Из жизни лошади

Высоко в горах, в полуразрушенном замке, жила старая, одинокая лошадь. Ей уже было столько лет, когда становится просто не приличным говорить в слух о возрасте женщины, да и ее хозяйке было ничуть не меньше. У лошади и хозяйки было много общего, иногда казалось, что они составляют единое целое. Это было особенно заметно, зимними вечерами, когда они располагались у камина, единственного, теплого места в замке, и каждый погружался в свои воспоминания. Начиная с ног, тепло постепенно овладевало всем телом, веки набухали, и помимо воли закрывались глаза. Перед мысленным взором четко выстраивались яркие картинки прошлого. Лошадь молча созерцала и думала, а было ли это все на самом деле. Конечно, было и именно с ней и именно тогда, когда солнце светило ярче и трава была сочнее. А цветы, боже какие цветы росли не лугу. Гуляя ребенком в сопровождении вольного ветра, она могла резвиться, часами не уставая, а когда замирала от восторга, глядя на убегающие вдаль облака, изможденный ветер припадал к ее ногам, покорно свернувшись в смиренный клубок. Пролетели беззаботно- розовые дни детства и юности, как в прочем все хорошее проходит очень быстро и, в след, за этим наступают серые будни. Она рано ушла из родного дома, познала любовь, утрату и разочарование. Сполна испытала на себе зависть, не переставая удивляться этому чувству в других. Завидовали ее красоте, стройности и веселому нраву. Завидовали тому, как сложилась ее жизнь, а когда она попала в этот замок, то и вовсе не стало житья. А собственно чему было завидовать, если у замка переставить ударение, то получится замок. Замок, он и есть замок и этим все сказано. Завидовали даже тогда, когда уже нечему было завидовать. Теперь эта зависть стала ядовитой. И вот она-то, особенно угнетающе действовала на нее. Всю тяжесть испытаний, выпавших на ее долю, помогали скрашивать воспоминания о мимолетном счастье. Чудные прогулки в лесу, выезды, балы, наполненные праздничным шумом, и блеском изысканных нарядов дам и кавалеров. Подстать своим хозяевам были холеные лошади с надменно вздернутой, верхней губой и горделивой, осанкой. Чувство праздника царило повсюду и всем казалось, что это будет вечно. Но существует прописная истина о том, что вечного ничего не бывает. Однажды на одной из прогулок лошадь повредила ногу, долго болела, лечили, а затем хозяин распорядился отправить ее на черную работу. Хозяйка попыталась заступиться, но получила отпор и участь лошади была решена окончательно и бесповоротно. Лошадь покосилась на хозяйку, которая сидела на полу развалившемся кресле глядя на дрова, пожираемые огнем. Красивые старческие руки лежали на коленях, а лицо дышало смирением и покоем. Что она видела в этом пламени, будущее или прошлое, а может и вовсе ничего, только ей одной об этом известно. Время от времени хозяйка вздрагивала и поправляла плед, укрывающий ноги. В прошлом красавица, она и теперь не была лишена очарования. На фоне нелепой обстановки Адэлина, так звали хозяйку, выглядела прекрасной безмолвной статуей, от которой струился голубоватый свет едва различимый глазом. Этот дивный свет излучала ее душа, устремленная в вечность, но что-то не доделанное или недосказанное удерживало ее в теле. С возрастом физическое тело постепенно разрушается, обнажая человеческую душу, и сразу становится ясно, что скрывалось за этой оболочкой. - К примеру, хозяин, упокой господи его душу, в молодости был красавец писанный, а вот характер не дай бог никому такого, а перед смертью и вовсе никакого сладу. Одним словом почернел от злости, да так и помер. Про таких говорят, - черная душа была у него. Лошадь вздохнула, еще раз посмотрела на хозяйку, и мысли вновь потекли по руслу прошлого. С раннего утра и до позднего вечера, как заводная, лошадь ходила, по кругу вращая колесо, непрерывно подавая воду в замок. Оказавшись в столь печальном положении, она страдала от своей беспомощности. При всем желании лошадь не могла сойти с этого проклятого круга, так как глаза закрывали шоры, и она не видела куда идет. В месте с тем ей казалось, что идет она в нужном направлении, и старалась идти изо всех сил, чтобы поскорее вырваться из этой беспросветной жизни. Но, увы, это были только иллюзии. Главного она не знала, что топчется на одном месте. Когда же умер хозяин, то хозяйка немедленно распорядилась освободить и отпустить лошадь на волю. Адэлина была добрейшей души человек и все эти годы страдала не меньше чем лошадь, поэтому лучше, чем кто-либо она понимала ее. Получив свободу, лошадь не захотела покидать свою благодетельницу. Объединенные схожестью судеб, вот уже не первый год, они живут под одной крышей. Нежная и чуткая привязанность животного и человека достойна всякого подражания. Лошадь снова вздохнула и тревожно покосилась на хозяйку. Ей не нравилось то, что в последнее время Адэлина была чрезмерно задумчивой и не подвижной. Вот и сейчас, она уже довольно продолжительное время, сидела без каких либо движений. Лошадь подошла к хозяйке и по привычке мордой ткнулась в щеку. Почувствовав ледяной холод, она в ужасе отпрянула назад. На секунду, оцепенев от неожиданности, лошадь нервно дернула головой и с надрывом закричала. В этом крике слышались боль, отчаяние, не сбывшиеся мечты и надежды. Словно любящая мать, лошадь опустилась на колени перед хозяйкой и, положив свою голову на ее остывшие руки, затихла. На замок опустилось облако скорби и печали.

                Галина Вурцель.