Передний край - часть 4

- Спокойно, Стив! Спокойно! - твердил я себе и не мог успокоится. Я до боли сжимал ладонями щеки и не мог решить - рассказать Олегу или снова все обдумать. А когда я пытался думать, в груди жаркой радостью всплывало: - "Наконец-то!" И я сильнее сжимал щеки и опять твердил себе:

- Спокойно! Ну спокойно, парень!

Я не сразу набрал номер. Путался и нажимал не те клавиши.

- Я проснулся, - услышал я голос Олега, - Это ты Лия?

Я смотрел на темный экран и вспомнил, что сейчас ночь, что полчаса назад я хотел вызвать Олега, но вспомнил про ночь, а сейчас снова забыл.

- Ау-у! Я уже давно проснулся и вот-вот начну свирепеть.

- Это я, Олег.

- Стив?

- Я кажется все понял.

Олег долго молчал и, вдруг, сказал хриплым голосом:

- Зажги свет. - я сообразил, что у меня тоже темно, и он меня тоже не видит, - я сейчас приеду.

Олег сидел за столом и смотрел мой ролик. Очень короткий ролик. Там почти ничего не было. Только основная мысль записанная в старой классической форме. И записал я ее не полностью. Когда я понял, что она - та самая, не смог писать. Зачем же Олег так долго смотрит ролик? А почему я решил, что она - та самая. Я и сформулировать ее как следует не смог не то что проверить. Я вспомнил случай, когда было почти так же, и все оказалось чепухой. И еще другой случай… Я начал убеждать себя, что когда-нибудь потом будет опять так же, и я вспомню, как сегодняшний оказался чепухой.

- Ты сумасшедший, Стив. Ты же просто примитивный псих! - Олег уставился на меня, и глаза у него были большие и круглые, как очки. - а как же пространство, Стив? Что ты с ним сделал, парень? - Олег вдруг захохотал. Потом мы немного успокоились, и почти спокойно начали обсуждать ту самую очень простую идею о том, что гравитационное поле и есть пространство. А кванты этого поля, гравитоны, и есть субчастицы. И все. Это - фундамент. Слоны, которые держат Мир. Олег посмотрел на экран включенного инфоскопа.

- Может все это и ерунда, очень даже может. И на самом деле Мир устроен совсем не так. Иначе. Но тогда ты придумал лучше, чем на самом деле. Красивее. - Олег выключил инфоскоп и повернулся ко мне, - и если бы был экзамен на должность Бога, ты бы его выдержал, Стив.

Мы не пытались формулировать единую теорию поля, пространства и частиц. Мы понимали, что это нам не под силу. Да и старый математический аппарат вероятно для этого не годился. Мы не думали об этом. Это все потом. С Линдером, Сеулом и другими. Механизм синтеза, его законы - вот что мы хотели понять сейчас. Что происходит внутри варихроматора, когда включены экраны, энергия плазмы превращается в сигма-поле и там в камере рождается вещество? И суть, физическую суть сигма-поля мы тоже хотели понять.

Олег опустил стену, и ночь вошла в комнату. Мы писали варианты синтеза и постепенно вживались в Мир без пространства, вернее в Мир, где материя окружала себя полем, которое мы называли пространством.

- Хватит, - сказал Олег, - поговорим, - он выключил кибера и мы долго сидели молча. Я думал о той закономерности, которую пытался найти Линдер. Теперь я ее знал. И знал, как ее найти. Линдер прав. Никакого сигма-поля нет. Сигма-полем мы называли сильное искажение поля гравитации, искажение пространства.

- Так, - сказал Олег, - оживленной беседы не получилось. Тогда выпьем кофе.

Он вышел на кухню принес две чашки очень горячего бульона, и мы его молча выпили. Потом Олег задавал мне вопросы, на которые я не мог ответить. Потом я пытался описать искаженное пространство в камере варихроматора. Мы снова включили кибера и через пару часов очень грубо сформулировали механизм синтеза. Его прогноз совпал с результатами в зоне больших энергий, и в нем была та самая закономерность.

- Поешь. Ты стал совсем худой за эту ночь, - сказал Олег и выключил свет. Мы составили новую серию программ и первый раз делали это не вслепую. Олег уехал, а я смотрел на пять темных экранов лаборатории и ждал. Наконец экраны осветились. Все сразу. И Олег помахал мне рукой. У пульта тоже был установлен экран, и он меня видел. Олег ввел программу в управляющий блок и подошел к пульту.

