Браслет счастья. Новая редакция

                Браслет счастья.
Рассказ написан под впечатлением от прозы Эльвиры Ванштейн.
Приношу свою благодарность Янсу и Гамбургу Евгению за блестящую концовку рассказа и дельные замечания. Так что хотят они этого или нет, а от соавторства им не отвертеться.

Маринка возвращалась домой поздно. Из-за домов выскочила луна, и звёздочка посередине её коромысла, не мигая, смотрела на город. По улице, шурша шинами, катили машины. Вокруг не было ни души. Ну и слава Богу, в такое время лучше ни с кем не встречаться. Холодок страха пробежал между лопаток, заставив ускорить шаг. Быстрей бы домой. Вот ещё пройти парочку домов, свернуть в переулок  и дома.  Когда ночью идёшь одна по улице, кажется, что мир опустел и ты последнее человеческое существо на земле. Машины не в счёт, кто там в них ночью, разве рассмотришь.
Последнее время в городе происходили какие-то невероятные события. Вот вчера Серега Говорлин  залез на купол церквушки на центральной площади и, матерясь, ругал Андрюшку Сетина за то, что тот отбил у него Катьку. Серёга грозился спрыгнуть и прервать своё бренное существование в этом мире, если общественность не поможет вернуть жену. Общественность ходила по площади, задрав голову, и крутила пальцем у виска, а Катька клялась в вечной любви и верности и визжала так, что уши закладывало. Серега словно и не слышал её крика и продолжал настаивать на своём, пока не подъехала пожарная и силком не стащила его с луковицы церквушки. 
Или Максим Иванович, степенный человек, учитель местной школы объявил, что открыл закон сохранения счастья. Мол, если где счастье прибудет, то тут же в другом месте жди беды. Он стоял на балконе третьего этажа и декламировал перед изумлёнными старушками тезисы своего открытия, призывая не поддаваться проискам врагов, и не подбирать, что попало на улицах, особенно, если это  вещь ценная, иначе жди неприятностей. Возможно, он ещё долго излагал бы свою теорию, но приехавшая скорая с санитарами прервала его размышления посередине и, связав рукава смирительной рубашки, вывела затихшего после успокоительно укола Максима Ивановича во двор. Машина скорой взвизгнув резко развернулась и увезла бедолагу в  Семёновку, это у нас так дурдом называют. О нет, не спроста всё это. И чего вдруг весь город взбудоражился.  Быстрей бы домой.
Вот и переулок, хорошо хоть фонарь горит, ещё чуть-чуть и подъезд, а там родное гнездышко старой девы. Привычное, вычищенное до блеска пространство. Раздвигающийся диван и телевизор, стеночка, забитая хрусталём и  всякой никому не нужной дребеденью и десятка два книжек. Всё уже по сто раз перечитано, а на новенькое денег жалко, да и что можно купить новенького, всё одно и тоже: и в телевизоре, и в книгах, и в жизни. Господи, как давно не раздвигался этот диван. Как одиноко. Вот Машке хорошо, нашла себе Никешу и тот, как собачонка за ней бегает. Чем она его взяла? Ведь она дура-дурой, лахудра конопатая, так бы глазки её зелёненькие и выколола.
И за что другим счастье?
Маринка шла себе и шла, пока не подошла к подъезду и не опустила глаза в поисках дверной ручки. А там под дверью блестит что-то. Она от удивления даже головой встряхнула, померещилось что ли, но нет, там явно что-то поблескивало, отливая золотом. Маринка нагнулась и обнаружила браслет, в виде змейки, кусающей собственный хвост. 
- «Неужели золотой и глазки на головке изумрудные. Если все это настоящее, это ж целое состояние и кто мог такое чудо потерять? Вот возьму и вывешу объявление, мол, верну за вознаграждение. Под это и баксов сто попросить можно, если не подделка. А может оставить себе? » - подумала Маринка, - « Дома рассмотрю».
