Белая ночь

Это была Белая Ночь, одна из тех новогодних ночей когда возможно чудо.
Мы забрались на теплоход, нам было весело, мы были чуть-чуть пьяные.

Кругом сидели иностранцы.
Им не было дела до нас.
Хорошо, что мы сумели заказать столик на нижней палубе прямо на носу. Там справа.
Кстати, на предыдущем двух-часовом рейсе за ним сидел Каспаров.
Вообщем-то, все равно.


Потом было шампанское в серебряном ведерке (так примитивно, правда? Но так мило и нежно, и очень этого хотелось).
Клубника, парфе, тирамису, все сладости. Совсем не слежу за фигурой. А ведь, кстати, поправилась.


С воды Питер совсем другой. Здания выше тебя.
Стоят величественно выпрямленные вверх.
Город вне времени.
Колонны, башенки, скульптуры, кованные ворота, витые оградки. Ничтожность бытия и величие пространства.


Заиграла музыка, и о чудо!, это был оркестр под управлением Поля Мория.
Мне было лет 14, когда я последний раз слушала его.
Не верится, что у кого-то осталась такая кассета, и композиции играли в той же последовательности, что и раньше, когда мой папа записывал их по радио в программе "Ваш магнитофон".


Это было что-то такое теплое, родное - когда оно из детства - это знакомо каждому, как вкус топленого сахара или запах гладиолусов на школьной линейке.


Мы пошли танцевать. Нелепо было бы и подумать иначе.

"У меня ноги натерлись" - сказала я.

"Снимай туфли, иди босиком".

"Но ведь босиком же неудобно - люди кругом".

"Плевать. Пошли босиком."


И мы пошли танцевать босиком. Вернее, я босиком.


Мы кружились, под ногами качался пол, а дальше была вода, вода, волны, блики, и было такое ощущение, что мы танцуем не по полу, а по воде.

Танцующие по воде. Почти Боги.


И движение вперед. И музыка. И летняя Белая ночь. И химия любви.


Мы не были так уж сильно молоды. Что-то чуть-чуть за тридцать.


Но движения были размеренны, чутки, плавны, безудержны, ощущаемы.

Все так просто.