Отрыжка социализма

«- Как там завтра у тебя со свободным временем? – как бы издалека начинает тесть.
- Да как всегда, - осторожно отвечаю я, понимая, что этот вопрос он задает вовсе не просто так, - занят по самые не могу. А что такое?
- Да осень уже на дворе. Надо бы картошку покопать.
- А! – говорю я таким голосом, как будто бы это обращение меня совсем не касается. Хорошее дело. С удовольствием бы съездил с тобой на дачу, да вот времени свободного почти нет.
- Да сами как-нибудь справимся! – идет на попятную тесть.
  Ну, если чего, то мы всегда поможем. – оставляю я ему видимость кое-какой надежды, хотя сам прекрасно знаю – ради двух-трех мешков картошки и непролазной грязи, который это лето и Господь Бог подарили нынешней осенью моим родственниками, я своими кровными выходными рисковать не буду. По мне так легче за пару недель заработать энную сумму и купит все необходимое на базаре. Тем более «цена вопроса» такова, что вкалывать на «фазенде», тогда когда стоимость этого добра куда как в более качественном исполнении смехотворна, просто кажется несерьезным. Советская эпоха с ее огульным дефицитам давно уже ушла в прошлое.  На дворе - 21 век, проблема само обеспечения питанием собственной семьи, не только не кажется серьезной, как лет пятнадцать назад, а представляется самым настоящим анахронизмом. Это моя бабушка могла позволить себе порассуждать на тему, что «случись война, то собственный «колхоз» спасет нас от голодной смерти». Мы уже больше страдаем от переедания и от избытка предложения. Так за ради чего попой вверх, подобно тараканам, каждую весну, лето и осень люди корячатся на своих дачах?
  Эту дачу, которая сейчас висит на всех на нас, по выражению самого тестя, «как чемодан без ручки» мои родственники купили лет двенадцать – тринадцать назад. Кстати, если бы не купили тогда, то благодаря Егору Тимуровичу и его команде, этих бы денег через некоторое время лишились бы во обще однозначно. Сами себе объясняли это так: «Дети выросли, поступили учиться, денег уже не хватает. Авось шесть соток дадут всем нам прокормиться как следует!»
  Ага, сейчас! Ясно понятно было, что эта покупка больше связана с тем, чтобы как-то разнообразить, наполнить содержанием свою новую, уже без детей жизнь. Все-таки, казалось, что возможность всю неделю не сидеть сиднем в опустевшей квартире, это какое никакое разнообразие для стареющих людей.
  И что в итоге?
  Абсолютно несостоятельной оказалось идея о том, что «дача нас спасет». Несмотря на то, что домик был куплен с почти всей обстановкой, каждый год суммы вкладываемые на поддержание в рабочем состоянии постоянно разваливающейся за зиму фазенды, превышали реальные осенние блага. Да, пару-тройку месяцев в конце осени и начале зимы, семья сидела со своей картохой, капустой, огурцами, но овчинка, в экономическом смысле, ни разу за более чем десять лет ежегодного копания, выделки не стоила. Это еще, если не учитывать многомесячного каторжного труда по субботам и воскресеньям вместо законных выходных и походов на концерты какого-нибудь губернаторского оркестра. Каторга на даче превратилась в самый настоящий бессмысленный в материальном смысле ритуал: вот наступила осень, надо пахать, а зачем никто толком сказать не может:
- Все пашут и нам не гоже от этого промысла отлынивать!
  Большая часть моих знакомых моего возраста, кстати, к дачам относятся как и я. Без должного пиетета. И как только поженились, так сразу же дали своим родственникам, мечтающим, смешно сказать, все время «расширить дело» соответствующий отпор. Мол, извините, у меня работа, карьера, ежедневная тяжелая борьба за место под солнцем. Мне некогда заниматься вашей ерундой!
  Попробовали, кстати, родичи эту «дачку» в свое время продать. Попробовали и просто ошалели от полученных предложений. Вкладывали то они в это гнездышко тысячи и тысячи еще полновесных советских рублей, а теперь не могут продать свои сокровища за те же цифры, но уже в российских деноминированных рублях. При этом дача выглядит вполне прилично. Во всяком случае, особого отличия от ныне знаменитой усадьбы Гальских я что-то не обнаруживаю. Но там люди делят миллионы, а здесь, тот же самый по сути дела архитектурный раритет нельзя продать даже по цене тех денег, которые ты в него вложил! Наверное, ничего удивительно и нет в том, что, если пройтись-прогуляться с ветерком по нашим дачным череповецким поселкам, без особого труда можно обнаружить на месте когда-то цветущих участков какое0нибудь пепелище, разруху, запустение и т.п. Старшее поколение померло, младшее его героическое дело продолжать вовсе не собирается!
  Конечно, вся эта эпопея с приусадебными участками ни в этом году, ни в следующем, ни в обозримом будущем, вряд ли куда-нибудь уйдет. Все-таки, дача – это наше все! Но если посмотреть на сие занятие с позиций современного мира, когда мир богатеет, глобализируется, специализируется и берет на себя решение почти всех проблем человека, может быть кроме сугубо профессиональных и экзистенциальных, столь нерациональное распоряжение своим индивидуальным временем, выглядит страшным рудиментом и анохронизмом. Наверное, человек тянется и всегда будет тянуться к природе, склонен к творчеству во всем, к чему не прикоснется его рука, но думать о даче, как о второй, бесплатной, неблагодарной и весьма тяжелой работе, не должен! Другое дело, что раз дачи у нас в России, в отличие от западного мира, так или иначе, но существуют (и в огромном количестве!), они должны и, скорее всего, войдут в наше будущее, но каким-то другим путем, с какой-то другой стороны.
  Лично я, как «средний русский» человек, хотел бы иметь какое-то место для отдыха далеко, или не очень, за городом, но которое не отнимало бы ни у меня, ни у моей семьи каких-то серьезных сил и не требовало чрезмерного вложения иных средств. Место, где была бы нормальная инфраструктура для отдыха, охрана, свой особый, отличный от города микроклимат. Говорят, сейчас набирает силу движенье за возрожденье родовых поместий. Нехай с ними, пусть «возрождают». Мне же, в этом отношении человеку совсем неэкстремальному и не желающему особо служить заветам Жан-Жака Руссо, нужно что-нибудь попроще – без фанатичного желания всю жизнь дышать чистым сосновым воздухом и без явно неудобной для здоровья физической позы – попой в небо.