Ветер странствий

                Рассказ, зацепившийся
                корнями   за сон моей жены.


Сливаются реки,
свиваются травы.
А я
развеян ветрами.

       (Безнадёжная песня.
Федерико Гарсиа Лорка)


   - Слышали когда-нибудь про Стрешний рынок? Держу пари, ничегошеньки Вы об этом не знаете!..

     Человек, задавший вопрос, мой случайный попутчик, явно нуждался в собеседнике. Иногда бывает так важно выговориться, рассказать кому-то о своей жизни. Электричка несла меня на дачу, впереди ждали незатейливые отпускные радости, так отчего же не выслушать чудака? Я поднял глаза, улыбнулся и слегка качнул головой, ожидая продолжения.
     Однако, колоритный бродяга! Его тёмно-синий однобортный костюм был в моде лет так 20 назад, на бомжевато похмельной физиономии, заросшей щетиной,  расцвели глаза-васильки.
     Он оказался неплохим рассказчиком, этот бродяга в синем костюме, и скоро целиком завладел моим вниманием.

   - Моя история началась давно. В те годы я был молодым преуспевающим специалистом, после университета получил отличную должность в московском представительстве одной крупной западной компании. Работа, хоть и тяжёлая, не отнимала слишком много времени и сил. Деньги были, и я вёл жизнь баловня судьбы. Рестораны, ночные клубы, дорогие красивые вещи. Дорогие красивые женщины... - Человек засмеялся, его смех напоминал карканье ворона.
   - Я был вполне счастлив, но иногда хотелось чего-то большего. У меня появилось хобби.

Голос и манера говорить выдавали в незнакомце человека воспитанного, даже культурного. Это плохо сочеталось с внешностью бродяги, окружённого облаком запахов – пота, дыма костра и ещё чего-то неуловимого, сладковатого. Странно, похоже на сандаловое масло… Немного поморщившись, я открыл окошко, пуская в вагон свежий воздух. И вот уже ласковый тёплый ветерок ерошит волосы, деликатно щекочет между лопатками. Славная вещь лето! Однако о чём это он там рассказывает?

   - Итак, моё хобби. Я стал коллекционировать диковины. Заказал у краснодеревщика специальные полочки, и вскоре вдоль стен выстроились первые экспонаты моей коллекции. Тут были гигантские пауки, заспиртованные в банках, настоящий бумеранг – подарок  страны дикарей-людоедов, индонезийские маски, серебро из курганов кочевников и причудливые раковины далёких морей. Я покупал, обменивал и выпрашивал у знакомых всё, что только мог найти.
     Скоро все друзья уже знали о моём увлечении. Паша Кораблёв, школьный приятель, привёз из командировки чудесный латунный чайник, старинный, с загадочным орнаментом. Кирилл Коровин, партнёр по покеру, раздобыл где-то бусы из зубов акулы, а Анжелочка, секретарша моего босса, подошла однажды вечером после работы, и шепнула на ухо своими пухлыми коралловыми губками, что знает нечто очень интересное «по моей теме».

   - Эта девушка сразу привлекла моё внимание. Роскошные формы, смелый макияж и грива чёрных волос, – настоящая ведьмочка! Всё вдохновляло к решительным действиям, и я пригласил её в ресторан. Да, в те годы я не знал отказа у женщин, (опять хриплое карканье вместо смеха), но в случае с Анжелочкой меня ждал сюрприз.
     Мы оживлённо поглощали нежнейшие телячьи биточки, я рассказывал о своей коллекции, загадочно улыбался, не забывая время от времени бросать на девушку пламенные взгляды. Казалось, всё шло точно по сценарию, но вдруг она засмеялась и сказала: «Какой ты хороший, Димчик, добрый, и не зануда. Жалко такого губить!». Анжела перегнулась через стол, и поцеловала прямо в губы, на глазах у всех. А потом резко так, будто отрезала: «Поэтому спать с тобой не буду. Но если хочешь, давай дружить!» Это что-то новенькое –, дружить с хорошенькой сексапильной ведьмочкой, почему было не попробовать? И мы стали друзьями. Я ещё не слишком наскучил своими россказнями?

Честно говоря, синеглазый болтун и впрямь начал надоедать. Но колёса весело стучали, настроение было летним, а ветерок так ласково трепал волосы, что я лишь благодушно усмехнулся. Пусть себе, послушаем, с нас не убудет. Только бы поскорей закрыть амурную тему, и послушать про коллекцию диковин. По крайней мере, тут мой бродяга врал со знанием дела.

