мужчины в моей жизни

То, о чем я собираюсь сейчас рассказать, наверное, не совсем соответстует заглавию. Такое заглавие должно навевать думы о всяческих треволнениях, сопровождающих мужско-женские отношения. Разумеется, они в полной мере были привнесены в мою жизнь мужчинами. Но не о треволнениях пойдёт сейчас речь. Я хочу поведать о тех, кто, присутствуя в моей жизни менее чем мимолетно, смог приблизить меня к некоей высшей мудрости.

Первого мужчину звали Костя. Встретились мы с Костей в Чикаго, в ночь перед новым 1999 годом. В США я училась в миссурийском колледже по одной из многочисленных обменных программ. На рождественские каникулы наши американские друзья из Миссури повезли мою подругу, Нельку и меня смотреть Чикаго. Из Чикаго я и Нелька собирались ехать в штат Висконсин, где жила Нелькина подруга, Алёнка.
Алёнка, незадолго до этого, по интернету познакомилась с неким Костей из Чикаго, которого уговорила вместе с ней встретить нас в Чикаго и на его машине отвезти нас троих в Висконсин. Нашим друзьям из Миссури мы об этих хитроспелетениях говорить не стали, ввиду того, что они Американцы. Заочно описали Костю как нашего старого друга.
При встрече, под зорким оком, волнующихся за нашу безопасность американцев из Миссури, Костя сдержанно, но добросовестно сыграл роль кореша. После «теплых» приветствий мы погрузились в костину машину и двинули в сторону Висконсина. Ехать надо было 7 часов. Первые три часа Нелька, Аленка и я трещали без умолку, делясь впечатлениями об Америке и воспоминаниями о былых похождениях в России. Это напоминало птичий базар. Костя же за три часа высказался лишь однажды, поинтересовавшись судьбой вскользь упомянутого некто Лохматого из Екатеринбурга. Более за семь часов он не проронил ни слова. Перебивая друг-друга, мы кричали так, что у нас заболели глотки и зазвенело в ушах. Обессилев, мы потухли и проспали оставшиеся четыре часа, чтобы в таком виде 7 утра, 31 декабря 1998 года быть доставленными в Висконсин. Перебираясь из машины в постель, я подумала, что, проснувшись, первым делом пойду благодарить Костю и извиняться за шум, который мы учинили. Каково же было моё удивление, когда, отоспавшись к четырем часам дня, я узнала, что Костя, оказывается, сразу же, как доставил нас на место назначения, уехал обратно в Чикаго... Костю я больше никогда не видела.
Поступок Костин казался мне необьяснимым ни с какой рациональной точки зрения и абсолютно самоотверженным. Конечно, у него была своя маленькая корысть, однако, смею вас уверить, что ничтожной была выгода , по сравнению с затратами: перевозкой трех едва знакомых горланящих особ, вылившуюся в 14 часовую непрерывную езду вдоль одноэтажной Америки в предновогоднюю ночь.
Тогда, на висконсинском морозе мне подумалось, что самые роскошные, самые благородные поступки мужчины совершают, когда ты не просишь их об этом и, даже не ждешь их.


Ко второму герои этого повествования я бежала зимой, босиком. Но он об этом не знает. Вот как было дело. Звали мужчину Михаил Сергеевич. Да, Горбачев. Его я встретила в том же 1998 году, в США. Горбачев ездил по американским университетам с лекциями. Заехал он и в миссурийский университет. Мы очень долго ждали дня, когда он должен был выступать но, на выступление все-таки умудрились опоздать. Опоздавших обещали не впускать, поэтому мы побежали. На мне были туфли на высоченных каблуках, так что я стала отставать. Вообще, на каблуках я бегаю неплохо, но там была наклонная местность, а бежать на каблуках вниз с горы я пока не научилась. И я сняла туфли. Так Михаил Сергеевич Горбачев стал единственным мужчиной в моей жизни, к которому я бежала зимой, по холодному асфальту, босиком.

