Независимый Обзор от Критика N Выпуск 3

НЕЗАВИСИМЫЙ ОБЗОР
(выпуск третий)


И вновь – добрый день, господа!
Поскольку на данный момент мне общаться не с кем, перехожу непосредственно к обзору.


Э4 – 8. ХРОНИКИ ПРИЛИЧНОЙ ЖЕНЩИНЫ.

Похоже, проблема освобождения от такого пережитка «Домостроя», как девственность занимает весьма существенное место в сознании не менее 10% авторов (подсчет осуществлялся по числу  всех уже прочитанных, но еще не всех отрецензированных конкурсных работ), ну, и, очевидно, не меньшего процента озабоченных этой проблемой читательниц эротической литературы (спрос, по законам рынка, рождает предложение). В первом «Обзоре» самым первым из прорецензированных был рассказ «Первый…», еще один рассказ, посвященный этой волнующей теме, хронологически попадает в будущий выпуск «Обзора», пока же рассмотрим данную работу, поставленную автором в самую веселую номинацию. Надо полагать, автор весьма иронически относится к переживаниям наивной девочки, слишком поздно – по нынешним меркам – осознающей свою женскую сущность, считая это «издержками сурового воспитания». И в самом деле, наши юные «продвинутые» акселератки, вне зависимости от того, читали ли они доктора Нойберта или получали информацию от еще более «продвинутых» подруг, давным-давно обогнали несчастных жительниц мусульманских стран, не умеющих читать и продаваемых замуж за калым в возрасте 12-13 лет, так что возраст героини, уничтожившей свою «явную ошибку природы» лишь в 20 лет, – факт, сегодня, бесспорно, уникальный. Тем интереснее мне было читать эти, убедительно, с хорошим, достаточно тонким чувством юмора воссозданные на бумаге компьютерной сети, дневниковые записи. И неважно, кому они принадлежат: самому ли автору, кому-либо из подруг или просто авторскому воображению – для себя лично, я поставил эту работу в сентиментально-ностальгическую номинацию, как доброе напоминание о тех архаичных временах, когда искусство любви мы, лишенные информации, познавали на собственном опыте.


Э3 –6. С ОТЯГЧАЮЩИМИ…

Забавная вещица в жанре эстрадного монолога. Всерьез подумал: кому бы из известных эстрадных исполнительниц автор мог ее предложить – Новикова? Степаненко? Воробей? Верка Сердючка?.. Пожалуй, все-таки – Степаненко, Клинтон для нее – тема, уже апробированная. А чтобы актрисе легче было работать над текстом, невредно было бы, хотя существующая разбивка по абзацам сделана достаточно точно, отделить при помощи правил пунктуации внутренний монолог от прямой речи.


Э1 – 5. НЕДЕЛЯ ИЗ ЖИЗНИ АСПИРАНТКИ.

Ох уж, эти мне сексуально озабоченные школьницы, студентки, аспирантки, кандидатки наук и пр. пр. пр., постоянно обгоняющие в своем эротическом опыте заторможенных в своем эротическом развитии мужчин!..
Во времена моей юности, мы ходили «кадриться» (так назывался тогда процесс знакомства для последующего эротического общения) на танцульки в общагу Первого Педагогического, где по статистике был самый высокий в городе процент этих самых сексуально озабоченных. Но, даже если автор описывает атмосферу (поскольку событийный ряд в этой хронике напрочь отсутствует) именно этого учебного заведения, пытаясь убедить меня (а иначе – для чего бы, спрашивается, он мне обо всем этом рассказывал?) в том, что с ней (атмосферой) напрямую связан нынешний катастрофический уровень народного образования, я все равно ему ни за что не поверю.
Так что извините, уважаемый автор, но произведение сие, увы, ни о чем, и может лишь послужить поводом для легкой трепотни на прозарушном борде.


Э3 – 7. ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ СВЕТ.