 Она бегом поднялась на четвёртый этаж, и стала вставлять ключ в замок. Он не слушался, рука дрожала. Это всё от волнения. Ничего, надо только сделать глубокий вздох и задержать дыхание. Вот так. Ключ плавно повернулся в замке и рука, пошарив по стене, отыскала выключатель. Щёлк,  и в комнате стало светло. Всё, дошла наконец. Не оборачиваясь, Маринка захлопнула дверь и присела на диван. Ну и что это у меня. На внутренней стороне браслета стояла проба 585 и значок ромбиком. Наверное, можно было прочитать, что там внутри ромбика, но не разглядеть. Лупа нужна. Но скорей всего вещь настоящая, тяжелая, грамм под 100 потянет. Целое состояние, вот повезло, и у кого она с руки могла соскочить. Маринка перебрала всё женское население дома, нет, ни у кого такой вещицы быть не могло, значит не отсюда, гостевал кто-то. 
Браслетик так и просился охватить запястье. А, собственно говоря, чего не примерить. Интересно, как это смотреться будет. Браслет оказался совсем в пору и не давит и с руки не соскакивает. Маринка подошла к зеркалу  на стене. Нет, всё же не пойму, что этим мужикам надо. Вот только вчера морщинка возле левого глаза была, и маленький прыщик на лбу, а смотри, пропал.  Будто и нет двадцать восьми, девчонка девчонкой, ну пусть кто больше двадцати   даст: и бровки в разлёт ниточкой, и губки бантиком, и мордочка хоть куда, и волосики русенькие, ну чего им не хватает?  А грудь, где ещё они видели такую грудь, сосочки так сквозь блузку и продираются. Фигурка блеск, не дура, могу кого хочешь заговорить, а они бегут, ночь на диване покувыркаются и бегут. Нет, боятся её мужики, красоты её и ума боятся, им подавай что-нибудь попроще,  подомашней, без блеска. А  что мне делать: родилась – красивой, живи - несчастливой. Нет, не хочу так. Мужика хочу, Никешу хочу, и чтобы схватил на руки и на диван,  и чтобы рука его да по груди медленно всё ниже и ниже, и чтобы губы в губы и язычком об язык, ласково так, и потом чтобы прижал сильно-сильно и слышалось, как бешено стучит его сердце, а твердая плоть ищет наслаждения. 
Да нет, не придёт, чего ему приходить, такая стерва, как Машка, если в мужика вцепится, не отпустит.
Звонок. И кого это несёт ночью. Не открою, ни за что не открою, мало ли кто по ночам шастает.  Или открыть, да меня дома нет, сплю я, не хочу ничего знать, а если кто по делу? Это, по какому ещё делу в час ночи. Ну, мало ли. Надо просто подойти и спросить, кто там?
- Маринка, открой,- прозвучал за дверью знакомый голос.
- Никешка, чего тебе?
- Впусти, мы с Машкой того, поссорились, в общем, так она меня без штанов в подъезд выставила.
- Это как без штанов? Она что совсем….
- А я знаю. Привиделась ты мне во сне, ну я и давай звать Маринка, Маринка! Машка вскочила, как оглашенная, схватила нож и давай гонять по комнате, пока на лестницу не вытолкала.
- Нет, такого не может быть, и с чего я тебе привиделась.
- Да хочу я тебя. Её, понимаешь, трахаю, а тебя в мыслях хочу.
Режь на куски, хочу!
- Не открою, уходи!
- Я, если не откроешь, дверь сломаю, ты меня знаешь, да и куда мне ночью в одних трусах.
- Я открою, а ты меня и…
-И что?
- Ну это, не тронешь?
- Да я замёрзну сейчас, скоро весь дом сбежится, открывай!
Замок щелкнул, сломав преграду, и вот он перед ней, Никеша.
Боже, смешной какой! Грудь волосатенькая, ноги, ну почему это у мужиков такие ноги? Весь синенький, замёрз совсем, ну так ночью-то градусов десять всего, чего удивляться.
- Да, дай, что накинуть на себя,  руки трясутся. Выпить есть?
- Есть, как же не быть, коньячок, водочка?
- Водки.
- Держи, - Маринка быстренько подошла к стенке и вытащила из уголка бутылку и рюмку, - Себе наливай, я не пью.
Эта бутылка стояла уже месяца два, остатки после вечеринки на день рожденья.
В рюмке булькнуло и от дрожи в руках Никеши расплескалось на пол. Он странно посмотрел не дрожащую руку и, смущаясь своей неловкости, проговорил:
- Совсем замёрз, ну будем.
- Будем, будем.
