Трупнов

     «Шффф!» - утюг с шипением прокладывал путь по чёрной глади костюма. Каждое утро Николай Трупнов утюжит одежду, доводя вещи до зеркального совершенства. Сорочка, галстук, брюки, пиджак, всё без единой складочки, дышит теплом и паром – надеть, застегнуть на все пуговицы. Аккуратно, не делая резких движений, почистить зубы, побрить впалые щёки (щетина растёт по-прежнему). Обильно сбрызнуть голову одеколоном, его терпкий аромат хорошо отбивает запах тлена. Красота, ну прямо живой!
     С тех пор, как он умер, прошло немало дней. Перед смертью Николай Трупнов сильно хворал, болела голова, болел желудок, сердце, ещё чего-то там. Потом неожиданно всё прошло, но появился этот запах, стала портиться кожа. Николай отправился к врачу. «Да Вы покойник, батенька, уже и разлагаться начали. Медицина тут, знаете ли, бессильна…» «Но я же  двигаюсь, говорю, на работу хожу», вяло возражал Трупнов. Однако доктор объяснил это «остаточными рефлексами». 
     Честно говоря, Николай не слишком удивился, если только чуть-чуть, в самом начале. Его жена Галина Трупнова тоже была мёртвая, причём довольно-таки давно. Правда, тление покойницы не коснулось, тело просто высохло как у воблы, и коричневый пергамент кожи туго обтягивал костяк. С тех пор для Галины мало что изменилось, она точно так же стояла у плиты, вечером смотрела по телевизору сериалы или вышивала крестом.   

     Когда Николай окончательно понял, что умер, он глубоко задумался. Как-то неловко мёртвому в городе, зачем ему семья, дом, работа? Мёртвый должен лежать в могиле, в своём гробу, по крайней мере, так думают многие. И Николай решил не выделяться, купил гробик, лопату, поехал себя хоронить.
     На кладбище было людно. Деловитые могильщики сноровисто закапывали покойников. Николай пристроился было в общую очередь, но намётанный взгляд работника ритуальной сферы быстро выделил его из толпы:
- Гражданин! Сначала надо место оплатить. А с чеком – пожалста, обслужим по высшему разряду.
- Сколько? – Трупнов обречённо вздохнул. 
- У тебя, дядя, столько нет, (могильщик цинично ухмыльнулся), - если охота, вон крематорий, там значительно дешевле.
     Трупнов представил себе печь, смердящую горелой мертвечиной, и мысленно содрогнулся. Погрузил тихонько гроб на тачку, и отправился за кладбищенскую ограду, в ближайший лес.
     Только ничего из этой затеи не вышло путного. Выкопал Николай могилку, лёг в свой новый деревянный домик, руки сложил на груди, даже всплакнул маленько, как же без этого. День лежит, два, неделю. От влажности кожа ещё сильнее попортилась. А так всё то же самое, как говорится, без изменений. Скука смертная! Вылез Николай из могилы, землю отряхнул с костюма, вытряс из ушей червяков и потопал назад.

     Первое время силён был страх разоблачения. Николай Трупнов всё больше сидел дома, по улицам передвигался бочком, боясь пристальных взглядов. Но привычки брали своё, и скоро всё пошло как прежде. Каждое утро Трупнов подолгу отглаживал рубашки, выливал на себя реки одеколона, и отправлялся по обычным своим делам. Поездки на службу, походы по магазинам, вечером пивная или кино. Никто не обращал на мёртвого Николая никакого внимания (впрочем, так же было и при жизни). Только беспокойства стало меньше. Голод, болезни, препирательства с начальником, ссоры с женой, всё это уже не волновало Трупнова.
     А вскоре он и совсем успокоился, когда научился подмечать в уличной толпе таких же, как он, мертвецов. Их оказалось на удивление много. Тихонечко смердели, разлагаясь, мертвецы-бомжи на лавках метро. Мёртвые бандиты плавно крутили баранки своих «мерсов». На работе мёртвые лица клерков отражались в мониторах компьюторов, а с телеэкранов белозубые зомби рекламировали всё на свете. Мёртвые тинэйджеры, равномерно жующие бубл-гум, мёртвые дамочки с целлофановыми пакетами весом в тонну, и мёртвые красотки с голыми коленками, пересыпанными нафталином. Все свои! Везде наши, бояться абсолютно нечего.