«Тьфу, пропасть! – раздраженно захлопнет книжку иная читательница, – И чего только бабе надо? С жиру бесится!» – а может, наоборот, затаив дыхание, будет вновь и вновь перечитывать претенциозные строки истории из богатой, загадочной и таинственной жизни, наполненной тридцатиметровыми гостиными, коротковолновыми коктейлями, зеркалами в глубине бара, «Реми Мартен Икс О», умными автомобилями, норковыми шубами на угловатых подростковых телах с ногтями, покрытыми облупившимся лаком, – жизни, недоступной ей (читательнице), отягощенной повседневностью и заботами жизни собственной, – строки многозначительные и длинные, как бесконечный сериал. Нет, не мексиканский – у мексиканцев все просто и понятно, а здесь!.. Это, разумеется, в том случае, если повествование появится на прилавках книжных ларьков в доступном по цене исполнении. Но, пока оно существует лишь виртуально, оценить его способны только избранные. И только им, избранным, дана уникальная возможность прочесть свыше сорока тысяч знаков, понадобившихся автору для того, чтобы рассказать эту немудреную и весьма сентиментальную историю, тянущую от силы тысячи на четыре, причем рассказать ее в стиле, отдаленно напоминающем несколько вычурный стиль француза Кокто тридцатых годов, доведенный, правда, автором до почти полной неузнаваемости, или, скорее, стиль польской писательницы годов пятидесятых Эльжбеты Гроховской, писавшей литературу эротического толка и высасывавшей сюжеты из собственного пальца. Так что – читайте, господа, и попытайтесь через все это нагромождение многозначительных подробностей, призванных, очевидно, придать особую глубину и утонченность внутреннему миру героини, добраться, в результате, до сути.

P.S. Сознательно писал фразами, которые Word не желает понимать, постоянно требуя, чтобы я их упростил.


Э3 – 8. КУКЛА.

Аннотация автора:
«…Трудно сказать, эротическая ли это проза. Миниатюра об одиночестве и использовании людьми своих низменных инстинктов. Отсутствие любви ведь тоже имеет отношение к теме эротики! Горечь и самоирония, если хотите, тоска по близкому существу - мотивы этого фантастического рассказа…»

Не сомневайтесь, уважаемый Автор – самая, что ни на есть, эротическая. Ведь Эрот, судя по мифологии, был весьма капризным и, зачастую, оч-чень жестоким божеством. И трагическая судьба куклы, обладающей личностью, или же личности, низведенной до положения куклы для эротических, садистских, мазохистских, и прочих утех, личности, лишенной малейшей возможности сопротивляться, для меня, как читателя, намного интереснее, чем подробное описание этих самых утех, совершаемых персонажами, напрочь лишенными личности, во многих других конкурсных работах. Вот только жанр, который Вы выбрали, – не рассказа, а именно миниатюры – требует колоссальной скрупулезной, микроскопической работы буквально над каждой фразой, чтобы каждое слово в ней стреляло точно в цель. Позвольте мне «половить тараканов» и привести несколько  примеров, остальное, при желании, Вы обнаружите сами:
«…поместье на правом берегу Ботнического залива…» – правый и левый берега бывают у реки, у заливов, как и у морей, берега обычно определяются по сторонам света (северный, южный, западный, восточный).
«…Я очень боялась, что окажусь там, на глубине залива, с рыбами и другими вампирами…» – а разве рыбы – вампиры?
«…отвратительна, как медуза, которую я успела увидеть на море…» – любопытно, когда и каким образом.
«…Ее плоть напоминала желе, пахнущее мертвятиной (слово-то какое…нехорошее) …» – и сразу же, следом – «…Но женщина истязала саму себя, упрямо пытаясь выжечь огонь из дерева…» – два образа (желе и дерево), в существующем варианте абзаца взаимоисключающие друг друга. 
«…старик уже не был способен вынуть свой бедный посиневший орган из моего лона,…» – каким местом увидела цвет, если орган все еще в лоне?
«…Отдыхая на заслуженном отдыхе, я не перестаю удивляться, зачем мастер вложил в меня нечто, что заставляет задумываться над проблемами людей?..» – тавтология, причем дважды в одной фразе.
Уверен, если Вы не поленитесь проделать эту муторную работу, получится очень хорошая миниатюра, способная выйти на уровень трагического гротеска.

