Дождь, пою! Осень ночь

-Сэр, вам молния из "дома".
-Положите на стол.
-Распишитесь, сэр.
 Бланк был мокрый.
-Всего доброго, сэр.

Сверхмолния от 30.12.03
сэрпитерзптпрошузабратменятчкздесчтотопроисходиттчкгарритчк


-Купи, купи!
-Отстань от меня.
-Ну пожалуйста, я тебя очень прошу, купи, купи мне его.
В идеально прозрачным стекле витрины отражались силуэты женщины, еще достаточно красивой, что бы не пытаться улавлить свое отражения в витрине, и ребенка, жадно впившевося руками и взглядом в меланхолию стелка ветрины.
-Максим пойдем, я прошу тебя, зачем он тебе? Ты уже взрослый мальчик!
-Мама!!! Купии его, купи его!
В глазах его блестело бесконечное желание обладать, так смотрит царь на свои милионы, так смотрит влюбленный. Пальцы ребенка беспомощно сливались с витриной, напоминая ритуал, танец.
 Резким движением ребенка оторвало от магического сеанса созерцания. Внутри, под кожей, где кисть соеденяеться с рукой, жили натянулись, как струны, организм не понимал причину беспокойства, несколько волокон лопнули, в мозг поступали приказы о боли.
-Хочу его, купиии!
Слезы, как из шприца, брызнули в новый, для них, мир, воском скатываясь по нежным щекам Макса.
Мама тащила его за руку прочь от стекла, от треклятого магазина, да, имено так она сказала.
(-Чертов пистолет! Будь ты и твои покупатели прокляты!)
Она тащила его за руку некоторое время, пока он не перестал плакать, глаза его налились сначала злобой, затем вроде радостью, то радостью, которой никогда не понять взрослым, тайной радостью, злой радостью.
-Где вы так долго?
Грубым голосом прохрипел папа.
 Машина выезжала на трассе, обтекаямая осенним дождем. Ольга рассказывала мужу о покупках, пропустив маленький спор с сыном, она всегда говорила ему так.
(-Где вы так долго? Что с ним? - Просто маленький спор, поехали.)

 В свете фоноря напротив уневермага, за витриной сиял пистолет, из яркого пластика, от которого отражался свет, встроеная лампочка молчала, динамик для выстрелов тихо сопел ветром, оставшимся в стенах магазина. Как раз под его руку, как раз то о чем он мечтал и чем обладали все его приятели.
-У тебя нет оружия, ты не можешль идти с нами в экспедицию, это слишком опасно.
Говорил Толик с пятого этажа. Покойный Толик, он умер на днях от соркомы легково, родители Макса скрывали смерть Толика, боясь растроить его гибелью друга, но Макс слышал крики его матери, представлял, как выносят его тело, он видел такое однажды, в кино которое идет поздно, во время которого мама говорит "не смотри". У него был шанс занять его место, стать лидером, и самому решать кого брать в экспедиции.
-И я буду главным.
-Что милый?
-Ничего мамуля, я спрашиваю, когда мы приедем?
-Скоро зайчик мой, Олег, где сигареты?
Она ласково потеребила Макса за светлые, длинные волосы.
-В бардачке, козёл!
Шестерка едва не подрезала машину.
-Не ругайся при ребенке!
-Да он водить не умеет!
Ольга открыла бардачек и глаза Макса засияли еще ярче, то о чем он думал по дороге в машину по мимо пистолета сводилось еще и к опыту идентификации местонахождения вещей
(-Олег, где сигареты? -В бардачке -Олег, где деньги, я сумку забыла -В бардачке)
и мысли эти стали материальными, наполнились силой и залили белки и зрачки юнного мальчика, рядом  с пачкой сигарет (зачем они? какая разница, главное, что ОНИ на месте - подумал он) лежали деньги, было не ясно сколько, но их было много, разного цвета, но их должно хватить!

