Критика на произведение

«Мы  все глядим в Наполеоны: Двуногих тварей миллионы
Для нас орудие одно,
Нам чувство дико и смешно».
(Пушкин. Евгений Онегин)

«Такой уж был человек: что задумал, подавай; видно, в детстве был маменькой избалован…»
 (Лермонтов. Герой  нашего времени)

Давно сказано, что человека следует судить не по словам, а по делам. Посмотрим на дела Печорина: обидел Максима Максимыча, сделал несчастным слепого мальчика, сломал судьбы Вере и княжне Мери, по его вине погибли Бэла и Грушницкий. Всем он приносит несчастье. Злодей? Да нет, на настоящего злодея Печорин не тянет: подглядывает, подслушивает, мелко интригует, сталкивает между собой людей. И такого человека Лермонтов называет героем своего времени. И такой герой остается самым загадочным и привлекательным для многих поколений читающей русской молодежи. Загадка!
Может быть, дело в том, что Печорин, не дожидаясь суда читателей, сам судит себя, сам выступает не только своим защитником, но и обвинителем. «Во мне два человека: один   живет  в   полном   смысле   слова, другой мыслит и судит  его». Действительно, он внимательно рассматривает каждый свой поступок, но и мысли, чувства, желания, которые заставили его этот поступок совершить. Тем самым он позволяет читателю взглянуть на все как бы изнутри. Кажется,  что он вполне искренен, он не скрывает ни своих достоинств, ни своих недостатков. Но это не совсем так:  Печорин слишком  любит себя,  любит вместе с теми  самыми недостатками, которые осуждает, он любуется собой, единственным и неповторимым.
Человеку трудно быть до конца честным с самим собою, а уж такому человеку, как Печорин тем более. Когда Лермонтов описывает внешность Печорина, то среди многих привлекательных и «благородных» черт особенно запоминаются две. Первая: глаза, которые не смеются, когда Печорин смеется и вторая: Печорин сидит, как бальзаковская тридцатилетняя кокетка после утомительного бала. Кокетство так глубоко сидит в Печорине, что он кокетничает даже перед самим собой.
Что может сделать человек после   бессонной ночи перед дуэлью, где его могут убить? Перед дуэлью с Грушницким Печорин смотрится в зеркало. «Я посмотрелся в зеркало; тусклая бледность  покрывала лицо   мое,  хранившее следы  мучительной бессонницы, но глаза, хотя   окруженные   коричневой тенью, блистали гордо и неумолимо. Я остался доволен собою». Напрашивается еще одно сравнение – актер перед выходом на сцену. «Завязка есть! – об развязке этой комедии мы похлопочем», – говорит  Печорин доктору Вернеру в начале истории с Грушницким и княжной Мери.
Откуда в Печорине такая ненависть к Грушницкому, а ведь он по-настоящему ненавидит его. Очевидно, потому что они в чем-то очень похожи. Грушницкий играет разочарованного жизнью героя. А Печорин?   Грушницкий склонен к высокопарной декламации. А Печорин не склонен? Да, он декламирует все время, даже в дневнике, который пишет для самого себя. Конечно, «о эполеты, эполеты! Ваши звездочки, путеводительные звездочки…» – это смешно Но и высказывания Печорина не всегда выдержаны в строгом вкусе: «Ее свежее дыхание касалось моего лица; иногда локон, отделившийся в вихре вальса от своих товарищей, скользил по горящей щеке моей. И «сострадание – чувство, которому покоряются так легко все женщины, впустило свои когти в ее неопытное сердце».
Иногда тирады Грушницкого и Печорина совпадают дословно. «Эта гордая знать смотрит на нас, армейцев, как на диких, – декламирует Грушницкий, – и какое им дело, есть ли ум под фуражкой и сердце под толстой шинелью.
«Бедная шинель! – иронизирует Печорин, но  двумя  страницами  выше  он говорил, что местные дамы привыкли встречать на Кавказе «под нумерованной пуговицей пылкое сердце и под белой фуражкой образованный ум. Два варианта той же фразы. Вот и получается, что Печорин и Грушницкмй играют одну и ту же роль. Безусловно, Печорин опытнее, умнее, образованнее, он играет роль талантливее и виртуознее. Он настолько сжился с нею, что она стала частью его самого Грушницкий моложе, наивнее, непосредственнее, роль существует как бы отдельно от него, он часто делает ошибку, сбивается на безвкусицу, и это бесит Печорина. Роль ведь одна и та же, и если в ней смешон Грушницкий, значит, смешна сама роль, значит, может быть смешон и Печорин. А этого он боится больше всего, больше бесчестия и смерти.
