Пленники

Дождь. Холодно. Липкая грязь под ногами, густые кусты американского клёна – с одной стороны, с другой – пролетающие со свистом серые автомобили. Еле заметная тропинка слева, переходящая в асфальтированную дорожку, ведущую прямо к незатейливым деревянным воротам. Перед глазами встаёт, словно на экране, огромный плакат с надписью «Зоопарк» и застывшая в оскале пасть тигра. Вот она – цель моего визита.
Я покупаю билет и первым делом подхожу к широкому вольеру с оленями. Их двое и оба с шикарными ветвистыми рогами. Они задумчиво и безразлично смотрят впереди себя, жуя сено, с боков свисают клоки шерсти. Внезапно странный звук привлекает моё внимание: то ли размеренный грохот, то ли рык. Я долго пытаюсь найти глазами источник столь удивившего меня звука. И вдруг вижу в соседней клетке самого обыкновенного домашнего барана, который либо от скуки, либо от вечной непокорности судьбе, бьёт рогами о решётки клетки размером чуть больше его самого.
В полуметре от барана – три клетки с волками. Первый раз вижу это животное так близко. Меня поражает эта морда: янтарные глаза и влажный трепещущий нос на фоне белого жёсткого меха. В моём воображении всплывает яркая картинка: крупное, мускулистое тело, длинные лапы-снегоступы, почти незаметно отталкивающиеся от земли, завораживающий холодный взгляд. Всё это никак не вяжется с тем, что перед глазами. А перед глазами – чёрная стальная клетка метр на метр, тяжёлый запах и существо, больше похожее на собаку, чем на свободного безжалостного охотника. Вот он уже поднимается на задние лапы и виляет хвостом, завидев вдали знакомого человека.
Я захожу в ангар, и меня обдаёт теплом и запахом навоза. Почти темно. Какой-то шум, резкий крик. Я попадаю в отделение животных тропиков. Всё как и в любом другом зоопарке: обезьяны, тигр, крокодил, змеи. Я стою возле вольера и с интересом наблюдаю за мартышками. В голове так и вертится: «Как мы похожи!». Мамаша таскает за собой детёныша, самец дремлет в центре, не обращая внимания ни на кого.
Спустя некоторое время меня начинает одолевать чувство, что за мной кто-то наблюдает. Я поворачиваю голову и вижу лицо обезьяны, уставившейся на меня. Зритель не я, а она! Становится не по себе. Интересно, о чём она сейчас думает? Вспоминает ли когда-нибудь волю или здесь же и родилась? Мне от чего-то трудно представить её где-нибудь в лесу, на ветвях деревьев или в зарослях травы. Делается страшно от мысли, что вся её жизнь пройдёт только тут, в этой кубической клетке и, каждый без исключения день будет состоять только из того, чтобы есть не совсем свежую пищу, слушать визг своих сородичей и наблюдать вот за такими, как я. Становится стыдно, что ничего не можешь изменить в её судьбе. А может я всё преувеличиваю и это лучше, чем муки лабораторного животного? Безусловно, лучше… Вспоминаю, что у нас с ними генетические различия всего-то в несколько процентов. А если она всё понимает? Понимает, как я и другие посетители, как обезумевший от однообразия баран, тигр, который не может вытянуться во весь рост в этой тесноте, волки, забывшие запах леса и ощущение мягкой почвы под лапами и многие-многие другие… пленники.
Я отворачиваюсь и вижу опустевшую клетку. Это наводит на меня ещё более грустные мысли. Если я не ошибаюсь, год назад писали, что в этом зоопарке два тигра, а я вижу только одного…
Нет, у меня не такие железные нервы и полное отсутствие совести, чтобы ходить и тешить себя видом обречённых на вечные страдания невинных тварей. Но здесь как будто не только это. Что-то ещё. Словно бы я вижу такие же обречённые взгляды каждый день на улице, в троллейбусе, магазине, везде, где есть такие же пленники, только не клеток, а собственной чёрно-белой жизни.