Проблемы?! что-то вроде вступления...

Я - обычный подросток в разгаре так называемого «трудного» возраста. Естественно, что у меня есть совершенно обычные проблемы: школа, отношения с учителями, друзьями, парнями и самое главное с собой. И, конечно, родители. Последнее время наши отношения стали совсем натянутыми. Проблема отцов и детей, безусловно, была всегда. Мне довольно сложно смотреть на детей глазами родителей, но я каждый день наблюдаю взрослых глазами подростка. И вижу, надо сказать, мало приятного, хотя и такое, конечно, есть. О хорошем я говорить не буду, потому что у каждой семьи оно разное, и к тому же проблем последнее время для меня стало больше, чем хороших моментов.
Придя, домой после школы, где тебя в очередной раз спрашивали по ненавистному черчению, заставили отвечать нудные формулы по химии, какие-то схемы и таблицы по биологии и т.д., бросаешь портфель и плюхаешься на диван. Наконец-то ты в любимом доме, где спокойно, тихо, где тебя любят и с тобой будут ласковы! Ты как всегда не выспалась (или не выспался, хотя я говорю от своего имени), и глаза слипаются. Мечтаешь упасть на любимый мягкий диванчик и заснуть. Но тут раздается властный голос, который тоном строгого генерала начинает в резких формах допрашивать об уроках. Еле ворочая языком, вяло отвечаешь свой обычный рапорт. «Ладно, иди есть. За собой все вымыть!» Все в порядке. От усталости тошнит, и болит затылок.
- Спасибо, попозже поем.
Тут взволнованно начинают спрашивать, заболело ли чадо, что случилось, что ело (чадо в смысле) в школе, в общем, надо ли вызывать врача и давать антибиотики. Эта немного чрезмерная забота начинает раздражать.
- Все в порядке. Я просто не хочу. Я устала и пошла в комнату.
- Я о тебе забочусь, а ты!…
Так. Все понятно. Конечно, я – грубая, неблагодарная… Ладно, чтобы сделать приятное, тащу свое бренное тело на кухню, где на тарелке вижу две очаровательненькие сосисочки и зеленый горошек. Сосиски я ем уже три дня подряд. Можно, конечно, съесть суп какой-то (в холодильнике уже неделю тухнет, бедный), но что-то не хочется. При виде этих розовеньких, румяненьких «сестренок» очень хочется в ванную. Проглатываю,  не жуя практически совсем, хвалю столь вкусные блюда, носящие гордое имя «обед». 
Иду в комнату. В глазах все плывет… Честно пытаюсь учить диалог, но слова разбегаются на буквы, буквы, пританцовывая какой-то странный танец, превращаются в непонятные иероглифы, которые даже при самом тщательном чтении теряют всяческий смысл. Мысли улетают куда-то далеко… Интересно, что же все-таки хочет лучшая подруга на свое День Рождение? На кого же смотрел тот брюнет с большими оленьими глазами? И, вообще, что мне завтра одеть, когда так холодно и мокро на улице, а джинсы уже больше видеть просто не могу?! Может сарафан? Хотя нет, он слишком короткий. Чувствую себя в нем, как начинающая… Ну, ладно. Попробую сосредоточиться. Опять всплывают знакомые слова и можно их даже прочитать. Интересно, почему же она так не любит кактусы? По-моему очень даже милые… Нет, английский сегодня не пойдет. Русский. Что нам задали? Так… Упражнение двести двадцатое. Черт, какое огромное! А, если я ей подарю желтый кактус, она все равно не обрадуется? Упражнение закончено. О, нет! Как я могла забыть! Мне же сегодня надо на танцы идти. Плечи ноют от портфеля, глаза слипаются, голова раскалывается, а тут - моя аэробика! Аэробика- это хорошо, но я умру прямо в зале, если пойду туда. Дверь распахивается, и грозная фигура мамы вырисовывается на горизонте.
- Ты идешь?
- Мам… Понимаешь, я устала, надо еще делать кучу уроков. Да еще я обещала Алене позвонить…
- ЧТО?!