- Включай, - сказал я.

- Подожди, Стив, - он постоял минуту перед пультом, - ты бы все же поел, - сказал он и включил питание. Послышалось мощное гудение генератора плазмы. Теперь надо было ждать минут десять пока все войдет в режим. Стрелки приборов медленно крались по шкалам. Потом на пульте часто замигал изумрудный глазок. Есть режим. Олег отвернулся от приборов и вопросительно посмотрел на меня. Теперь он всегда так делал. Раньше, когда мы оба там были, он отрабатывал программу, не обращая на меня внимания. Я торчал у пульта, а он иногда и не замечал меня. Теперь он ждет. Смотрит и ждет. Как будто не знает, что нужно выставить нулевой режим.

- Нулевой режим, - сказал я.

- По фону?

- По фону.

Олег кивнул. Ему кажется, что этот ритуал создает "эффект присутствия". Зеленая дрожащая линия горбом выгнулась на экране анализатора спектра. В камере шел синтез. Олег быстро, голосом автомата, продиктовал мне спектрограмму, и я ввел ее в кибера. Через минуту кибер фыркнул и выключился. Я вынул ролик, развернул его и показал Олегу. Он долго всматривался, потом включил корректирующий цикл. Зеленый горб дернулся и линия медленно распрямилась. Я думал он исчез, но Олег добавил усиление, и горб вырос снова теперь в центре.

- Не попал, - сказал Олег, и продиктовал остаток горба. Снова загудел мой старенький кибер, и на этот раз от горба остались совсем крохи. После третьего раза линия спектра стала гладкой и только иногда вздрагивала. Это в камеру сквозь все экраны врывалась особо лихая частица из космоса и там аннигилирует в анализаторе.

- Ну? - Олег чуть растеряно улыбнулся, - начнем с третьей?

Я промолчал. Первые две программы были посчитаны для зоны малых энергий, и результат наверняка не совпал бы с прогнозом.

- Давай, - сказал я, и Олег включил рабочий цикл. На анализаторе взвилась замысловатая кривая с тремя языками. Одним большим в центре и двумя поменьше по краям, и я сразу понял, что это не то. Олег долго сравнивал ее с прогнозом, а потом, не глядя на меня, сунул в приемник сразу пятую программу. Она тоже не совпала.

- Пожалуй, пойду поем, - сказал я, когда Олег прокрутил половину серии, и ни один из спектров не имел отдаленного сходства с прогнозом. Я вышел в кухню и плотно закрыл дверь. Минут пять походил, потом прошел в ванную разделся и залез под душ. Когда я вернулся шел последний цикл.

- Ты не скучал? - спросил Олег. Он стоял у пульта, - за это время можно было, не торопясь, пообедать и сыграть пару партий с твоим кибером-инвалидом.

- Повеселел, - подумал я, - значит совпал. Конечно совпал. Ну вот и все.

Я сел и взял прогноз. Цикл не совпадал. Очень не много, но не совпадал. Я посмотрел на Олега.

- Продолжим, - сказал он, и стал скуластым, как тогда в больнице.

- Нет, Олег. Не стоит. Выключай.

- Продолжим, Стив.

- Что ты орешь! Выключай все к черту и приезжай.

- Я не ору. Я ведь и сам могу посчитать программу на хорошем компьютере, - сказал спокойно Олег, - продолжим, Стив. Понимаю. Трудно быть богом. - Я ввел данные и включил кибер, - не грусти, парень. Богам это занятие ни к чему.

Я вынул из кибера ролик и показал Олегу. Он подошел к реактору и вывернул регулятор до упора. Гудение стало чуть громче.

- Ну вот, - сказал Олег, - и никакого фейерверка. - и он аккуратно ввел программу в приемное устройство.

 Я не видел, как это произошло. Я успел заметить дикие скачки индикатора поля и сумасшедший прыжок Олега куда-то к реактору. И в этот момент погасли экраны. Сразу все. Но я знаю, как это произошло. Отлично знаю. Стоит мне закрыть глаза, и я вижу все подробности.

Кажется я тогда закричал. Не помню.

Кросс сказал, что Олег умер, и я ушел. Мы были там вдвоем с Викой. Когда я ушел, Вика осталась там одна. Наверное мне не надо было уходить. Но мне теперь все равно. Пожалуй, единственное, что я теперь смогу, это иногда петь песню влюбленного негра. Безнадежно влюбленного негра. 

:::