P.S. И папа Карло здесь, мне кажется, неуместен. А то получается, что пользователи во время эротического процесса попутно читали ей вслух «Пиноккио» или «Буратино».


Э1 – 6. ЗАПИСКА.
Э2 – 4. SURPRISE.

И вновь вынужден поставить рядом два названия, нарушая хронологический порядок обзора, поскольку это, как оказалось, одна и та же история, которую автор либо разбил на две, чтобы отметиться сразу в двух номинациях, либо, написав первую часть, и будучи в диком восторге от содеянного, в срочном порядке сел и наваял продолжение. И если первая часть – всего лишь забавный пляжный эпизод, написанный весело, в достаточной степени грамотно и образно (правда слово «подцан» в русском языке пишется несколько иначе – «пацан») и вполне законченный композиционно, то уж во второй части автор развернулся вовсю, превратив стеснительного обладателя впечатляющего «естества», «богатства» или, точнее, «очарования», как совершенно справедливо поправила знающая терминологию читательница Клава, в полового супергиганта, только этим «очарованием» и думающего, а потому и попавшего в коварно расставленные сети изготовителей отечественной порнопродукции. А как же иначе? Какой же иначе «surprise» вам, дорогие читатели?! Боже!.. чего они с ним только не вытворяли! Кошмар! Куда там Тинте Брассу или Ярославу Гашеку с его тремя проститутками, изнасиловавшими старика-шарманщика!
И, поскольку у героя этого жжжуткого порнотриллера «планчик один есть» и честно заплаченная ему за труды сотня баксов, готовьтесь дорогие читатели к еще более навороченному продолжению, которое автор замаскирует под каким-нибудь еще более завлекательным названием, чтобы никто из вас не догадался прежде времени, что это он, и непременно потратил бы свое и интернетовское драгоценное время на чтение.


Э1 – 7. КЛУМБА.

Очередная «апофигистическая» рассказка (суть термина см. «выпуск №1, Э2 – 1. УДАЧНЫЙ БРАК»).
Не знаю, какой мыслью должен я проникнуться, прочитав ее: то ли той, что испытывающей «кризис недотрахизма» женщине, «доведенной до предела», устраивающей «пышные похороны» бывшей любви с «Мартини» из горлА, действительно абсолютно все «бара бир», как говорят в Средней Азии, то ли той, что разные глаза и милицейская форма действуют на «доведенных до предела» неотразимо возбуждающе, а может, той, что нашей доблестной милиции ничто человеческое не чуждо, уже давно блистательно продемонстрированной персонажем актера Лыкова в незабываемом сериале о трудовых буднях защитников правопорядка «Менты»? В любом случае мне искренне жаль, что фантазия автора, довольно свободно, судя по слогу, владеющего пером, не распространяется дальше развлекательных пустячков.


Э2 – 3. ДОБРОЕ УТРО.

Уж и не знаю, в какой неудобной позе спал уважаемый Автор, что приснилось ему собственное тело, лишенным подвижности, но искренне рад, что и в тридцатилетнем возрасте его организм способен на ночные поллюции. А что касается литературных достоинств работы – разве после подобного приятного утреннего сюрприза это может иметь какое бы то ни было значение?


Э3 – 10. МАЛЫШ.

Честно говоря, прочел текст без особого энтузиазма. Потом обратил внимание на то, что двое серьезных мужчин на полном серьезе его обсуждают, и решил разобраться: а что же их так заинтересовало? В связи с этим, внимательно прочел авторские рекомендации. Привожу их полностью:

«В Писании сказано: "Возлюби ближнего, как себя самого". Чтобы возлюбить себя, надо узнать. Узнав, избавиться от мерзопакостей или же полюбить себя со всеми потрохами. В результате отношение к себе калькируется на отношение к окружающим.
Эротика - средство и способ познания мира и себя в нем. Таким образом, эротика не является и не может являться самоцелью. Для меня, по крайней мере. Важен не сам процесс, а контекст - прелюдия и то, что следует "за"».