Рюмка с остатками водки опрокинулась в рот:
- А, вычихалась твоя водка. Наверно стояла долго.
- Да ладно тебе, я её закрытой держала.
- Ну, я ещё, если можно?
-Можно, чего ж нельзя.
Теперь руки у Никеши уже не дрожали и рюмочка, наполненная до краёв, отправилась в рот, не потеряв по дороге ни капли
После выпитого он приподнял глаза и медленно направился к Маринке.
- Ты чего, вот так!
- А как?
- Нет, я не могу.
- Как это, или у тебя день не тот?
- Дурак ты, Никешка.
- Я дурак! Я идиот! Я придурок! Я, если хочешь знать, маньяк….
Пока он говорил это, она уже взлетела, оторвавшись от пола, и повисла у него на руках.
Всё случилось, только внутри было какое-то опустошение.  Нет, не было того, о чем она мечтала всего час назад, а может и было, но не то. Стало противно и обидно, вот Никешку отбила, а что толку.  Маринка села на диване и с чувством обречённости посмотрела на него. Нет, не будет ей счастья, шёл бы себе что ли, прощения у Машки вымаливал.
- Мариночка, ласточка, да я это, нет мне без тебя жизни. Не гони. Останусь, а, вот только зайду утречком за одёжкой и останусь, навсегда!
- Навсегда?
- Да ты хочешь этого.
- Ладно, пойду, душ приму, потом поговорим.
Маринка зашла в ванну и сняла браслетик, не мыться же с ним. Из зеркала на неё смотрело лицо, её лицо. Маленькая морщинка у левого глаза и губы, опавшие как приспущенные шины автомобиля. Ну вот, была красота, а теперь дурнушка дурнушкой.
Вода бежали по телу прохладными струями, и сквозь шум  послышался голос Никеши:
- Пойду я, Машка совсем извелась. Ревёт наверно, прости.
Потом послышался хлопок двери и тишина.
Ну и слава Богу, так мне дуре и надо. Что это я, может, в голове помутилось?
Она вышла из ванной, зябко кутаясь в халат. В комнате было пусто и только опрокинутое на пол покрывало,  да рюмка на журнальном столике рядом с недопитой бутылкой напоминала о случившемся. 
Маринка приподняла сидение дивана и вытащила  спальное бельё.
Вот сейчас завалюсь спать, а утром всё станет легче, понятней Быстрей бы утро.

Рассвет, косым лучом, ударил по глазам. Будильник взвыл, как сирена скорой, выбивая остатки сна из головы. Маринка  машинально ударила рукой по кнопке.
 - Ещё есть минут пять. И что это мне снилось? Какой-то браслет. Вставать надо.
Она с неохотой присела на диване и посмотрела в окно. Тучки медленно плыли по небу и в просветах их серо белой массы проглядывало голубое. Временами солнце выплывало из-за туч и  сразу же пряталось за очередной набежавшей на него тенью.
- Дождь будет, надо брать зонт.
Маринка встала и босыми ногами ощутила холод линолеума.
-   Холодно уже, а не топят.  Рано еще, видите ли, сезон не начался... На улице давно сезон. Надо бы пойти умыться.
Она ногами нащупала тапочки и тут же ощутила тепло мягкого искусственного меха, чуть щекочущего лодыжки.
В ванной она осмотрела себя:
- «Нет, ну это вообще, круги под глазами, морда помята, глаза соловые. На туалетной полочке валяется что-то - браслетик, значит правда, и то, что с Никешей произошло тоже правда. Одеть или не одеть? Одеть, снять успею всегда. Потом напишу объявление, что  нашла потерю, отдам за вознаграждение».
Браслетик обвился вокруг руки:
- «Тяжёлый какой и … нет, это  невероятно! С лица слетела ночная опухлость, глазки заблестели, красавица, нет точно красавица. Так значит, то, что произошло, было не сном!»
 
Солнце светило во всю. Было немного жарко в осенней болоньевой курточке. Выскочила на дорогу, а тут сосед машину припарковал к бордюрчику, поджидает. Нам по дороге, собственно нам всегда было по дороге, но, он никогда не ждал. И только после её умоляющего жеста останавливался и бурчал под нос:
- Ну вот, опоздаю из-за тебя! Давай залазь быстрей,- и, не оглядываясь на неё, рвал с места
 Сегодня он явно не спешил.
