно расплескивало щедрой рукой золото своих лучей по всему спящему городу, одаривая и гордую реку своей милостью. И та как ребенок ласкалась к матушке-солнцу. Даже сероватое утреннее небо не могло устоять перед подобной красой, медленно окрашиваясь в нежно-голубой цвет, и облака плыли по нему белоснежные. И не было в мире ничего краше, ничего прекраснее, ничего лучше. А он смотрел на свою девочку, абсолютно точно выбрав самое восхитительное в этом утре.


- Почему это именно я должна все бросить и переехать к тебе?!
- У меня здесь работа, возможности, учеба! В твоем городе я ничего не смогу добиться! Ты же знаешь – везде нужны связи! Здесь они у меня есть, там – нет!
- А у меня здесь связи! Что меня ждет у тебя?!
- Будешь работать на фирме у моего дяди!
- Ты смеешься?! Там и так уже работают его сестра, ты, жена и любовница! А что будет, если он тебя выкинет, как из дома вышвырнул! Ты же его знаешь – сегодня он тебя сыном называет, а завтра – ты уже щенок приблудный!
- Не смей так говорить о моем дяде! Я ему всем обязан! Кем бы я сейчас был, если бы не он?!
- Если бы не я, ты бы сейчас на нарах сидел! Как вся твоя компания!
- Я знаю! И я люблю тебя! Поэтому я и должен работать! Я не хочу, чтобы ты прозябала всю жизнь в нищете, как моя мать!
- Кто тебе сказал, что я собираюсь за тебя выходить?! Мне только двадцать лет! У меня вся жизнь впереди! Я не собираюсь ее гробить в четырех стенах за плитой, стиральной машиной, утюгом, пылесосом и половой тряпкой! Кто я там буду?! Женой, пока не превращусь в бессловесную тварь как твоя тетка! Или пока ты не выкинешь меня, если растолстею!
- А здесь ты как будто не будешь заниматься хозяйством?! Выйдешь за своего вшивого интеллигента, будет тебе десять рублей в месяц приносить! Вот счастье-то будет!
- Зато он никогда не попрекнет меня тем, что все деньги – его, а я живу за его счет! К тому же здесь дядя меня устроит к себе на кафедру и я смогу сама зарабатывать деньги!
- Много их не будет! К тому же ты ненавидишь бухгалтерию! Как ты будешь ее преподавать?!
- Как-нибудь! Ты ждешь, чтобы я от всего отказалась: от карьеры, друзей, уехала из любимого города и семьи! А сам не хочешь ничем пожертвовать!
- Чем я, по-твоему, должен пожертвовать? Ситуация такая, что я не могу пожертвовать чем-то одним и не потерять все остальное!
- Я – тоже!..


- Алло, - «ну кто там, в двенадцатом часу ночи?!».
- Я еду, милая.
- Что? Это ты, любимый?! Ты где?
- Я с мобильника. Я - в поезде. Полседьмого утра буду на вокзале. Встретишь?
- Конечно! Но ты же говорил, что дядька тебе не дал даже два выходных!
- Не дал. Я на один день. Вечером на одиннадцатичасовом вернусь.
- Только на один день! Любимый! Как же мало!
- Хоть так. Так хочу тебя увидеть! Целую и жду на вокзале… во сколько? – было слышно, как он улыбается в трубку.
- В полседьмого!
- Умничка! Я тебя очень люблю!
- Я – тоже!
Дрожащей рукой она положила трубку. Несколько минут молча смотрела на нее.
- Мама! Мама! Он приедет! Приедет! Мама!
- Что?! Кто приедет?
- Он! Он, мама!!!
- Дурочка, - улыбнулась мама. – Надолго?
- На один день, - улыбка дочки мигом погасла.
- Сумасшедший…