-Пойдем милый.
-Ма я посижу с папой.
(Пусть сидит, хоть не будет клянчить всякой ерунды - подумала Ольга)
-Хорошо солнышко, купить тебе что нибудь?
-Пива купи нормального и закуски, дома выпить нечего, сегодня Петька с женой придет.
Вставил уже совсем срывающимся на кашель голосом Олег.
-Хорошо.
Забыв о своем вопросе, выпалила мама
(-Погубит тебя это пиво)
изящной походкой удаляясь в сторону универмага.
Макс сел на переднее сиденье, рядом с папой, который обнаружил, что в бардачке кончились сигареты.
(-Сколько ты стерва куришь!)
-Макс посиди тут, я куплю сигарет.
-Хорошо, папа.
Семь дней он ждал этого, он уже рассказал всем о своем новом оружие.
(-Он дома, мама пока не разрешает выносить, но сегодня я принесу его. Я возглавлю экспедицию.
-Ты врешь, ничего у тебя нет.
-Да врун, врун!
-Я не вру, сами увидите.)
Ах, как же хорошо срабатывает это слово "хорошо".
Отец закрыл дверь красного "ниссана" и зашагал к ларьку, который на радость Макса был в пяти-семи минут от машины. Дети не умеют разделять дистанцию на время, поэтому Макс счел, что ларек просто далеко, вернее достаточно далеко, что бы всё успеть.
-Успеть
Улыбка не слезала с его лица. Глаза были выззжены желанием и жаждой, верой в успех и чусвом опасности. Руки немного тряслись, когда он открывал бардачок, салон машины чуть осветил розовый свет, проливавшийся на колени ребенка, он вытаскивал все купюры лежавшие там, распихивая их по карманам джинс, слишком уж профессионально для ребенка, но слишком посредственно для автомобильного воришки. Макс всмотрелся через лобовое стекло, папы видно не было, перед ним уже лежал пистолет, его оружие. Лобовое стекло разрезали капли дождя, погода портилась.
-Он мой.
(-Куда это он так бежит, где его родители - подумала старая бабушка, впрочем мысль сразу же была потеряна и она побрела дальше жуя буззубым ртом.)
Секунды делили эти мгновенья. Но время все ленивей двигалось. Макс мчался в сторону универмага.
Небо стало лиловым, тучи налезали одна на другую, убивая массы теплого овздуха между собой.
Маленькие кроссовки впивались в дно лужи, нарушая спокойную жизнь микроорганизмов, в пахнуший опасностью асфальт, паребрик.
Паребрик..
-Мой.
Шум бьющегося стекла наполнил небо на западе.
Нога с силой ударила по паребрику, шок не позволил боли проникнуть чуть выше, четыре пальца левой стопы были сломаны, вскинув, рефлекторно, руки вверх, Макс приготовился упасть, стать чуть ближе с асфальтом.
(-Ничего старшного, сейчас отряхнусь и побегу дальше)

-Какого черта?
 Ольга забыла сумку и быстро перебарая ножками спешила к машине, уже достаточно промокшая. Она увидела бегущего Макса.
-Макс!!
Шум ее слов заглушил гром.
(-Как бьющееся стекло - промелькнуло в ее темноволосой голове.)

 Олег, закурив, ощутил резкую боль в легкий, грудь жгло. Он попытался прокашляться, плюнул. Слюну по большей части состоящей из крови сразу смыл дождь, который уже бесжалостно колол землю.
-Банку семерки еще дай.
Утробным голосом, почти шипя проговорил он.
 
-Ой! Господи!
 Захрипела старая бабушка, видя, как Макс принимает почти горизонтальное положение к асфальту.
(-Кто же оставляет ребенка без присмотра? Где его родители?)

(-Ничего старшного, сейчас отряхнусь и побегу дальше, сегодня я возглавлю экспедицию)
Время его падения тянулось мучительно медленно, Макс понимал все, что происходит вокруг, но маму он не видел и не слышал)

-Макс!! Стой, Максим!!!

