Жива ли я?

Ты выбежал из офиса и улетел на занятия, а я сижу у своего мониртора, не понимая, зачем он мне, если на нем уже не появятся писем от тебя. До утра монитор для меня мертв, как мерство все помещение вокруг: столы, заваленные бумагами по самые верхушки системных блоков, цветы на специальном столике, люди, что сидят рядом, занимаясь своими делами... Все умерло до завтра, когда в правом нижнем углу экрана, перекрывая панель инструментов, появится квадратик «Он сказал: «Доброе утро!»
И снова оживет затихший офис, вспыхнут яркими окошками экраны, захлопают торопышки-двери, застучат каблуками ожившие сотрудники.
Но это будет завтра, а сегодня я сижу одна в огромной комнате, смотрю на усталые цветы и вижу тебя, как ты спешишь на занятия. Через полчаса, максимум минут через сорок, ты увидишь ее, улыбнешься, и дальше вы пойдете вместе, рассказывая друг другу последние новости.
Потом будут занятия, где вы тоже будете сидеть рядом и физически ощущать присутствие друг друга, вместе пойдете туда, куда я могу войти, или точне выйти, лишь водиночку... там вы сольетесь в какой-то миг и станете единым целым...
Потом, бредя усталые, но довольные домой, вы будете обсуждать уже общие новости. Возможно, ты обнимешь ее за талию...
Вот уже дом. Фрукты на ужин. Свет фонаря падает на пол... ты обнимешь ее, как обнимал меня, поцелуешь, как целовал меня, быть может, даже нежнее... ты провалишься с нею в ночь, как никогда не проваливался со мной, оставляя ночь ей... ты не вспомнишь о дне... Ночь создана для иного...
Фонарь снова заглянет своим любопытным глазом в ваше окно, чтобы осветить ее, спящую у тебя на плече, и тебя, лежащего на спине с открытыми глазами... он заметит улыбку на твоих губах и уйдет, чтобы не мешать...
Это будет вечером, а сейчас ты спешишь к метро, а я смотрю в мертвый монитор в мертвом офисе и гадаю, а жива ли я ...