- Милая, посмотри, какой хороший свитер. Как раз то, что ты хотела. Покажите нам его, пожалуйста!
- Оставьте его на месте! Любимый, ты что сдурел? Мы пришли тебе покупать куртку!
- Ну посмотри, какой свитер! Ты в нем будешь еще красивее, чем обычно!
- Любимый, не зли меня. У тебя нет зимней куртки, опять, что ли, хочешь всю зиму проболеть?!
- Ну и ладно! Ты же, счастьице мое, очень хотела такой свитерок. Думаешь, я не вижу, как у тебя глазки блестят на него!
- Я не собираюсь всю зиму мотаться в другой город, чтобы сидеть у твоей постели и впадать в панике, глядя на твою физиономию. Любимый, свитер у меня и старый еще ничего, а ты мне здоровый нужен.
- Ну не буду я болеть, я уже закалился, а мне будет приятно видеть тебя красивой!
- А мне – тебя здоровым, а то у меня совсем с твоими болезнями, нервы исшатались!
- Ну любимая!..
- Молодые люди! Вы все-таки определитесь, что вам показывать!
- Свитер! Куртку! – в один голос ответили они.


- Перестать сутулиться, ну сколько можно повторять?!
- Да что ты ко мне пристал?! Не сутулься! Ешь с ножом! По городу в шортах не ходи! Локти на стол не ставь! Говори правильно! Хоть бы раз что хорошее сказал, а так только упреки да поучения!
- Я тебе только хорошего желаю! Ты что хочешь, чтобы и ты, и я краснели, если на каком приеме ты опозоришься?!
- Так не бери меня ни на какие приемы, если я тебя позорю!
- Глупости! Это не выход!
- Всё! Слушать не желаю весь этот бред уже сотый раз на дню! Я и так на работу опаздываю!
- Когда ты наконец бросишь возиться с этими детьми и найдешь себе нормальную работу?! Тебе же за этот титанический труд и не платят почти!
- Я знаю! Но мне нравится работать с детьми! К тому же какую работу я могу найти еще, если весь день в институте?!
- Если б ты переехала ко мне, могла бы работать бухгалтером на фирме дяди!
- Ты же понимаешь, что мне можно закончить институт!
- Ты могла бы перевестись!
- Куда это интересно?! Думаешь, меня просто так примут? Что ты думаешь, если я здесь не плачу деньги за оценки – это моя заслуга?! Нет, конечно! Просто меня не трогают, так как знают, что мой дядя проректор! А в другом институте такой лафы не будет!
- Так заплатим!
- Не собираюсь я им платить! Не умею я взятки давать!
- Так надо учиться!
- Два года назад ты и за справкой в деканат али в ЖЭК не могла зайти! И что? Научилась!
- Пока у меня есть возможность этого не делать, я не буду это делать! Здесь у меня будет диплом международного класса! Где я еще такой найду?! Да и сам подумай, здесь мне уже все знакомо, куча друзей, знаю все ходы и выходы! Да и осталось мне всего два года!
- И здесь бы друзей нашла – в два раза больше бы стало! Два года – это огромный срок, разве мы выдержим вот так вот, видясь в лучшем случае раз в месяц?
- Я-я…
- Да не сутулься ты, ну сколько можно повторять?!
- Почему я тебя все время раздражаю?..


- Любимая, девочка моя! – он целовал покатое плечико и улыбался сонному ворчанию. – Иди ко мне…
- Слушай, ну имей совесть – пять часов утра! Только три часа назад легли!
- Да ладно тебе, милая, не ворчи! – прошептал он, целуя ушко.
- Я спать хочу! Ну ради Бога! Хоть пару часиков дай поспать!
- Солнышко, мне скоро на работу идти!
- Ну и иди, а я спать хочу! Нет у меня настроения для всякого там!
- Что это ты имеешь в виду?
- Слушай, ну дай поспать, а?
- Нет уж, отвечай!
- Ты быстро заводишься, а я – нет! Мне время нужно, обстановка, настроение! Не могу я как сучка какая – в любое время! Я тоже удовольствие хочу получить.
- Ага, значит, я так тебя не устраиваю? Ну ладно, может, ты и права, - он поднялся и принялся натягивать брюки.
- Эй, ты что – обиделся? – ответом ей была только захлопнутая дверь. Она села на смятой постели. Ну вот – и с любимым поссорилась, и сон перебила. Отчего же все чаще плакать хочется?



