Отрывок

Компьютер завис… Мухи в паутине, мушки перед глазами… И уродина-жена, которая что-то стряпала на кухне, как обычно бурча себе под нос мелодии 80-х годов - песни её молодости. Вот такая жизнь…
    Закурить что ли? Пошел искать сигареты в кармане куртки… Не нашёл. Так всегда.  Последнее утащит, не успеешь спрятать! Но он хранил для таких печальных моментов своей жизни маленький портсигар, откуда постепенно убывали английские папиросы, подаренные ему самим себе на зарплату, которую получал раз в год …
  Но беда в том, что очень часто, пряча что-то от жены, он сам забывал, куда девал эти вещи. Так и сегодня… Покурить, короче не удастся. Ну и ладно..
     На улицу тоже не выйти, дождь такой, что и не снилось… Вернее снилось, но в кошмарном сне.
    На кухне с грохотом на пол полетела сковородка. Понятно, теперь опять ходи голодный из-за нерасторопности этой крали… Какой бес его попутал, жениться  на той, что на 10 лет старше.. Хотя, ясное дело какой: веселой жизни захотелось. С женщиной,    умудренной жизненным опытом, это казалось возможным. Только вот  кто ж думал, что она такая дура!!! За пятнадцать лет их совместной жизни, жена его перебила ровно столько же чайных сервизов, поломала 3 стиральные машинки, 7 утюгов от фирмы «Ровента», а бедный «Тефаль» и не представлял, чем может обернуться его забота о нас.    Не говоря уже о том, что он только один раз в жизни  увидел хороший обед на столе. В честь какого-то праздника. Уж не вспомнишь. Однако и это было обманом: добрые люди, которых, конечно же, много в нашей жизни, быстро донесли до него правду жизни: ту прекрасную еду она заказала в ресторане… Кстати, на его же деньги, которые он тогда по рассеянности забыл спрятать..
Да это всё ничего. Привык желудок, смирились мысли, завяли бедные уши от вечного крика этой ненормальной… Всё вроде бы ничего, только вот глаза не могли смириться с  каждодневным испытанием: им приходилось постоянно вылазить из орбит, чтобы сразу запечатлеть в зрительной его памяти столько много «красоты». Вскоре, масса тела его жены станет непропорциональной проёму двери.  Неужели придется расширять? Ещё чего. Пусть на помощь приходят постоянные диеты. Хотя, что в них проку? Бананы, ананасы и прочие фрукты, не только не помогали жене похудеть, но от них она ещё больше поправлялась. А ему от этой вкуснятины доставался только запах, ну, а если повезет - созерцание цветной кожуры в мусорном ведре.
Кстати, этот предмет домашнего хозяйства – мусорное ведро – стал символом «семейного счастья». Из-за него приходилось общаться с женой чаще, чем хотелось бы. Три раза в неделю… Это было слишком для его неповоротливого языка, которому в данной ситуации приходилось напрягаться вдвойне: спокойный, мирный разговор не был «частым гостем» в их доме. Жена различала только громкие звуки, поэтому приходилось орать, что есть сил. А тем более, когда хранительница домашнего очага с чего-то вдруг решала, что сегодня его очередь выносить мусор.
Хлопнула дверь. Вот радость! Явился сыночек-нюня. Ведь говорил же он жене, не называть сына женским именем – размазней вырастет! Что ты! Куда ей это понять, дуре этакой. Вот и вырос Валентин, красавец-парень с чисто девичьими манерами поведения. Тьфу, аж противно становится думать о нем… Слюнтяй.
  Эх, жизнь… Вторая за сегодня попытка пообщаться с женой  без скандала привела к ещё большему скандалу… Ведь просто попросил стакан молока, куда уж проще! Ну, разумеется, есть куда: молоко Валечке припасено, как он мог об этом забыть? О тарелке щей и говорить не приходилось (после свадьбы он и забыл, что это такое).  Оставалось одно: с грустью посмотреть на жирный и блестящий пол, просто лоснящийся от недавно валявшейся  на нем жареной картошки.  Она, по всей вероятности, и выпала из сковородки, которую не смогли удержать дырявые руки жены. То, что это была жареная картошка, он догадался по запаху.  Но он не слишком пожалел о несъеденном, т.к. знал, что жена умела готовить блюда только двух видов: недожаренные или пережаренные. Третьего не дано.
- Дождь закончился? – спросил он у Валентина.
- Ага, - сказал тот, смакуя молоко и фрикативную «г».
- Куда намылился, черт старый? – фыркнуло нечто толстое и полосатое, стоя возле плиты.
- Отстань, мать,  -  он пошел в коридор, раздумывая над тем, как можно быть настолько тупой, чтобы не только не показывать свои недостатки, но и кичиться ими? Полосатое платье ей шло, как никогда: увеличивало её вдоль и поперек раз в пять.
Он шел по улице и глотал воздух, словно хотел подавиться им. Ни о чем не думалось на голодный желудок. Зайти что ли к другану? Нет, это ещё хуже, чем три дня нечего не есть. Новая любовница старого приятеля сразу же заставляла вспоминать, что на свете есть два пола: мужской и женский, и что иногда им необходимо воссоединяться…А в его семье это не практикуется по известным причинам. Старость не радость…
Опять захотелось курить. Денег нет, как всегда. Он постоял немного, оглянулся и почувствовал себя той нерадивой собачкой. Ну, той, которую хозяин все-таки выпроводил из дома в такую погоду: лужи, темень, ветер такой, что волосы на голове шевелились активнее обычного, не смотря на то, что он их три дня не мыл шампунем «Head&shoulders», который, если верить рекламе и Н. Фоменко,  и придает им жизненную энергию.  Кругом ни души. Даже сигаретку не у кого стрельнуть. Эх, жизнь проклятая.
Куда бы деться? Что бы сделать этакого? Эти вопросы вот уже несколько лет, а вернее все 40, которые Варфоломей Львович просуществовал, вставали не ребром, а уже налегали всем телом.
Однажды, они просто-напросто его задавят, так же как и всех смертных.


Рецензии