Горбачев читал какю-то старую лекцию, об окончании холодной воины и о новой парадигме россйско-американских отношений. Я понимаю, что его спичрайтеры четко расчитали на американскую среднестатистическую общественность, которая к концу девяностых все ещё жила реалиями холодной войны. Именно лекция об ее окончании была востребована американской аудиторией. Надо ли говорить, что нас, немногочисленных русских студентов, подобное выступление разочаровало. Я была подавлена, надо же, и ради этого, я мчалась босиком, по холодному асфальту...
Однако этот случай меня многому научил. Не надо жертв и, уж тем более, ожиданий. И совсем даже не потому, что мужчина - подлец. Просто жертва может оказаться невостребованной. Объективная реальность, сторонние обстоятельства, в данном случае, отсталость в восприятии международных отношении американским обывателем, иногда не позволяет мужчине действовать в соответсвие с тем, как ты себе рисуешь, пока несешься босиком по зимней дороге. И все это даже при условии, что он хочет поступить примерно так, как ты представляешь. А если вдруг не хочет... Во время подобной пробежки в организме, наверное, происходят какие-нибудь химические реакции, которые обуславливают в нас ожидание сверхестественного. Не надо. А, если уж бегаешь, то бегай, не ожидая результатов и реакций. Просто беги.
Я, во всяком случае, после этого случая к мужчинам по морозу босиком не бегаю. Ну, только если вдруг самой ну очень захочется; о)


Как звали третьего мужчину я, если честно, не помню. Назовем его условно, Егор. Он случился на грязевом курорте в Старой Русе. Егор был банальным местным жителем и, как водится, подошёл ко мне знакомиться в парке. одет он был в тренировачные брюки с белым воланом и рядом катил велосипед. Мы договирились встретиться на следующий день на том же месте. В Старой Русе мне было так тоскливо, что я согласилась на встречу даже со столь сомнительным персонажем. На свидание Егор явился в той же аммуниции и с велосипедом.
-- Зачем Вам этот мохнатый друг, спросила я?
--На всякий случай, если бы Вы не пришли.
Видимо, велосипед помогал поддерживать в нем чувство легкой незаинтересованности.
Пойдемте ко мне в гости, предложил он. Давайте лучше погуляем, уклонилась я от заманчивого предложения. И мы принялись гулять, как выяснилось позже, по направлению к его дому. Велосипед Егор катил рядом. Зайдем ко мне, ненавязчиво предложил Егор, только я первый, а ты,- неожиданно сфамильярничал он,- чуть позже, чтобы соседи не видели, я тебе сейчас номер квартиры скажу.
-Ага, говорю, давай номер квартиры.
Егор скрылся в бездне подъезда, а я пошла куда глаза длядят.

Через день, описывая восьмерки на своем велосипеде, Егор нагнал меня в парке.
Что же ты, начал он журить меня. А могли бы так классно по***ться. Я подарок приготовил, -- добавил он. Между прочим, сорок долларов стоит. Ты доллары-то видела? – неожиданно разозлился Егор.
-Да, говорю, было дело.
Он обогнал меня, быстро слез с велосипеда, оперся локтем о руль и неожиданно запел: "Мальчик хочет в Тамбов."
Таково поворота я, если честно, не ожидала. Подавив смятение, я продолжила вышагивать по направлению к пляжу. Егор снова сел на велосипед, заехал вперед и повторил свои трюк. "Мальчик хочет в Тамбо-о-о-в"- голосил мой кавалер.
Я предъявила пропуск пляжной вахтерше и поспешила затеряться с массой загорающих. Егор ещё некоторое время фланировал вдоль внешней стороны пляжного забора. Вход на пляж стоил рубль.
Потом я несколько раз встречала Егора на портативном базарном ряду между санаторными зданиями. Он продавал индийские мохеровые рейтузы.
Мораль этой истории очень простая: мужчины, они всякие бывают.

Бывают мужчины благородные, бывают реалистичные, как они сами любят себя называть, а бывают нелепые. И воспринимать их всех нужно такими, какие они есть. Нравится, можно и босиком по холодному асфальту, а не нравится, иди себе с миром.