- Алло.
- Привет, любимый!
- А-а, здравствуй, милая.
- Ты скоро дома будешь? Я так соскучилась, - проворковала она в трубку, впиваясь ногтями в ладони, чтобы не сорваться на крик. – Уже девятый час, а тебя все нет.
- Любимая, у меня столько работы еще! Ты же знаешь, летом все в отпусках, мы с Пашкой на пару всю фирму тянем. Еще часа два просижу.
- У-у, а может, пораньше придешь. Дома посидим или погуляем где. Я ведь только на неделю приехала. Так хочется побыть с тобой, мой хороший!
- Любимая, я сегодня никак не могу. Позвони подружкам или друзьям нашим, погуляйте.
- Да я здесь почти никого и не знаю. Да и те почти все в отпуск поуезжали. Может, я приеду к тебе, хоть минут пятнадцать, хоть полчасика посидим, чай попьем? Али еще чем займемся? – ласкала она голосом.
- Солнце мое, ну прости меня, но сегодня работы столько, что ни на минутку не отлучиться.
- Даже на полчасика.
- Даже на полчасика. Ты на меня не смотри – гуляй, веселись сколько хочешь, я только к ночи приду.
- Ну ладно. Тогда не буду тебе мешать.
- Угу. Целую, любимая. Я тебя очень люблю.
- Я – тоже.
Она положила трубку и заплакала.


- Эй, племяш, ты что тут делаешь? Собирайся, домой поедим!
- Да нет, дядь, спасибо. Я еще поработаю, дел много.
- Слушай, дела-то все мои, так что я-то знаю, что ничего неотложного нет. Так что раз начальник говорит: «Кончай работу!», то радуйся и бегом беги.
- Дядь, ты езжай уже! А я уж как-нибудь сам!
- Эй, ты чего? Поссорился со своей кралей? Да не расстраивайся! Нашел из-за чего расстраиваться! Давай отвезу тебя в Любке, трахнешь ее втихаря от своей красавицы и успокоишься!
- Мне теперь можно и не втихаря…
- Ты что… Разошлись?
- Да.
- Серьезно?
- Навсегда.
- Знаю я ваши «навсегда»! Сойдетесь!
- Дядя! – вскочил он. – Не говори глупостей! Мы никогда не расставались до этого! А теперь…
- Ты что?! Ты что, дурень?! С ней расстался?! Ты ее бросил?! Какой же ты балбес! Что ты наделал!
- Дядя, да ты же первый меня всегда упрекал, что она мной крутит как хочет, что я рано о семье думаю! Ты же говорил, что если б еще жизнь прожить, то никогда ни за что не стал бы жениться! Что нет ничего хуже семьи, особенно если рано жениться! Да я и сам вижу, во что превратилась твоя семья! Тетку мою ни во что не ставишь! Любовниц меняешь раз в месяц! И скандал каждую неделю, всю посуду перебьете, потом опять покупаете! У сына твоего каждый раз истерика, как вы начинаете орать! Не хочу я так жить, мне и себя, и жену, коль завел бы, не говоря уже о детях, жалко!
- Да что ты, дурень, понимаешь?! Что ты знаешь?! Я люблю свою жену!
- Любишь?! А что же любовницы твои мне померещились?!
- Любовницы – это так! Больше для поддержания формы да престижу, чем для чего-то еще! Думаешь, сильно нужны мне эти дуры?! Аня моя со мной с самого начала была! В самые трудные времена! И когда в двух комнатах на шестерых человек жили! И когда малому на еду да самую нужную одежку не хватало! И когда меня чуть на нары не загребли! И когда я подстреляный в больнице валялся!
- Что ж ты от нее к малолеткам бегаешь?!
- Их я трахаю, а ее люблю! И только с ней любовью занимаюсь! А ты дурак, что упустил свою девочку! Теперь хрен ты такую любовь найдешь!
- Да пошла она!.. Таких дур по свету миллионы!
- Может, и миллионы, да только ее ты сбегал с лекций встречать! Только ей ты рассвет показывал! Только ее ты на маршрутку сажал, а сам потом через весь город пешком перся, потому что денег больше не было! Только она была с тобой, когда ты на ноги становился, пытаясь не сломаться, гоняя между работой и институтом! Только к ней на полдня летел через полстраны!!! Только с ней ты можешь быть наивным, доверчивым и ранимым, зная, что она этим не воспользуется тебе во зло! И только с ней ты знаешь наверняка, что она именно тебя любит, а не твои деньги! Да что я теперь говорю все это! Теперь уже все! Был у тебя ум, ты бы побежал за ней да на коленях умолил бы вернуться, да видать, у тебя не ум в этом возрасте, а гордыня больше!
- Что же это ты меня раньше за нее ругал?!
- Рано вы встретились, вам бы еще гулять и гулять! Может, ума бы понабрались, глядишь бы, и не расстались бы! А так – вы хорошее все испоганили по малолетству и глупости, только злое в памяти и останется!