   - Кстати, у неё действительно было, что рассказать мне в тот вечер. Так от прекрасной Анжелы я впервые услышал о Стрешнем рынке. Странное это торжище якобы велось в помещении Центральной исторической библиотеки (где я, к слову сказать, нередко просиживал в студенческие годы, готовя какой-нибудь реферат). «Это не “блошиный” рынок, не банальный худсалон или антикварка – на Стрешнем жутко интересно, Димочка, тебе понравится». «Наверно, там торгуют по выходным, когда библиотека закрыта», – предположил я. Девушка испуганно замахала руками: «Что ты, по выходным как раз нет, вся торговля идёт в пятницу, с полуночи до первых петухов». «И что же там продают?» «Да всё подряд, в смысле, разные диковины, и просто полезные вещи. Давай сходим вместе на этой неделе, мне как раз надо новую метёлку присмотреть…– Анжела покосилась на меня, – пол паркетный в квартире мести. Одна проблема, туда не всякого пускают, вход строго по пропускам». «Ну, мы и сами не лапотники, читательский билетик имеется», – я гордо подкрутил ус. «Вот дурачок, Димчик, это днём там библиотека, а ночью в пятницу нам потребуются совсем другие билеты. Ладно, придумаем что-нибудь.»

Вечерело. В электричке стало свежо, и я немного прикрыл окно. Ветер обиженно засвистел, выдувая из щёлочки зябкий сквознячок. Я застегнул куртку на все пуговицы, и приготовился слушать дальше. 
     Но рассказ ненадолго прервался, – по вагонам потянулась вереница коробейников. Продавали всё: иголки и чулки, пластырь, средство от комаров и кроссворды. Толстая голосистая тётка разносила пиво и солёные орешки, бродяга с тоской посмотрел ей вслед. Моё сердце дрогнуло, я ведь не каменный. Обычно незнакомых людей не угощаю, из принципа, а тут не удержался, купил орешков, два пива, протянул бутылку рассказчику. «Только не подумайте что я попрошайка, ни-ни, за мной рассказ, и кое-что ещё…» «Это конечно!..» – Я усмехнулся, открыл своё пиво и сделал большой глоток. Жизнь налаживалась, и ветер, по-прежнему дующий через открытое окно, опять был тёплым и ласковым.

   - В будничных хлопотах прошла неделя. В пятницу вечером заехал за Анжелой на своём серебристом «Седане», и мы отправились на Старосадский переулок за покупками.
     Старое жёлтое здание «исторички» встречало гостей неприветливо, ночью библиотека казалась зловещей. Моя проводница долго давила кнопку звонка, словно подавая условные сигналы. Наконец массивные двери отворились, оттуда показалась отвратительная клыкастая морда. «Господи, кого же сейчас в библиотеки работать берут, не сторож, а прямо гоблин какой-то!» – вырвалось у меня. Анжела глянула в мою сторону с подозрением, и скороговоркой пробормотала, мол, по матери он вполне человек. Почему-то мне расхотелось развивать эту тему.
     Между тем девушка извлекла из сумочки пластиковую карточку, на миг сверкнули багряным и голубым разрешающие письмена. Морда утробно хрюкнула и отодвинулась, пропуская Анжелу. Мне повезло меньше, клыкастый привратник, смрадно дыша прямо в лицо, загородил проход, требуя пропуск. Положение спасла Анжелочка. С нехорошей улыбкой она прошептала несколько слов на ухо уроду, сторож посмотрел в мою сторону с каким-то плотоядным интересом, ещё раз хрюкнул и наконец-то убрался восвояси. Проход был свободен.

На предыдущей станции почти все пассажиры сошли, и голос попутчика гулко звучал в пустом вагоне. Ветер тихонько выл за окном, нагоняя тоску и сон, и совсем не хотелось слушать дальше эти бредни. Эх, сейчас бы полчасика вздремнуть, да и ехать спокойно до самой дачи. Однако, словно против воли, я лишь придвинулся ближе к рассказчику. Его странная история продолжалась, обрастая новыми фантастическими подробностями.