Неоновая змея молчо кивнула угрюмому грому, который сказал ей, что время пришло.

Безжалостные вены электрического огня срываясь с черного неба летели в сторону движущегося светловолосого предмета предмета. Огромная скорость, скорость намного выше, чем скорость мысли в голове смертного, смертного ребенка.

-Я куплю его и мы поедем домой.
Он выставил руки вперед и был готов разорвать кожу ладоней, что бы смягчить падение.

-Купл

За сотую долю секунды большая часть его длинных, светлых волос окрасилась в угольно черный.
Язык надулся и треснул на две части, левый глаз начал скрипеть, закипел и медленно стекал по черной щеке. Верхний ряд молочных зубов выпал, Макс с острой точностью чуствовал все что происходит с его организмом, шок не помог ему на этот раз, все нейроны, все нервные окончания неустанно передавали сигналы о боли, Маск непонимал, что боль может быть такой. Начали лопаться вены, последней лопнула сонная артерия, через желтую куртку, левое плечо заплывало черным пятном.
Закипал мозг. (-Что это?)
 Он безжизненым мешком упал на асфальт, сломав себе хрящи носа. Фаланги пальцев, утопали в черных кровянных телах и богровых лужах венозной крови и бессмысленно дергались. Еще пол секунды судороги проходили сквозь всё тело, четыре сломаных пальца на левой ноге выпрямились, мезинец по середине разорвала кость.

Цвета боли и ярости змея продолжала кусать голову Макса, питая ее разрядами в сорок тысяч воль, еще самую малость и так же внезапно исчезла, логически завершив свой жизненный цикл.

-МАКС!!!
Все что видела Ольга это, как её ребенок подскальзнулся и упал, молния, как решила она, ударила за ним. Она лишь немогла понять, почему он не плачет.
(-Я просто не слышу его - решила она).
-Что это за грязь вокруг него?
Уже вслух исполнила она. Белки ее глаз прошили мельчайшие паутинки артерий, в которых кипела горячая кровь. Любой мог бы ассоциировать выражение ее лица, с любопытством. На самом деле, все ее лицо закрыла маска страха. Она бежала к нему.

-Сынок!
 Старушка, видя как в полете ребенка прибивает к земле молния, почувствовала иглу, впившуюся ей около сердца, она схватилась за него одной рукой, другую опустила в карман, пытаясь найти "ту самую таблетку". Но увы инфаркт миакарда нашел её быстрее, на прохожую часть высапались несколько разных таблеток, бабушка навзничь упала.

 Звонким хлопком он открыл банку с пивом.
После первого же глотка пива, пищевод Олега схатил спазм, все пиво уходило в дыхательные пути, к легким, прогнившем от туберкулеза. Он начал откашливаться, мельчайшие кусочки легких попали на рядом стоящего покупателя, тот медленно попятился назад видя, что с губ мужчины на шею перебераеться тонкая нить крови. Олег по-детстки сел на асфальт, банка пива медленно делилась содержимым с землей, растворяясь в потоках дождя. Глаза его преобрели непередоваемо глупый вид, казалось, что они сейчас вылезут из орбит. Он жадно пытался вдохнуть воздух, но вместо этого тот лишь выходил из него, процесс сопровождался шипением и обильным выделением крови. Смерть его была не быстрой и мучительной. Покупатели окружили его, спрашивая все ли в порядке. Олег лишь колотил себя в грудь, с каждым ударом все слабее и слебее, пока накоцен просто не лег на спину. По его открытым глазам бил дождь, они как зачарованые смотрели в небо.

-Макс! Макс! Что с тобой!
Она уже со всех сил бежала к сыну.
(-Где же Олег, куда он смотрит?)
Когда она увидела тело Максима, что то нечто вроде смешка вырвалось из ее груди.