- Доченька, ты что – плачешь? Что случилось?! Ну не плачь, деточка! Сколько можно по нему плакать! Поплакала и будет! Найдешь ты себе еще сотни таких! Ну что ты так убиваешься?! Будет и получше, и побогаче, и посимпатичнее, и любить тебе больше будут! Разве ты не помнишь, во что превратились последние полгода с ним? Одни ссоры да расстройства! Разве можно было так дальше жить! Ведь и унижал он тебя, и внимания не уделял! А думаешь, он в другом городе не разу тебе не изменил? Что?
- Я люблю его!
- Ничего. Еще ни один парень встретится, ни в одного влюбишься! Что ты в него вцепилась? Получше найдешь!
- Но сейчас люблю я этого!
- Деточка, ты и сама уже поняла, что порой одной любви мало… Проще надо к этому относиться, спокойнее. Чем меньше думаешь об этом, тем проще и легче живется.


Он сидел на берегу моря. А море было все такое же. Ни капли оно не изменилось со времен его молодости. Волны все катались туда-сюда. Прибой ласкал слух. А бархат ночного неба блистал россыпью звезд. И луна как неповторимый драгоценный камень сверкала и гордилась собой. И не было ни ей, ни небу, ни морю никакого дела до людских страстей и воспоминаний. А он все сидел и думал. Уже давно он не чувствовал себя таким измученным, разбитым и несчастным. Когда-то давно он задавался вопросом, что же это за любовь такая, что от нее только муки да страдания? Годы прошли, а ответа он так и не нашел. Понятно стало только то, что любовь никогда не проходит бесследно, всегда что-то остается. Невозможно остаться просто друзьями.

- Что же мне с тобой делать, девочка моя? – спросил он темноту.
- Не знаю, - ответила темнота ее голосом. Он вздрогнул. Из мрака вынырнула знакомая фигура, а луна услужливо высветила красивое лицо. – Не знаю я. Только не собираюсь я больше изображать из себя снежную королеву. Показуха это все. Ты долгие годы был мне лучшим другом, так почему я должна теперь считать тебя врагом…
- Или скрытым недругом? – закончил он. Похлопал рядом с собой. Она опустилась рядом, коснувшись его плечом. – Давай хоть поговорим без выпендрежа.
Море все так же плескалось волнами. Звезды сияли в черноте неба, а на востоке появились первые робкие лучики начинающегося обещавшего быть роскошным рассвета.



                28 августа 2003 г.