Петров и зуб

У Петрова болел зуб, и поэтому он не мог думать о вечности. Петров чувствовал себя сплошным гнилым зубом. Болело даже сердце. Петров малодушно подумал: ''Лучше бы мне не родиться совсем''. Вдруг Петров вспомнил, что Христос говорил так об Иуде, предавшем его. Петров испугался своей мысли и пошел к стоматологу рвать зуб. Без зуба Петров был мене красивым, но зато он был волен думать о чем захочет, в том числе, и о вечности. Зуб не мешал. Петров вновь любил свое тело и душу, жившую в теле.
Однажды нравственный закон, существовавший независимо от существования Петрова, стал мучить его совесть. Петров хотел стать лучше, чем он есть сейчас. Он даже верил, что от этого мир изменится в лучшую сторону. Петров даже прочитал апостола Павла. Про Павла он подумал: ''Вот тебе раз!'', – и больше не читал апостола Павла, а  стал читать ''Декамерон''. ''Декамерон'' понравился Петрову больше, чем Павел. Но силы нравственного закона Петров не нашел ни у Павла, ни у Боккаччо. Поэтому Петров стал впадать в депрессии, не имея внутренней опоры и душевного равновесия. Петрову стало больно существовать в мире. Душа Петрова заподозрила высоты духа. В такую неловкую ситуацию попал Петров.