Мачо общественнополезный

Мачо   общественнополезный.


Надо же, какое дождливое лето выдалось в этом году. Серое, однообразное, скучное и жутко плаксивое. Сплошной депрессняк. Прямо как моя жизнь. Хотя, какие мои годы? Чушь! В двадцать лет  надо гнать подобные мысли куда  подальше. Ну, раз уж выходной испорчен, и прогулки не предвидеться, устрою себе искусственный праздник. Я навела крепкий кофе, открыла коробку любимых конфет, залезла на диван и укрылась мягким пледом. Читать что-то неохота, телевизор осточертел, тревожить телефон тоже не хотелось. Ну не спать же весь день, а потом всю ночь страдать от бессонницы. Без особого энтузиазма я полезла за старым фотоальбомом.
За окном разыгралось что-то невероятное! Ветер рвал и метал. Стену дождя бросало во все стороны. То и дело сверкали молнии, и гром гулко раскатывался по окрестностям. Какая жуть! Я даже поёжилась.
А вот и он, старый потрёпанный, я бы даже сказала ветхий, хранитель памяти. Открываю первую попавшуюся страницу. Это свадебная фотография моей тётки. Анна была красивой в молодости. А это женишок – Василий  Николаевич – выглядит вполне счастливым. Интересно, он уже тогда ей изменял или всё же немного хранил супружескую верность? Конечно, изменял. Ведь его пассия даже на свадьбу припёрлась! Хоть он и говорил, что с ней всё, «разошлись мосты над Невой». Интересно, зачем Василий вообще женился, почему именно на Анне? Хотел остепениться или не мог добиться её другим способом, а может, действительно влюбился. Впрочем, о чём это я, бабникам это неведомо. Добился, перепихнулся и снова в поиске, в свободном полёте. А ведь вон, жена, какая красавица! Так поди ж ты, разнообразия им подавай.
Анна родила ему дочь. Но беременной Васенька тоже изменял и, когда она лежала в роддоме, он лежал в другом месте с другой женщиной. Анна тогда ещё не подозревала, кто её муженёк на самом деле. Ведь в молодости всегда кажется, что измены, болезни и смерть – это нечто постороннее, не с тобой. Однако судьба распорядилась иначе. У тётки были сложные роды, и старая болезнь обострилась. Она стала ездить в санатории, не часто, конечно, но раз в год, наверное, уезжала. Василий всегда ссылался на кучу дел, на научную работу. Маленькую Тату оставляли на бабушку. Вот тёща-то и застукала кобелино однажды на месте преступления. Но когда дочь вернулась, ничего не сказала ей. Зачем рушить семью, лишать ребёнка отца? Да и зятёк слёзно умолял не делать этого, клялся, что это наваждение и больше такого не повторится. С годами Анна стала подозревать Василия, а потом и вовсе узнала обо всех его пассиях. Бедная, как же можно жить с таким грузом на душе? Неужели все мужчины такие? Сейчас столько пишут о полигамности. Нет. Не может быть. Я подошла к окну. Ветер вроде бы поутих, но небеса продолжали плакать. Почему она с ним не развелась? Любовь? Вряд ли. Это не любовь. Разве можно любить человека, который систематически причиняет тебе боль? Можно, да, но столько лет лично я бы не выдержала. А ведь они почти сорок лет живут вместе, нет, существуют бок о бок, как соседи. Впрочем, Анна не способна уйти. Куда? Любовника у неё никогда не было, к родителям – невозможно, у неё самой уже внуки, а просто уйти некуда. Всю жизнь она посвятила дому, Васеньке, дочери, внукам, так и не приобрела нормальной профессии, не нажила капитал, только скромную пенсию, да кучу болячек… Хотя, Василий, наверное, не такой уж монстр. Ну, не спит с женой, а всё равно не ушёл.  Наверное, понимает, что тем кралям он даром не нужен. С его преподавательской зарплатой, крошечной квартиркой и незаурядной внешностью. Только верная Анна ждёт его просто так, потому что уже привыкла готовить, гладить, стирать, убирать и выслушивать всё накипевшее. А любовницам это не нужно. Фу, как всё это мерзко и подло. Зачем только я полезла в этот чёртов альбом?! Какое пакостное настроение! Всё, день  испорчен окончательно. Я закурила. Вообще-то я почти не курю, только когда сильный стресс или такая вот мерзопакость на душе. Да что это я рассиропилась в самом деле. У меня есть любимый человек, на работе всё отлично и вообще всё прекрасно. Закончится дождь – пойду, прогуляюсь. Позвоню Вовке – сходим куда-нибудь вечером…  А что, если он тоже бабник и меня ждёт такая же судьба? Ужас! Я с остервенением потушила сигарету. Сейчас же отправлюсь к нему и застану на месте преступления! Стоп. Дура. С чего это Вовка будет мне изменять? С того, что кто-то это делает? Бред, бред сивой кобылы в лунную ночь. Вот и не буду кобылой. Соскучится – сам явится, или позвонит на крайняк. Наконец-то солнышко выглянуло…