   - Скоро стало совершенно ясно: или я сошёл с ума, или мир вдруг оказался несколько иным, чем принято думать. Но мой девиз – принимай жизнь такой, какая она есть. Одно можно было сказать наверняка, диковин на Стрешнем рынке хватало!
      Мы прошлись по этажам. В зале Всеобщей истории продавали зелья. Стеллажи с книгами куда-то подевались, все столы заставлены какими-то колбами, пузырьками, из пузатых реторт валит разноцветный дым. Повсюду снуют сомнительные личности в белых шапочках и халатах, продавцы нахваливают товар. «Живая водааа! Мёртвая водааа!» «Приворот – отворот – подходим, пробуем!» Моё внимание привлекли склянки с красочной этикеткой “Вечные запахи” и я открыл одну понюхать. «На вашем месте, мистер, я бы этого не делал», – угрюмо прокомментировал мои действия продавец, карлик в белой шапочке.  – «Теперь вы будете пахнуть сандалом целую вечность». «В каком смысле?» «Даа, вечность это намного дольше, чем думают некоторые. Кстати, с вас десять монет». Я отсчитал деньги, и поспешно удалился.   
     В отделе Редкой книги унылая женщина, вся в чёрном, пыталась “впарить” мне чёрный ящик, который почему-то нельзя открывать. Ящик был так себе и, памятуя историю с пузырьками, я решил не рисковать.
     В кабинете Востока развернулась торговля всякой нечистью. Джины в бутылках и лампах, чёртики в табакерках и просто малопонятные сущности в чемоданах, коробках и плетёных корзинах, – и весь этот зверинец воет, пищит и портит воздух. Малоприятное зрелище! «Да, чёрта лысого тут купишь», уныло пробормотал я. Невозмутимый торгаш тотчас осторожно взял меня за локоток, и стал нашёптывать, что де лысые черти кончились, но есть очень свеженькие черти собачьи, всего-то по сто рублей за кило. Я дал дёру.
     Основная торговля развернулась в книгохранении. Там стоял дикий гвалт и толчея, я скоро потерял мою подругу в толпе и остался предоставлен себе самому. Железные стеллажи просто ломились от изобилия всего необычного. Вскоре инстинкты коллекционера дали о себе знать, и количество покупок стало стремительно увеличиваться. У какого-то хмыря в кольчуге и латах приобрёл по дешёвке зуб дракона и рог единорога (подлинность гарантировали сертификаты, написанные на пергаменте кровью девственницы).  Маленькие зелёные человечки хотели продать летающую тарелку, но я им объяснил, что в НЛО не верю, и с гордым видом прошёл мимо. Моё внимание привлёк говорящий череп. Не знаю насчёт его способностей к устной речи (череп всё время молчал), но вещь была шикарная. Только вот слишком уж дорого, о чём я не преминул сказать торговцу. «Бе-бе-бе!» – отреагировал череп, и показал мне язык. Сговорились на кругленькой сумме 999 рублей 99 копеек. Я протянул стопку купюр, и торгаш с пафосом («нам чужого не надобно!») выдал сдачу – копеечку.

   - Пока череп заворачивали в газету, я огляделся вокруг. За соседним прилавком никто не стоял, товар тоже отсутствовал. Всё пространство занимал красочный транспарант: «ВЕТЕР СТРАНСТВИЙ. Уведёт в дальние дали, в неведомые земли, чтобы …время вернулось, чтобы сердце очнулось. (*) Дай за него, сколько не жаль, или всё что имеешь».

     Я забыл про осторожность, и положил копеечку на прилавок.

     А ветер уже набирал силу. В ушах звучало чарующим шёпотом: «Нет возврата, ступай! Ни о чём не жалея, Воспарить не желай. Дни грядущие кратки: Уходи без оглядки». (*)

   - Я подарил череп Анжелике, сел в машину и ехал, пока не кончился бензин. И дальше, на электричках, пешком, на перекладных, как придётся. Вот так и хожу с той поры. Да что там рассказывать, ты и сам скоро…

* «Песня из самой высокой башни.» Жан-Артур Рембо

   - А? Что? А я тут при чём! (я протёр кулаком глаза).
     Значит, всё-таки заснул. Ах, как некрасиво получилось! Синеглазый бродяга-сказочник видать, сошёл на предыдущей станции. Рядом уже сидели какие-то грибники, и ещё дряхлая бабулька с огромным рюкзаком под ногами. Бабулька с сочувствием поглядела на меня:
   - Что, милок, сон плохой приснился?
   - Да нет, просто ехал тут один, в синем костюме, не видели? Историй насочинял, жути всякой.
   - Да нет, я от самой Москвы еду, никакого синего костюма не видела. Небось, приснилось всё, а, милок?
     Мне стало страшно. Взахлёб, перепрыгивая с пятое на десятое, я принялся рассказывать словоохотливой старушонке про странного попутчика.
   - А, стало быть, енто стрешник был. Ну, встречный – поперечный, недобрик, значить. (Голос бабули посерьёзнел.) Надеюсь, ты не дал ему денег? Плохая примета!

     Ничего не ответив, я прихватил свой рюкзачок и на ватных ногах вышел в тамбур. Объявили остановку, и двери открылись. Я вышел, и ветер растрепал мои волосы. Насвистывая, я отправился своей дорогой.


Подмосковье, дачный посёлок, Москва, август 2003