Из-за чего гибнет Грушницкий? Печорин узнал, что Грушницкий, над любовью которого к княжне Мери он так злобно посмеялся, вместе с драгунским капитаном хотят, в свою очередь, посмеяться над ним, Печориным, устроив шутовскую дуэль с холостыми зарядами. Как смеют эти ничтожества даже думать о таком? И вея жестокая и страшная игра с дуэлью, которую Печорин ведет, рискуя собственной жизнью, нужна только для того, чтобы унизить Грушницкого, чтобы доказать свое превосходство над ним. Кстати, сделать это Печорину так и не удалось: он не увидел страха и не услышал просьб о пощаде. Грушиицкого хватило на то, чтобы под дулом пистолета бросить ему в лицо: «Стреляйте. Я себя презираю, а вас ненавижу».
«Fenita  la comedia!» – говорит Печорин доктору после дуэли. Для Печорина жизнь – это театр. Вот только беда, в большой трагедии, где решаются судьбы мира и кипят высокие страсти, жизнь не отвела ему ни роли Наполеона, ни роли Александра Великого. А Печорин уверен, что с такой ролью он справился бы: «А верно было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные». Печорин, наверное, прав! Сколько воли, ума, изобретательности, какая внутренняя энергия, какое знание людей и умение использовать их сильные и слабые стороны, а, главное, какое честолюбие, какая жажда власти над людьми. Это не рефлектирующий Раскольников, который убил старуху, чтобы решить «тварь ли он дрожащая, или право имеет». Для Печорина такого вопроса нет – он право имеет. Для него люди – инструмент, средство для удовлетворения собственных желаний и замыслов.
И вот человеку такого склада, с таким самомнением и такими запросами, приходится играть не в классической высокой трагедии, а в бытовых драмах и пошлых комедиях. Что же происходит? Драмы и комедии оборачиваются трагедиями. Трагедиями не в литературном, жанровом смысле, а в обычном человеческом: смертями, обидами, разочарованиями, несчастьями для всех действующих лиц и для самого главного героя. Когда Печорин говорит, что, принося несчастья другим, он и сам не менее несчастлив, он говорит правду. Потому что жизнь все-таки не театр, а за ролью, которую взялся играть Печорин, скрывается живой человек. Печорин очень стыдится этого человека в себе, боится, что он выглянет наружу и окажется, что никакой он не романтический и не загадочный, а просто человек с человеческими слабостями и недостатками, которому можно посочувствовать и над которым можно посмеяться. Может быть, причина холодности Печорина при встрече с Максимом Максимычем, которая так обидела старика, не в душевной черствости и равнодушии, а в боязни оказаться в неловком положении: ведь этакая традиционная встреча боевых друзей с объятиями и восклицаниями может кому-то показаться смешной.
В романе всего два эпизода, которые позволяют понять, какие глубокие душевные переживания скрыты за внешней печоринской бравадой. После смерти Бэлы Максима Максимыча поразило, что лицо Печорина «ничего не выражало особенного», а когда старик хотел утешить его, он поднял голову  и засмеялся. «У меня мороз побежап по коже от этого смеха, - говорит Максим Максимыч. Но на той же странице тот же Максим Максимыч вспоминает: «Печорин был долго нездоров, похудел, бедняжка; только некогда с тех пор мы не говорили о Бэле: я видел, что ему это будет неприятно, так зачем же»?
Второй эпизод связан с неожиданным отъездом Веры, «Я как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса… и пустился во весь дух». Эта бешеная и безнадежная скачка, падение вместе с загнанной лошадью и горько плачущий на мокрой траве Печорин… Потом, придя в себя, он, конечно, устыдится своего порыва, поспешит| спрятаться за рассуждениями о пользе для здоровья слез и прогулок, за ироническими сравнениями себя с Наполеоном после Ватерлоо. Но ведь порыв был! И значит все же за многозначительными холодными фразами, за иронией и непрерывным актерством перед другими и перед собой прячется живой, ранимый и страдающий человек.
«Никто не умеет так постоянно хотеть быть любимым; ни в ком зло не бывает так привлекательно;  ...   никто не умеет лучше пользоваться своими преимуществами и никто не может быть так истинно несчастлив, как ты», -  пишет Печорину Вера, единственная женщина, которую он действительно любил, и которая знала его по-настоящему.