Очень похвальное заявление. В связи с ним, никоим образом не идентифицируя автора с героем его рассказа, осмелюсь предположить, что в авторскую задачу входило показать нам этот процесс познания героем мира и самого себя в нем посредством процесса эротического. Давайте же и мы, господа читатели, попробуем разобраться, обнаружил ли герой в процессе познания мерзопакости в себе и попробовал ли от них избавиться, или же окончательно полюбил себя со всеми потрохами. Для начала, необходимо выяснить, для кого герой совершает те или иные поступки: для любимого человека или же для себя. Начнем ab ovo, то бишь, с яйца (не с буквального яйца,  участвующего в эротическом процессе, а с яйца фигурального, т.е. с начала), сопоставив высказывания героя с его поступками:
«…будущего у нас нет. И дело не только в возрасте. Возраст – всего лишь один из пунктов в длинном списке непреодолимых препятствий…» – очень бы мне хотелось узнать, какие такие препятствия герой считает непреодолимыми, и использует в качестве аргументов невозможности семейных отношений: «…Помнишь, я говорил тебе о том, что нас разделяет? Я отброшу все сомнения!..», – говорит наш герой, но только уже после того, как…
«…При одной мысли о ней меня захлестывает ласковость, стремление выполнить все её желания, сделать так, чтобы ей было хорошо всегда и во всём…», – не правда ли, вроде бы, всё – для нее, и, может быть, именно поэтому в нем она и «…увидела совсем другого человека, думала, ты настоящий. Думала, что это возможно…», – но… читаем дальше текст героя: «… чтобы ей хотелось ДОВЕРЧИВО И ВОСХИЩЕННО СМОТРЕТЬ НА МЕНЯ, говорить СО МНОЙ, прикасаться КО МНЕ…» (разрядка, разумеется, моя).
«…Да, девушка НЕ В МОЕМ ВКУСЕ, - говорил я себе, - но почему, в таком случае, Я не могу не думать о ней, не слышать её, не встречаться с ней? Может быть, потому, что недостатки ее фигуры искупаются несомненными достоинствами: умением красиво держать спинку, рельефной круглой попкой и удивительно соразмерными, стройными ножками? Я не раз замечал, как мужички оглядываются ей вослед…» и далее по тексту до «…МНЕ нравится разговаривать с ней по телефону. Она реагирует на тембр МОЕГО голоса, на то, что и как Я говорю…
- Всё, всё, прекрати! Я уже и так вся мокрая, а мне еще работать до вечера…
Я улыбаюсь, думая о ней….», – не кажется ли вам, господа, что здесь явно присутствует гордость собственника, анализирующего достоинства и недостатки собственности, а не только улыбка умиления.
Итак, поступок первый – наш герой звонит, причем неоднократно, до 11 часов вечера: «…Ты где пропадала? Я уже не знаю, что и думать» и напрашивается в гости, в квартиру незнакомой женщины, к которой любимая девушка только что сбежала от тирании родителей: «…У меня вопрос. Только ты не шуми. Можно я к Вам приеду? Возьму винца, еще чего, что Ваши душеньки пожелают…», – и никаких сомнений в том, насколько это удобно. Ну, а как же иначе: «…Я так хочу услышать ее голос…», – что это: настоятельная необходимость немедленно увидеть ее, желание проверить, что делает любимая «на свободе», желание как можно скорее использовать новые возможности? В любом случае: и то, и другое, и третье – явно для себя.
 «…Светлана оказалась вполне симпатичной девушкой, по конфигурациям гораздо более аппетитной, чем мой Малыш. Я ОЦЕНИЛ ВСЕ ЕЕ ДОСТОИНСТВА ОДНИМ ВЗГЛЯДОМ…», – к тому же, она была «весьма эмоциональна», а из разговора наш герой понял, что она весьма практична, «…возлагает большие надежды на деньги будущего мужа…», в отличие от его любимого Малыша, живущего одним днем.
