Тень в зеркале

  За мной кто-то ходит… Я иду мимо зеркала, смотрю, а он прячется за спину, но я успеваю увидеть его ускользающую часть. Иллюзия зрения? Нет, не думаю. Ведь его тень меня преследует везде, где только люди могут отбрасывать тени. Вот я захожу в ванную, не зажигаю свет, наклоняюсь – и вот его тень мелькнула рядом с моей, покачнувшись, исчезла…. Я вижу другую тень абсолютно четко, не могу ошибиться…. Иногда он роняет вещи, а еще он их крадет, – нет, берет, он любит, чтобы именно так называли его шалости.  Вот упала расческа, я поднимаю. Открываю тюбик с пастой, колпачок немедленно улетает в неизвестном направлении. Лезу под ванную: закатился в самый дальний угол. Я спрашиваю: «Зачем тебе это нужно?». Он отвечает: «Тебе все равно никто не поверит». Я привыкла к нему, это точно не человек,  просто научилась жить с ним, не обращать на него внимания, и изучила его привычки. Очень хорошо, что он отдает все вещи обратно, когда берет. Но отдает лишь в том случае, если я замечу пропажу вещи. Сколько вещей, таким образом, растворились в глубинах его самого или внутри его мира!
Если бы это было его единственным проявлением, то все было бы довольно забавно - и только. Но поистине его время начинается ночью. Как только становится темно, когда уже достаточно поздно, чтобы все уснули спокойным сном – все, кроме меня. Тогда и начинается…Он показывает себя таким, каким могу увидеть его я – медузоообразной, черной, колыхающейся тенью, которая расползается по комнате, разрывается на части и снова сливается воедино, зависнув у меня над головой… Было бы интересно наблюдать, если бы не страх, который меня неизменно охватывает в тот момент – всегда, каждую ночь, когда я вижу это. Есть лишь одно средство против него – попытаться дать ему имя – исчезнет сразу же. А ведь было время, когда я часами играла с ним в детстве…  Он, как всегда, являл себя ночью, летая у меня перед глазами, а я просила разбиться его на множество зеленых шариков, то поменьше, то побольше, что он с радостью и делал… Было так забавно наблюдать за этими превращениями, закрывая и открывая глаза. О чем плохом может подозревать ребенок в четыре года, который еще не знает, что с другими такого не происходит? Я часто вслух разговаривала с ним, даже при посторонних, тогда у меня не было  причин скрывать его существование от окружающих… Но, как оказалось, его жизнь вызывает слишком много вопросов у других, и не на все я могла ответить. «С кем ты там разговариваешь? Здесь никого, кроме меня, нет!» С тех пор вслух и при посторонних мы уже не разговаривали. Пришло  время, и я стала отрицать его существование вовсе, ведь рациональное мышление взрослого человека не может позволить жить такому существу, да еще  рядом со мной. Но оттого,  что я пыталась не верить в него, меньше его не становилось… Можно не разговаривать годами, но ничего не изменится, тем более что годами молчать он не был согласен. Но как можно не верить голосу, исходящему не изнутри, а извне? Как не поверить, когда он многое предупреждал и многому учил? Как не поверить в него,  в того, кто не раз спасал мне жизнь, создавая коридор в самых мерзких  и отвратительных ситуациях в моей жизни? Можно предположить, что этот голос – мой, все измышления – также мои, а все видения – не более чем игры моего воображения… Предмет, появившийся из пустоты на ровной, пустой поверхности – игры воображения? Нет рационального объяснения, да и не надо…
Он не хочет, что я подбирала ему имя, привычное моему слуху… А то имя, которое у него было там, труднопроизносимо на нашем языке, а уж написать и вовсе  - проблема. Раз уж речь все равно зашла об этом, попробую я написать его имя – Пи-ка-лии-руу. Произносится нараспев, с небольшими вибрациями, не свойственными нашему языку… У них очень красивый, мелодичный  язык, не все вибрации могут передать человеческие связки, жаль… Только один раз он вступил в прямой контакт с посторонним человеком. Сколько ненужных вопросов, на которые ему пришлось отвечать. Сначала он пытался отвечать на своем родном языке, но, осознав, что его не понимают, начал говорить через меня. Говорил много: почему оказался здесь, как ему нравится эта планета (здесь много озона). Только очень просил об этих подробностях не рассказывать никому, и просит сейчас, усердно завешивая компьютер. Подробности останутся при мне и при нем, не стоит волнений. Как и следовало ожидать, контакт с посторонним человеком был печален, как и всегда – меня обвинили в обмане. А для него этот урок не прошел даром – больше никогда его тень не появится в чужом зеркале.