- А Мариночка, садись, ну что нового?
Он засыпал её  вопросами, поглядывая в зеркало заднего вида. - Ты что, пластику сделала?-  вдруг неожиданно спросил он, - Так это ж долгая песня, пластика, а я только вчера тебя видел.
- Что ты, какая пластика. Разве я похожа на миллионершу?
- Вот- вот я тоже так думаю, а выглядишь ты сегодня супер.  Приехали, выходи.
- Что-то ты со мной, Миша, странно говоришь?
- Да это ты сегодня какая-то  не такая. Ну, поехал я.
«Не такая, не такая, а какая, ну какая я, лет десять сбросила вроде, а все вокруг млеют или дело не совсем во внешности», -  Маринка внимательно глянула на браслетик, и показалось, что глазки змейки ей подмигнули.
Фирма находилась на первом этаже жилого дома. Когда-то там был продуктовый магазин, но сейчас помещение разделили на закутки гипсовыми перегородками.   Они были чуть выше её роста и не доставали до потолка. Наверно, Маринка приехала раньше всех, кроме уборщицы тёти Кати в конторе никого не было.
- Тем лучше,- подумала Маринка
- Здравствуйте тетя Катя, что новенького?- машинально проговорила она.
Женщина растеряно и несколько подозрительно посмотрела на неё.
- Что с тобой стряслось девочка? Какая-то ты сегодня…
- А какая?
- Помолодевшая,  что ты с собой за ночь сотворила?
- Ничего, сама не знаю – проговорила Марина, мимолётно глянув на браслет.
- «Вот пристала, что да как объясняй всяким, как же, скоро народ явится, неужели все так будут удивляться, а мне это надо», - подумала про себя Маринка.
Тётя Катя резко отвернулась от неё и начала шваброй тереть пол, осторожно огибая столы с компьютерами и всевозможной оргтехникой. Вот она обошла Маринкин стол и, не глядя на неё, пошла дальше.
-«Ага, сработало! Так это, значит, выполняет желания»,- она ещё раз посмотрела на браслет  и осторожно погладила его левой рукой, - « И какие у меня есть желания?»
За спиной стукнула входная дверь. Потом ещё и ещё. Народ собирался. Кто-то прошел мимо, не замечая её.
«Хорошо, чтобы сегодня  Михаил Петрович мне повышение дал. Достойна я или нет? Достойна, не хуже Киры могу с бумажками разбираться. Ой, дура же я, ведь можно же придумать что-то и поинтереснее. Что у меня за желания такие: работу получше подавай, мужика и денежек, что ещё для жизни надо. Всё, хочу повышения и точка!»
- Марина Николаевна, зайдите ко мне, – прозвучал из селектора голос Михаила Петровича.
- Иду, - нажав кнопку, проговорила Маринка и направилась в кабинет начальника отдела.
Михаил Петрович сидел за столом и изучал какие-то бумаги.
- А пришла. Ну, садись, садись! Как дела, что нового? Замуж не вышла? Ничего, у тебя ещё всё впереди. Я тут подумал, чего ты всё сидишь и сидишь на одном месте, вроде специалист хороший, на английском болтаешь, как на родном, документики пишешь грамотно. А тут Кира Борисовна уходить собралась, должность освободилась. Посоветовались мы здесь и решили тебя повысить. Так ты согласна?
- Я согласна? Ещё как согласна!
- Ну, так иди и дела принимай, я Кире Борисовне сам сообщу.
 Маринка вышла из кабинета и постояла немного в коридоре в ожидании, когда весть о её повышении достигнет ушей Киры.
- «Спасибо, браслетик»,- подумала она и кинула взгляд на руку. Браслетик пропал, -
«Вот и кончилось моё счастье».
Когда Маринка проходила по коридору, сзади послышался чуть приглушенный шепот,
- Смотри пошла. Нашу Кирку с места спихнула, стерва.


Под ногами что-то блеснуло. Пожилая дачница остановилась, поставила набитую картошкой сумку и подняла маленький браслет. Оглянувшись, не идет ли кто следом, она сунула находку за пазуху, схватила поклажу и припустила по лесной тропе в сторону платформы. Вдалеке послышался гудок электрички….