Поступок второй – герой затевает эротические игры в квартире постороннего человека, неизвестно спящего или нет за тонкой дверью, испытывая при этом ни с чем не сравнимое наслаждение: «…Я хотел одновременно целовать её всю, ласкать везде, вводить своего дружка всюду, куда ему захочется. Ощущения, испытанные с нею, потрясали МЕНЯ, кружили голову, сводили с ума…»; «…Скорее бы снова испытать желание и снова ласкать её, ласкать, ласкать…»  Так что, даже доставляя эротическое наслаждение подруге, герой думает о наслаждении своем. И от ласк языком в первую очередь испытывает наслаждение он сам: «…Едва я приблизил своё лицо к розовым маленьким губкам, и впервые ощутил её интимный запах, я понял, что захочу слышать его снова и снова. Её вкус дразнил меня, проникал в каждую мою клеточку… Оставшись один, я грезил этими ощущениями…», – но необходимо приложить усилия, чтобы ощущения были полными, поскольку «…Клитор, этот мальчик-с-пальчик, не поддаётся языку и губам. Приходится подключить пальцы, и только тогда я чувствую, что ей хорошо…»
«…Малыш, Малыш, - шептал я, - мне так нравится у тебя внутри. Я в тебе, КАК ДОМА…», запомним это выражение, уважаемые читатели.
И вот, наконец, наступает кульминационный момент. Неожиданный намек на возможность «любви втроем», и в герое начинают «бороться противоречивые чувства»: «…С одной стороны – что в этом такого? Почему бы и не заняться любовью втроем, если все участники не против? С другой стороны – я и ей, и самому себе неоднократно ГОВОРИЛ, что однолюб, что мне нужна только одна женщина…». И – следом за реакцией девушки –  приходит «…ощущение, что ВЫДАЛ СЕБЯ С ГОЛОВОЙ, совершил гадкий поступок, РАСКРЫЛ СВОЮ ИСТИННУЮ СУШНОСТЬ. Произошло нечто непоправимое. Кажется, Я теряю её…», – заметьте, опять «Я».
Необходимо исправить содеянное, исправить любым способом, вплоть до женитьбы, только бы не потерять этот, в буквальном смысле, наркотический источник наслаждения. Но как пытается сделать это наш герой? Он неуклюже оправдывается: «…Ты не так поняла! Я просто проверял тебя! Мне ничего такого не хотелось! Мне нужна только ты!..», – он во всем обвиняет ее: «…Да ты вообще не умеешь любить! Прицепилась к слову! Когда человек любит, он принимает другого таким, как есть!..», – он, наконец, униженно просит: «…Малыш! Я хочу Домой…», – вот оно, то самое «Я чувствую себя в ней, как дома», та самая настоятельная потребность эротических отношений именно с этой женщиной, ставшая уже навязчивой идеей.
А теперь уважаемые господа читатели предоставляю вам самим решить, изменилось ли отношение героя к самому себе, появилось ли в нем желание «избавиться от мерзопакостей» или он еще больше «полюбил себя со всеми потрохами».
Я сознательно, в отличие от полемизирующих серьезных мужчин, не разбираю мотивацию поступков девушки, а также степень участия в событии ее практичной подруги, поскольку рассказ написан от первого лица, и меня интересовал процесс, заявленный автором. Выполнил ли автор поставленную перед собой задачу – судить вам, господа читатели, но то, что этот рассказ значительно глубже, чем кажется на первый взгляд – однозначно.

На этом позвольте закончить краткий обзор очередного десятка конкурсных работ. Приятного вам чтения, господа!



Всегда ваш,
Критик N.