Глаза гневно разгораются. Я по-моему сейчас утону в этих зрачках… Началось. Сначала - промывание мозгов по поводу моей непрошибаемой лени. Потом – мне бы только тусоваться. Да, кстати, я уже две с половиной недели имею один маршрут: дом, школа, дополнительные занятия, дом. Или так: дом, школа, аэробика, дом…  Ну так вот. Вспомнили все мои плохие оценки, болезни, телефонные разговоры…
Я молчу. Я – человек привыкший, знаю, что она скажет слово за словом. Стараюсь сдерживаться. Терпеть не могу, когда на меня кричат! Ругали бы тихо, да нет же…
Сердце начинает выскакивать из горла. Сдерживаюсь. И посуду-то я никогда не мою, и дом-то я не убираю, никогда не помогаю. И думаю-то я только о мальчиках, магазинах и музыке! Все! Больше не могу! Дрожащим слезами негодования и обиды, голосом начинаю протестовать. Не слышит. Кричит и слышит только себя. Повышая голос, чтобы меня услышали, обороняюсь на оскорбления, как могу.
- Не хами! Не кричи на меня! Я говорю правду. Не прерывай меня! Что ты огрызаешься? Как дворовая шавка!…
Это я кричу?! Это я хамить начала?! Это я огрызаюсь и брешу?!… Кто первый начал? Почему она кричит, а я обязана молчать и сносить все оскорбления? Потому что она старше? Поэтому ей позволено оскорблять меня?
- Не пойду. И ты сама на меня кричишь.
- Нет, пойдешь!
- Я сказала, что не пойду!
Тут ее лицо придвигается, и я слышу со змеиным пришептыванием:
«А я не только тебе скажу, но и прикажу!…»
Почему-то хочется откусить ей нос. Глазки, прищуренные, аля анаконда, хищно смотрят на меня. Сквозь зубы угрожающе цежу:
- Не пойду. И я не хамлю. Это ты на меня все время кричишь.
Громкое хлопанье дверью. Меня трясет после ее ухода еще минут тридцать в нервной судороге. Слезы обиды текут по щекам. Пусть текут, теперь она их не видит. Сажусь и доделываю уроки, но отвлечься не получается.
Звонок. Телефон. Беру трубку. На другом конце провода подхриповатый бас просит меня поговорить. Эх, вот-вот я на него, бедного, накричу с нервов. Начинается какая-то тупая речь, смысл которой расшифровывается очень просто: пойдем гулять или давай завтра встретимся. Мнда… Напоролся мальчик. В тихой истерике четко даю понять, что он козел, меня бесит, мне не до него… Боже, что я говорю?!  Плохо понимаю, что говорю. Перед глазами змеиный образ, с шипением говорящий: «И не только скажу, но и прикажу». Вдруг поднимается трубка в соседней комнате, и в трубку орут:
-  Клади трубку немедленно, мне надо позвонить.
Еле сдерживая себя, чтобы не начать нецензурно выражаться, процеживаю:
- Дай я попрощаюсь.
В ответ невозмутимое:
- Прощайся.
Трубка в соседней комнате не кладется. Я судорожно начинаю вспоминать, какие острые предметы есть у меня в столе.
Тут бас коротко говорит:
- Ладно, я все понял. Больше не позвоню. Извини, что напрягал. Пока.
Он положил трубку. Бросаю трубку и я. Кидаюсь на кровать…
Блин, что же я сделала? Он теперь больше не позвонит! А, черт с ним. Тоже мне, что он не понимает что ли?… Дура я. Что он может понять?! Он понял, что я его оскорбила, унизила, оплевала и послала. Это он как раз прекрасно понял.
 Почему-то зверски хочется разбить собою окно. Может станет легче?! Не-етушки. Такого удовольствия я не доставлю. Мне еще нужно купить желтый кактус и посмотреть на выражение Алениного лица…
Вытираю слезы, успокаиваюсь.
Мне еще надо позвонить Сашке и извиниться. Да, и в чем-то она права: мне еще нужно купить новый номер журнала Yes, новый диск Дженифер Лопес и пойти на день рождения… А еще я люблю кинотеатр, мягкие игрушки, розы и сладости.

               
               
 *                *                *                *
 


Все мы неидеальны. Я тоже не сахар. Я тоже бываю вспыльчива и устаю, поэтому раздражаюсь временами. Думаю, мы скоро опять пойдем с мамой по магазинам. Думаю, мы поймем, что каждая из нас была в чем-то не права.

...А у Агилеры все равно голос сильнее, чем у Бритни Спирс...