Навязчивое в жёлтом

В тёплых тонах размалёвана реальность, перепачкано половой краской полнеба. Медно и протяжно, где-то на уровне куполов и  голубей:

«C’est si bon…»

Ночью хлопнула форточка, всплеснулись белые шторы,  звякнули индийские колокольчики. Лицо лизнул пряный кленовый ветер.  Ранним утром  уютно застучало по жестяной крыше, возникло, нарастая с шумом, и осторожно потрогало за край сна. Неуверенно залезло  в нос свежестью и влагой,  а под конец, и вовсе освоившись, лязгнуло  телефонным звонком. И как обычно это бывает, с закрытыми глазами, волоча тёплое одеяло и сон:

- Мммм…Ээээ..Агааа..
- Минский тракторный! Где вагоны? По вашей вине мы стояли два дня! Халтурщики! Вагоны где, а!? А вчера? Где вы были?
- Мммм? Эээээ? Ааа?

Сначала подмести усыпанный листьями пол, и поставить чайник, глотнуть зелёного чаю. Потом  юркнуть в горчичный вельвет и вишневую шерсть, опутать себя травяным шёлком и щёлкнуть замком…

«It’s so good…»
 
Асфальт мокрым носом доверчиво ткнется в ноги, увяжется по пятам - след в след. Будет забегать вперед и жёлто смотреть десятками кошачьих глаз из луж.  Реальность качнется  плетёным креслом-качалкой. От ветра скрипнет огромный тополь, цепляясь корнями веток за пожилую зазевавшуюся  тучу.  Старый дворник в оранжевом жилете задумчиво сметет в огромную желтую кучу остатки прелых воспоминаний и с блаженной улыбкой вспорхнет на красный клён. И затеряется там вовсе… И только редкие торопливые  прохожие услышат в шуме листвы грудное и тёплое:

«C’est si bon…»