Москва. центр. дом литераторов 2003

Люблю я читать отчёты - подумал я однажды, тёплым, субботним вечером, и решил, что пора и самому что-то такое написать. отчитаться перед... перед кем, спросите вы? а кто ж его знает?

Люблю я читать отчёты, и больше всего люблю в них находить своё имя, или ник, или кто как зовёт. сколько знакомых было - никогда заранее я не мог узнать, кто как меня звать будет, и Ри, и Риф, и Рокки... впрочем, со временем, я всё больше о других стал Любить читать, и всё внимательнее, всё внимательнее... и знаете что, меня даже как будто бы время от времени осеняла неожиданная мысль, пришедшая непонятно откуда: "чем больше о человеке том или ином упоминают, тем менее о нём вообще-то говоря, следовало бы упоминать", и после мысли такой я порой так разулыбаюсь радостно во весь рот, а порой и так невыносимо загрущу, что даже неожиданно расплачусь...

так вот, идти в ЦДЛ я не хотел. а хотел я сидеть дома, и работать, работать... работать - это потому, что учиться и учиться - чему именно - я не знал, ну а что-то делать же надо? или можно ничего не делать, как вы думаете?

хотел я идти, или не хотел, но пришлось, потому что Леон мне обещал принести гитару (которая уж год как, а то и боле у меня дома не была. впрочем, она у меня дома никогда ещё не была, а только на Арбате сразу, у Цифры ещё, и у Rensom'а) а Лина Миллер и RedLady литературу для прочтения. так же, забегая вперёд, мне вернули одну книгу и диск, кои я правда в тот же день передал для ознакомления Ksenе, которая премного терзала мою душу вместе с Мирандой Грей воспоминаниями о прекрасных песнях в нашем исполнении на Гоголевском бульваре прошлым летом.

итак, ожидая Леона и Лину на платформе метро Баррикадная, я сразу же заметил значимую фигуру Конста. Он, как всегда, заняв лучшую позицию на платформе, чему-то загадочно ухлыбался. Поговорили. подкатил Вагон стихов. и оставили они меня наедине с собственными сочинениями, хотя, порой, конечно, талантливыми и гениальными...

да... много, много знакомых лиц встретил я в ЦеДеэЛе... и все лица, всех, как-то особенно приятно было видеть... всё прошлые недомолвки-непонятки, если вдруг были такие, куда-то ушли, видимо, растворились в тёплой и более даже чем дружественной обстановке, и вокруг всё улыбки, улыбки...

бейджик, я, разумеется, не взял, так как пришёл только за книгами и гитарой, а не затем, чтоб все меня узнавали. гитару мне Леон не донёс, мотивируя это усталостью, но пиво это ему выпить почему-то не помешало, что я ему ставлю в безволие и подчинение толпе. тут я поясняю, что я являюсь убеждённым трезвенником, к чему пришёл путём долгих мытарств и терзаний, в том числе мне прорываться пришлось чрез круги поэтов. но встречал я так же и непьющих Поэтов! их пример, и особенно образ мышления, подход к жизни, меня чрезмерно вдохновил, и убедил, что - так жить можно и нужно!

но и без бейджика даже новые знакомые меня находили. вот, например, известный в узких кругах прозаик Otc заметил, что у меня есть отличный стих, но в прозе я - косноязык номер один. на что я сказал: "спасибо за критику" и пошёл собирать её дальше, а он пошёл есть апельсины. но всё больше встречался с прежними знаомыми:

Дмитрий Александрович крепко пожал руку и сказал, как мне показалось с иронией: "проза-а-и-ик".
AgamemnoN элегантно стоял на лестнице и радовал глаз.
взгляд Асмодеуса был устремлён в неизведанную даль.
OLDER сказал, пожимая руку, что давно меня не видел. на что я резонно ответил: "не хотел потому что".

а ещё, меня хотели кинуть через столик. это на втором этаже, где я провёл большую часть времени дня рождения НЛС*. в практически приватной беседе мне сказали, что много таких как я можно кинуть... на что я парировал: "я тут один!" (мы были типа один на один) и "я не боюсь". на чём происшествие приняло своей естественный, исконный, добрый, мирный и сострадательный оборот.

в общем, долго и много хорошего можно говорить на эту прекрасную тему - день рождения. всё замечательно. также рядом храпели неизвестные прозаики, порой произнося неопределённые реплики из видимо будущих своих произведений, и подрёмывали более известные мне поэты, я же всё больше прислушивался к окружающим меня мыслям и разговорам.

время шло, и ближе к девяти вечера я решился-таки отправиться в "Пироги", куда был доставлен на специальном автобусе в первых местах вместе с Еленой Никитаевой. столиков на деятелей сети было по моим прикидкам не более чем по одному на десяток человек, и мы заняли с боем какой-то служебный столик, к нам подсаживались, ожидая своей очереди, по несколько поэтов, неся в руках тарелки с угощением, после чего радостные и сытые уступали своё место другим прозаикам.

покидая в десять вечера "Пироги" я знал - это один из самых важных и знаменательных дней, и не только моих, но и всей

* - Национальной литературной сети.