Телефонный звонок заставил меня вздрогнуть. Надо же, это судьба. Стоит только подумать и … Звонила Анна – хочет зайти, вернуть мои книги. Как тривиально. Наверняка это только предлог. Она хочет выговориться, выплеснуть накопившиеся эмоции, наболевшее. Что ж, отлично. Главное не бередить старые раны. Мне любопытно узнать интересную историю, а ей  каково перемучиваться всем этим вновь. Нет, разговоры только на общие темы. Если конечно она сама не заведёт речь о новых похождениях Василия. Решено – буду сама тактичность. Кстати, не помешает слегка прибраться, выкинуть окурок и проветрить комнату, а то заподозрит тётя мой депрессняк, начнёт расспрашивать, а я всё и выложу как на духу. Да ещё и про Вовку себе что-нибудь придумаю.
Я включила телевизор, на экране замелькали кадры какого-то ток-шоу. И только-только я навела маломальский порядок, пришла Анна. Мы поговорили на общие темы, а когда зависла до неприличия долгая пауза, уставились в телек. Там  какой-то затасканный пожилой мужчинка самозабвенно заливался соловьём о неземной любви к молоденькой девчонке. Вот уж истина, седина в бороду – бес в ребро, точнее в другое место. Я не выдержала и высказала сию мысль. Анна как-то жалобно улыбнулась: «Что ж ты моего мужа почти что оскорбила. Николаевич-то ещё ого-го!» И она преподнесла мне нечто, повергшее меня в абсолютный шок.
Лялечка, юное белокурое чудо, студентка Василия, стала его очередной любовницей.  Причём у милого создания был парень. Вот бедняга, мерзавка умудрилась наставить рожки не только Анне. Хорош господин преподаватель. Мало того, что он её обеспечивает материально и опекает в институте, разумеется, за определённые услуги, так он ещё и в личной жизни ей советы даёт. Например, как предохраняться, или какую позу принять, чтоб  девочке не больно было. А ведь Ляля моя ровесница. Мне стало стыдно за весь род человеческий, и противная  тошнота подкатывала к самому горлу. Анна старалась выдержать шутливый тон, но, такие естественные, нотки отчаянной безнадёжности постоянно норовили вырваться наружу. Она сначала обнаружила трогательную переписку двух влюблённых, а затем увидела нелицеприятное зрелище на собственной даче. Действо омрачилось тем, что Василию пришлось силой оттащить жену от места прелюбодеяния, оставив на её руке огромный синяк.  Анне ничего не оставалось, кроме как уйти. Нет, не совсем, просто уйти домой, заняться хозяйством. Она пыталась вспомнить всех женщин  своего супруга, но не смогла. Их оказалось слишком много. Однако раньше Анну это так не возмущало, потому что они были взрослыми женщинами, так сказать, по возрасту Василию, а вертихвостка Лялечка годилась ему во внучки. Диалектический закон в действии: количество перешло в качество. Молодость и безнравственность девчонки просто убили мою Анну. Что я могла ей сказать? Что она терпит муки за всех женщин мира? Что бывает и хуже? Мой язык не поворачивался  что-либо произнести. Я не могла, да и сейчас не могу, выразить все свои чувства. Мы попрощались и, когда Анна ушла я принялась лихорадочно курить. Как мог Василий предать эту женщину, посвятившую ему всю себя, сделать её несчастной, пусть даже осчастливив миллионы дам. Мачо общественнополезный. Сапожник без сапог.
Я выключила телевизор и телефон – не хочу сейчас никого слышать. Погрузившись таким образом в полнейшую тишину, я поедала оставшиеся конфеты, почему-то у меня просыпается зверский аппетит, когда я волнуюсь.


Август   2003 год.