Две сказки про одну жабу

     А вот жила на болоте жаба. Уж такая была дура, прямо не верил никто. И вот повадилась она, дура, стрелы залётные собирать. Найдёт где стрелу, ухватит её лапками своими жабьими, надуется и сидит, ждёт, пока хозяин стрелы придёт и её поцелует. И ведь приходили и даже целовали иногда. Не знаю, на что она, дура, рассчитывала. То ли, что в прынцессу превратится, то ли ещё чего, да только ничего от тех поцелуев с ней хорошего не делалось. Мужик какой поцелует её (тоже наверное бог весть чего намечтает себе, дурила), а потом ругается, да сапогом норовит. Еле жаба лапы уносила. А ещё такие находились, что и надували. Тогда вообще плохо было. Потом жаба неделями отлёживалась. И вот подумайте, столько напастей, другая бы уже давно бросила это занятие, а она упорно, раз за разом гнула своё. Вот так и перегнула. Попался ей один стрелок, который шибко животных любит. По научному это зоофил называется. Как выжила – загадка. С тех пор, шерсть на носу, больше стрел не собирает. И детям своим заказала бы, да, только, какие у неё теперь дети. И, вот ведь, что самое смешное: умнее жаба та не стала. Нашла себе иное приключение. Но я вам об этом в другой раз расскажу.

     А вот жила на болоте жаба. И такая дура были, прямо не верил никто. И вот повадилась она, дура, фигушки воробушкам показывать. Кто её, дуру, знает, зачем ей это надо было? Вот повадилась. А воробушки-то сначала и не замечали вовсе. Да только известный на весь лес инвалид-отморозок Дятел фишку просёк и воробушкам настучал. Воробушки обиделись. Собрались вместе и стали думать, как им жабе отомстить. Самим-то с жабой им не справиться, передушит. Но, таки, надумали. Стали они делать так: Летит мимо, скажем, ворона. Тут же один воробушек между вороной и жабой садится, как бы ни при чём, а другой к вороне летит. Жаба первому воробушку фигушку покажет, а второй вороне говорит: «Гляди-ка, ворона, чёй-то тебе жаба фигу кажет?» Ворона глядь, и впрямь фига! А первый воробушек уже в кусты ускакал. Так и разозлила жаба всех птиц в лесу. Стали птицы её гнобить. По болоту цапли с журавлями ходят и, как жабу видят, клюнуть норовят. Есть-то её невкусно. А когда не окажется их поблизости, тоже фигово. Вылезет жаба на кочку, только пасть на комара раззявит, тут же какой стриж или трясогузка у ей из под носу этого комара выхватывают. Голодно и плохо жабе стало. Заплакала она и пошла к воробушкам на поклон. «Простите,» - говорит, - «дуру. Не буду я больше.» Ну, воробушки – птички добрые, отходчивые. Простили жабу. Птицам рассказали, как дело было. Те поржали, конечно, но жабу в покое оставили. И всё, вроде, хорошо стало, да не смогла дурища уняться. Новое приключение нашла. Только это уже другая история.