Муки адовы

«Давай, Сизиф, да-вай!» – энергично выкрикивала группка на ближнем склоне. Сизиф подпер камень ногой и отер пот с глаз. «Давай, Сизифчик, еще! Еще! Еще!» - взвыла разноголосая толпа. Сбитый с толку, Сизиф толкнул камень вперед, потом еще вперед, потом влился в привычный ритм и зашагал вверх. Краем глаза он ловил непонятное оживление на пустых и голых прежде скалах: таинственные болельщики стояли вдоль всего подъема, их головы маячили то тут, то там, словно на каком-нибудь супер-слаломе. Временами крики усиливались, или вырывался чей-нибудь бодрящий окрик, а затем его подхватывал хор голосов. «Си-зиф! Си-зиф! Си-зиф-чем-пи-он!» Примостив камень на пальцы левой ноги и придерживая его руками, Сизиф выглянул посмотреть, далеко ли вершина. Закатное солнце слепило глаза и невозможно было ничего разглядеть. Сизиф сощурился и крякнул с досады: нет, не прошел еще. Роковая черная отметина на спине горы оставалась метрах в трехстах выше. Вот преодолеть бы ее, а там - рукой подать до Свободы! Сизиф приложил ладонь правой руки к глазам в надежде разглядеть ее, Свободу, но в этот момент камень дрогнул и, перепрыгнув через ногу, покатился вниз. Зрители взвыли, засвистели, заулюлюкали, а Сизиф гигантскими скачками помчался вслед за беглецом. Сбежавший булыжник удалось отловить где-то на середине склона. Тяжело дыша, Сизиф удерживал камень всем телом. От погони глаза слезились, чуть подрагивали колени, но Сизиф давно привык ко всем этим ощущениям и даже научился радоваться мелочам вроде того, что камень не успел докатиться до подошвы горы. Усталый грек сморгнул слезу и вздрогнул: прямо на него, помахивая прутиком, трусил кто-то чернявый, мохнатый и с рогами.
- Ты кто? – вытаращил глаза Сизиф.
- Черт, - сказал рогатый.
- Чертей у нас не водится, у нас Сатиры, - засомневался грек.
- А я командированный, - легко улыбнулся черт. Потянулся, хрустнув лопатками, зевнул и добавил на выдохе:
- Хорошо у тебя тут!
Оба замолчали, задумчиво озирая складки гор.
- А зачем тебя сюда? – заинтересовался Сизиф.
- Рабо – ота…
Черт закусил прутик уголком рта и прищурился. При слове «работа» Сизиф оглянулся на свой камень, после - на удлинившиеся тени от соседних вершин:
- Я пойду?
- Да я с тобой прогуляюсь. Не против?
Черт отогнал прутиком облачко насекомых и затрусил рядом.
«Си-зиф, Си-зиф, впе-ред!»- снова загремело со всех сторон. Камень шел хорошо – видно, попал в одну из самых удачных колеек, проложенных им же еще лет тысячу назад.
- Ну, а что за работа-то? 
Сизиф шел лицом к своему спутнику.
- Как всегда, грешников терзать, - ухмыльнулся черт.
- И где они, твои грешники? – нахмурился Сизиф. «Уж не верхом ли на мне он должен кататься? Или еще какая гадость?»
- А вон они, - ласково улыбнулся черт, взмахивая прутиком в сторону зрителей.
- Ничего себе мучение! – возмутился грек, - знай себе ори как дурак, на горе, на солнышке! – надувшись, как ребенок, Сизиф еще яростней налег на камень. Булыжник поскакал в гору детским мячиком.
- Лихо! – развеселился черт.
Крики болельщиков перешли в восторженные стоны. Вдруг из толпы вынырнула молодая женщина и кинулась Сизифу на шею.
- Милый! Умница! Герой ты наш!
Сизиф пошатнулся, едва не рухнув на черта:
- Полегче, дамочка!
- Камень! Камень держи! - пискнул полупридавленный Нечистый.
Сизиф рывком скинул даму и ухватил двумя руками непослушное твердое тело. Дела снова пошли в гору.
- Экзальтированная особа, - недовольно поморщился черт, отряхивая шерстистые коленки.
- Мда-а…- задумчиво пожевал губами Сизиф. Во рту остался мятный привкус.
- Грешница?
- У – у – у, еще какая! Она только к нам семерых прописала, а уж скольких туда (черт деликатно показал глазами наверх) отправила, и не знаю – нам не докладывают.
Черт снова посмотрел на небо, ухмыльнулся и покачал рылом. В этом месте подъем становился круче, поэтому Сизиф только кряхтел в ответ.
- Тут вообще публика отборная, - черт сверкнул глазами в сторону Сизифа. Тот молчал и пыжился.
- Вот у тебя есть надежда? – черт ехидно щурился.
- Есть, - твердо сказал Сизиф, не слушая ехидства, - иначе на кой (он насмешливо оглянулся) черт я эту дуру в гору пру?!
- Во – от! – протянул довольный черт, - а эти – он ткнул прутом в толпу, –  при жизни были большие любители лишать других последней надежды…
Сизиф толкнул камень еще пару раз и уперся в него плечом, развернувшись к спутнику:
- Так что ж вы им, гадам, такую развлекуху устроили?! Что это за муки такие?
Черт улыбался во всю свою мелкозубую пасть:
- А мы им сказали, что выпустим их отсюда, когда ты камень на вершину закатишь!
- Вот оно что… когда закачу…
Сизиф замолчал. Он думал о чем-то, двигая скулами, глядя то в небо, то на соседние горы, то на скандирующую толпу. Заветная вершина догорала угольком в костре заката уже совсем рядом…
- Нехорошо, - вдруг с ядовитой усмешкой покачал головой грек. - Нельзя лишать людей Последней Надежды…
- Нельзя, - поддакнул черт и внимательно посмотрел на Сизифа…

- Ой! – сказал тот, - вы тут камушка моего не видели? Большо – ой такой!
- А это не он катится? Воон там! Ишь, прыгает! – еле сдержал улыбку черт.
- Ага. Ну, я пошел? – и Сизиф веселыми скачками помчался вниз.